История Сергея Атмана

«Моя история о пути к Богу начинается с того момента, когда рухнул фундамент социума, и оказалось, что моё понимание себя, мира и общества не столь надёжно, как я думал раньше.

Я считал тогда, что люди, которые руководят другими, отличаются большей осознанностью, и поэтому решил организовать свой бизнес. Несколько раз эта затея рушилась, пока однажды не воплотилась: я стал успешным предпринимателем. Тогда, в конце 2002 года, я, сидя в одиночестве в своём офисе, задал себе вопрос: «А что дальше?» После этого в течение трёх месяцев у меня «забрали» бизнес, квартиру — всё, что я считал важным. А я всё продолжал спрашивать: «Для чего это всё? Почему это со мной происходит?» Сейчас я понимаю, что это был ответ на мой запрос: меня начали «чистить», готовить ко встрече с Богом.

Ничто не могло меня удовлетворить. Всё, что предлагала жизнь, тешило лишь некоторое время, а потом снова возникал вопрос: «И это всё, ради чего я живу?» Меня не понимали, когда я говорил о Боге, никто не мог ответить на мои вопросы.

Я начал искать ответы в различных эзотерических течениях и брал из всего, что попадалось, только то, что резонировало со мной, что находило отклик в моём сердце и было практически применимо в моей жизни. Большое значение для меня имела школа Виктора Мороза, рассказывавшего о том, что путь человека — это путь Бога. Смысл его учения сводился к одному: человек, ищущий Бога, ищущий ответы на свои вопросы, в первую очередь должен честно взглянуть внутрь себя: чем наполнен его внутренний мир, чем перекрыта Истина, находящаяся в нём самом. Я стал понимать, что не воспринимал мир таким, какой он есть, а искажал его своими представлениями, суждениями о том, как всё должно быть. Видя, что мой внутренний мир несовершенен, наполнен ненавистью, осуждением, недовольством, неприятием и желаниями, которые уводили в сторону, я начал разговаривать с Богом и просить его помочь мне освободиться от всего наносного, сбросить всё ненужное и реализовать план развития, который Он для меня приготовил. Это стало единственным моим желанием. Это было то, что давало мне силы жить.

В течение семи лет я учился смирению, принятию событий своей жизни такими, какие они есть, видению сути происходящего: в чём смысл этих ситуаций, чему через них меня учит Бог? Мне приходилось проходить через боль, унижение, одиночество и безысходность, освобождаясь от ненависти, жалости к себе, обид на людей, на самого себя. Я учился жить, принимая всё, что происходит, и благодарить за всё: за самые сложные, жёсткие и жестокие, с точки зрения обычной человеческой жизни, ситуации.

Сейчас я понимаю, что все события имели одну цель: меня готовили к встрече с Сергеем Рубцовым. Выходных не было: по нескольку раз каждый день приходилось сталкиваться со своим невежеством, с мусором, которым были наполнены моя голова и моё сердце.

В 2008 году настолько разочаровался в своих исканиях, что был готов принять всё что угодно, любое стечение обстоятельств. У меня не было никакой цели. Всё, что было в мире, перестало для меня существовать. Сам же я просто существовал, ни на что не надеясь. Просто просил Бога научить понимать, видеть суть моей жизни, просил дать мне знание самого себя. И в тот момент, когда надеяться было уже не на что, когда меня уже ничего не интересовало, меня пригласили на встречу с Пробуждённым Михаилом Молдовановым. На этой встрече я сердцем почувствовал, что именно этого я всегда искал, что человек, говорящий о своём Пробуждении, говорит Правду. Я вцепился в это руками и зубами и понял, что мне это нужно!

Затем было знакомство с Сергеем Рубцовым, после которого моя уверенность в том, что я нашёл, что искал, укрепилась. На тот момент я не предполагал, что всё кардинально изменится, что это последняя точка на пути, который я проживал.

Выполняя техники, предложенные Рубцовым, я ни на что не рассчитывал — просто делал то, что говорил мне Гуру. Я не знал, достигну Пробуждения или нет. Мне нечего было терять, кроме своих иллюзий и страданий, поэтому я просто выполнял предложенные практики с максимальной отдачей. Как потом оказалось, это сыграло решающую роль.

