Американская школа социологии права.

СОЦИОЛОГИИ ПРАВА

 

 

Вопрос 1: Западноевропейская социология права

 

 

1.1. Возникновение социологии права

 

Возникновение социологии права как социологической науки связано с именем осно-вателя социологии, французским ученым-социологом О. Контом. Его представление о праве исходит из идеи, что подчиненность нравственных и общественных явлений неизменным законам не противоречит свободе человека. В то же время О. Конт, имея естественно-научное образование, полагал, что раз нет свободы суждения в физике, то ее не должно быть и в государственной политике. Истинная свобода состоит в возможно беспрепятственном следовании познанным законам. Поскольку божественного права не существует, все человеческие права с общего согласия должны быть упразднены, а за человеком следует признать одно право – исполнять долг. Все неизменные законы обра-зуют иерархию. О. Конт считал, что законодательство не должно рождаться из каких-либо априорных понятий представителей законодательной власти, а должно исходить из общественного опыта развития общества.

О. Конт полагал, что на смену «ретроградной аристократии» и более поздней «анархи-ческой республике» неизбежно приходит «социократия» как высшая форма организации западноевропейского индустриального общества XIX века. Формулой социократии был лозунг: «Любовь как принцип, порядок как основание, прогресс как цель». Социократия служит всему обществу и основывается на солидарности классов. Такая солидарность обеспечивается: признанием за каждым человеком социальной функции (каждый гражда-нин социократии является государственным чиновником), заменой прав обязанностями («единственное право, которым каждый человек обладает, – это право выполнять свой долг»); признанием за частной собственностью социальной значимости служения обществу.

Все человечество будет объединено в 500 социократий, каждая размерами не более Бельгии и Голландии, поскольку только в небольших социократиях можно достичь порядка и прогресса. «Позитивистская республика» имеет строгую классовую стратифи-кацию: на единицу «концентрированной силы богатства» в лице класса капиталистов приходится 33 единицы класса пролетариата как «рассеянной силы числа». Правительство для О. Конта – это власть духовная, «философская» и власть светская, «практическая». Духовная власть, обогащенная при социократий новой религией Человечества как Великого Существа должна принадлежать философам, жрецам позитивистской церкви, а светская, подчиненная духовной, – патрициату, главной задачей которого является воспи-тание граждан в духе солидарности (даже путем показательного изгнания из общества).

 

Основатель социостатистических исследований, бельгийский ученый А. Кетле парал-лельно с О. Контом заложил основы социологии. В своих трудах «Социальная физика», «Социальная система» он заявил о себе как о стороннике социологического подхода к изучению общества. Свою задачу он видел в отыскании законов социальной системы и их статистическом «просчитывании». По его мнению, социальные законы являются статис-тическими и поддаются описанию посредством законов случайных больших чисел. Теми же методами он изучал преступность, устанавливал статистические возрастные, гендер-ные и иные характеристики преступности, которые он назвал «таблицами преступности». По его данным, у одних людей склонность стать преступником равна нулю, у других, напротив, «сильно развита». Но это два полюса, а большинство людей характеризуются средним уровнем преступной наклонности.

 

Английский ученый Дж.С. Миллъ конструировал «правильные» модели политико-правового устройства общества. Высшим проявлением нравственности он считал само-отверженное служение обществу и выступал за индивидуальные свободы абсолютно независимых, но приобщенных к цивилизации и окультуренных людей. Повиновение и послушание являются признаками всякой цивилизации. Угроза свободе исходит не только от государства, но и от тирании мнения большинства.

Свобода индивида первична перед политическими структурами. Государство всегда бывает не лучше и не хуже составляющих его индивидов. Для достойного государства необходимо самосовершенствование народа, высокие качества людей. Порядок – непре-менное условие прогресса. Залогом порядка является устроенная и правильно функ-ционирующая государственность. Государство не должно подменять собой свободную деятельность людей, иначе народ поражает болезнь социальной пассивности.

 

Итальянец Э. Ферри, ученик Ч. Ломброзо, считал уголовную социологию отраслью социологии, а уголовное право – отраслью уголовной социологии, изучающей антропо-логические, физические (т.е. физическую среду) и социальные группы факторов. Он критиковал уголовное право за отрыв от жизни. Так называемый «закон Э. Ферри» или «закон насыщения преступностью» гласил: «Подобно тому, как определенное количество данного вещества растворяется только в определенном количестве воды при определен-ной температуре, точно также определенное число преступлений может быть совершено при определенных физических индивидуальных условиях» (Ферри Э. Уголовная социология / Э. Ферри. СПб., 2005. С. 347.). Э. Ферри разрабатывал социологию наказания, считая, что никакая жесто-кость не способствует снижению уровня преступности.

 

Социально-психологическая концепция французского ученого Г. Тарда отражена в трудах «Самоубийство», «Законы подражания», «Сравнительная преступность», «Пре-ступники и преступления». Общественные связи и процессы, право в том числе, основаны на подражании в обществе. Личности изобретают новое, а массы подражают и норма-тивно закрепляют действие. Поэтому право есть «не более как один из видов склонности человека к подражанию» (Тард Г. Законы подражания / Г. Тард. СПб., 1892. С. 74.).

Преступность, по мнению Г. Тарда, связана с организациями, с типом общества: «Сис-тема преступлений и порока меняется вместе с ходом истории» (Тард Г. Сравнительная преступность. М., 1907. С. 33.). Преступным считается то, что подрывает устои общества в конкретно-историческом плане. Преступность – это постоянный спутник человечества, а не атавизм, как считал Ч. Ломброзо. Каждому обществу характерны свои преступления и своя преступная субкультура. Таким образом, преступность и преступление выступают конкретным социально-историческим явлением и определяются в первую очередь соци-альными причинами. Рассматривая такое явление, как преступление, Г. Тард писал: «Его происхождение прежде всего историческое, его объяснение прежде всего социальное» (Тард Г. Сравнительная преступность. М., 1907. С. 196.). Он изучал «преступления толпы» и «преступную толпу». В последней «собрание умственно совершенно здоровых людей превращается в единого сумасшедшего». С его точки зрения, любая социальная форма, ассоциация всегда ниже тех, которые ее составляют.

Рассуждая о наказании, Г. Тард отвергал мнимую идею «бессилия» наказания для поддержания социального порядка. Но наказание, согласно Г. Тарду, должно быть сораз-мерным, поскольку безнаказанность станет плохим примером для подражания.

Истоки права Г. Тард видел в обязанностях. Любой закон поначалу выглядит как внешнее принуждение, а позже становится привычным и воспринимается как внутренняя сила, «как гарантия, а не как наказание». В силу этого общество имеет скорее юридичес-кое, нежели экономическое основание, поскольку базируется на взаимном распределении обязательств или соизволений, прав и обязанностей. Таким образом, Г. Тард отметил важ-ный момент: право тогда становится значимым для людей, когда оно внутренне принято.

