Военная база "Футенма"
27-28 мая 2033 года
Голос Дороти в наушниках теперь воспринимался как-то иначе. Альберт, впрочем, не стал анализировать, как именно. Он все еще пребывал в горячке боя, раз за разом проматывая в памяти запомнившиеся эпизоды, гадая, что делали в это время остальные.
Одно было понятно. Это китайцы. Их "Черные орлы" были очень узнаваемы.
– Башня, лейтенант Стэнфорд, первая полоса, эшелон тридцать.
– Кэнсингтон, башня, понял.
Он зашел на посадку следующим за майором и на выходе из машины успел увидеть, как Ирвинг раздраженно швырнул летное обмундирование прямо на пол, что-то зло сказал Мэтту и с быстротой молнии исчез из ангара.
– Да… Ему не позавидуешь, – сзади подошел Боинг и встал рядом. – Сейчас ему за всю нашу гопу отчитываться перед Лукасом. Слетали, блин, по-тихому… Ну что, чувак, пошли.
– К-куда? – оторопело спросил Альберт.
Проблемы Ирвинга его не особо занимали, влетит – так ему и надо, может, даже так влетит, что сместят с должности. А вот поразмышлять о первом, по сути, боевом вылете очень хотелось. Желательно с парочкой проекционных панелей наедине.
– Как это куда? Ты ж боевое крещение прошел у нас! – Боинг заржал. – Лишился девственности, можно сказать.
– Точняк! – к ним присоединился Док. – Это надо обмыть.
В ангар спокойно и даже как-то торжественно вкатилась "Ласточка" Эммерса. Уже не в первый раз Альберту бросилось в глаза, какая она маленькая и легкая по сравнению со своими мощными собратьями. На фоне F-39 тридцать пятый смотрелся как балерина рядом с бодибилдерами. Эммерс выскочил из кабины и провел рукой по боку самолета прежде чем соскользнуть на землю. Приветственно махнул рукой механику и зарылся в м-панель.
– Так что? Придешь? – возник в сознании навязчивый голос.
Альберт обреченно промямлил что-то насчет получаса и душа и ретировался. По дороге пару раз отругал сам себя – ну что стоило отказать? А теперь придется пить с ними. Но пока взбудораженные мысли постепенно успокаивались под струями горячей воды, недовольство сменилось радостью, а к радости добавились давние мечты об исследовании квадрата В34.
Китайская военная база "Лэйгун" (1), да, вот это достойная цель. База находилась где-то в районе Станового нагорья и, по имеющимся сведениям, почти целиком уходила под землю, спутники могли засечь лишь грунтовую дорогу, несколько строений и едва заметные следы присутствия человека. Если бы удалось как следует все там разведать, это бы поставило его на одну доску с Маэстро. Вот только как бы подобраться? В одиночку не полетишь…
Он уже одевался, когда в дверь постучали. На пороге обнаружился Боинг.
– Что, думал, я тебя брошу? – улыбнулся парень во все тридцать два зуба. Потом добавил серьезно: – Спасибо, брат. Без тебя мне бы жопу поджарили. Спасибо от нас всех…
Видя недоумение в глазах Альберта, Боинг сунул руку в карман и тряхнул перед ним бумажником. Тот раскрылся. С фотокарточки на Альберта смотрела смеющаяся девушка, обнимающая за плечи щекастого младенца и указывающая ему в объектив пальцем. Младенец улыбался чему-то своему и камерой совершенно не интересовался.
– Ладно тебе. Любой бы на моем месте так сделал, – смущенно пробормотал Альберт.
Рон как-то странно хмыкнул и решительно потащил его за собой.
В баре было не так уж людно. Но моментально стало шумно, как только ввалились "Грифоны" во главе с Альбертом и Роном. Вездесущий Дороти, видимо, уже сменился, поскольку тоже был там.
Пришлось пережить минут пять оваций, кружек за здоровье и первого сбитого, потом всплеск тестостерона у всех немного снизился (видимо, под влиянием пива) и завязалась вполне даже интересная беседа. Рон, Дон и Томми рассказали то, что пропустил Альберт. Посмеялись над тем, как дважды зарыли носом истребители противника, выпустив им в кабину по реактивной струе, потом подтянулся Майк. Сказал, что по пути пришлось разворачивать танк, чтобы дозаправиться на пару с Маэстро – до них танкер вовремя дойти не успел, на боевое маневрирование топлива едва хватило.
