в тексте экскурсии

[1] Обряд трупосожжения (кремация) известен, по крайней мере, с бронзового века и имеет корни в индоевропейской общности. В конце Х века, после принятия христианства, появился новый погребальный обряд — трупоположение.

 

[2] Дот (сокращение: долговременная огневая точка) — фортификационное сооружение из прочных и долговечных материалов (железобетон, броня), предназначенное для ведения артиллерийского, минометного и пулеметного огня.

 

[3] Полукапонир — фортификационное сооружение для ведения флангового огня в одном направлении, в отличие от капонира (от французского снова «caponiere» — ниша) — фортификационного сооружения для ведения флангового огня в двух противоположных направлениях.

 

[4] В советской военной документации и научной литературе название «линия Сталина» никогда не употреблялось. Оно использовалось в зарубежной прессе как «публицистическое» обозначение оборонительного рубежа (так и недостроенного, в военно-техническом отношении изначально малопригодного и морально устаревшего), который должен был, по существу, делить разные политические системы и мировоззрения — Восток и Запад, что вполне укладывалось в «окопную», изоляционистскую идеологию и практику функционирования диктаторского режима Сталина. По утверждению известного военного историка Игоря Кузнецова, термином «линия Сталина» пользовались «Геббельс и прочее немецкое руководство. Да и то потому, что враги придавали слишком большое значение несуществующим вещам». Поскольку строительство дотов и других военно-инженерных сооружений велось тайно, советские люди были в полном неведении относительно «линии Сталина». Пафосные же утверждения о том, «что название «линия Сталина» было, что в народе так говорили», что это название «дал сам народ» [ 10, сс. 47-48], являются откровенной исторической фальсификацией и пропагандистской демагогией в духе сталинизма. Каковы бы ни были «военно-патриотические» намерения создателей комплекса, запоздалые попытки реанимации/реабилитации ушедшей эпохи, ее одиозных героев и знаковых атрибутов обречены на полное фиаско самой Историей, у которой, как известно, обратного хода — нет.

 

[5] Личные вещи членов экипажа Гастелло были обнаружены и идентифицированы у деревни Мацки (в 13 км на юго-восток от Радошковичей). Однако среди находок не оказалось вещей самого капитана Гастелло, что и породило версии о его возможном спасении (после парашютного прыжка с крыла горящего самолета — конструкция бомбардировщика ДБ-3Ф это позволяла), пленении, жизни в эмиграции и пр.

 

[6] Б.А. Тарашкевич впервые попал в Радошковичи, приехав сюда к археографу и краеведу, основателю Минского историко-археологического музея Андрею Снитко (1866―1929). Здесь познакомился он со своей будущей женой Верой Снитко ― дочерью А. Снитко. Вера Андреевна Ниженковская-Тарашкевич до недавнего времени жила в Радошковичах, мечтая о достойном увековечении памяти Бронислава Адамовича Тарашкевича.

 

[7] Среди преподавателей семинарии в 1874¾1879 годах был белорусский поэт Константин Вереницын (1834¾1904), автор блестящего поэтического произведения ХІХ века «Тарас на Парнасе» (1855), которое долгое время считалось анонимным и перестало быть таковым благодаря научным изысканиям известного белорусского литературоведа Геннадия Киселева. В Молодечненской учительской семинарии К. Вереницын преподавал природоведение, географию и историю.

 

[8] Михал Клеофас Огинский (1765—1833) познакомился с Наполеоном в Венеции в 1807 году. Вторая их встреча произошла в Париже в 1810 году. Годом ранее Огинский был назначен Александром І сенатором Российской империи. Прилагая усилия к возрождению Речи Посполитой, Огинский полагался на Александра больше, чем на Наполеона, и этим отличался от большинства магнатов, приветствовавших создание Наполеоном Варшавского герцогства в 1807 году. Провал кампании 1812 года подтвердил дальновидность Михала Клеофаса. Но его надеждам на Александра также не суждено было сбыться. Образованное Александром в 1815 году Царство Польское оказалось еще меньше, чем Варшавское герцогство.

 

[9] Надпись на камне в честь Ж. Ролея гласит: «Учителю Ж. Ролею ― благодарный ученик М.О. 1822» («ученику» в ту пору было 57 лет).

 

[10] Сморгонь перешла к несвижским Радзивиллам в 1628 году как приданое Анны Софии Зенович, вышедшей замуж за Альбрехта Владислава Радзивилла (1588¾1636), сына Миколая Крыштофа Радзивилла Сиротки, основателя Несвижской ординации Радзивиллов.

 

[11] Род Деспот-Зеновичей имел собственный герб «Деспот». Происхождение рода генеалогическая традиция ХVІІ ¾ ХVІІІ веков связывала с сербским или молдавским деспотом (наместником провинции), который выехал в ВКЛ и поступил на службу к Витовту. Однако родоначальник Зеновичей Братоша (Братша) действовал в ВКЛ еще до правления Витовта. От имени сына Братоши ¾ Зеновия пошло родовое прозвище. Изначально род был, очевидно, православным.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ

ВАРАВВА Анатолий Георгиевич с 1973 года работал экскурсоводом Минского бюро путешествий и экскурсий, возглавлял архитектурно-историческую секцию бюро.

В Первом Республиканском туристском конкурсе «Познай Беларусь» (2003) награжден специальным дипломом«за пропаганду туристских регионов Беларуси». В 2004 году стал лауреатом этого же конкурса в номинации «Экскурсовод года».

С 2004 года состоит в штате ОДО «Виаполь».