 

Английский ученый Г. Спенсер, уподобивший в «Основаниях социологии» общество живому биологическому организму, стал одним из основоположников органической школы права. Для него общество есть совокупность индивидов, собирательное имя для обозначения известного их числа. Общество эволюционирует и общественный рост похож на рост биологических организмов. В его процессе возрастает сложность общественного строения. Со временем выделяется и все более специализируется управляющая система общества – власть, суд, законодательные органы. Нарушение органического единства и неспособность отдельного элемента выполнять свои функции надлежащим образом при-водит к смерти всего социального организма, поскольку все его части социально взаимо-связаны (Спенсер Г. Основания социологии / Г. Спенсер // Западноевропейская социология XIX века. СПб., 1914. С. 294.).

Г. Спенсера считают основоположником законодательной социологии. В очерке «Грехи законодателей» он поставил вопрос о профессиональной подготовке законодате-лей. По его убеждению, главная причина некачественных законов кроется в том, что законодатели представляют общество «куском теста», из которого можно лепить все что угодно по собственному усмотрению, преследуя, как им кажется, благие для него цели (Спенсер Г. Грехи законодателей / Г. Спенсер // Социологические исследования. 1992. № 2. С. 135.). Концепция общества как «пластичной массы» ошибочна вследствие того, что общество – не искусственно созданный предмет, а продукт длительного эволюционного развития, со свойственными социальному организму закономерностями. Поэтому Г. Спенсер убежден, что среди необ-ходимых законодателю знаний должны быть знания по социальным наукам, социологии.

 

В становлении социологии права как юридической науки велика роль так называемой «юриспруденции интересов» немецкого ученого – Р. Иеринга, которую он противопо-ставлял «юриспруденции понятий». Социологическая, как ее определяет сам Р. Иеринг, «реалистическая» теория права состоит в следующем: право понималось как совокуп-ность установленных государством принудительных мер; в социологической трактовке процесс формирования права понимался как результат борьбы различных интересов в обществе и государство получало социологическое обоснование, в чем отражался социо-логизм теории; право понималось как защищенный интерес. Позитивизм отражался в том, что этот интерес закреплялся в законодательстве.

«Цель права – мир, путь к нему – борьба», – вот основное кредо ученого. Р. Иеринг полностью опровергал положения исторической школы права («одного из опаснейших лжеучений, какие только можно вообразить»), согласно которым право развивается сти-хийно и беспрепятственно, естественно и незаметно, как язык. Опасность исторической концепции права усматривается им в подмене лозунгов: там, где надо «действовать с полным и ясным сознанием цели и напряжением всех своих сил», т.е. в области права, историческая школа утверждает, что все происходит «само собой» (Марченко М.Н. История политических и правовых учений / М.Н. Марченко, И.Ф. Мачин. М., 2005. С. 393.).

В понятии права Р. Иеринг выделял два аспекта: формальный как совокупность норм поведения, обеспеченных государственным принуждением; содержательный как совокуп-ность интересов, образующих жизненные условия, и целей. Суть реалистической теории права состоит не только в обосновании тезиса о борьбе как форме развития права, но и в обосновании цели в праве («цель есть творец права»), мотивов, интересов. В интересе отражается субъективное стремление человека к достижению определенной цели, получе-нию известного блага.

Государство, согласно взглядам Р. Иеринга, создается с целью охраны путем принуж-дения интересов общества, которым противостоит эгоистический интерес индивида. По мере своего развития государство охватывает «как бы все пожизненное пространство общества». К числу основных признаков государства относятся:

1) особый механизм принуждения;

2) отношения господства и подчинения;

3) взаимосвязь членов общества с помощью властных структур;

4) публичный характер государственной власти;

5) суверенитет, предполагающий монополию на применение принудительной силы;

6) наличие публичного права.

Немаловажно, что только там, где «государственная власть сама подчиняется пред-писанному ею порядку, последний приобретает окончательную правовую прочность». Только при господстве права процветает государство и общество.

 

Немецкий ученый Ф.К. Савиньи отрицал идею о праве как продукте индивидуаль-ного разума и воли законодателя. Право, но его мнению, есть результат творческой деятельности народа и проявление его духа. Оно развивается исторически произвольно, подобно языку. Под правом Ф. К. Савиньи понимает социальное явление, развивающееся и функционирующее вместе с обществом только в тесном социальном контексте.

 

Английский ученый Г. Мен в своем труде «Древнее право» (1861 г.) указывал, что эволюция юридических институтов – это медленное постепенное развитие права на базе обычая, что выражено в так называемом «законе Мена»: «От статуса к договору». Общества Г. Мен делил на виды: прогрессирующие, где семейная зависимость заменяется личной ответственностью индивида, и статичные, остановившиеся на определенной ступени развития. Закон в последних в силу доминирующей семейной зависимости действует на главу семьи, а не на личности (Касьянов В.В. Социология права / В.В. Касьянов, В.Н. Нечипуренко. Ростов н/Д, 2002. С. 67-69.).

 

Сложно установить определенный момент зарождения науки «социология права». Это – дело произвольное. Спорадические эмпирические исследования проводились давно. О науке «социология права» начинают говорить с сентября 1962 г., когда члены Международной социологической ассоциации В. Эван и А. Подгурецкий предложили во время V социологического конгресса провести неформальную сессию «Предмет и метод социологии права». Позже был создан Комитет социологии права при Международной социологической ассоциации.

Таким образом, в конце XIX – начале XX в. под мотивирующим влиянием социологии как новой науки об обществе в юриспруденции стали разрабатываться различные социо-логически ориентированные концепции о праве. Иначе говоря, социология права зароди-лась в западноевропейской юриспруденции.

 

1.2. Классическая социология права

 

Классическая социология права основывается на трудах Э. Дюркгейма, М. Вебера, Е. Эрлиха и других ученых.

 

Социально-правовая мысль французского социолога Э. Дюркгейма изложена в таких его трудах, как «О разделении общественного труда», «Самоубийство». Согласно его взглядам, предметом социологии права выступают изучение права в общественном контексте, связи между правом и моралью, феномен аномии (буквально «отсутствие нормы», «отсутствие права»).

Э. Дюркгейм разработал мощный понятийный инструментарий (социализация, коллективное сознание, аномия, репрессивное право и другие понятия). Он являлся представителем направления структурного функционализма в социологии. В рамках этого направления общество представляется как совокупность автономных социальных инсти-тутов, где поведение индивида всецело подчинено последним. Кредо его социальной концепции – «объяснение социального социальным». Суть концепции заключается в том, что не индивид определяет поведение, а общество определяет его через коллективное сознание. В таком понимании общества есть ценностно-нормативная система.

Право рассматривается Э. Дюркгеймом как социальный факт. Правовые нормы, благо-даря их универсальному характеру, Э. Дюркгейм считал способными поведать о социаль-ных фактах намного больше, чем чувства и мнения. «Социальные факты надо рас-сматривать как вещи» (Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение / Э. Дюркгейм. М., 1995. С. 8.). «Вещность» социальной реальности состоит в том, что общество, его институты объективно определяют поведение субъектов через социальный контроль, социальные нормы (в противовес М. Веберу, с его субъективными смыслами социального действия), и этого избежать нельзя. Но парадокс заключается в том, что и М. Вебер и Э. Дюркгейм описывают одно и то же только с разных сторон: общество формирует нас, но и мы формируем общество!