К счастью, постепенно смешки и взаимные безобидные зуботычины смолкли, кто-то развернул умное стекло и набросал поверх карты план, согласно которому выполняли разведку. Альберт вспомнил, где именно и как шли авианосцы, ребята добавили недостающее.
Оказалось, что Маэстро и Шило шли по заданному курсу без происшествий, попутно обнаружив парочку рыболовных суденышек. Винг и Туман также ничего интересного не нашли, не считая густой облачности над северной оконечностью Хоккайдо и дальше к северу. Если судить по курсам авианосцев, вылети они часа на три раньше, вполне могли бы встретить по одному-два каждый в своем секторе.
– Видно, личное твое новичковое везение было, – мрачно сказал Тень.
– Да какая разница. Беда в том, что операцию-то мы провалили. Теперь они уйдут в океан, и поминай как звали.
– И что им приспичило всем в одну точку сойтись, – озадаченно проговорил Альберт. – Что они могли делать посреди именно нашего квадрата, вдали от берегов да еще и все вчетвером?
– А я-то откуда знаю? – возмутился Шило. – Что угодно. Приказ свыше, получили задание, обычная перекличка вживую, просто собрались погутарить. Я вообще не понимаю, как думают китайцы и чем они это делают. Вон, у Молчуна спроси.
– Лю китаец?! – Альберт в шоке уставился на лейтенанта, спокойно сидевшего в стороне и медленно цедившего один и тот же бокал пива уже почти час. Для англичанина все азиаты были на одно лицо, он не отличил бы китайца от монгола или японца даже под угрозой расстрела.
– Лучше не спрашивай, – предостерег вдруг Боинг. – Предки Молчуна эмигрировали в Штаты в тридцатых годах прошлого века. Назовешь его китайцем – мало не покажется.
Все замолкли и настороженно посмотрели в сторону Лю, который, кажется, ничего не заметил.
Дверь вдруг стукнулась о стену. Вошел Ирвинг. Майор был в одной рубашке с закатанными рукавами, не озаботившись для разнообразия даже кителем. Он стремительно подошел к своим пилотам и застыл напротив Альберта, пристально в него вглядываясь. Альберт ненавидел его за эту манеру. И в то же время не мог не заметить, как мастерски у майора получалось нагнетать таким образом обстановку.
– Ну что, Проц, – хрипловато спросил Ирвинг. – Ничего нигде не тренькает?
– В смысле, сэр? – Альберт понял, что у него сейчас лопнет мозг.
– Я спрашиваю, как чувствуешь себя после первого человекоубийства? – по губам Ирвинга пробежала кривоватая и какая-то горькая усмешка. – Вижу, что никак не чувствуешь. Вопрос снят.
Не дожидаясь реакции, майор развернулся и удалился в сторону выпивающих морпехов, которые приветствовали его появление дружными возгласами и моментально поставили перед ним виски на два пальца.
Альберт поморщился и вернулся к своим.
– Мне может кто-нибудь сказать, при чем тут Проц? – тихо спросил он.
– Да просто босс сказал, что ты думаешь как процессор, и…
И прицепилось? Просто прицепилось с легкой руки этого?
– Ну а что такого? – попытался как-то подбодрить его Док, – О’Флаэрти благодаря Мэтту вообще превратился в Дороти, и ничего.
– И каким образом? – вяло поинтересовался Альберт. Судьба диспетчера почему-то не помогала примириться со своей собственной.
– Да ты глянь на него: дунешь – и улетит, как Дороти из Канзаса.
Все заржали, включая Дороти, но Альберту было совершенно не смешно.
Он вновь посмотрел на то, как возбужденно обсуждает что-то в компании узколобых морских пехотинцев Ирвинг. Что там можно обсуждать? Как вообще можно общаться с этими тупорылыми свиньями при настолько высоком интеллекте? И почему над ними поставили этого выскочку, а не Курта Эммерса? Вот уж кто по-настоящему заслуживал руководить элитным подразделением, а не этот клоун.
Еще три года назад Маэстро командовал собственным авиакрылом, базировавшимся на немецкой базе "Раммштайн", и Альберт предвкушал, как после окончания обучения переберется назад в Европу, поближе к дому. До печально знаменитой операции, получившей впоследствии говорящее имя "Яньло-ван" (2). Двадцать третье марта, день, когда Америка лишилась сорока семи летчиков-истребителей, стал днем национального траура.
