Студопедия — РОЖДЕСТВЕНСКОЕ ВОЛШЕБСТВО
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

РОЖДЕСТВЕНСКОЕ ВОЛШЕБСТВО

Особенности развития малых стран Южной Азии (Шри Ланка, Мальдивы, Непал, Бутан)

Южная Азия представляет собой политико-геогра­фический регион, включающий в себя помимо трех основных государств — Индии, Пакистана и Банг­ладеш, составлявших до 1947 г. территорию единой Британской Индии, Демократическую Социалис­тическую Республику Шри Ланка, Мальдивскую Республику, Королевство Непал и Королевство Бутан. Единая культурно-цивилизационная основа и во многом общая история явля­ются мощным цементирующим началом в развитии отношений стран региона, находившихся в разной степени зависимости от Бри­танской империи и боровшихся за свои суверенные права. Однако политические системы, сложившиеся в государствах Южной Азии различны. Индия, крупнейшая страна региона, представляет собой парламентарную республику с наиболее стабильными демократи­ческими институтами и развитой партийно-политической структу­рой. Президентские республики Пакистан, Бангладеш и Шри Лан­ка тяготеют к авторитарным централизованным формам правления, в первых двух у власти неоднократно оказывались военные режи­мы. Большим своеобразием отличается государственное устройство конституционной монархии Непал. В наибольшей степени обособ­ленным от единых процессов, происходящих на территории южно­азиатского региона, остается королевство Бутан.

Все страны региона отличает сложный этно-конфессиональный состав населения. Следует отметить и религиозную гетерогенность южно-азиатских государств при доминировании в каждой из них определенной конфессиональной группы (в Индии и Непале пре­обладает индуистское население, в Пакистане, Бангладеш и Маль­дивской республике — мусульманское, в Шри Ланке и Бутане — буддийское).

Проблемы взаимоотношений стран южно-азиатского региона многоплановы: территориальные и пограничные, религиозно-этни­ческие и миграционные, экономические, военные, политические. Конфликтность развития стран Южной Азии, переходящая в откры­тые военные столкновения (особенно Индии и Пакистана), являет­ся характерной устойчивой чертой их развития. Доминирование Индии в регионе порождает стремление ее соседей к противостоя­нию ей и налаживанию двусторонних отношений.

Расчленение субконтинента в 1947 г. на Индийский Союз и Па­кистан, последующее обретение независимости остальными стра­нами региона, а затем выделение из состава Пакистана самостоя­тельной Бангладеш в 1971 г. разрушили привычные экономические взаимосвязи и создали новые экономико-хозяйственные структу­ры, существовавшие обособленно друг от друга. Различен уровень социально-экономического развития стран региона, неодинаковы стратегии экономического и политического развития. Отсутствует консенсус по проблемам региональной безопасности. Неодинако­вы уровни и типы сложившихся политических культур.

Вместе с тем, проявляется и растущее стремление стран Южной Азии к развитию внутрирегиональных политических и экономи­ческих связей, что выразилось, в частности, в создании Ассоциа­ции регионального сотрудничества стран Южной Азии (СААРК), ставшем важной вехой в развитии политического и экономического развития стран региона. Однако с годами различий в политических и экономических структурах стран южно-азиатского региона стано­вится больше, чем сходств. Малые страны региона отличает двой­ственное отношение к партнерству с огромной Индией: стремление наладить сотрудничество с мощным соседом и опасения его гегемонистских проявлений.

Все государства Южной Азии имеют долгую историю культур­ных и экономических контактов, равно как и противоречий и на­пряженности в отношениях населяющих их народов. Политичес­кие деятели малых стран региона всегда пристально следили за событиями в Индии и во многом заимствовали политический опыт индийских лидеров и общественно-политических движений, одна­ко отстаивали право на свой собственный путь развития и провозг­лашали свои государственно-национальные ценности, подчеркивая самостоятельность избираемых политических курсов и экономи­ческих стратегий развития.

Внутреннее положение, уровень социально-экономического раз­вития, характер складывавшейся партийной системы, отношения с британской стороной накануне получения независимого статуса в регионах, составивших нынешние государства Шри Ланку, Маль­дивскую республику, Непал и Бутан отличались большой специ­фикой и во многом не совпадали с ситуацией в центральных облас­тях Индостана.

Шри Ланка (в колониальный период и до 1972 г. — Цейлон) стала одной из первых стран в Южной Азии, попавшей в колониальное подчинение; с на­чала XVI в. — Португалии, с середины XVII в. — Голландии, с начала XIX в. — Великобритании. С 1800 г. Цейлон стал британской королевской колонией, наделен­ной самостоятельной от Индии колониальной администрацией во главе с генерал-губернатором, подотчетным Департаменту по де­лам колоний в метрополии. По сравнению с Индией, национально-освободительное движение на острове было разобщено и незрело, и возникшая тенденция к преодолению межобщинной розни не во­зобладала. Первая политическая организация, объединившая син­гальских, тамильских и мусульманских предпринимателей, была образована лишь в 1919 г. по образцу Индийского национального конгресса (ИНК), возникшего в 1885 г. Она получила аналогичное название — Цейлонский национальный конгресс (ЦНК), однако этой организации не суждено было сыграть ту роль, которая была отведена в истории ИНК. В 1921 г. внутри ЦНК произошел раскол, приведший к отделению тамильской общинной организации Тамил махаджана сабха, начавшей борьбу за увеличение тамильского пред­ставительства в Законодательном совете. Это закрепило традицию построения политических партий по национально-религиозному принципу. Наряду с ЦНК, представлявшим интересы сингальской части населения, были сформированы Всецейлонский тамильский конгресс, отстаивавший права так называемых «цейлонских тами­лов», Цейлонский индийский конгресс, защищавший «индийских тамилов», а также Цейлонская мусульманская лига, выражавшая требования цейлонских мавров.

