Современные тенденции в компаративистике

В последние десятилетия существенно изменился взгляд на феномен мировой литературы. Если раньше велась речь об унитарности, "унисонности", однокачественности, космополитичности художественной культуры человечества, то в 1970-1990-е годы более распространённым стал тезис об её "симфоническом характере" [127, с. 427]. Утверждается, что составляющие всемирного литературного процесса "не подобны друг другу, они всегда уникальны, индивидуальны, незаменимы и независимы". Поэтому культуры (стран, народов, регионов) всегда соотносятся между собой как дополняющие: "Культура, уподобившаяся другой, исчезает за ненадобностью" [68, с. 39, 27]. Та же мысль применительно к писательскому творчеству была высказана Б.Г.Реизовым: "Национальные литературы живут общей жизнью только потому, что они не похожи одна на другую" [45, с. 183].

Нет однозначного ответа даже на такой, казалось бы, простой вопрос, какие произведения нужно включать в состав всемирной литературы. Одни полагают, что в неё входят лишь "вершинные" явления - ведущие авторы и их творения. Другие отвергают оценочную избирательность, предлагают учитывать все литературные явления, взаимосвязанные и определённым образом соотносящиеся друг с другом. Третьи настаивают на том, что нужно суммировать все произведения всех времён и народов [77, с. 30-31].

Поставленная проблема не так проста, как кажется. В какой мере стоит учитывать произведения "малых", немногочисленных наций? Как соотнести те или иные количественные показатели с качественным вкладом в развитие литературы и искусства? На основании каких критериев художественное творение может получить право на универсальность? Достаточно ли для этого быть "поливалентным" произведением (термин эстонского профессора Н.М.Басселя [21, с. 5])? А главное: какой смысл мы вкладываем в словосочетание "вся литература"?

Приведём достаточно объёмную цитату из монографии В.А.Лукова: "За всю жизнь человек может прочесть несколько тысяч книг... Но их - миллионы. Не может быть всеохватным и групповой тезаурус Тезаурусом называется субъективная составляющая знаний о культуре., как бы ни велика была сама группа. Можно проделать эксперимент: опросить массу представителей русской культуры, смогут ли они назвать 100 европейских писателей. Отдельный человек с этой задачей справится, а большое количество людей значительно превысит эту цифру, очевидно, доведя её до 1000. Но те же люди не смогут назвать 100 писателей Востока, а совокупные усилия никогда не поднимут эту цифру до 1000. При этом писателей и Запада, и Востока реально намного больше. Если американца попросить назвать русских писателей, он сможет уверенно назвать 4-5 имён (речь идёт об образованном американце), но мы-то знаем, что только писателей мировой величины в России было несколько десятков. И даже совокупный тезаурус человечества (если вообразить такой объект исследования) не вмещает в себя всю литературу, в частности, и по историческим причинам. Так, Лопе де Вега написал от 1500 до 2500 пьес, но из них по названиям известны 726 пьес и 47 ауто (жанр религиозной пьесы), сохранилось лишь 470 текстов, более 250 комедий известны только по названиям и до сих пор не обнаружены. Так что не только ни один учёный мира не сможет изучить драматургию Лопе де Вега в полном объёме, но и в распоряжении совокупного человеческого тезауруса в его распоряжении оказывается чуть ли не третья (или даже пятая) часть написанного Лопе де Вега в драматургических жанрах (а он был еще поэтом, романистом, новеллистом и т.д.)" [153].

Крупнейший англо-американский поэт и один из создателей "новой критики" в литературоведении Т.С.Элиот писал: "Вся европейская литература, начиная с Гомера, существует одновременно и располагается в порядке одновременного присутствия" [254, с. 272]. Р.Уэллек, следующим образом прокомментировал это высказывание: "Можно согласиться с Шопенгауэром в том, что искусство всегда достигало своей цели. Его нельзя сделать лучше, нельзя заменить или повторить заново. В искусстве нам нет нужды доискиваться " wie es eigentlich gewesen "... Поэтому история литературы не история в буквальном смысле этого слова, поскольку она представляет собой знание о нынешнем состоянии, о вездесущем и вечносущем настоящем" [270, с. 272].

Парадокс "вневременного" восприятия литературы был назван "парадоксом Элиота". Он предвосхитил распространённый в наше время тезаурусный подход, который направлен на исследование процессов овладения отдельным человеком (группой людей, классом, нацией, всем человечеством) мировыми культурными достижениями [153].

С тезаурусным подходом соотносится представление о феномене смысловой скважины (термин Н.И.Жинкина [78, с. 84]). Смысловые разрывы, существующие между предложениями в любом тексте, в той или иной мере компенсируются, если в мышлении содержится как бы внутренний текст, характеризующийся непрерывностью содержания. То есть в содержание текста включается информация, имеющаяся в опыте субъекта. Любой текст рассчитан на некоторый опыт, без которого его понимание невозможно. Этот опыт создает подтекст, позволяющий преодолеть смысловую неполноту текста - заполнить его "скважины" (см. рисунок).