Как ни старался, Альберт так и не смог выяснить, что же на самом деле произошло. Понятно, что данные операции были самым тщательным образом засекречены: не часто в военной истории США встречались такие сокрушительные провалы. Но среди армейских упорно ходили слухи, что Маэстро и его ребятам пришлось столкнуться с новейшей китайской разработкой импульсного оружия, которое на раз пробивало даже хваленое "анти-ЭМИ".
Маэстро не только выжил, но и сумел вытащить кого-то из своих. Был объявлен национальным героем, удостоен высшей военной награды, а буквально через несколько месяцев тихо и без каких-либо пояснений понижен в звании и отправлен на "Футенму".
Альберт полагал это величайшей несправедливостью. Отсутствие данных о новом ЭМИ-оружии было ошибкой разведки, а никак не Эммерса. Но политики, как обычно, отыгрались на том, кто меньше всех виноват.
Дверь в бар вновь открылась, пропуская предмет его размышлений.
Курт кивнул "Грифонам", подошел к бармену, дождался, пока тот выдаст ему запотевшую кружку темного пенистого пива, и спокойно направился к бильярдным столам.
К удивлению Альберта, майор Ирвинг почти сразу же попрощался со своими высокоинтеллектуальными собеседниками и направился вслед за ним. Для них быстро освободили стол, и Эммерс начал составлять пирамиду, пока Ирвинг выбирал себе кий.
– Они играют друг с другом в бильярд? – вырвалось у Альберта, прежде чем он успел подумать.
– Да они только друг с другом и играют, – Рон махнул рукой куда-то на стену. – Видишь панели со статистикой матчей? Две верхние строки?
Стэнфорд послушно посмотрел в ту сторону. В бильярде он разбирался слабо, но для того, чтобы увидеть огромный разрыв в счете между двумя игроками в самом верху списка и всеми остальными, понимание правил игры не требовалось.
Альберт неожиданно вспомнил недавний вылет и ту легкость, с которой Маэстро и Винг находили общий язык в воздухе. Даже в горячке боя, средь мельтешащих самолетов и мешанины команд они умудрялись расслышать и понять друг друга без лишних слов и позывных.
– Интересно, они всегда понимают друг друга с полуслова? – пробормотал он себе под нос.
– Нет, – сказал вдруг кто-то рядом.
Альберт вздрогнул и скосил глаза вправо.
Там стоял Дороти и со странным выражением на лице смотрел на то, как перемещались вокруг стола Ирвинг и Эммерс – словно танцевали какой-то сложный танец или сражались на дуэли. Юноша уже думал, что больше ничего не услышит, когда Дороти тихо договорил:
– Иногда им вообще не нужны слова.
Альберт досмотрел игру до конца.
За всю партию Эммерс и Ирвинг действительно едва ли обменялись парой фраз, но не похоже было, что между ними царит взаимопонимание.
Утром у Стэнфорда с непривычки слегка гудело в голове. Судя по опухшим физиономиям вокруг, не только у него. За офицерским столом сидели несколько человек из командования морской пехоты, Кэтрин Стоун и Николай – и все они постарались отодвинуться подальше от Курта Эммерса, который с невыразимой ненавистью втыкал вилку в кусок запеканки и резал ее ножом так, что любому становилось ясно: капитан мечтает о том, чтобы под ножом сейчас была совсем не запеканка. Настолько мрачным Альберт его, пожалуй, еще не видел, хотя пару раз Маэстро уже бывал с утра в дурном настроении.
– Похоже, Курт сегодня не в духе, – тихо пробормотал Рон и тут же бросил взгляд на офицеров, проверяя, не услышал ли кто.
– Он всегда не в духе, когда не выспится.
– Выспишься тут, – мрачно проговорил вдруг Патрик, с усилием растирая пальцами виски, – под такой кошачий концерт.
Альберт от неожиданности уронил вилку и поспешно нырнул за ней под стол, надеясь, что никто не заметил, как он покраснел.