Он выступал против деления права на частное и публичное. Всякое право, по его убеждению, одновременно является частным, поскольку в конечном результате все можно свести к действию индивидов, и публичным, поскольку оно имеет социальную функцию. Право отражает состояние общества, наиболее важные ценности, сплачивает общество. Однако защита публичного интереса предшествует защите личного интереса.

Э. Дюркгейм разработал идею аномии. Аномия – это разрыв права с социальной солидарностью, когда право перестает выполнять свои функции, и поэтому утрачивает свою регулятивную способность (Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии / Э. Дюркгейм. Одесса, 1990. С. 293-294.). В силу этого происходит дезориентация в обществе, разрыв между нормой (правилом поведения), ожидаемым и реальным поведением, которое, как следствие, становится непредсказуемым. Выход из аномии Э. Дюркгейм видел в развитии экономики, в ее нормативной регуляции с учетом права.

Э. Дюркгейм создал социологию уголовного права. По его мнению, наказание в первую очередь направлено не на исправление преступника и запугивание подражателей, а на сплочение общества, успокоение совести общественного коллективного сознания (Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии / Э. Дюркгейм. Одесса, 1990. С. 107.). Он считал преступлением то, что общество и коллективное сознание считает таковым.

В то время как самоубийство Э. Дюркгейм относил к негативной девиации, пре-ступность он считал «фактором общественного здоровья, составной частью всякого здорового общества», нормальным явлением в развитии общества, «так как общество, лишенное его, было бы совершенно невозможно» (Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии / Э. Дюркгейм. Одесса, 1990. С. 464.) Так, по статистике за несколько столетий, преступ-ность не уменьшается. Она – вечный спутник общества, социальная боль, предвестник будущей морали, нормальная девиация.

Э. Дюркгейм ввел понятие репрессивного и реститутивного (кооперативного) права. Оба понятия отражают виды солидарности в обществе. Репрессивное право направлено на преследование индивидами, претерпевание ими физических мучений, возмездие, символическое восторжествование справедливости. Эта «механическая солидарность» отражена в уголовном праве. Реститутивное же право направлено на восстановление нарушенного порядка и кооперации между индивидами (restituotio in intergrum). Такая «органическая солидарность» отражается в гражданском, конституциональном, процес-суальном, коммерческом праве. Он считал, что в дальнейшем реститутивное право будет лидирующим, поскольку общество учится видеть в людях не вещи, а сотрудников, по отношению к которым у него есть обязанности.

 

Выдающийся вклад в развитие социологии права внес австрийский правовед Е. Эрлих (История политических и правовых учений. М., 2000. С. 678.). Его основным трудом стали «Основы социологии права». Он представляет антилегистское и непозитивистское направление школы свободного права, являющейся прототипом американской школы социологии права. Е. Эрлих рассматривал социологию права как юридическую науку, хотя сложную и противоречивую, за что критиковался современниками. Основным постулатом Е. Эрлиха стало утверждение, что «центр тяжести развития права... не в законодательстве, не в юриспруденции, не в судебной практике, а в самом обществе» (Erlich, Eugen. I fondamenti della sociologia del diritto / Eugen Erlich. Milano, 1976.). Поэтому, с его точки зрения, вся юриспруденция не имеет права на самостоятельное существование и должна входить составной частью в социологию.

Е. Эрлих рассматривал все социальные явления как правовые, расширяя пределы правового поля почти до бесконечности, за что фон Гирке назвал его правовую теорию «манией правового величия». Он считал классическую юриспруденцию неправдивой, поскольку она рассматривает право через призму судебных дел, а они отражают малую толику существующих правовых споров.

На огромном фактическом материале по судебной практике и по договорам Е. Эрлих доказал, что реально применяется только треть норм действующего права. Конфликты по большей части решаются не обращением к абстрактной норме, а оценкой социальных фактов избранными судьями или арбитрами, решающими по справедливости. Случаи, когда прибегают к абстрактным нормам – всего лишь «пена на поверхности воды», и принудительная сила правовых норм не играет особой роли.

К источникам права Е. Эрлих относит: обычай, господство, владение, правовое волеизъявление. Эрлих является автором идеи свободного нахождения права судом. По его мнению, только суд успевает за развитием общества и решает споры по интуиции, справедливости. В случае пробела в законе используется метод индукции вместо метода дедукции, который предусматривает обращение к абстрактной норме. Е. Эрлих четко отличает право от морали и других социальных норм, которые тоже регулируют деятельность государства. Е. Эрлиха часто критикуют за то, что он не различает правила, нуждающиеся и не нуждающиеся в государственном принуждении.

Е. Эрлих рассматривал общество как совокупность союзов, семей, общин и других организаций, заканчивая государством, имеющим свой спонтанный, независимый от формально действующего права порядок. Этот социальный порядок достигается через согласование коллективной и индивидуальной воли и первоначально определяет поведение человека. Соответственно, поэтому свои права люди рассматривают как нечто вытекающее из взаимоотношений, а не из юридических положений. Право содержится не в правовых предписаниях, а во внутреннем порядке союзов и установленных с помощью соглашений договоров и уставов (Марчук В.П. «Свободное право» в буржуазной юриспруденции. Критики концепции Е. Эрлиха / В.П. Марчук. Киев, 1977. С. 51-119.).

Именно Е. Эрлих ввел понятия «мертвый закон» и «живое право», ставшие визитной карточкой социологии права. Под «живым правом» понимаются все виды правил поведения, которые ежеминутно создаются людьми в процессе их повседневного общения. В праве Е. Эрлих различал два уровня: право общественное, возникшее из союзов, и право юристов, т.е. нормы-решения, которые поддерживают порядок в союзах. «Живое право» является результатом взаимодействия первого и второго уровней права, дополненные государственным правом. Е. Эрлих справедливо отмечал, что «право юристов старше, чем право, исходящее от государства».

 

Непревзойденный вклад в становление социально-правовой мысли внес и немецкий ученый М. Вебер. Он понимал общество как антропоморфное явление, совокупность автономных индивидов по принципу «Мы, индивиды, формируем общество, вкладывая в социальное действие тот или иной смысл». Поэтому государство и общество есть социальные действия отдельных индивидов. Под социальным действием он понимал действие, с которым индивид соотносит свой субъективный смысл с действиями других лиц.

Социальный и правовой порядок, по мнению М. Вебера, обеспечиваются тем, что действия людей взаимоориентированы. Так, преступники, зная, что преступление пре-следуется по закону, будут стремиться скрыть его следы, т.е., даже совершая право-нарушение, они также ориентируются на нормы права. Как только субъекты начинают думать, что, например, юридическая ответственность с квалифицирующим ее принципом неотвратимости наказания за правонарушение не действует, и перестают соблюдать правовые требования, то она действительно перестает действовать, даже если де-юре ее никто не отменял. Поэтому на действиях и связанных с ним смыслах держится право и все иное (Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии / М. Вебер // Избранные произведения. М\, 1990. С. 513.).