Роль партии, приведшей страну к независимости, подобно ИНК, выпала на долю организации, сформированной в 1946 г., всего за два года до получения страной независимости, и получившей наи­менование Объединенная национальная партия (ОНП). Цейлон получил статус доминиона вскоре после Индии — 4 февраля 1948 г., однако республикой страна стала гораздо позже: Индия обрела рес­публиканский статус в 1950 г., Цейлон же был провозглашен рес­публикой Шри Ланка лишь в 1972 г. В первые годы после получе­ния независимости внутриполитические курсы ИНК в Индии и ОНП на Цейлоне были различны, равно как и ориентация в об­щемировой системе координат, возникшей после окончания вто­рой мировой войны и начала крушения колониальной системы. Пра­вительство ОНП оказалось прозападно ориентированным и, в отличие от Индии, проводившей «курс Неру», делало упор на эко­номической политике, связанной с развитием свободной рыночной экономики, не подлежащей контролю со стороны государства.

С начала 50-х годов, во времена безальтернатив­ного пребывания у власти ИНК в Индии, цейлон­ское общество создало политическую систему, ос­нованную на периодической смене у власти двух основных политических партий — ОНП и Партии Свободы (ПС), которая была образована в 1952 г. в результате рас­кола ОНП. Лидер ПС Соломон Бандаранаике выступил со следу­ющей программой: создание независимой республики, вывод анг­лийских вооруженных сил с Цейлона и возвращение ему иностран­ных военных баз, национализация важнейших отраслей экономики и создание государственного сектора, введение планового начала, проведение аграрной реформы. Идеологическая система новой партии представляла собой синтез «демократического социализма» и «буддийского национализма». Социальной опорой ПС стали го­родские и сельские средние слои, интеллигенция, представители буддийского духовенства.

Система двухпартийного преобладания в многопартийной по­литической структуре стала отличительной чертой развития цей­лонского общества и привела к формированию специфической ко­алиционной политики, существенно отличающейся от индийской модели: более мелкие политические партии группировались либо на основе приверженности курсу ОНП, либо блокировались вок­руг Партии Свободы. Еще одна разновидность коалиционности; была связана с объединительным движением внутри тамильских, политических кругов, часть которых выступала за автономию про­винций с преобладанием тамильского населения, а часть — под се­паратистскими лозунгами. В современном политическом развитии Щри Ланки выделяются этапы, связанные с последовательной сме­ной у власти ОНП и ПСШЛ:

1948 - 1956 - ОНП (премьер-министры Д.С.Сенанаяке (1948-1952), Д.Сенанаяке (1952-1953), Д.Котелавала (1953-1956); 1956 — 1965 — ПС (премьер-министры Соломон Бандаранаике (1956—1959), Сиримаво Бандаранаике (1960—1965);

1965 — 1970 — ОНП (премьер-министр Д.Сенанаяке);

1970 — 1977 — ПС (премьер-министр Сиримаво Бандаранаике);

1977 — 1994 — ОНП (премьер-министр, затем президент Д.Джа-явардене (1977—1988), президенты Р.Премадаса (1988—1993), Д.Виджетунге (1993-1994);

с 1994 — ПС (президент Чандрика Кумаратунге).

Подобная схема сильно отличается от индийской, где ИНК те­ряет монополию на власть лишь в 1977 г. Когда Партия Свободы впервые пришла к власти в 1956 г. с программой, схожей с конгрес-систской времен «курса Неру» и ставящей своей основной целью создание государственно контролируемой экономики с жесткой си­стемой планирования, проведение аграрной реформы, развитие со­трудничества со всеми странами, включая государства социалисти­ческого лагеря, ее стали сравнивать с правящей партией на субконтиненте. Однако Партия Свободы привнесла в свою полити­ческую стратегию «буддийские мотивы» и в конечном итоге приве­ла страну к принятию конституции в 1972 г., которая провозгласила Шри Ланку «буддийской республикой», в отличие от секуляристс-кой Индии. «Буддийская стратегия» лидеров ПСШЛ — Соломона Бандаранаике, а затем и его вдовы Сиримаво Бандаранаике положи­ла конец сравнениям с Джавахарлалом Неру и Индирой Ганди, ас­социирующимся со светским политическим мировоззрением.

Индия, напротив, не создала устойчивой системы двух альтер­нативных политических партий, попеременно сменяющих друг дру­га у власти: начиная с конца 70-х годов здесь создаются широкие политические коалиции — Национальные фронты — с варьирую­щимся составом входящих в них партий от выборов к выборам, как общеиндийских, так и региональных, а со второй половины 90-х годов реально соперничающих сил становится три: Индийский на­циональный конгресс, Объединенный фронт и Бхаратия джаната парти (БДП), с 1998 г. находящаяся у власти.

Тенденция к созданию коалиций оказалась гораздо сильнее в политической жизни Индии, чем Шри Ланки. В то время как ко-алиционность с наибольшей силой проявляется в Индии начиная с рубежа 70-80-х годов, интерес политических кругов Шри Ланки к формированию широких объединений ослабевает. Создание самых мощных межпартийных блоков в этой стране относится ко второй половине 50-х — первой половине 60-х годов, времени формирова­ния и эффективного пребывания у власти Объединенного народ­ного фронта в составе Партии Свободы, коммунистов и социалис­тов. Принятие новой президентской конституции 1978 г. после прихода к власти ОНП заметно ослабила позиции сторонников ко­алиционной политики: формирование предвыборных фронтов было запрещено, так же, как и участие «независимых» кандидатов, что привело к увеличению числа голосующих за две ведущие полити­ческие партии.