Этой ночью он и в самом деле подскочил в кровати, потому что услышал крики в коридоре. Поначалу юноша подумал, что кого-то бьют и срочно нужна помощь, начал одеваться, но на середине второй штанины вдруг смутился и сел на постель, отчетливо расслышав в очередном вопле вполне членораздельное "еще, детка, сильнее!". Сообразив, что помощь не только не нужна, но будет крайне нежелательной, он аккуратно повесил штаны обратно на спинку стула и улегся под одеяло.
Ему почему-то даже в голову не приходило, что во время секса можно так орать. Вдобавок это было не очень-то этично по отношению к окружающим. Сам Альберт смог заснуть только когда тщательно заткнул уши берушами.
– Да, майор у нас голосистый, – усмехнулся Майк.
– Мог бы и потише.
– А тебе что, завидно?
– Хорошо еще, что Ирвинг не каждый день таскает котиков к себе.
Тихие смешки за столом начали перерастать в равномерный радостный гул, прерванный появлением виновника веселья и бессонной ночи заодно. Майор с мрачным выражением лица подошел к офицерскому столу и что-то коротко уронил. Кэтрин, Ник и Курт отставили тарелки, поднялись и последовали за ним.
Альберт проследил за тем, как аккуратно Маэстро придвинул за собой стул – словно тот был по меньшей мере хрустальным и мог рассыпаться от малейшего касания, – и вдруг подумал, что не хотел бы попасться Эммерсу под горячую руку, когда он в таком настроении.
У самых дверей в Курта на полном ходу впечатался проспавший завтрак Питер. Оса любил покушать, и подобного рода опоздания всегда воспринимал как личную трагедию. Эммерс смерил его тяжелым взглядом, и плотный коренастый Питер как-то съежился и стал казаться меньше ростом, но ничего не случилось – Курт только потеснил его плечом и вышел. Оса тут же кинулся к столу и с облегчением плюхнулся на свободное место рядом с Майком:
– Что, сильно злой? – отвечать ему никто не стал, все и так было понятно. Оса радостно положил в рот первый кусок запеканки и добавил, не дожевав: – Это все потому, что Ирвинг ему не дает.
Альберт от такой наглости едва не подавился, а Майк с явным сомнением спросил:
– Да с чего ты это взял?
– А ты сам подумай.
Майк честно задумался, явно что-то припоминая.
Потом неуверенно проговорил:
– Да нет, быть не может. Курт же по бабам...
– До встречи с нашим майором многие так думали, – невозмутимо ответил Оса, проглотив наконец-то свою запеканку и принимаясь за яичницу.
Остальные "Грифоны" прислушивались к их разговору с явным интересом. Майк еще немного подумал, а потом выдал:
– Нет, Оса, не клеится. Будь все так, как ты говоришь, Ирвинг дал бы Эммерсу только чтобы спасти его от приступов раздражения. И потом, – он обвел взглядом товарищей в поисках поддержки, – чтобы нашему Маэстро и кто-то не дал?!
Со всех сторон послышались одобрительные выкрики и смех. Альберт судорожно стиснул пальцами край стола и встал. Такого издевательства над своим кумиром он стерпеть не мог.
– Прекратите немедленно! – голос прозвучал не грозно, а, скорее, резко и пронзительно, но юноше сейчас было не до этого. – Вы не имеете никакого права оскорблять достойного человека подобной мерзостью и поливать его грязью! Капитан Эммерс никогда бы и не посмотрел в сторону этого… этого… – он споткнулся, пытаясь подобрать эпитет.
– То есть, в чью-то еще посмотрел бы? Уж не в твою ли? – раздался вдруг ехидный голос.
С противоположного края стола на него насмешливо смотрел Дороти. Альберт сжал зубы и отчеканил:
– Я и капитан Эммерс – нормальные здоровые мужчины.
За столом внезапно воцарилось почти гробовое молчание. Кто-то уставился в тарелку, кто-то прятал усмешку, а некоторые явно подбирали слова. Но Дороти опередил, и голос у него разом замерз градусов на двадцать.
– Да знаешь, Стэнфорд, я на здоровье тоже не жалуюсь. Ни на психическое, ни на физическое. Что именно ты хотел сказать? – обычно добрые, смешливые – серые глаза О’Флаэрти сейчас обрели оттенок стали, а взгляд примерно ту же твердость.
– Да он просто пошутить хотел, – не очень уверенно начал Оса.
– Захлопнись, О’Тул, – мягко посоветовал ему Дороти и выжидающе посмотрел на Альберта.