Мне было сложно понять, что значит «встать на Путь». Около полутора месяцев я пытался понять это умом, с помощью логики, пытался разобраться, что такое стопроцентная самоотдача Богу. В какой‐то момент я чётко осознал, почувствовал, что перешагнул ту черту, за которой была неизвестность, пропасть. Всё остальное было потеряно навсегда, я был готов умереть. Я вспоминал свои иллюзии, благодарил Бога за каждый момент моей жизни и просил прощения. Наконец, я отпустил и желание Пробуждения — желание получить ответ на вопрос: «Кто я есть?» Когда я это сделал, произошло то чудо, ради которого я пришёл на эту землю и которое называется «познать Себя».

Иногда он сидел, улыбался и долго смотрел в одну точку. Я спросил:

— Тупишь? А он ответил:

— Пробуждённый не тупит, он пребывает...

— А что ты там видишь?

— Да ничего. Пустоту...

— А мир стал ярче, красивее после Пробуждения? — Он другой стал. Вроде те же самые вещи видишьно как-то по-другому. Как будто каждый раз по-новому, что ли...

— А что нужно делать? Как мне Пробудиться?

— Нужно хотеть этого больше жизни, и Бог выведет. Практику делать. Вообще, я просил Бога помочь.

— А как?

— Ну, говоришь: «Господи, я хочу Пробуждения, я готов на всё. Убери всё лишнее, всё, что мешает мне познать тебя», — и он начинает потихоньку убирать. Больно, конечно, но зато потом хорошо.

После этого разговора я попробовал попросить Бога убрать всё лишнее. Смешно, но я не смог это сделать. Было очень страшно. Сразу стало понятно, за что я цепляюсь и что боюсь потерять. Самый большой страх: остаться на улице без денег. Я не понимал, откуда он взялся, ведь если думать рационально, такого не могло случиться никогда. Даже если у меня кончатся все деньги и я потеряю квартиру, что может случиться с каждым, всегда есть друзья и родители, которые не откажут в помощи. Не знаю, чего я боялся. Скорее всего, просто неизвестности. Но ещё больше меня пугало то, что я притягиваю то, чего боюсь. Ведь об этом пишут во всех эзотерических книгах. Мы притягиваем то, о чём думаем! Мне хотелось быстрее избавиться от этого страха, чтобы Бог не начал убирать то, что мне мешает... Страх подогревало ещё и то, что я бросил работу и жили мы на скопленные деньги. К тому же, судя по историям Пробуждённых, через потерю всего прошли все. Рубцов ушёл с работы и остался на улице. У Миши тоже не было дома, и он долгое время жил у друзей. Серёга, как известно, потерял всё. Неужели всем нужно пройти через это?

Когда уезжала большая часть народа, мы, поддавшись общей волне, тоже решили уехать, хотя по билетам должны были лететь только через две недели. Мы долго метались: уезжать или не уезжать. Бегали к Атману советоваться. Он сказал, что решать нам. В конце концов решили уехать. Подошли к Рубцову и заявили ему об этом. Сказали, что поедем в Москву помогать Атману. Он посмотрел на нас и неожиданно эмоционально сказал:

— Какие же вы тупые... Не нужно никому помогать. Атман взрослый человек, сам справится. Побудьте здесь, отдохните. Успеете вы в свою Москву.

После такого неожиданно конкретного и адресного «наставления Гуру» мы не могли не остаться. На следующий день «ссыльные» девчонки уехали, а ещё через день уехали и Атман с Любой. Мы с Настей перебрались в их уютный домик и жили в нём до отъезда в Москву.

На Алтае я стал читать книгу Хакуина, рекомендованную Рубцовым. Хакуин был дзенским мастером и очень крутым мужиком, жившим с 1686-го по 1768 год. В автобиографии «Дикий плющ» он рассказывает о своём пути. Вот отрывок, который навсегда врезался в мою память:

«Я хотел остаться неподалёку от Эгоку и иметь возможность изредка приходить к нему на «личную беседу». Я не послушался его совета и отправился в близлежащее селение Синода, в храм Инрёдзи школы Сото. Некоторое время я оставался в дзэнском зале храма.

В те времена там располагалось более пятидесяти человек. Рядом со мной сидел монах по имени Юкаку Едза. Он был старшим монахом и имел подлинное стремление двигаться по Пути. Мы выяснили, что наши намерения полностью совпадают. Мне чудилось даже, что я знал его уже много лет.