В отличие от Индии, придерживающейся на протяжении всего периода независимого развития парламентской конституции 1950 г., в Шри Ланке конституция менялась трижды: первая (1946 г.) представляла собой конституцию доминиона Цейлон, вторая (1972 г.) узаконила республиканс­кий статус и новое название страны — Шри Ланка (обе строились в соответствии с парламентскими формами правления), третья (1978 г.) установила президентскую форму правления и изменила мажоритарную избирательную систему на пропорциональное представительство. Конституция Демократической Социалисти­ческой Республики Шри Ланка 1978 г. провозгласила отказ от парламентаризма и создание государственного механизма, осно­ванного на личной власти главы государства — президента. Президент является главой государства, главой исполнительной власти и правительства, а также главнокомандующим вооружен­ными силами. Он избирается всеобщим голосованием на шесть лет (при действии запрета на переизбрание более чем на два срока) и в течение срока своих полномочий несменяем и независим от законодательного органа — однопалатного парламента. Наделяя президента самыми широкими полномочиями и формально провозглашая его ответственность перед законодательными органами, конституция фактически узаконивает подчиненную роль парламента и превращение правительства из самостоятельно­го органа в составной элемент механизма президентской власти. Конституция не предусматривает поста вице-президента. Концен­трация политической власти в руках одного лица усиливается еще и тем, что действующий президент является лидером правящей партии. Однако несмотря на частые введения чрезвычайного положения и усиление авторитарных методов управления в связи с остротой этно-конфессиональной ситуации, в Шри Ланке сохраняется гражданское правление.

Президентская форма правления, по мнению лидеров ОНП, пришедших к власти в 1978 г., в большей степени, чем парламентская, отвечала сложившейся в стране ситуации. Курс, избранный партией, был направлен на денационализацию предприятий государственного сектора, расширение сферы деятельности частного капитала, в том числе и иностранного. Правительством была учреждена специальная «зона поощрения капиталовложений», или «зона свободной торговли», призванная способствовать привлечению в страну иностранных инвесторов. Был подписан ряд соглашений о широком финансировании ланкийской экономики Международным банком реконструкции и развития, Международным валютным фондом, иностранными монополиями. По объему иностранных инвестиций Шри Ланка стоит на первом месте среди государств Южной Азии в расчете на душу населения. Продолжая проводить в целом традиционную для Шри Ланки внешнюю политику, основанную на принципах неприсоединения, ОНП активизировала сотрудничество с США, Великобританией, Японией и другими капиталистическими странами (в отличие от ПС, уделявшей большое внимание развитию отношений с социалистическими государствами, прежде всего СССР и КНР).

ОНП продержалась у власти до 1994 г., когда на парламентских выборах победу одержала ПС. С этого времени президентом страны является Чандрика Кумаратунге, дочь Соломона и Сири-маво Бандаранаике. (Сама Сиримаво занимала пост премьер-министра вплоть до августа 2000 г., а в октябре 2000 г. скончалась входе предвыборной кампании). Президентские выборы конца 1999 г. подтвердили пребывание Ч.Кумаратунге у власти на этом посту, а парламентские выборы 2000 г. принесли победу правящей коалиции Народный альянс, руководимый Партией Свободы. К настоящему времени внутриполитические курсы ПС и ОНП мало отличаются друг от друга: основная стратегия обеих партий связана с программами либерализации экономики. Основные разногласия между двумя ведущими партиями страны связаны с различными предлагаемыми путями выхода из сингало-тамильского кризиса, вовлекшего Шри Ланку в состояние гражданской войны.

Национальный вопрос, связанный с многолетней конфронтацией сингальской и тамильской общин на острове, является наиболее острой проблемой, от решения которой зависит дальнейшая судьба страны. Поиски путей выхода из затянувшейся кризисной ситуа­ции определяют политическую жизнь Шри Ланки последних двух десятилетий XX в., заметно влияют на внутреннее положение в южно-азиатском регионе в целом, где проблема сохранения целос­тности и неделимости государственных образований, тесно связан­ная с проблемами региональной безопасности давно стала предме­том острых дискуссий между руководителями стран, входящих в Ассоциацию регионального сотрудничества стран Южной Азии. Несмотря на то, что противостояние между сингалами и тамилами имеет глубокие корни, до середины 50-х годов оно не принимало формы военной конфронтации. Со второй половины 50-х и до на­чала 80-х годов имели место периодически повторявшиеся конф­ликтные ситуации, заканчивавшиеся нередко кровопролитием, но они носили локальный характер и представляли собой спорадичес­кие выплески накапливавшегося взаимного неприятия.

Еще в 1949 г. из Всецейлонского тамильского конгресса выделилась Федеральная партия, недовольная сотрудничеством ВТК с ОНП. Борьбу с ВТК вел и Цейлонский индийский конгресс, однако между тамильскими партиями не возникло единства. Федеральная партия предусматривала превращение Цейлона из унитарного в федеративное государство, в котором провинции с преобладанием тамильского населения образуют один или несколько тамильских автономных районов, тамильскому и син­гальскому языкам будет предоставлен равный статус официаль­ных языков страны, выходцы из Индии, проживающие на Цейлоне, получат гражданские и избирательные права, прекратит­ся колонизация сингалами Северо-Восточной провинции, засе­ленной преимущественно тамилами.

