Глава 8. I am the fly who dreams of the spider,

I am the fly who dreams of the spider,

The path to the web becomes deeper and wider.

I dream of the silk that is tangled inside you,

And know that I want to be somewhere beside you…

I'm drawn to you.

I'm caught in you.

October Project, "Paths Of Desire";

Кто придумал красить потолок в белый цвет? Это просто издевательство. Все равно что огромный киноэкран, на который проецируются мысли.

Откуда-то тянуло сквозняком. Джон ловил его кончиком носа. Тело плавало в тупой тяжелой расслабленности, зато сознание свободно парило над больничной действительностью. Аморфное. Вязкое. Думать в таком состоянии нельзя, это Джон знал как врач, но мысли все равно атаковали мозг.

По организму мутной волной циркулировало обезболивающее, и рука уже не беспокоила. А жаль. Она хорошо помогала отвлечься.

Шерлок должен появиться через несколько минут. Не только Шерлок — Джим Мо… Мортон будет с ним, Майкрофт обещал.

Джон верил Майкрофту. Джон не должен был верить Мортону. Это стандартный «правильный» ход, верно? Завести собаку, а не тарантула. Отличать белые грибы от мухоморов. Не выбирать для прогулок темные переулки. Такому учат с детства.

Только есть «правильное», а есть правильное. Джон всегда слишком четко видел разницу, и это заставляло его действовать вопреки здравому смыслу.

Это заставляло жить с невыносимо гениальным социопатом и кипятить себе мозг вопросами, на которые не существует однозначных ответов. Сделать «правильно» или правильно? Последовать советам Майкрофта или… Вот опять, чтоб его.

Перед глазами стоял испуганный взъерошенный человек в джемпере и джинсах, который не хотел оставлять Джона под пулями.

Картинка вгрызлась в память и разбивала вдребезги привычные убеждения.

Ватсон не обладал наблюдательностью братьев Холмс, но прекрасно чувствовал людей. Он мог поймать волну скрытых переживаний, увидеть отблеск чужого внутреннего состояния. Это часто помогало в работе с пациентами. Настроиться на Шерлока было не так уж сложно. Сложнее оказалось удержаться на его волне — блуждать без указателя по минному полю его логических выкладок, схватывать его эмоции по резким отрывочным проявлениям на грани восприятия. Настраиваться на Мортона Джон не желал, но мерзавец ухитрился пролезть в душу без спроса.

Вспышка, выстрел, затравленный взгляд…

«Оставь меня в покое», — приказал Джон воображаемому Мортону. Тот виновато развел руками. Ватсон мысленно взвыл.

Сомнение раздирало остатки разума на лоскутки. Мысли бегали по кругу навязчивой каруселью, туда-сюда, вверх-вниз, то ускоряясь, то замедляясь почти до полной остановки. Хотелось с кем-то поделиться, выговориться. В конце концов, наорать на Шерлока и хорошенько встряхнуть его.

Схватить детектива в охапку и залечь на дно, на время уехать из Лондона. Майкрофт был бы только рад помочь.

«Правильное» решение, вот оно. Сбежать и оставить Мортона в одиночку разбираться с демонами своего прошлого.

Вспышка, выстрел, взгляд…

«А как же демоны Шерлока?» — ненавязчиво вмешался внутренний голос. С чертовым ирландским акцентом.

Джон обдумал. Майкрофт хотел оградить брата от Мориарти-Мортона… или от самого себя. Только первое и второе — это по сути одно и то же. Демоны Шерлока обрели вполне определенную физическую форму еще в бассейне. А теперь они преследовали и Джима Мортона. Призрак Мориарти стоял у него за спиной, выжидая удобного момента.

«Боже, я словно в реалити-шоу “Почувствуй себя экзорцистом”. Такое наверняка любит смотреть миссис Хадсон».

Тропки вариантов разбегались в разных направлениях. Джону упорно подсовывали только два: сторону Майрофта и сторону Мортона. Хорошо. А где сторона Шерлока? И где во всем этом бедламе его, Джона, сторона?

Ватсон со стоном натянул одеяло повыше.

— Рука беспокоит, доктор? — спросила миловидная сиделка, откладывая книжку.

— Нет. Да. Все в порядке, просто неловко лег, — ответил Джон. Ему нужно время. Конечно, ему нужно время. Чтобы решить, стоит ли обретать врага в лице целой британской государственной машины. Ради чего? Вот тоже хороший вопрос.

