ВҐж ўл室Ёв ­ б業г

Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 595

АЛЕКСЕЙ СМИРНОВ

*

ДВЕ ЧАСОВНИ

http://magazines.russ.ru/novyi_mi/1998/4/smirnov.html

Опытный книгочей знает: стихи или страницы лирической прозы, в принципе, можно читать с любого места, вовсе не обязательно от начала к концу.

Одно из свойств лирики заключается в том, что она ослабляет, а в пределе отменяет логико-временные ограничения, влияющие на авторскую свободу, а значит, и на читательское восприятие текста.

Лирика разрешает то, чего не допускает нормативная логика.

В отличие от линейности причинно-следственных отношений и однонаправленности физического времени, ассоциативные связи объемны, а время в лирическом стихотворении, поэтической прозе способно менять направление движения и даже останавливаться, как останавливается оно, например, в портрете или пейзаже, преображаясь в застывшее мгновение.

Иными словами, существуют два разных типа познания реальности — “логико-протяженное” и “ассоциативно-мгновенное”. Первому отвечает поступательно-логическое движение по стреле времени, тогда как второму — развитие объемных ассоциаций, от течения времени не зависящих.

Когда-то пародист Минаев догадался записать фетовское “Шепот, робкое дыханье...”, поменяв чередование строф на противоположное — от конца к началу. При этом, утверждал Минаев, по существу ничего не изменилось. Пародист почел это обстоятельство за недостаток: как, мол, ни крути строфы, как их ни тасуй, все подходит. Смешно! И странно...

На самом деле, конечно, “подходит” не все. Кое-что нарушается, и “обращенное” стихотворение все-таки не вполне совпадает с оригиналом. Однако различия такие тонкие, что “в первом приближении” ими можно пожертвовать. А в целом если оставаться в причинно-следственном мире сюжетного стихотворения или классического романа с направленностью физического времени действия из прошлого в будущее, то “обратимость” лирики, действительно, способна восприниматься как некая странность, “изъян”. Вместе с тем он превращается в неоспоримое достоинство, едва лишь мы вспомним, что особенность лирической стихии как раз и состоит в упразднении или по крайней мере в ослаблении звеньев логико-временной цепочки.

Отнесемся к минаевской шутке всерьез. Подумаем: не служит ли обратимость или необратимость произведения тестом, позволяющим исследовать природу текста? Что ему присуще: логическая строгость или ассоциативная свобода? Временнбая направленность или независимость от времени? Не есть ли “обратное” чтение инструмент, выявляющий тип авторского мышления?

В качестве примера рассмотрим рассказ И. А. Бунина “Часовня”. Начнем с аналитического прочтения рассказа “в прямом направлении”, а затем перейдем к обращению текста. При этом будем следить за тем, сохранит ли он свой смысл, или стройность его нарушится. Иначе говоря, существует или нет внутри рассказа смысловая устойчивость, независимая от направления течения текста. Какую роль играет в нем физическое время: важно или не важно, что произошло раньше, а что потом?

Стало быть, рассмотрим не одну, а две “Часовни”: “прямую” и “обратную”.