Растущая волна «сингальского национализма», образование но­вых просингальски настроенных партий (например, Националь­но-освободительного фронта — Джатика вимукти перамуна), ре­шение правительства придать сингальскому языку государственный статус, наряду с дискуссией о введении в кон­ституцию статьи, оговаривающей особое положение буддийской религии в стране, привели к созданию взрывоопасной ситуации в северных и северо-восточных районах страны, где проживала ос­новная часть тамильского населения. Федеральная партия, объя­вившая борьбу за автономию тамильских провинций и предостав­ления тамильскому языку статуса второго государственного языка, вступила в открытую конфронтацию с правительством и призвала население к сатьяграхе. С 1958 г. национальный и языковый воп­рос становится наиболее дискуссонной проблемой среди ведущих политических сил страны.

Просингальский крен правительств, наряду с объективными сложностями, связанными с поиском путей решения проблем граж­данства индийских тамилов, государственного языка, администра­тивного устройства Северо-Восточной тамильской провинции, при­водил к периодическому нарастанию напряженности между сингальской и тамильской общинами и складыванию затяжной конфликтной ситуации, то и дело выходящей из-под контроля го­сударственных властей. Активизация тамильских националистов, с одной стороны, и сингальских, с другой, держала страну в состоя­нии напряжения. Конституция 1972 г., по мнению тамильской сто­роны, игнорировала два основных требования тамильского населе­ния: признания тамили вторым государственным языком страны наряду с сингальским и установления принципа федеративного го­сударственного устройства, предполагавшего автономию тамильс­ких регионов.

В 1972 г. был создан Тамильский объединенный фронт освобож­дения (ТОФО). ТОФО выступил с требованиями включения в кон­ституцию пункта о предоставлении тамильскому языку равного ста­туса с сингальским, признания секуляристского характера государства и обеспечения равенства всех религий, децентрализа­ции государства на федеративной основе, предоставления всем про­живающим в стране лицам, говорящим на тамильском языке, га­рантии полных гражданских прав при устранении различий в категориях гражданства. Основным методом борьбы ТОФО про­возглашалось гражданское неповиновение — сатьяграха. Однако в тамильском движении существовали и террористические группы, такие как Тигры освобождения Тамил Илама (ТОТИ), ряды кото­рых пополнялись в основном за счет безработной тамильской моло­дежи, разуверившейся в возможностях политического диалога. Уси­лившаяся деятельность тамильских экстремистов создавала напряженность в стране. Возрастала и активность националистичес­ких просингальских партий Синхала бхаша перамуна (Фронт син­гальского языка), Джатика вимукти перамуна (Национально-осво­бодительный фронт), Эксат бхиккху перамуна (Объединенный фронт бхиккху — буддийских монахов) и др.

В 1983 г. этнический конфликт вступил в наиболее острую И се­рьезную фазу и разросся до размеров гражданской войны, будора­жащей всю страну, парализовавшей хозяйственную жизнь целого ряда районов, унесшей значительное число человеческих жизней.

Посредничество Индии в серии мирных переговоров между прави­тельственными представителями и лидерами Тамильского объеди­ненного фронта освобождения (ТОФО), равно как и ввод индийс­ких сил по поддержанию мира в Шри Ланку (1987 г.) и пребывание их на острове вплоть до принятия решения об их поэтапном выво­де, завершенном в 1990 г., не смогли урегулировать конфликт. Тер­рористические акции экстремистской организации «Тигры осво­бождения Тамил Илама», требующей создания независимого тамильского государства в северных и северо-восточных областях Шри Ланки, сменяются массированными наступлениями подраз­делений ланкийской регулярной армии на тамильские повстанчес­кие отряды, в ходе которых гибнет мирное население.

В1991 г. жертвой тамильских террористов стал премьер-министр Индии Раджив Ганди, пытавшийся способствовать урегулированию конфликта, в 1993 г. в результате взрыва бомбы террориста-само­убийцы погиб президент Шри Ланки Р.Премадаса, нынешняя пре­зидент страны Ч.Кумаратунге была ранена в ходе президентских выборов 1999 г.; ряд других политических деятелей страны, вклю­чая членов кабинета, были убиты в результате террористических актов экстремистов.

В отличие от Шри Ланки, представлявшей собой классический образец страны, находившейся в колониальном подчинении, соседние Мальдивы никогда полностью не теряли независимость, за исключением короткого периода в XVI в., когда страна управлялась португальцами из Гоа. С 1887 по 1965 г. Мальдивы находились под протекторатом Великобрита­нии, но постоянного управленческого присутствия англичан на ос­тровах никогда не было. Правители Мальдивского султаната осу­ществляли внутреннюю политику, англичане же были «ответствен­ны» за оборону и внешние сношения — система управления, полностью соответствующая системе британского управления на территории княжеств индийского субконтинента. В 1932 г. была принята первая конституция страны, предусматривающая выборы султана из среды местной знати. В 1965 г. Мальдивы провозгласи­ли полную независимость, и в ноябре 1968 г. была введена новая конституция, в соответствии с которой в стране провозглашалась республиканская, президентская форма правления. В соответствии с конституцией президент (с 1978 г. — М.А. Гайюм) является гла­вой государства и руководителем высшего исполнительного орга­на — кабинета министров, члены которого назначаются президен­том из числа депутатов меджлиса (однопалатного парламента, явля­ющегося главным законодательным органом). Меджлис состоит из 48 депутатов, 8 из которых назначаются президентом, а 40 избира­ются сроком на 5 лет в ходе прямых выборов. Действенная партий­но-политическая система в Мальдивской республике создана не была, соответственно не развита и общественно-политическая жизнь, однако страна известна на мировой арене серией инициа­тив по созданию системы международных гарантий безопасности малых государств и экологической защиты островных государств. Мальдивы являются членом ООН с 1965 г., Движения неприсоеди­нения с 1976 г., Британского содружества наций с 1984 г., Ассоциа­ции регионального сотрудничества стран Южной Азии (СААРК) с 1985 г. Население Мальдивских островов составляет 300 тыс. че­ловек и относится к нескольким этническим группам: это выходцы из Индии и Шри Ланки, а также арабы и малайцы. Государствен­ной религией является ислам.