Вскоре случилось так, что мы вдвоём решили вместе погрузиться в медитацию. Мы поклялись не прерывать свои частные занятия в течение семи дней и ночей. Никакого сна. Никакого отдыха. Мы срубили из бамбука палку, своеобразный сиппей длиной в три ладони, и сели лицом друг к другу, положив сиппей меж нами на землю. Если один из нас заметит, что веки другого сомкнулись хотя бы на мгновение, то тот должен схватить палку и ударить другого меж глаз, — решили мы.

В течение семи дней мы сидели прямо, как ствол дерева, в полной тишине, плотно сомкнув зубы. Веко ни одного из нас не дрогнуло. До самого последнего мига ни одному из нас так и не пришлось взять в руки палку.

В одну из ночей был сильный снегопад, и всё покрылось снегом. Глухой, гулкий звук падающего с веток снега создавал впечатление совершенной тишины и чистоты. Я попытался выразить в пятистишии радость, которую тогда испытал:

«О, если бы я мог вновь Услышать звук снега, Падающего в темноте ночи С деревьев Старого храма, Что в Синода!»

Теперь вы понимаете, насколько он был крут? Семь дней, не смыкая глаз, они сидели друг напротив друга без пищи и воды. Современным ищущим такое и не снилось... Я решил хоть как-то приблизиться к подвигам Хакуина. К тому же Атман говорил, что нужно нарабатывать «волевой центр» и предлагал упражнение для того, чтобы посмотреть, кто на самом деле нами руководит. Нужно было поставить ноги на ширине плеч, вытянуть руки в стороны параллельно земле и простоять так пятнадцать минут. Мы, конечно же, кинулись выполнять. Встали с Настей друг напротив друга, поставили будильник на часах и вытянули руки. Минут через пять почувствовали, что стоять невыносимо, и Настя начала пищать и делать жалостливые лица (говорить было нельзя). Я в ответ хмурил брови и заставлял её мужаться. Она попищала и перестала. Что-то в ней переломилось и изменилось. Она встала ровно, расправила плечи и стояла так до самого конца, не опуская рук. Я же начал медленно, но верно «сдуваться» и под конец был похож на какого-то червя с руками. Тело мое извивалось и тряслось, ноги подкашивались, а руки неуклонно ползли вниз...

Вдохновлённый Хакуином, я сообщил Насте: дабы «закалить дух», нужно раз в день придумывать себе какое-нибудь испытание. Начнём мы с выделения астрального тела. Мы решили простоять полчаса у стены с закрытыми глазами. Чтобы нам никто не мешал, ушли из дома и оперлись на стену беседки, что стояла у пруда. Я поставил будильник на часах. Мы встали и закрыли глаза. Во время прошлого «испытания духа» рук я не опустил, но по формальным признакам, конечно, проиграл Насте. Меня это задело, поэтому на этот раз я решил, что не сдамся ни при каких обстоятельствах. Какое, к черту, Просветление, если я у стены полчаса постоять не могу?

Минут через пятнадцать начался кошмар. Меня пожирали мысли: «Опусти руки. Что за тупое занятие — стоять у стены? Чего ты хочешь добиться? Ты же знаешь, что это ничего не изменит. Опусти руки! Мне больно! Я умру!» Потом подул ветер, и я вспомнил, что мы пришли сюда после бани. «Ты простудишься! Прекращай этот цирк! Ты реально простудишься и заработаешь воспаление лёгких? Хватит выпендриваться, ты уже достаточно долго простоял. Есть здравый смысл. Ты занимаешься идиотизмом. Ты умрёшь! Ты умрёшь!» Но было и что-то, следившее за всем этим.

Что-то беспристрастное и бессмертное видело все эти мысли. Я не знал, что это. Мы простояли ровно полчаса. Всё это время мысли то отступали, то наступали с новой силой. Под конец терпеть стало просто невыносимо. Но будильник прозвенел, мы отошли от стены и обнялись. Никакого астрального тела мы, конечно, не выделили. Потом мы пошли домой. По дороге я стал шмыгать носом. «Все же простудился», — подумал я.

К вечеру простуда усилилась. Настя утеплила меня и всю ночь подкидывала дрова в печку, чтобы я спал в тепле. К утру благодаря её заботам я выздоровел.