Психологическое понятие скважины во многом пересекается с лингвистическим понятием пресуппозиции в одном из значений [16]. Выделяют, кроме лингвистических, логические и мировоззренческие группы пресуппозиций. Мировоззренческие пресуппозиции обусловливаются общими представлениями о мире, культурно-исторической средой, социальными законами, религиозными воззрениями, обычаями, предписаниями и проч. Несоответствие пресуппозиций становится причиной барьеров в общении. В данном понимании пресуппозиции становятся частным случаем " фоновых знаний " или же понятия полностью синонимизируются [123]. В работах О.С.Ахмановой то же самое явление предлагается называть уже " вертикальным контекстом " (в отличие от собственно языкового контекста - горизонтального) [18], а Ю.И.Левин [141] отдаёт предпочтение словосочетанию смысловые эллипсисы. Уместно вспомнить и более традиционные термины - импликация (тенденция к подразумеванию семантических компонентов) и подтекст [52].

В сущности, понятия скважина, пресуппозиция, импликация, подтекст, фоновые знания, смысловые эллипсисы и им подобные являются синонимами. Они относятся к информации, которая имеется в опыте субъекта и должна быть актуализирована в процессе чтения текста, и необходимы для адекватного сопоставления разнонациональных литератур.

К числу новейших инструментариев компаративистики следует также отнести некоторые другие системы: например, психологический механизм действия установки и литературоведческий механизм читательского ожидания. Очень распространён в современном литературоведении термин нарратив, который постулируется как новая парадигма гуманитарной науки: "это имя некоторого ансамбля лингвистических и психологических структур, передаваемых культурно-исторически, ограниченных уровнем мастерства каждого индивида и смесью его или её социально-коммуникативных способностей с лингвистическим мастерством" [30, с. 30].

На современном этапе компаративисты объединяют принципы герменевтики, опирающейся на "философию жизни" В.Дильтея (Dilthey, 1833-1911), феноменологию Э.Гуссерля (Husserl, 1859-1938), пражский структурализм (Р.О.Якобсон (1896-1982), Я.Мукаржовский (1891-1975) и др.), русскую формальную школу 1910-1920-х годов (В.Б.Шкловский (1893-1984), Ю.Н.Ты-нянов (1894-1943), Л.П.Якубинский (1892-1945), Г.О.Винокур (1896-1947), а также социологию литературы, изучающую воздействие литературы на читательскую аудиторию, рецептивную эстетику, которая подвергает разбору восприятие литературных произведений, исследует роль интерпретирующей стороны в судьбах духовного наследия [246].

Особо стоит отметить популярную в последнее время теорию интертекстуальности, которая, по мнению культуролога профессора Нью-йоркского университета М.Б.Ямпольского (г.р. 1949), вышла из трёх источников: полифонического литературоведения М.М.Бахтина (1895-1975), работ Ю.Н.Тынянова о пародии и теории анаграмм Фердинанда де Соссюра (Saussure, 1857-1913), основателя структурной лингвистики [205, с. 113]. Выдвигается идея тотальной интертекстуальности, заключающаяся в том, что мир представляется феноменом письменной культуры, а вся культура рассматривается как сплошной процесс взаимодействия разных, часто далёких друг от друга текстов, в каждом тексте прочитывается неограниченное число интертекстов. По мнению Р.Барта (Barthes, 1915-1980), Ж.Дерриды (Derrida, 1930-2004), Ю.Кристевой (Kristeva, г.р. 1935), П.деМанна (Man, 1919-1983) и др., художественное произведение сложено из множества разных видов письма, происходящих из различных культур и вступающих друг с другом в отношения диалога, пародии, спора, однако вся эта множественность фокусируется в определённой точке, которой является не автор, а читатель (см. рисунок).

Абсолютизируется основной приём компаративистики - сопоставление произведений. "В сущности, - пишет В.П.Руднев, - постмодернистская филология есть не что иное, как утончённый... поиск цитат и интертекстов в том или ином художественном тексте" [205, с. 224]. Отсюда панъязыковая Пан... (от греч. pбn - всё) часть сложных слов, означающая: относящийся ко всему, охватывающий всё. позиция постструктуралистов, обусловившая критику суверенной субъективности личности и породившая многочисленные концепции о "смерти субъекта", через которого "говорит язык" (М.Фуко), "смерти автора" (Р.Барт), а в конечном счёте и "смерти читателя" с его "текстом-сознанием", растворённом во всеобщем интертексте культурной традиции [94, с.21].

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Объясните термин "поливалентное" произведение.

2. Почему словосочетание "вся литература" представляется современным исследователям сомнительным?

3. Схематически изобразите сущность парадокса, выведенного Т.Элиотом.

4. Что объединяет понятия "тезаурус", "смысловая скважина", "пресуппозиция", "импликация", "подтекст", "фоновые знания", "смысловые эллипсисы"?

5. Что общего между теорией постмодернистов и позицией компаративистов? Почему нельзя вести речь об их тождественности?

Литература: 16, 18, 21, 30, 45, 52, 68, 77, 78, 94, 123, 127, 141, 153, 205, 246, 254, 270.