***

— Зачем? — Шерлок искренне не понимал. — Тебе нужны горячая ванна и отдых. Грязная одежда, шок и растяжение связок — не повод для госпитализации. Зачем ехать вместе со мной в больницу к Джону? Это лишняя трата времени и сил. — Он наигранно раздраженно скрестил руки на груди, чтобы пресечь желание поддержать шатающегося Мортона. — Ты не его друг и не его родственник. На тебя ведется охота. Ненужный риск. Сначала отвезем тебя на Бейкер-стрит, а потом я один поеду к Джону.

Джим, вздохнув, замер у открытой дверцы черной машины и спокойно произнес:

— Не марай логикой мои добрые чувства.

Детектив недоверчиво хмыкнул. У него было несколько теорий, и ни одна из них не включала «добрые чувства» как решающий фактор. Нет, только не с Мориарти. Скорее всего, он хотел как-то перетащить Джона на свою сторону. Бесполезные усилия, в Джоне Шерлок был уверен.

— Если ты настаиваешь, едем вдвоем.

Джим кивнул и рухнул на кожаное сиденье. Он чувствовал себя полностью выжатым и держался на чистом упрямстве. Дикая усталость лениво текла по венам. Рядом уселся концентрированный сгусток энергии, тошнотворно-бодрый, дразняще-теплый. Джим подавил дрожь, когда Шерлок накинул ему на плечи свой пиджак. Низкий голос в тесноте салона прозвучал неожиданно интимно:

— За неимением одеяла.

Пиджак был из какой-то последней модной коллекции и стоил внушительных денег. Мортон поймал себя на странном чувстве зависти: он тоже хотел иметь такие костюмы. Он тоже хотел знать, что просто едет в больницу к другу, а не преследует какие-то далеко идущие цели. Он, черт возьми, хотел иметь брата, который может одним движением пальца стереть с лица земли небольшое государство. Майкрофт Холмс мог, судя по тому, что крайне неохотно проронил о нем Шерлок. С таким братом трудно сосуществовать, зато им можно гордиться. А еще он очень, очень полезен, если нажимать на нужные кнопки. Джон Ватсон тоже полезен.

— Он спас мне жизнь.

— Да, это в его стиле, — Шерлок смотрел в сторону, мелькающие за окном огни высвечивали глубокую складку на перламутровом лбу.

«Милый, не старайся закрыться от меня. Я все вижу».

Сюрприз-сюрприз, Джон Ватсон не просто домашний зверек. Доктора с детективом связывало симбиотическое сотрудничество. Или даже нечто большее. Джим понимал, что в нем самом зарождается неведомая симпатия к Ватсону. Опасное ощущение, непривычное, как неразношенные ботинки… на два размера меньше. Конечно, доктор спас ему жизнь, но ведь за тем и нужны окружающие — использовать их для собственных надобностей, прикрываться их телом, если кто-то направит на тебя пистолет, или играть с их чувствами, чтобы добиться результата. Исключением был только Шерлок. Шерлок сам казался большой жирной целью, соблазнительной спелой клубникой, выглядывающей из омута сливок. Он одним фактом своего существования призывал к действию, к борьбе, к танцу тет-а-тет на остром лезвии. Они встречались раньше, совершенно точно. И Мортон был уверен, что танец тоже в какой-то форме присутствовал. А еще за эти несчастные три дня Шерлока хотелось убить ровно четырнадцать раз. Джим специально считал. Четырнадцать раз из черных перьев складывалось слово «невыносимо».

«Раз, два, три, четыре, пять, вышел Шерлок погулять… Шерлок Холмс. Ты не ценишь того, что у тебя есть. Даже не понимаешь, зачем это нужно, правда? Но, самое главное, ты забрал себе мои воспоминания. Хватит сказок про хакера, мне надоела эта игра. Мелкий воришка скоро отдаст все, что ему не принадлежит. Сам отдаст. Будет умолять меня забрать это».

Пиджак пах озоном. После грозы всегда пахнет свежестью. Джим зарылся в мягкую материю и привалился к плечу попутчика. Мускулы под тонкой рубашкой на секунду напряглись, но тут же расслабились.

— Не спи. Подъезжаем, — прошелестело над ухом.

— Вижу.

За окном мелькнула вывеска: «Королевский госпиталь».

***

— Нет! Со мной все в порядке. Я сказал, все в порядке! — мягкий ирландский акцент прокатился по коридору рычанием.