Часто говорят о «законе Вебера». Суть этого «закона» состоит в том, что прогрессивное развитие права идет по пути его рационализации, бюрократизации и специализации. Этим законом оправдывали безудержный рост числа нормативных правовых актов, как прогрессивное явление. Бюрократия, согласно М. Веберу, – лучшая форма правления и господства права. Оно четко очерчивает статус, пределы и компе-тенцию власти, предписывает всем строго и обезличенно следовать законам, позволяет социально контролировать и поддерживать авторитет государственной власти, так как органы власти легитимированы обществом.

Заслуживает внимания высказывание американского ученого С. Хантингтона о том, что с точки зрения растущей экономики хуже, чем общество с жестокой, сверхцентра-лизованной, бесчеловечной бюрократией является общество с жесткой, сверхцентрализо-ванной честной бюрократией.

В теории господства М. Вебера выделяются следующие виды господства и соответ-ствующие им виды права: традиционный тип права, основанный на авторитете вечно вчерашнего, право новизной не отличается; харизматическое господство, основанное на личной преданности и доверии неординарному лидеру, который творит личное право; рациональное легальное господство, основанное на обязательности рационально выведенных законов и установлений, обязательных для управляющих и управляемых, право создается специализированным правовым персоналом.

Государство М. Вебером понималось как отношения господства, опирающиеся на легитимное насилие. Право понимается М. Вебером как внешняя сила, гарантирующая легитимный порядок, особенно в силу принуждения со стороны специальной группы лиц, в чьи функции входит охрана порядка и предотвращение нарушений через применение силы. Действие права связано с политико-институциональным его обеспечением государ-ством, обладающим монополией легитимного физического насилия.

Право, согласно М. Веберу, есть логическая система абстрактных норм. Он отме-чал разное понимание одних и тех же норм разными индивидами. Например, в законо-проект закладывался один смысл. После его принятия первоначальный смысл помнит малая группа профессиональных юристов. Обычные люди осведомлены о законах ровно настолько, насколько это необходимо для предотвращения самых крупных неприятностей в их жизни, они усваивают традиционное поведение, не задумываясь о смысле, цели и даже существовании данных порядков.

М. Вебер ввел понятие правового персонала. Это – те представители общества, кото-рые выдвинуты обществом, чтобы обеспечить соблюдение определенных норм и применить санкции при их нарушении. Часто нормы, применяемые правовым персоналом, считаются правовыми именно в силу этого.

 

 

1.3. Современная европейская социология права

 

В XX в. европейская социология достигла более высокого уровня развития. Теоретические исследования дополнялись масштабными конкретно-социологическими исследованиями, особенно в области уголовного права, законодательной и судебной социологии.

 

В европейской социологии права принято выделять национальные школы. Так, известны скандинавская, французская, итальянская, польская и советская социология права. Рассмотрим некоторые из них.

 

Скандинавская реалистическая школа в связи с приверженностью правовому реа-лизму часто считается преемницей американской школы. Реалистическое понимание права состоит в том, что эффективность норм есть чисто психологический феномен признания нормы общественным сознанием. Видные представители данной школы – А. Хегерстрем, К. Оливекрона, В. Лундстедт, А. Росс. Из всех представителей скандинавской школы наибольший вклад в развитие социологии права внесли В. Лундстедт и А. Росс.

A. Хегерстрем понимал право как психологическую реальность, «волевой импульс», императив, содержащий требование конкретного действия. В отличие от большинства теоретиков он считал, что право не имеет ничего общего с ценностями и регламентирует поведение людей просто воздействием волевого импульса, самой императивной формой приказания.

 

К. Оливекрона занимал аналогичную позицию и выдвигал тезисы о том, что право есть обезличенный правовой императив, который моделирует воображаемую ситуацию и воображаемое действие. В силу безличности правовые нормы не являются приказами. Право и мораль – однопорядковые явления, только с тем отличием, что право связано с применением силы. К. Оливекрона придерживался идеи о том, что государство не являя-ется источником права, так как оно не существует отдельно и независимо от права. Происхождение права из государственного законодательства является, по его убеждению, иллюзией и вытекает из факта, что государство и его законодательство представляют собой механизм обеспечения эффективного функционирования правовых норм.

 

B. Лундстедт утверждал, что:

1) право возникает из потребности общественных групп в кооперации для дости-жения социальных целей, помимо биологического выживания и воспроизводства жизни;

2) содержание права определяет социальное благосостояние, т.е. ощущение гражда-нами безопасности, психологического и материального комфорта, развитие индии-видуальных качеств, свободу предпринимательства.

В его учении известен метод рассмотрения права сквозь призму социального благо-состояния, как понятия, не связанного ни с какими абсолютными ценностями. Содер-жание благосостояния определяется прагматически: через принцип наибольшей полез-ности для общества, равно включая в себя материальное и духовное. То, что полезно для укрепления социальной организации общества и достижения поставленных социальных целей, и составляет социальное благосостояние общества, а также определяет содержание права. Социальное благосостояние общества включает в себя ощущение гражданами безопасности, психологического и материального комфорта, возможность развития личности и т. д.

Поэтому право понимается В. Лундстедтом как социальный феномен. Оно выполняет социальные функции и служит самосохранению общества. Право, по мнению В. Лунд-стедта, порождается в процессе формирования социальной организации: именно благо-даря наличию организованных групп в обществе возникает потребность в сотрудничестве и кооперации, направленных на социальные цели, а не простое биологическое выживание (Касьянов В.В. Социология права / В.В. Касьянов, В.Н. Нечипуренко. Ростов н/Д, 2001. С. 156.).

 

А. Росс разработал концепцию «действенности права». Суть концепции в том, что правовые нормы являются ключом для интерпретации и прогнозирования социальных действий.

Ему принадлежит идея о праве как объективной психо-бихевьеристической реальности, через которую он объясняет эффективность права. Бихевьеристика есть составляющая поведения по типу «стимул – реакция», где норма права стимул, а поведение – реакция. В то же время бихевьеристская составляющая концепции А. Росса использует элементы правового реализма и рассматривает эффективность норм как чисто психологический феномен признания нормы общественным сознанием. Синтезируя оба эти момента, А. Росс создает свою теорию права как особой объективной психолого- поведенческой реальности.

Эффективность права, по мнению А. Росса, заключается в том, что оно обеспечивает постоянное следование большинства людей требуемому правовыми нормами образу действий, а также в том, что этот образ действий ощущается большинством людей как нечто общеобязательное.

 

Таким образом, идеи скандинавской школы права достаточно своеобразны, что объясняется влиянием правового реализма и психологического подхода к пониманию права.