Юноша знал, что разумнее было бы как-то замять разговор, сдержаться, перевести все в шутку, но понимал, что не сможет – со злости и обиды его откровенно несло, поэтому прежде чем голос разума смог до него достучаться, он уже брякнул:
– Я хотел сказать, что Эммерс не какой-то там гомик. И у него есть дела поважнее, чем думать о чьей-то там заднице. И я тоже не такой!
– И мы это слышим от ангельски красивой блондинки, которая глаз не сводит со своего распрекрасного Маэстро, – фыркнул Дороти. – Ты себя в зеркале видел, детка?
Альберт покраснел от гнева. Внешность была его больным местом – несмотря на высокий рост, юноша был довольно субтильным, а породистое лицо могло бы быть очень даже мужественным, если бы не голубые глаза и не проклятые золотистые кудри, упрямо падающие на лоб, стоило только забыть про парикмахера.
– Да ты…!
– Ша! – раздался вдруг резкий окрик.
Альберт вздрогнул и испуганно вскинул голову на голос.
У входа в столовую, прислонившись к косяку, стоял Норд-Ост и вертел в руке зажигалку. От движений его пальцев у Альберта почему-то засосало под ложечкой. Удостоверившись, что все смотрят на него, Ник щелкнул крышкой, выпуская на волю язычок пламени.
– Чума, Мор, Принц, Тень – на выход. Детали по дороге.
Названные им пилоты поспешно поднялись из-за стола, и снова повисла тишина. Норд-Ост стоял практически неподвижно, блуждая взглядом по лицам замерших парней сквозь огонек своей проклятой зажигалки.
И только когда Тень бочком протиснулся мимо него за дверь, перевел взгляд на Альберта:
– Стэнфорд, ты прав. Ирвинг и Дороти пидоры. И этим пидорам я без колебаний доверю свою задницу, – он резко захлопнул крышку и равнодушно добавил: – А тебе – нет.
Лишенный дара речи, Альберт молча посмотрел в широкую спину. Желание спорить и что-то доказывать отшибло напрочь. Как и аппетит. Вяло поковыряв в тарелке, он отодвинул ее подальше, глядя в стол.
– Стэнфорд, О’Флаэрти! – как бичом хлестнуло от двери ненавистным уже голосом. – В башню!
Ирвинг. Задним местом он чует, что ли… Подумав об этом, Альберт поморщился от отвращения к самому себе.
"Становлюсь как они все..."
Дороти отставил в сторону стакан и быстро направился прочь из столовой. Ирвинг вышел сразу же вслед за ним.
Альберту пришлось поторопиться, чтобы их догнать. Он уже бывал в контрольном центре, но только однажды и дорогу не запомнил. В тот раз там шла обычная рутинная работа, мало чем отличающаяся от работы гражданского управления воздушным движением, разве что менее напряженная – на базу не садились и не взлетали с нее ежеминутно.
– На, надень, – прохладно сказал Ирвинг и сунул Альберту в руки что-то, похожее на очки, только без стекол.
– Что это? – озадаченно спросил юноша, гадая, что именно успел услышать или узнать майор из нелицеприятного разговора в столовой. И что успел ему рассказать Дороти.
– Какая именно часть слова "надень" вам непонятна, Стэнфорд? – осведомился Ирвинг.
На нем самом уже красовались такие же очки. Он отвернулся и вышел в центр комнаты. Снизу вокруг него выдвинулись из пола панели с консолями, майор, не глядя, коснулся нескольких клавиш, и комната превратилась в полноценный командный центр. Вдоль стен развернулись интерактивная карта, дополнительные экраны, перед диспетчерами замерцало еще по одному планшету.
– О’Флаэрти, связь?
– Ближняя в порядке, сэр. Проверяем камеры и датчики дальней.
– Дай панораму.
– Есть, сэр.
На стеклах вокруг заплясали фрагменты пола ангара, шлангов, чьих-то ног, на чьей-то камере уже было полотно ВПП (3).
– Лейтенант Стэнфорд.
– Сэр!
– Подойдите ближе. Это место механиков. Встаньте за моим левым плечом и учитесь.
Альберт наконец справился с очками и встал куда сказано. Ему было неудобно после всего, что он наговорил сгоряча. И быть рядом с Ирвингом – последнее, чего ему сейчас хотелось. Но повернуться и уйти он не мог.