— Нужно было сразу ехать домой, — насмешливо протянул второй голос.

Сиделка занервничала и выскользнула из палаты, оставляя Ватсона наедине с посетителями.

Джон несколько раз моргнул. Их вид… внушал опасения. Мортон — едва держащийся на ногах, облепленный листьями и грязью — цеплялся за накинутый на него пиджак Шерлока, похоже, не осознавая, что делает. Сам детектив выглядел подозрительно довольным. Он внимательно изучил взглядом забинтованную руку друга, безмятежно оперся о спинку стула и заявил:

— Врач сказал, что тебе не обязательно оставаться здесь. Так что мы можем все вместе отправиться домой.

— Гхм, это прекрасно. Но, знаешь, я… пожалуй, переночую тут, — Джон натянуто улыбнулся. — Не хочу лишний раз тревожить рану.

Неприятное чувство, что он бросает этих двоих на произвол судьбы, противно скреблось у сердца. Он беспокоился за Шерлока. Он беспокоился за… Мортона. По-разному и в силу разных причин, но оставлять их наедине на всю ночь казалось плохой идеей. Что-то произошло между ними в парке. Они держались на расстоянии друг от друга, как будто намеренно выстраивали невидимую стену. И Джон не хотел играть роль этой стены. Он надеялся, что им хватит ночи для выяснения отношений. Что Шерлок потеряет к Мортону интерес. Что Мортон не начнет испытывать интерес к Шерлоку. Что на Бейкер-стрит не будет второго взрыва. Может, идея предоставить этим двоим квартиру на одну ночь не так уж плоха. Правда, в доме будет присутствовать миссис Хадсон… Что может сделать миссис Хадсон? Нет, лучше бы миссис Хадсон отсутствовала, она может многое сделать для ухудшения ситуации.

— Ты уверен? — уточнил Шерлок, оставив в покое стул. В его всегда упругих движениях мелькнула странная скованность.

— Да… да, конечно. Приеду завтра днем, не беспокойся.

Джон стыдился смотреть в глаза другу, потому что чувствовал себя предателем. Пусть даже всего лишь в мыслях. Ему необходима была спокойная ночь здорового сна, чтобы привести душевное состояние в порядок. Чтобы найти свою сторону.

— Тогда до завтра, — детектив в некотором замешательстве посмотрел на Ватсона и вышел.

Мортон задержался, комкая в ладонях ткань пиджака. Наконец, он вскинул на Джона лихорадочный взгляд и тихо сказал:

— Спасибо, доктор Ватсон.

— Я просто сделал то, что нужно было сделать, — Джон сглотнул. Благодарный криминальный гений. Только этого не хватало. — И я просил называть меня по имени.

— Я помню, — по измазанному землей лицу скользнула тень улыбки. — Как приятно что-то помнить, если бы вы знали… Спасибо, Джон. Я не забуду ни вашего имени, ни вашего поступка, обещаю.

Качнувшись вперед, Мортон присел на краешек кровати. Во взгляде появилась странная серьезность.

— Вы пострадали из-за меня. Остались там, хотя вас могли пристрелить. Почему? Я вам неприятен, это очевидно. Тогда почему?

«Потому что человек — это не муха, которую можно прихлопнуть просто из-за назойливого жужжания. Потому что я сначала действую, а потом думаю. Потому что нельзя прервать чью-то жизнь из чистой прихоти. Потому что Шерлоку будет легче разобраться с демоном снаружи, а не внутри. Потому что я видел слишком много смертей. Потому что ты, черт тебя дери, лучше, чем я о тебе думал. Потому что это несправедливо. Потому что… я не могу иначе».

Джон не произнес вслух ни одного слова из этого внутреннего монолога, но Мортон удовлетворенно склонил голову набок и кивнул:

— Я так и предполагал. Я обдумаю эти доводы. До встречи, Джон, — и он побрел к двери, прихрамывая на одну ногу.

— Джим! — окликнул Ватсон. — Берегите себя, — он не добавил: «и Шерлока», но Мортон наверняка домыслил эти слова.

— Я постараюсь.

Доктор откинулся на подушки. Кажется, благодарили его не только за спасение жизни. Как бы одна спокойная ночь не вылилась в череду кошмаров. Интересно, Мориарти, обдумывающий гуманистические догмы, это страшнее, чем Мориарти, приглядывающий за Шерлоком?..