 

В итальянской социологии права значительное место отводится изучению судейского корпуса и общественного мнения о деятельности судов. Среди представителей этой школы наиболее известны А. Пагани, Г. Мартинотти, Е. Мориондо и некоторые другие. На наш взгляд, однако, наиболее интересны положения более раннего поколения данной школы (В. Парето, Г. Моска).

 

В. Парето – один из основателей теории элит. Основным его трудом стал «Трактат по общей социологии». Общественное развитие, по мнению В. Парето, обусловлено нелоги-ческими действиями. В основе поведения людей лежат инстинкты, чувства, страсти, «деривации» (производные) – идеологии, верования, различные формы объяснения нелогических действий, обусловленных психофизическими особенностями действий индивидов. Общество является уравновешенной системой, поскольку выступает как результат парализующих друг друга антагонистических интересов отдельных личностей и классов. Антагонизм вызывается социальным неравенством людей, связанным с неравным распределением «остатков». Последние представляют собой устойчивую психологи-ческую константу любого нелогического действия. Эти «остатки» делятся на два класса: соответственно являющиеся источниками поведения элит-«лис» и элит-«львов». Первые опираются на согласие, а вторые – на силу. Противоборством элит объясняется ход истории. В циркуляции элит заключена основная движущая сила общественного развития. Творческая сила элит есть основа всех общественных процессов. «Деривации» (изменчивые интерпретации нелогических действий) в форме социальных теорий и философских концепций являются лишь средством борьбы элит и служат понуждению масс к согласию и повиновению, в зависимости от желания и умения правящего класса использовать тот или иной инструмент различают формы и способы правления.

 

Г. Моска в своем основном труде «Правящий класс» вычленял элиты, анализировал их структуру, законы функционирования, пути прихода и удержания власти, причины упадка, смены их контрэлитой. История выступает полем битвы элит, свойственных типам общества. Правящий класс монополизирует власть, используя законные и незакон-ные методы, основывая свое господство на военной силе, священстве и знании государ-ственного управления, манипулировании массами.

По его мнению, развитие общества есть циркуляция элит, Когда представители контрэлиты стремятся войти в элиту правящую и тем самым обновляют ее. Для элит опасна тенденция к консервации и закрытости наследственной элиты, поскольку это ведет к ее вырождению. Оптимальна политическая система, которая не полностью закрыта, с одной стороны, но и преемственна, с другой. Идеалом формирования элиты является не наследственная элита по критерию богатства, а меритократия (по заслугам). Демократия здесь выступает как расширенная аристократия.

 

Среди известных французских социологов права, помимо Л. Арно, необходимо отметить М. Ориу и Ж. Гурвича, Ж. Карбонье.

 

М. Ориу – один из основоположников теории институционализма на основе социально-позитивистского правоведения. Теория институции М. Ориу трактует правопорядок как систему бесчисленных социальных равновесий, наподобие системы физического равновесия. Право уравновешивает вечную противоположность между личностью и обществом. Система правого равновесия универсальна и охватывает все сферы социума. Правопорядок нацелен на ввод специальными способами справедливости в примитивный порядок вещей и является прогрессивно развивающимся. Правовые отношения, согласно идее М. Ориу, выполняют функцию гармонизации противобор-ствующих личных и коллективных интересов. Право он рассматривает как тотальный регулятор, уравновешивающий все сферы жизнедеятельности общества.

Согласно М. Ориу, государственный режим олицетворяет государство и представляет собой одновременно политический, экономический и правовой режим. Централизация общегосударственного права сводится к тому, что установление правовых норм и санкций становится делом центральной политической власти. Результаты силы получают форму права только путем их легитимации и персонификации социальных институтов.

Гражданскую жизнь М. Ориу характеризует как разделение между политической властью и частной собственностью, что является основным и для свободы, и для политической власти. Право собственности считается естественно вечным в силу вечной возможности уничтожения вещей.

 

Известна социологическая теория Ж. Гурвича. В силу влияния Л. И. Петражицкого и П. А. Сорокина он являлся сторонником идеи правового плюрализма, т.е. расширенного понимания права и социологии права. Свобода, согласно Ж. Гурвичу, есть ничем не детерминированное и неограниченное действие, а общество – совместная деятельность множества индивидов, в процессе которой сталкиваются индивидуальные интересы. Поэтому он говорит о плюрализме детерминизмов. Его интересовало соотношение социальной детерминированности как предмет генетической социологии, изучающей социальные факторы, закономерности, тенденции, и индивидуальной и коллективной свободы, изучающейся микро- и макросоциологией.

Ж. Гурвич разделял право на социальное (социабельное, интегрирующее), которое стихийно творится обществом и общностями, но не государством, и право индивидуальное, разъединяющее, основанное на недоверии. Социальное право Ж. Гурвич рассматривал как особый социальный институт и организующую идею для формирования и функционирования других социальных институтов, как попытку реализации в данном обществе идеи справедливости.

В теории Ж. Гурвича вопросы права толкуются с позиций интуиции и волюнтаризма. Он отрицал единое и цельное миропонимание и объективный характер общественных закономерностей. Основной задачей должно быть исследование «микроотношений» внутри различных групп и ассоциаций, которые определяют все другие отношения.

 

Ж. Карбонье считал, что социология права производна от социологии и является подотраслью последней. Он противопоставлял юридическую социологию и традицион-ную юриспруденцию, утверждая, что юриспруденция – носитель догматического подхода, а юридическая социология – центр недогматического изучения права.

 

Немецкая социологическая мысль может быть представлена учением Г. Канторо-вича, Ф. Тенниса, Р. Дарендорфа и других ученых.

 

Г. Канторович утверждал, что право – это сумма предписывающих внешнее поведе-ние социальных правил, рассматриваемых в качестве справедливых (Касьянов В.В. Социология права / В.В. Касьянов, В.Н. Нечипуренко. Ростов н/Д, 2001. С. 106-109.). Социологический подход к изучению права нуждается в признании как формально-нормативного, так и «свободного» права. Под формальным правом он понимает право, процесс формирования которого завершен. Свободное же право – это право в состоянии становления, т.е. еще не ставшее формаль-ным. Свободное право выступает чем-то родственным естественному праву, поскольку оно как бы стоит над государственным формальным правом. Однако свободному праву требуется определить границу: оно должно быть признано государством и опираться на его силу и власть.

 

Социологию права Г. Канторович представлял как теоретическую дисциплину, изуча-ющую социальную действительность посредством обобщения в перспективе правовых целей. В этом контексте она противостоит догматической юриспруденции, изучающей правовые нормы в содержательном аспекте. Социология права не касается содержания норм права: она рассматривает цели сквозь призму ценностного подхода. Правовые нормы выступают в качестве социально полезных целей, служащих мерилом при оценке субъективных интересов. Признак «юстициабельности», т.е. способность и возможность вынесения решения, отличает правовую норму от других социальных норм.