Страна была традиционно ориентирована на развитие взаимо­отношений со Шри Ланкой, Пакистаном, Бангладеш — в регионе, а также с мусульманскими странами Ближнего и Среднего Вос­тока — за его пределами. С конца 80-х годов стало развиваться по­литическое и экономическое сотрудничество с Индией. Начало ему было положено помощью правительства Индийской республики в подавлении попытки военного переворота в ноябре 1988 г., осуще­ствленной наемниками из числа членов экстремистских тамильс­ких группировок Шри Ланки, имевшими связи с оппозиционными президенту М.А. Гайюму силами. По просьбе мальдивского прави­тельства часть индийских военнослужащих оставалась на архипе­лаге в течение одного года. Участились взаимные визиты государ­ственных деятелей обеих стран, был подписан ряд соглашений об экономическом, техническом, торговом и культурном сотрудниче­стве. В столице Мальдивской республики г. Мале проводилась встреча на высшем уровне между руководителями стран, входящих в СААРК. До конца 80-х годов Мальдивская республика занимала отличные от Индии позиции по проблемам региональной безопас­ности: она поддерживала пакистанское предложение об объявле­нии Южной Азии безъядерной зоной и непальское — об объявле­нии Непала «зоной мира».

Однако несмотря на ширящиеся связи Мальдивской республи­ки с внешним миром, страна во многом зависит от политической ситуации в соседней Шри Ланке. Дипломатические отношения осу­ществляются в основном через мальдивское посольство в Колом­бо, что влияет на ориентацию этого островного государства в южно­азиатском регионе. Периферийное положение Мальдив по отношению к политическим южно-азиатским центрам, малые раз­меры территории и небольшое по численности население, а также исключительная ориентация экономики островов архипелага на туризм и сферу обслуживания обусловливают недостаточность воз­можностей этого государства реально влиять на политический про­цесс в регионе.

Если Шри Ланка и Мальдивы «замыкают» южно­азиатский регион со стороны Индийского океана, то два других государства — Непал и Бутан — охватывают его широкой полосой со стороны предгорий Гималаев. Несмотря на ряд существен­ных различий они имеют общие черты: по государственному устройству обе страны представляет собой конституционные монархии, по экономическому строю и уровню развития — наиболее архаичные образования на территории Южной Азии, несопоставимые по уровню развития производительных сил с другими странами региона.

Непал представлял собой замкнутое, изолированное от внешне­го мира государство, сложившееся к началу XIX в. и превращенное господствующим кланом Рана с середины XIX в. в зависимый от англичан аграрно-сырьевой придаток Британской Индии, находив­шийся в особых договорных отношениях с британской колониаль­ной администрацией. Политическая стагнация, культурный и эко­номический застой стали характерными чертами режима Рана. Хотя в 1923 г. Непал был признан англичанами независимым государ­ством, британский контроль над внешней политикой продолжал сохраняться. Интриги и распри внутри правящей верхушки пред­ставляли собой практически единственную форму политической активности.

Искусственно отрезанный от политических процессов, проис­ходивших в Южной Азии в период развития национально-освобо­дительного движения, Непал позже других стран региона встал на путь создания современной партийно-политической системы. По­литические организации, возникшие здесь в 30-е годы XX столе­тия и призывавшие к установлению парламентской монархии, были разгромлены, уцелевшая часть их создателей организовала эмиг­рантские политические группы на территории соседней Индии, в — Калькутте и Бенаресе. Они составили основу созданной в 1947 г. партии Непальский национальный конгресс (ННК), действия кото­рой постепенно были перенесены на территорию Непала. Основным методом политической борьбы ННК стали кампании гражданского неповиновения, а главным требованием участников сатьяграхи — введение конституции, гарантирующей демократические свободы и введение принципа выборности в законодательные органы власти. Борьба за принятие подготовленного проекта конституции 1948 г. закончилась запрещением деятельности ННК.

Согласно Договору о мире и дружбе, подписанном между Ин­дией и Непалом в 1950 г., была провозглашена полная независи­мость и суверенитет Непала, а согласно временной конституции 1951 г., принятой в результате ожесточенной борьбы ННК со сто­ронниками режима Рана, юридически оформлялась ликвидация «ранакратии». Установление конституционно-монархического строя в Непале означало отмену исключительных прав и привиле­гий членов семейства Рана и наделение широкими полномочиями, в том числе и законотворческими, короля.

В 50-е годы наряду с усилением королевской власти происхо­дит процесс становления партийной системы. При обилии возник­ших партий и группировок (к середине 50-х годов их было уже бо­лее ста), Непальский конгресс был одной из немногих политических организаций, способных реально влиять на процесс демократиза­ции непальского общества. Большинство же возникших образова­ний представляли собой объединения на этно-кастовой и клано­вой основе и реализовывали в первую очередь личные амбиции своих лидеров.

Королевская власть, пользуясь слабостью и разобщенностью политических партий и стремясь максимально сосредоточить властные полномочия, осуществила в декабре 1960 г. государ­ственный переворот, объявив о роспуске кабинета министров, запрете всех партий и политических организаций и установлении режима личной власти короля. Конституция 1962 г. закрепила в Непале «панчаятскую систему» управления, при которой вся власть в государстве (исполнительная, законодательная и судеб­ная) сосредотачивалась в руках монарха. В условиях беспартий­ной системы общественно-организующая роль отводилась орга­нам самоуправления — панчаятам, начиная от деревенских и заканчивая парламентом, который именовался национальным панчаятом. «Панчаятская система» просуществовала вплоть до конца 80-х годов.