Один за другим истребители стали взлетать. По коротким отрывистым командам Альберт понял, что четыре пары, ведомые Маэстро, Норд-Остом, Леди и Молчуном, разлетелись в разных направлениях. Похоже, намечалось что-то серьезное.
Вокруг заплясало изображение с задних камер, передних, нижних.
У Альберта зарябило в глазах, он попытался на чем-то сосредоточиться, но не мог. Ирвинг вдруг повернулся к нему, протянул руку и коснулся его лица справа. Юноша вздрогнул, хотел отпрянуть, но не успел. Майор уже вновь стоял на своем месте, повернувшись спиной, а изображение стабилизировалось, вдобавок с двух сторон стали появляться цифровые данные – высоты, расстояния, показания различных датчиков. Перед ним разворачивался полет первой пары: Маэстро и Принца.
– Переключение между изображениями как на умном стекле, – резко сказал майор.
Альберт коснулся оправы, проверяя, поочередно переключился на каждую из четырех пар и вернулся к Маэстро.
В комнату вошли механики отправившихся на задание пилотов, тут же с потолка спустились стекла-дублеры м-панелей, стало тесновато. Но теперь Альберт не ушел бы ни за какие коврижки. Вот, оказывается, как все это выглядит с земли! У него дух захватило от восторга.
Между тем Ирвинг спокойно перебрасывался парой слов с каждым пилотом, сверял данные и не забывал про механиков – то один, то другой передавал ему информацию о состоянии бортовых систем самолетов.
Довольно скоро на одном из экранов возникла крошечная черная точка. Пара истребителей начала снижение, и точка обрела очертания, схожие с локомотивом железнодорожного состава, перевернувшегося набок. Авианосец!
Альберт ощутил, как рука непроизвольно дрогнула – заложить вираж и пойти на снижение. Но никто на него не смотрел – все были заняты своими делами. Он немного успокоился и стал вчитываться в информацию, которую передавала "Ласточка". Класс авианосца, вместимость, количество самолетов на борту. Потом пошли более четкие снимки и видео-записи: истребители подобрались максимально близко.
Вдруг Ирвинг впереди вскинул голову.
– Маэстро…
Больше он ничего не сказал, только закурил очередную сигарету. Но по скорости, с которой он это сделал сразу за предыдущей, Альберт понял, что что-то не так. Ирвинг, конечно, смолил как паровоз, но между сигаретами обычно проходило какое-то время.
Изображение вдруг стало невыносимо четким. Очевидно, два истребителя приблизились настолько, что смогли бы при желании разговаривать с экипажем корабля морской азбукой.
– Винг. Маэстро. Принц. Достаточно. Возвращайтесь.
Голос Ирвинга звучал глухо.
"Что происходит?"
Авианосец быстро пропал с мониторов: истребители послушно зашли на разворот. Альберт спешно проверил три другие пары – пусто. И вдруг шесть экранов погасло. Впереди Ирвинг дернулся всем телом, но изображение на экранах почти сразу восстановилось.
– Винг. Маэстро, Принц. Обстановка.
– Маэстро. Все ОК.
Голос Эммерса звучал неестественно ровно и спокойно.
– Принц, Винг. Нормально. Зацепило ЭМИ. Нас засекли.
– В Гнездо, – жестко сказал Ирвинг.
На этот раз ощутимо моргнул свет – погасло уже двенадцать экранов. Четыре истребителя, по три камеры на каждом.
– Какого хуя… – выругался Ирвинг. Нервные длинные пальцы буквально запорхали над консолями.
– Сэр, – тихо сказал Дороти.
– Что?!
– Радиосвязь…
Но тут изображение восстановилось и Дороти вновь уткнулся в наушники.
– Норд-Ост, Винг, нас зацепило.
– Чума, Винг, подтверждаю.
– Винг. С хуя ли?
– Норд-Ост, Винг, по касательной. Граница с квадратом.
На экранах видны были черные истребители, поднявшиеся навстречу "Грифонам". Потом изображение несколько утратило четкость – Маэстро и Принц начали уворачиваться.
– Что-то китаёзы стали борзые... – пробормотал Ирвинг. Потом добавил уже громче: – Всем экипажам вернуться на базу. Повторяю. Всем экипажам вернуться на базу. В бой не вступать, уклоняться от огня.