 

Огромный вклад в развитие социологии преступности внес Ф. Теннис, чьи много-численные работы еще не изучены и требуют переосмысления. По мнению В.В. Касьянова и В.Н. Нечипуренко, несмотря на неоспоримость его заслуг и признанность его как классика социологии, концепции Ф. Тенниса «никогда не находили восторженного приема, в отличие от идеи Вебера, Дюркгейма или Зиммеля» (Касьянов В.В. Социология права / В.В. Касьянов, В.Н. Нечипуренко. Ростов н/Д, 2001. С. 115-119.). Идеи Ф. Тенниса о стратегии борьбы с преступностью соответствуют его основной теории – дихотомии «общины» и «общества». Община и общество – две идеально-типические формы социальности, в каждой из которых можно различить «патологию» и «нормальность». Перерождение общины влечет за собой новые формы преступности.

Главной целью исследований Ф. Тенниса было изучение связи: вида преступления с условиями жизни и происхождением преступника для доказательства тенденции пере-растания общинного сознания в общественное.

Интересным представляется предложенное Ф. Теннисом различие преступления и правонарушения. Преступление он рассматривает как намеренное нарушение правовых норм, а правонарушение – как намеренное или ненамеренное отклонение от норм, определенных государственным законодательством. Ф. Теннис предлагал классификацию преступлений в зависимости от психологического состояния правонарушителя, социаль-ных условий преступления, например, урбанизации. Занимаясь изучением криминальной статистики, Ф. Теннис относил ее и к методу, и к науке. Он отмечал, что официальная статистика не отражает реальной картины преступности, поскольку не регистрирует коммерческие махинации и нераскрытые преступления, а также не различает случайные и профессиональные случаи воровства.

По убеждению Ф. Тенниса, необходимо усовершенствование уголовного законо-дательства и создание условий реабилитации преступников, поскольку существующий режим осуждения заключенных служит причиной морального и физического распада и появления более изощренных преступников, умело избегающих наказания.

 

Г. Зиммель строил социологию вокруг понятия «жизнь». В результате саморазвертывания жизни происходит ее определение в конкретных формах, в том числе и в праве. Право как социально оправданное, допустимое, должное запрещение возникает из непосредственной жизни еще в древности. Первоначально оно соединено с нравами и обычаями. Право, как полагал Г. Зиммель, превращается в самостоятельную форму, когда становится ценностью само по себе. Право как абсолютная форма принуждения отличает-ся от обычаев и нравов обязательностью принуждения и независимо от предметно-практической сиюминутной деятельности. Если право, обретя собственную логику развития, перестает отражать действительное течение жизни, тогда одна его форма заменяется на другую. Современное право не в силах уловить действительное течение жизни и стало тормозом для развития государства и общества. Конфликт жизненности и права неразрешим.

С точки зрения Г. Зиммеля, право как орудие мира и справедливости, выраженное в законодательстве, является необходимым условием существования государства. Государство – определенный тип социализации. Структура господства и подчинения в государстве определяет действия подчиненных. В государстве необходимы законы для регламентации поведения людей, ибо человек от рождения агрессивен. Конституционно-монархическая форма правления идеальна, поскольку строится на авторитете личной власти.

 

Р. Михельс – также один из основателей теории элит. По его убеждению, не сущест-вует противоречия между учением, согласно которому история – это процесс непрерыв-ной классовой борьбы, и тем учением, что классовая борьба приводит к созданию новых олигархий. Олигархия – это неизбежная форма жизни крупных социальных структур. Смысл «железного закона олигархических тенденций» состоит в том, что демократия, чтобы сохранить себя, вынуждена создавать организацию. А это связано с выделением элиты – активного меньшинства, которому масса должна довериться, так как не может осуществлять прямой контроль над этим меньшинством. Поэтому демократия неизбежно превращается в олигархию. Демократия не может существовать без организации, управленческого аппарата, элиты, что, в свою очередь, ведет к закреплению постов и привилегий, к отрыву от масс и вождизму.

По мнению Р. Михельса, начала современных бюрократических организаций и демократия несовместимы. В условиях сложного взаимодействия технических свойств политической организации и психологических свойств организованных масс и их политических лидеров происходит постепенный переход от спонтанного лидерства к олигархическому лидерству через стадии профессионального и стабилизированного ли-дерства. Харизматических лидеров сменяют бюрократы, а революционеров и энтузиастов – консерваторы и приспособленцы. Массам психологически необходим лидер. Массы по природе не просто апатичны, но склонны благоговеть перед сильным лидером.

 

Р. Дарендорф – один из ведущих теоретиков либерализма. Он рассматривал общество как статичную и стабильную систему, находящуюся в равновесии, делая акцент на исследовании изменений в обществе. Под конфликтом им понимаются все структурно производные отношения противоположности норм и ожиданий, институтов и групп.

Классы рассматриваются как конфликтующие социальные группы, положение которых определяется выполняемыми в обществе функциями, отношением господства и подчинения.

Социальные конфликты обусловлены структурой социальных позиций и ролей, делением на правящих и управляемых. Императивно управляемые ассоциации являются формой ассиметричного распределения власти, будь то государство, церковь, партия и другие организации.

Центральная проблема политики, по убеждению Р. Дарендорфа, – это создание социального порядка, обеспечивающего справедливое распределение благ в обществе. Самой оптимальной формой для социально неоднородного общества является демократия как гарант свободы.

 

В современной европейской социологии права ведущее место занимают французские и итальянские социологи права. Так, во французском г. Онати под руководством А. Арно действует Международный институт социологии права, где создан Центр документации, собравший обширную базу данных по результатам многочисленных социально-правовых исследований, проведенных в разных странах мира. При Международном институте социологии плодотворно сотрудничают Л. Фридман и Р. Дарендорф. В Милане действует Итальянский центр социологии права, под руководством В. Феррари и Р. Тревеса. В указанных центрах ежегодно проводятся различные конференции и научные семинары по актуальным проблемам современной социологии права с участием известных ученых всего мира (Степанов О.В. Социология права / О.В. Степанов, П.С. Самыгин. Ростов н/Д, 2006. С. 31-32.). Интересные исследования в области социологии права, наряду с бесспорно лидирующими учеными из Франции и Италии, проводятся в Дании (Б. Мари Блэгау в области трудового законодательства), Финляндии (Р. Блюм в области знания права), Швеции и других европейских странах.

 

Немалый вклад в развитие социологии права внес венгерский социолог К. Кульчар. В книге «Основы социологии права» он отразил соотношение социологии права с другими обществоведческими науками, социологические аспекты правотворчества и право-применения. Он указал, что социология права рассматривает генезис, функционирование и развитие права как социально обусловленного феномена.

 

Подытоживая, отметим, что становление социологии права как научной отрасли знания получило свое начало и достойное продолжение в европейской социологии и юриспруденции как бы параллельно. В силу чего представляется вполне обоснованным различение «социологии права для юристов» и «социологии права для социологов», где понятие социологии права указывает на обобщение, эклектику концептуальных положе-ний о праве тех и других.

 

 

Вопрос 2: Русская и советская социологическая школа

 

Традиционно в развитии российской и советской социологии права выделяют дореволюционный, советский и постсоветский периоды. В советском периоде можно вычленить отдельные этапы развития (Об истории российской и советской социологии права см.; Кудрявцев B.Н., Казимирчук В.П. Современная социология права. М., 1995. C.16-27.)