В 1990 г. под давлением массовых выступлений и вооруженной борьбы, возглавляемой Непальс­ким конгрессом и Объединенным левым фронтом в составе 7 коммунистических группировок, была принята новая конституция, предусматривающая установление парламентской демократии на многопартийной основе. Согласно конституции 1990 г. Непал является конституционной монархией, а главой государства — король (Бирендра Бир Бикрам Шах Дев).

Законодательная власть в стране принадлежит монарху и двухпа­латному парламенту, состоящему из Палаты представителей (нижняя палата, 205 депутатов которой избираются прямым, всеобщим и тайным голосованием сроком на пять лет) и Национальной ассамблеи (верхняя палата, состоящая из 60 членов, со сроком полномочий 6 лет).

В апреле 1990 г. был образован коалиционный кабинет НК и ОЛФ, премьер-министром был назначен председатель НК К.П.Бхаттараи. В 1991 г. состоялись парламентские выборы, на ко­торых Непальский конгресс одержал убедительную победу. Одна­ко возникшие разногласия между премьер-министром Г.П.Коира-лой и лидером НК Г.М.С.Шрештхой привели к расколу в рядах НК и сделали неэффективной работу правительства: в июле 1994 г. пре­мьер-министр ушел в отставку, а новые выборы были назначены на ноябрь того же года.

Выборы 1994 г. принесли победу Коммунистической партии Не­пала (объединенной марксистско-ленинской) (КПН — О МЛ), пра­вительство которой находилось у власти с ноября 1994 г. по сен­тябрь 1995 г., когда ему был вынесен вотум недоверия. После вынесения вотума недоверия в парламенте власть перешла к коа­лиционному правительству в составе Непальского конгресса, На­ционально-демократической партии и Партии народного выбора во главе с лидером НК Ш.Б.Деубой. Однако отсутствие единства внут­ри ведущих политических партий, выразившееся в расколах НК на две группировки и НДП также на две составные части, привело к падению и этого правительства, вотум недоверия которому был вынесен в феврале 1997 г. Вышедшая из НДП группа, возглавляе­мая Л.Б.Чандом, образовала союз с Коммунистической партией (объединенной марксистско-ленинской), продержавшийся у влас­ти до октября 1997 г. Искусственность объединения между комму­нистами и выходцами из НДП, составленной из политиков, под­держивавших ранее «панчаятскую систему», сделала этот альянс нежизнеспособным. После падения правительства коммунистов и НДП, президент НДП С.Б.Тхапа был назначен премьер-министром и возглавил вновь созданное коалиционное правительство НДП — НК. Выход из коалиции двух ведущих деятелей обеих партий — К.П.Бхаттараи из НК и Л.Б.Чанда из НДП, несогласных с прово­димой правительством политикой, предрешил неизбежность скоро­го падения и этого кабинета. Уход Л.Б.Чанда из НДП привел в дав­но ожидавшемуся расколу этой партии: в январе 1998 г. была сформирована Новая Национально-демократическая партия.

Лидеры Коммунистической партии (объединенной марксистс­ко-ленинской) выступали с критикой деятельности правительства, пытаясь поставить в парламенте вопрос о вотуме доверия — лишь несогласие на это короля на время продлило жизнь очередной мертворожденной коалиции. Однако отсутствие единства помешало им в дальнейшем отстаивании своей линии: в марте 1998 г. из Коммунистической партии (объединенной марксистско-ленинской) ушли сорок ее бывших функционеров, сформировавших новую организацию — Коммунистическую партию Непала /марксистско-ленинскую (КПН/МЛ) — и приз­вавших к созданию революционного движения, направленного на установление в стране республиканского строя.

Другая ультралевая партия — Коммунистическая партия Непа­ла (маоистская) (КПН/М) — к этому времени широко развернула вооруженную борьбу за переустройство непальского общества, на­зываемую ими «Народной войной». Это движение началось в фев­рале 1996 г. в трех дистриктах западного Непала, но к 1998 г. охва­тывало уже 50 дистриктов страны. Оно сопровождалось бесчисленными актами насилия, грабежами, поджогами, убийства­ми и стало угрозой для безопасности и стабильности в стране. Тер­рористическая деятельность маоистов представляет собой одну из самых сложных для решения проблем в современном Непале: низ­кий уровень жизни основной массы населения страны является пи­тательной почвой для дальнейшего роста движения и расширения круга его сторонников. Хотя Коммунистическая партия Непала (ма­оистская) не имеет представительства во властных структурах, цели, преследуемые ею почти официально поощряются лидерами Коммунистической партии (марксистско-ленинской), выражающи­ми несогласие лишь с формами проведения «народной войны».

В соответствии с предварительной договоренностью о последо­вательной смене на посту премьер-министра лидеров двух партий, составляющих правящую коалицию, в апреле 1998 г. С.Б.Тхапа (НДП) передал свои полномочия Г.П.Коирале (НК), который едва вступив на пост премьер-министра, известил своего предшествен­ника о роспуске коалиции в связи с недавним расколом внутри НДП и переходе власти целиком и полностью к Непальскому конгрессу. За 40 месяцев после выборов 1994 г. в Непале сменилось пять правительств. НК в тот период представлял собой доминирую­щую силу в парламенте и не нуждался в союзниках, однако действия Г.П.Коиралы вызвали возмущение у 60 представителей его партии, бойкотировавших сессию парламента и приведших к расколу внутри НК.