– Маэстро, Винг, – неожиданно раздалось в башне. – Сбой связи. Повторите.
Альберт в недоумении обернулся и посмотрел на механика Эммерса. Тот стоял с совершенно беззаботным видом, его м-панель светилась голубовато-зеленым светом, что свидетельствовало о полном здравии систем истребителя.
Альберт вернулся к мониторам и с удивлением обнаружил, что картинка перед глазами вновь изменилась: "Ласточка" пошла на разворот.
– Маэстро! На базу! – в голосе Ирвинга вдруг прорезались металлические нотки.
Ответа не последовало. Майор сжал поручень над консолью. А потом три камеры внезапно разом погасли, но больше уже не включились. Альберт в панике обернулся к механику. Его экран тоже замолчал.
– Твою ж мать! – Ирвинг остался на месте, во рту у него уже снова торчала сигарета. – Норд-Ост, Чума, Принц, как слышите?
– Чума, Винг, на связи.
– Принц, Винг, на связи.
– Норд-Ост, Винг. Я прикрою.
– Чума, Принц, на базу. Норд-Ост, выполняйте прикрытие. Леди, Тень, следуйте в квадрат Е15. Обеспечить прикрытие Норд-Осту и Маэстро.
– Леди, Винг, принято.
– Тень, Винг, вас понял.
Альберт оторопело пялился в погасшие мониторы, пытаясь понять, что происходит. Выходило, что вопреки показаниям м-панели механика, случился какой-то сбой, Маэстро не расслышал последний приказ, развернулся и пошел обратно к авианосцу. Норд-Ост, похоже, разгадал его маневр и решил обеспечить прикрытие, но...
Додумать он не успел. Погасло еще три монитора – Норд-Ост попал под очередной удар ЭМИ. И какой был смысл посылать на прикрытие подбитый истребитель?!
Он перевел взгляд на майора. Тот стоял неестественно прямо и курил. Сминал пальцами недотянутый бычок, ронял его в пепельницу, встроенную в консоль, и прикуривал новую сигарету. Альберт мог видеть только левую половину его лица, но заметно было, как от напряжения у Ирвинга сводит челюсть и как бешено бьется пульс на горле. Внешне майор оставался спокоен.
Юноша краем глаза заметил какое-то движение на боковых мониторах и переключил очки на пару Леди-Тень. И застыл, глядя на развернувшуюся перед ним картину.
Маэстро носился в воздухе над авианосцем, преследуемый пятеркой "черных орлов". Вражеские истребители раз за разом пытались взять "Ласточку" в кольцо, загнать в угол, расстрелять из пушки в упор, пустить ракету – и раз за разом терпели поражение. Применять ЭМИ они уже не пытались – все внешние датчики F-35 давно отрубились, в этом не было смысла. Но это же значило, что у Маэстро отказали все системы наведения. "Ласточка" была абсолютно беспомощна.
Перед камерой прошел бок самолета Норд-Оста, в следующую минуту заработала его пушка. Снаряды вошли точно в сопло "орла", тот расцвел огнем, но отлетевший обломок повредил камеру Тени.
Альберт, словно загипнотизированный, впился взглядом в экран Леди, пытаясь разгадать замысел Эммерса, как вдруг F-35 заложил крутой вираж и резко взмыл вверх, уходя из-под носа сразу двух вражеских истребителей.
Время остановилось. Две черные птички неестественно плавно, словно в замедленной съемке, прошлись друг по другу по касательной – в последнее мгновение пилоты попытались избежать столкновения, но всё же не успели. Один из "орлов" взорвался на месте, расцветив небо желтым и красным, а второй камнем рухнул вниз.
На авианосец.
Снова погасли экраны – сдетонировали заряды ЭМИ столкнувшихся истребителей.
А потом включились, издевательски четко демонстрируя всем желающим картину охваченного пламенем корабля.
– Ох ты ж ебаный ты нахуй…
К удивлению всех собравшихся, это сказал не Ирвинг, а Дороти.
Альберт видел, как стиснул зубы майор, как побелели костяшки пальцев, сжимавших поручень и щелкавших по клавишам одной из консолей. Если утром юноша точно не хотел бы попасться под руку Эммерсу, то сейчас куда более пугающим вариантом выглядел Ирвинг.
Но команды майор отдавал спокойным, размеренным и бесконечно нейтральным тоном.