 

В России, как и на Западе, социологическое исследование правовых явлений с самого начала (со второй половины XIX в.) осуществлялось преимущественно юристами, в рамках юриспруденции, и получило название «социологической юриспруденции». Основ-ная проблематика российских социологических исследований в то время затрагивала обоснование социальной обусловленности процессов, происходящих в функционировании права.

 

Наибольший вклад в формирование и развитие теоретических и методологических основ науки социологии права на дореволюционном этапе принадлежит следующим ученым-правоведам.

 

Ученик Р. Иеринга, С.А. Муромцев, понимал право как юридически защищенный общественный порядок общественных отношений со специфическими функциями. В силу понимания права исключительно как социального явления, а не как совокупности правовых норм, С.А. Муромцев полагал, что неплодотворно изучать право из самого себя. Все отношения в обществе делились им на два вида: защищаемые и защищающие. Первые, возникающие в сфере гражданского оборота на основании частных договоров, по сути, были фактическими общественными отношениями, хотя воспринимались С.А. Муромцевым как собственно правовые. Отношения, возникающие между нарушителями чужих прав и органами власти, понимались им как защищающие, вынудительные, юридические.

Действительным правом, по мнению С.А. Муромцева, являлась организованная процессуальная (государственная и негосударственная) защита фактических отношений. Он рассматривал суды как промежуточное звено между правом и социальной реаль-ностью, поскольку при пробеле в законе они самостоятельно выбирают среди всех источников права норму, которой следует руководствоваться при принятии решения. В силу трактовки права как действующего правопорядка и приверженности идее свободного судейского усмотрения для придания гибкости праву, по его мнению, судебное правотворчество должно быть относительно свободным, опирающимся на справедливость и нравственность, требования действующего правопорядка. Тем самым правотворческая деятельность судей способствовала бы либерализации общественных отношений.

 

М.М. Ковалевский право рассматривал как выражение потребности общества в социальной солидарности. В полемике со сторонниками естественно-правовой концепции М.М. Ковалевский отстаивал положение о формировании права до государства и независимо от него, из необходимости объединения усилий в условиях борьбы за выживание. Учение М.М. Ковалевского о социальном развитии солидарности и прогресса заключалось в утверждении, что дальнейшее развитие человеческого общества шло по пути углубления солидарности, даже в форме государства. Дальнейший прогресс солидар-ности связывался им со всемирным объединением. Классовую борьбу он считал опасным показателем вырождения общественного строя, а как сторонник «народной монархии» суть классовой борьбы видел в посредничестве между классами и защите интересов народа.

М.М. Ковалевскому была близка психологическая теория права. Основой всякого государственного общежития, писал он, является психологический мотив – готовность к подчинению. Власть, по его убеждению, определяется не ее силой, а ее осознанием под-властными.

В своих исследованиях права М.М. Ковалевский синтезировал историко-сравнитель-ный подход с методологией эмпирических социологических исследований, т.е. социоло-гию с юриспруденцией, считая юриспруденцию бессильной без социологии (Ковалевский М.М. Соч. в 2 т. Т. I. Социология / М.М. Ковалевский. М., 1997.).

 

Н.М. Коркунов, резко критикующий идеи С.А. Муромцева, под правом понимал совокупность норм, разграничивающих групповые интересы, где право выражает субъек-тивное представление самой личности о должном порядке общественных отношений и является одновременно формальным приказом и элементом собственного сознания. Основной функцией права он считал разграничение интересов. Общество понималось Н.М. Коркуновым как психическое единение людей, отдельно взятое для урегулирования конфликтов. В силу конфликта групповых интересов он различал формальный и реальный правопорядок (Коркунов Н.М. Общая теория права / Н.М. Коркунов. СПб., 1883.).

 

Основатель психологической школы права, Л.И. Петражицкий разработал концеп-цию интуитивного права, где право есть продукт человеческой психики, обусловлено социокультурной средой, индивидуальными переживаниями, составляющими реакцию организма на воздействие окружающей среды и формирующих поведение индивида (Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности / Л.И. Петражицкий. СПб., 1907. Т. II. С. 84.). Необходимость общих норм поведения ведет к формированию позитивного права и религии, которые характеризуются ссылкой на внешние авторитеты. В случае расхож-дения интуитивного и позитивного права интуитивное право фактически доминирует. Например, если согласие сторон достигнуто по договоренности, хотя она и противоречит праву официальному, но будет взята сторонами для реализации. Но в случае разногласия сторон преобладающее значение имеет позитивное право. Роль позитивного права оценивалась Л.И. Петражицким в контексте успешной социализации и воспитания индивида.

По убеждению Л.И. Петражицкого, мораль более действенна в индивидуальном плане, а право – в массовом плане. Мораль опережает право и через социализацию входит в норму правого поведения. Право постоянно должно стремиться к морали, меры наказания также должны быть моральными санкциями, затрагивающими высокие стороны души, а не грубое давление, как уголовные.

В целом под правом, по мнению Л.И. Петражицкого, следует понимать особое психо-логическое переживание императивно-атрибутивного характера. Он выступал против социологизации юриспруденции, но за ее психологизацию. Л.И. Петражицкий считал, что поведение индивида обусловлено двумя мотивациями: пассивной, моральной, действую-щей индивидуально, реализующейся через долженствование, и активной, правовой, действующей на индивида через коллективное сознание, реализующейся через право-мочие, поощрение и принуждение.

 

Б.Н. Чичерин считал социологию частью государственной науки, включающей в себя философское обоснование общества и государства, собственно социологию и политику – для обоснования разумной политической деятельности.

 

А.Д. Градовский сформулировал понятие «правового государства». Это – государ-ство, в котором закон олицетворяет государство и в то же время является выражением народного сознания, испытавшего на себе воздействие сформировавшихся убеждений и представлений общества о справедливости.

 

Основоположником социологии политических партий и разработчиком теории элит в России является М.Я. Острогорский.

 

Б.А. Кистяковский рассматривал право как правоотношение, социальный факт, но не долженствование. Тем самым он противопоставлял писаное право, состоящее из абстракт-ных статичных норм, реальному праву, единичному, конкретному, индивидуальному, непрерывно развивающемуся. Он считал справедливым соединение фактических ситуа-ций с положениями закона. Поэтому право в целом представляет собой совокупность норм, отражающих компромисс требований. В своих исследованиях права он смешивал юридический, социологический и психологический методы (Кистяковский Б.А. Философия и социология права / Б.А. Кистяковский. СПб., 1998.).

 

Г.Ф. Шершеневич полагал, что все власти в обществе опираются на государство, а государство, в свою очередь, на них. Кредо его учения заключалось в утверждении: «Есть только одно понятие государства, и оно – социологическое». Такое утверждение основы-валось на понимании государства в юридическом плане равным правоотношениям с его субъектами и обществу. Но это неверно, так как в социологическом смысле государство есть комбинация силы и воли, т.е. государственная власть как сила основана на самостоя-тельной воле властвующих подчинять себе волю других.