Для удержания у власти НК сформировал коалицию с неожи­данным союзником — Коммунистической партией /марксистско-ле­нинской — в августе 1998 г., а Уже к декабрю того же года коалиция неизбежно распалась. Последовало формирование новой коалиции: на этот раз партнерами Непальского конгресса стали Коммунисти­ческая партия (объединенная марксистско-ленинская) и Партия на­родного выбора. Новое образование просуществовало три недели: парламент был распущен и новые выборы назначены на май 1999 г.

В выборах приняло участие 39 политических партий, из них 7 получили представительство в парламенте. Наибольшее количе­ство мест получил НК — 110, второй по численности мест в парламенте оказалась КПН — ОМЛ — 68. Раскол в НДП на последователей Л.Б.Чанда и С.Б.Тхапы не позволил ей занять прочное положение в новом парламенте. К.П.Бхаттараи стал новым премьер-министром Непала, однако положение его оказа­лось сложным: сразу же после его назначения началась ожесточен­ная борьба между ним и Г.П.Коиралой, пытавшимся вернуть себе утраченные позиции и выигравшим в этом соперничестве. Непаль­ский конгресс оказался стоящим перед расколом, в то время как две фракции НДП вновь воссоединились.

Угрозой стабильности остается и «маоистская проблема». При­зыв правительства к маоистам сесть за стол переговоров остается неуслышанным. Маоисты целиком и полностью контролируют ряд территорий страны, неподвластных центральному правительству, что делает дальнейшее развитие ситуации в Непале непредсказуе­мым. 35 дистриктов из 75 контролируются террористами, 4 (Рол-па, Рукум, Джагархот и Каликот) — находятся под их непосред­ственным управлением. Вылазки маоистов достигли столицы Катманду. Непальские боевики поддерживают тесные связи с ин­дийскими идейными собратьями — маоистскими экстремистски­ми группировками в Андхра-прадеш и Бихаре. Индийские власти имеют опыт борьбы с ультралевыми организациями и движения­ми, получившими широкое распространение в этой стране на ру­беже 60-70-х годов: движение наксалитов было подавлено сило­выми методами. Однако непальское руководство не прибегает пока к крайним мерам, опасаясь перерастания «народной войны» в гражданскую и считая преодоление бедности и коррупции основ­ной задачей в борьбе с маоистами.

Незрелость политического процесса в Непале в це­лом, неустойчивость и молодость политических партий, острая фракционная борьба в них, приво­дящая к бесконечным расколам, непродуманность коалиционной политики, носящей характер метаний и шараханий из крайности в крайность приводят к политической нестабильнос­ти. Частые смены правительств ведут к невозможности проведения единой экономической политики и выхода Непала из состояния острейшего кризиса. Характерными чертами непальской полити­ческой жизни остаются коррупция и непотизм.

Несмотря на введение представительских институтов в Непале, сохраняется влияние короля и королевской семьи на общественно-политическую жизнь в государстве: символический характер коро­левской власти в условиях провозглашения конституционной мо­нархии нередко обретает реальный смысл в стране с архаичной социальной организацией. Конституция 1990 г. отводит королю по­четное место как в системе исполнительной, так и законодательной власти: первая состоит из «Его Величества и кабинета министров», вторая — из «Его Величества и двух палат парламента». В конститу­ции указывается, что «Его Величество является символом непальс­кой нации и единства непальского народа. Его Величество хранит и защищает конституцию во имя интересов и процветания народа Непала». Король Непала сохраняет за собой важнейшее право вве­дения в стране чрезвычайного положения и издания соответствую­щих ему указов в случае возникновения угрозы национальной бе­зопасности страны, как внутренней, так и внешней. Нынешний король Непала Бирендра остается сакральной фигурой для боль­шинства непальцев.

Неустойчивость политической обстановки усугубляется нали­чием в партийно-политической системе Непала значительного числа партий, деятельность которых не носит парламентского характера, а связана с «уличной агитацией», чреватой перераста­нием в вооруженные выступления. Коммунистическая партия (маоистская) не одинока в выборе форм и методов отстаивания своих взглядов.

Создатели непальской конституции, в отличие от индийских законодателей, отвергли секуляризм как основу государственной политики. Непал является индуистским государством. Несмотря на то, что индуисты составляют абсолютное большинство населе­ния страны (89%), в стране проживают также последователи буддизма, ислама и различных местных культов. Непал являет­ся полиэтническим государством с исторически сложно склады­вавшимися отношениями между основными этническими группа­ми — непали, майтхили, неварами, авадхи, бходжпури и др. Этническое противостояние переплетается с кастовым. Отноше­ния между конфессиями, этносами и кастами оказывают прямое воздействие на политическую борьбу, нередко влияя на характер коалиционных блоков, составляемых вопреки принципам сочетае­мости идеологических установок и программ входящих в них политических партий.

Политическое развитие Непала обнаруживает две противосто­ящие друг другу тенденции: ориентацию на политические процес­сы в Индии и усвоение политического опыта сначала индийского национально-освободительного движения, потом партийной сис­темы (неслучайно ведущей и старейшей политической партией страны явилась организация под названием Непальский нацио­нальный конгресс), с одной стороны, и противодействие сильному и мощному соседу, с другой. Так, Договор о мире и дружбе между Индией и Непалом, подписанный в 1950 г., вызывал некоторое не­довольство непальской стороны рядом пунктов, ставящих Непал в зависимое положение и накладывавших на него определенные обязательства в отношении Индии.

В целях устранения однобокой ориентации на Индию, Непал ак­тивно развивал связи с Китаем, что приводило нередко к ухудше­нию отношений между непальской и индийской сторонами в пери­оды обострения индо-китайских противоречий. Предложение короля Бирендры объявить Непал «зоной мира» негативно было расценено индийскими политиками, видевшими в этой инициати­ве попытку обособления от Индии и аннулирования договора 1950 г. Непальские правительства активно развивали торговлю с дру­гими странами во избежание экономической зависимости от Ин­дии: осложнения в двусторонних отношениях неизбежно приводи­ли к кризисной экономической ситуации. Особо сильно ударил по непальской экономике индийско-непальский конфликт 1989 г., ког­да срок действия договора о торговле и транзите не был продлен и у непальской стороны, объявившей действия Индии экономичес­кой блокадой, возникли сложности с транспортировкой товаров.