– Леди, сигнализировать Маэстро и Норд-Осту команду возвращения на базу. Леди и Тень, возвращайтесь. Дороти, подготовиться к визуальной посадке истребителей. Механики Эммерса и Корсакова-Шуйского – на полосу. Подготовить систему амортизации и аварийного торможения.
Башня зашевелилась – все кинулись выполнять распоряжения.
Но Альберт не тронулся с места. Освоившись с панелью управления злополучными очками, он раз за разом заставлял их воспроизводить перед глазами последние кадры: крутой вираж и с ювелирной точностью срежиссированная авария в воздухе и на воде. Маэстро действительно был гением...
Этот очевидный факт был подтвержден громовыми аплодисментами, сопровождавшими руление "Ласточки" – встречать Маэстро высыпали все "Грифоны". Капитан даже не стал снимать "колпак" (дополнительную защиту кабины от ЭМИ, сквозь которую после отключения всех внешних датчиков, разумеется, не пробивались никакие сигналы, включая команды Дороти) и красиво сел вслепую. Выпрыгнул из кабины, привычным уже движением огладив бок самолета, и тут же оказался зажатым в кольцо восхищенных пилотов. Его приветствовали, хлопали по плечу, по спине, возбужденно поздравляли, и так продолжалось до тех пор, пока "Грифоны" не добрались до выхода из ангара.
В дверях стоял Ирвинг.
На протяжении нескольких бесконечно долгих секунд он молча смотрел в глаза Эммерса, а потом равнодушно уронил:
– Через полчаса в моем кабинете.
Альберт сам не мог бы объяснить, что его занесло именно в эту часть базы именно в этот момент. Но сейчас он все отдал бы, чтобы оказаться подальше – для одного и без того слишком тяжелого и длинного дня это было чересчур. Но он не мог пошевельнуться, потому что был уверен, что его заметят.
– Связь вырубилась, значит? – ехидно осведомился Ирвинг, практически неподвижно стоя напротив Эммерса и сверля капитана взглядом.
Дверь в кабинет эти двое закрыть и не подумали.
– Так бывает, – невозмутимо отреагировал Курт.
Альберт мысленно с ним согласился: это и вправду было возможно. После атаки ЭМИ электроника работала нестабильно, сбои случались не то чтобы часто, но всё же.
– Бывает, – если отжать голос Ирвинга, из него наверняка можно было бы приготовить яд, нет, сразу несколько ядов разных видов, например, цианистый калий, кураре и ботулотоксин. – Только я пока еще способен отличить "бывает" от "а пошел бы я развлечься", Курт.
– Что тебя не устраивает? – голос Маэстро звучал всё так же спокойно. – Задание выполнено. Не мы первыми проявили агрессию. Правила игры соблюдены.
– Курт, ты дебил? – взорвался Ирвинг. – Тебя могли убить!
– Но не убили.
Ирвинг на одно гнетущее мгновение замер, вглядываясь в лицо капитана, а потом размахнулся и двинул кулаком Эммерсу в челюсть.
Альберт вмерз в стену.
– Идиот! Ты поставил под угрозу свою жизнь, свой самолет и жизнь тех, кто был вынужден прикрывать твою самодовольную задницу! – Ирвинг резко хлопнул ладонями по столешнице и выдохнул. – Значит так. Отстранен на две недели. Полетишь на мясорубке (4) инспектировать запасные аэродромы.
К шоку Альберта, Эммерс вдруг расхохотался:
– Могу хоть ковровые дорожки постелить на полосы, – выговорил наконец он. Только под нездоровым весельем Стэнфорд уловил что-то другое, чему не мог подобрать названия. – И, Винг. Ты отлично знал, что прикрытие мне не потребуется.
Эммерс развернулся и вышел из кабинета.
– Да пошел ты, мудила!
В стену полетело что-то тяжелое, разбилось, а потом Ирвинг вылетел вслед за Маэстро, хлопнул дверью и удалился в противоположном направлении.
Невольного свидетеля этой сцены ни один из них так и не заметил.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
________________________________
(1) Лэйгун – бог грома в китайской мифологии.
(2) Яньло-ван – бог смерти в китайской мифологии.
(3) ВПП – взлетно-посадочная полоса.
(4) Мясорубка (вертушка, вентилятор, мельница и т.д.) – жаргонное название вертолета.