Правовое государство, по мнению Г.Ф. Шершеневича, указывает на строгую опреде-ленность компетенции органов власти, отсутствие произвола с их стороны, разделение властей, верховенство права над государством, приоритет прав личности, правовое самоограничение власти. Основным гарантом правового государства выступает общест-венное мнение.

 

Многие дореволюционные криминалисты России (С.К. Гогель, М. Гернет и другие) были сторонниками соединения социологии и уголовного права. Под влиянием итальян-ской уголовно-антропологической школы, марксизма и позитивизма сложилось особое социологическое направление в криминологии и уголовном праве. Это направление понимало преступность как социальное явление, обусловленное не индивидуальными, а общественными причинами. Русские ученые поднимали многие вопросы одновременно с западными, а иногда и ранее них. Так, Н.Д. Сергиевский за 20 лет до Э. Дюркгейма выразил функциональный взгляд на преступность, утверждая, что она – нормальное явление для общества и даже спутник прогресса (Юридическая социология / Под ред. В. А. Глазырина. М., 2000. С. 64-65.).

 

М.В. Духовский еще до появления западной уголовной социологии поставил перед уголовным правом социологическую задачу: раскрывать причины и находить средства искоренения преступности. Среди причин преступности он называл дурное политическое и экономическое устройство, дурное воспитание и состояние нравственности (Казмер М.Э. Социологическое направление в русской дореволюционной правовой мысли / М.Э. Казмер. Рига, 1983. С. 86.) Таким образом, в российском правоведении преступление начало пониматься как социальное явление, обусловленное не индивидуальными, а общественными причинами.

 

П.И. Новгородцев считался главой школы «возрожденного естественного права» в России. Разумное начало в личности, согласно его мнению, есть автономное нравственное начало, источник должного, морального закона. Подлинную основу естественного права составляет этика. Он выступал за расширенное правопонимание, выходящее за рамки правовых норм. Право на достойное человеческое существование, согласно его теории, должно гарантироваться государством, которое в силу этого становится социальным. Положительным результатом кризиса правосознания он считал новое понимание общественного идеала как бесконечной задачи, имеющей смысл морального требования.

 

П.Г. Виноградов свой подход к праву называл синтетическим. Право как социальное явление выполняет важные социальные функции, однопорядковые по значимости с устройством государства. Цель права – подчинение индивида воле организованного общества, между тем как нравственность стремится подчинить индивидуума велениям его собственной совести. Юридические нормы содержат в себе указания относительно неправильного поведения, формулированного согласно воле общества и имеющего в виду руководство волей его членов. В здоровом обществе, по мнению П.Г. Виноградова, законы должны согласовываться с моральными предписаниями. Закон есть ряд правил относительно распределения и осуществления мощи над лицами и вещами, как правила, установленные и исполняемые в силу принуждения со стороны общества.

По мнению П.Г. Виноградова, правила поведения есть результат поведения самого общества. Социальное воздействие понятийных и логических структур не следует завы-шать. Юристы-аналитики неверно и неоправданно сводят существо юриспруденции к вопросам о терминах и формальных классификациях. П.Г. Виноградов считал, что не следует создавать особый «мир понятий», подменяющий реальный мир.

 

Выдающийся социолог XX в. П.А. Сорокин, ученик Л.И. Петражицкого, оказал заметное влияние на американскую социологическую школу права. Его основные труды («Современные социологические теории», «Социальная и культурная динамика», «Пре-ступление и кара, подвиг и награда») остаются актуальными и в наши дни (Подробнее о социологических взглядах П.А. Сорокина см.: История социологии в Западной Европе и США. М., 1999. С. 463-485; История политических и правовых учений. М., 1997. С. 615-619.).

П.А. Сорокин исследовал социальные аспекты наказания. Он выявил индивидуально-психологическую сущность права. Формирование права, согласно представлениям П.А. Сорокина, происходит из бессознательных шаблонов, которые потом закрепляются в законах. Он называл право дрессирующим и выделял такие виды поведения, как рекомендуемое, запрещенное и должное. П. Сорокин рассматривал преступление как внутреннее переживание субъекта, группы, осознание ими запрета на подобные действия. Он понимал, что само действие нейтрально, поэтому нет абсолютно точного критерия неправомерного или правомерного поведения (Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество / П.А. Сорокин. М., 1992. С. 73.).

 

П.А. Сорокин применил к анализу социальной действительности системный метод; разрабатывал проблемы социальной стратификации и динамики, культуры как специфи-ческого типа исторической целостности. Причиной систематичности социального мира, по убеждению П.А. Сорокина, является наличие объективной сферы интегрированных ценностей. Каждая культура есть специфический тип исторической целостности. Он выделял три типа культуры:

1) основанную на ощущениях (чувственную);

2) с преобладанием рационального мышления (идеальную);

3) с преобладанием интуитивного способа объяснения мира (идеалистическую).

П. А. Сорокин полагал, что каждая культура делит поступки и события, применяя оппозиционные термины: правый и неправый, законный и противозаконный. Официаль-ные законы не могут изменяться от случая к случаю: поскольку общественная жизнь постоянно меняется, то расхождение между ситуациями и законами неизбежно. С услож-нением социальных кругов их взаимодействие все сильнее, а окружающая индивида среда все сложнее. С ростом культуры нужны менее жесткие способы воздействия для пре-одоления социальных конфликтов. Существует историческая тенденция прогрессирую-щей быстроты эволюции и постепенного падения санкций, кривой кар и наград, преступлений и подвигов.

 

Накануне Октябрьской революции В.И. Ленин изложил основные положения марк-систской теории о назначении права в условиях диктатуры пролетариата. Рассматривая право как способ закрепления воли политически господствующего класса в форме закона и придания ему общеобязательного значения посредством государственного принужде-ния, В.И. Ленин полагал, что в пролетарском государстве буржуазная государственная машина должна быть сломана, а буржуазное право как «концентрированное выражение экономики» – сохранено. Подобный парадокс обосновывался тем, что всякое право представляет собой применение одинакового масштаба ответственности к разным людям, которые в действительности не равны в экономической сфере. Социализм еще не обеспечивает экономическое равенство всех граждан, поэтому пролетариат вынужден сохранить право «в качестве регулятора распределения продуктов и труда между членами общества». Лишь при коммунизме буржуазное право отомрет полностью, поскольку будет обеспечено экономическое равенство.

 

Как справедливо отмечает В.М. Сырых, представители марксистского социологичес-кого подхода к праву пошли дальше российских социологов права в понимании социаль-ной обусловленности права и раскрытии движущих сил его развития. Для социологов-либералов правовое развитие опосредовалось многими социальными факторами с равно-ценными возможностями влиять на право и процессы его «самодвижения». Для В.И. Ленина же общество представляется органически целостным, единым механизмом с решающей ролью экономики. Право в этом механизме является ведомым, вторичным по отношению к экономическому развитию. В то же