Серьезной проблемой, осложняющей отношения Непала и Ин­дии, является проблема политических беженцев из Бутана, выс­тупавших под лозунгами демократизации королевства и создания в нем реально функционирующей политической системы, и их ста­туса на непальской территории. Конфликтная ситуация, возник­шая между Непалом и Бутаном, по мнению непальских политиков, не может быть решена без участия Индии, с которой Бутан имеет Договор о дружбе, заключенный после провозглашения независи­мости Индии и фактически закрепивший переход от контроля над внешними сношениями Бутана, осуществлявшегося англичанами, к контролю Индии над внешней политикой королевства.

В течение длительного времени Бутан находился в состоянии полувассальной зависимости от Тибе­та, в дальнейшем — на протяжении XIX в. и до 1947 г. — под контро­лем британских колониальных властей. По договору между Индией и Бутаном от 8 августа 1949 г. Бутан согласился руководствоваться советами правительства Индии в вопросах внешней политики. Ко­ролевство Бутан, основанное на установлениях буддизма лама­истского толка, до сих пор сохраняет черты, свойственные тради­ционной теократии далай-ламы Тибета: ламские монастыри явля­ются законодателями политических веяний в стране. В 1953 г. в Бутане была создана партия Бутанский национальный конгресс, выступавшая с требованием создания партийной демократии в стра­не, однако ее деятельность была запрещена королем. Политичес­кие партии и профсоюзы запрещены и в настоящее время.

Бутан является отсталой аграрной страной с преобладанием на­турального хозяйства и архаичных социальных отношений, закреп­ляющих экономическую автаркичность этого государства. По при­нятой ООН классификации Бутан отнесен к числу экономически наименее развитых стран мира. В 1961 г. было начато осуществле­ние первого пятилетнего плана, финансируемого Индией. Рефор­мы вызывали ожесточенное сопротивление крупных землевладель­ческих кланов и части ламства. Однако с середины 60-х годов страна встала на путь создания конституционной монархии: начало этому процессу положило создание частично выборного Королевского совета, наделенного административными функциями.

Современный Бутан представляет собой конституционную мо­нархию, в которой глава государства и правительства — король (с 1972 г. — Джигме Сингай Вангчук, коронованный в 1975 г.) яв­ляется верховным главнокомандующим и председателем плановой комиссии. Законодательная власть осуществляется королем и од­нопалатной Национальной ассамблеей, состоящей из 205 членов (105 избираются на всеобщих выборах сроком на три года, объеди­нения буддийских монахов выбирают 12 человек, остальные 33 де­путата представляют правительство и назначаются королем). Ис­полнительная власть осуществляется королем через Совет министров. Наиболее реальными полномочиями обладает Королев­ский консультативный совет при короле, состоящий из 9 человек и определяющий внутреннюю политику в стране.

Вступление Бутана в ООН в 1971 г. и в Движение неприсоеди­нения в 1973 г. явилось подтверждением независимого статуса го­сударства, а участие его в деятельности Ассоциации регионального сотрудничества стран Южной Азии (СААРК) с 1985 г. закрепило его положение в южно-азиатском регионе.

Создание СААРК явилось важнейшим этапом в процессе раз­вития политических, экономических и культурных связей между странами южно-азиатского региона: Индией, Пакистаном, Банг­ладеш, Шри Ланкой, Непалом, Мальдивами и Бутаном. Однако развитие центростремительных тенденции продолжает сдерживать­ся целым рядом факторов противостояния: сохраняющимися тер­риториальными претензиями, чреватыми периодически повторя­ющимися демонстрациями силы, отсутствием политического консенсуса, экономическим соперничеством.

 


 

РОЖДЕСТВЕНСКОЕ ВОЛШЕБСТВО

Планетарная работа в Храме Преображения Господня
с моржеванием в Святой купели
(с. Радонеж, Сергиево-Посадский р-н)




<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
 | РОЖДЕСТВЕНСКОЕ ВОЛШЕБСТВО. 6) ПЛАНЕТАРНАЯ ГРУППОВАЯ РАБОТА в Храме Преображения Господня: осознанное созидание из Священного пространства Сердца.

Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 417. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Картограммы и картодиаграммы Картограммы и картодиаграммы применяются для изображения географической характеристики изучаемых явлений...

Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Принципы, критерии и методы оценки и аттестации персонала   Аттестация персонала является одной их важнейших функций управления персоналом...

Пункты решения командира взвода на организацию боя. уяснение полученной задачи; оценка обстановки; принятие решения; проведение рекогносцировки; отдача боевого приказа; организация взаимодействия...

Что такое пропорции? Это соотношение частей целого между собой. Что может являться частями в образе или в луке...

Конституционно-правовые нормы, их особенности и виды Характеристика отрасли права немыслима без уяснения особенностей составляющих ее норм...

Толкование Конституции Российской Федерации: виды, способы, юридическое значение Толкование права – это специальный вид юридической деятельности по раскрытию смыслового содержания правовых норм, необходимый в процессе как законотворчества, так и реализации права...

Значення творчості Г.Сковороди для розвитку української культури Важливий внесок в історію всієї духовної культури українського народу та її барокової літературно-філософської традиції зробив, зокрема, Григорій Савич Сковорода (1722—1794 pp...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.012 сек.) русская версия | украинская версия