Сущность позиционной игры. Проблема центра1. Взаимоотношения между элементами шахматной стратегии и позиционной игрой. Наше представление о позиционной игре, как в этом скоро убедится читатель, базируется большей частью на тех принципах, которые мы установили при изучении «элементов» (в первой части книги). В особенности это относится к выдвинутым нами стратегическим проблемам ограничения подвижности и централизации. Тесная связь между собой этих вопросов может порадовать, поскольку она гарантирует нашей работе известную цельность. Однако читатель ни в коем случае не должен льстить себя надеждой, что понимание духа позиционной игры теперь уж не представит для него никаких существенных затруднений; это было бы заблуждением. Ибо, во-первых, позиционная игра содержит много и других идей, как, например, открытый мною закон избыточной защиты, или весьма трудная стратегия центра; во-вторых, само перенесение идей, известных нам из «элементов», в новую область — в позиционную игру — уже представляет значительные трудности. Трудности приблизительно того же рода, с какими сталкивается композитор, желающий дать скрипичной сонате большую оркестровку. Тема и мотивы могут оставаться неизменными, но целое все же подвергается значительному расширению и углублению. Разъясним сказанное на конкретном примере. Возьмем хотя бы ограничение подвижности. В «элементах» область применения последнего сравнительно невелика: проходная пешка становится объектом блокады, неприятельская пешечная цепь задерживается в своем продвижении. В позиционной игре проблема ограничения подвижности развертывается в более крупном масштабе; объектом торможения нередко является целый фланг. В партиях, в которых одна из сторон развивает подобные операции с особой силой (я вспоминаю хотя бы мою партию против Ионера, Дрезден, 1926), можно наблюдать даже следующее: вся доска, оба фланга, все углы подхватывают общий мотив и разносят его повсюду. Еще труднее для изучающего второй случай. Здесь тема расширяется до эпических размеров, пестро перемешиваясь с целым рядом бесцельных на вид лавирующих ходов. Такое лавирование, пожалуй, похоже на аккомпанемент в музыкальном произведении. Многие считают и то и другое (лавирование и аккомпанемент) ненужным, а некоторые шахматисты заходят так далеко, что усматривают в лавировании признак упадка искусства. Однако в действительности лавирование довольно часто является естественным со стратегической точки зрения (подчеркиваем — со стратегической, а не только с психологической) путем, чтобы использовать выгоды более свободного расположения фигур и обусловленную этим возможность более быстрой переброски сил с одного фланга на другой. 2. Некоторые предвзятые мнения, искоренение которых является необходимым условием для изучения позиционной игры: а) активизм (безудержный!), навеянный дилетантизмом; б) переоценка значения накапливания мелких преимуществ. Встречается немало любителей, которые как будто не обнаруживают склонности к позиционной игре. Однако двадцатилетняя шахматно-педагогическая практика убедила меня в том, что это зло может быть легко изжито, так как дело в большинстве случаев заключается лишь в неправильном психологическом подходе к вопросу. Я утверждаю, что позиционная игра как таковая не содержит в себе ничего сверхъестественного. Всякий любитель, проштудировавший мои «элементы» (в первой части книги), поймет без особого труда дух этого метода игры, но для этого необходимо: 1) постараться уничтожить вредные, предвзятые мнения; 2) выполнять правила, указанные в дальнейшем изложении. Типичным, очень распространенным предвзятым мнением является, например, следующее: любитель исходит из предположения, что каждый его отдельный ход должен дать какие-нибудь непосредственные результаты, в соответствии с этим такой шахматист будет стремиться делать лишь ходы, связанные с какой-нибудь угрозой, или пытаться отражать угрозы противника, оставляя без внимания такие ходы, как выжидательные, лавирующие и т.п. Мы категорически утверждаем, что руководствоваться таким пониманием вещей в корне неверно. Позиционные ходы в большинстве случаев нельзя рассматривать ни как атакующие, ни как защитительные, с нашей точки зрения, это ходы, целью которых является укрепление позиции в более глубоком значении этого понятия. Для такого укрепления необходимо свои фигуры привести в контакт с неприятельскими, а равно и с важными в стратегическом отношении пунктами своей позиции. (См. ниже «Борьба против высвобождающих ходов противника» и «Избыточная защита».) Когда позиционный игрок, то есть шахматист, умеющий упрочить (в более глубоком смысле) свою позицию, встречается за доской с чисто комбинационным игроком, то часто получается следующее. Комбинационный игрок, энергично ведущий атаку, рассчитывает только на двоякого рода ходы противника: либо он ждет защитительного хода, либо считается также с возможностью контратаки. И вот позиционный игрок озадачивает его тем, что избирает ход, не принадлежащий ни к одной из названных категорий; этот ход, в той или иной форме, приводит фигуры позиционного игрока в контакт с пунктом, являющемся ключам к позиции, в результате положение выравнивается, и атака терпит крушение. Таким же «озадачивающим» бывает ход, защищающий пункт, отнюдь не подвергающийся атаке. Позиционный игрок защищает тот или другой важный пункт не только ради самого пункта, но и по той причине, что знает защищающая фигура соприкосновением со стратегически важным пунктом увеличивает свою силу. Об этом подробнее скажем дальше. А теперь для пояснения приведу партию, в которой отчетливо выступает указанный выше неверный психологический подход. Я играл белыми против известного, отнюдь не слабого шахматиста-любителя, который, однако, придерживался того мнения, что нормальная шахматная партия должна протекать приблизительно следующим образом: «один партнер рокирует в короткую сторону, другой — в длинную; затем обе стороны начинают энергично штурмовать пешками позицию неприятельского короля, и кто проводит атаку быстрее, тот и выигрывает!» Посмотрим теперь, как и благодаря чему такое до некоторой степени дилетантское понимание игры было сведено аd аbsurdum. №56. Защита Филидора
|
