Консультація до вирішення завдання.

Дата добавления: 2015-09-18; просмотров: 617

Те из вас, кто любит возбуждение и приключение, попробуйте целенаправленно разговаривать в системе, отличной от системы вывода пациента. Например, он вам излагает визуально, а вы даете ему целенаправленно кинестетические ответы. Если вы внимательно понаблюдаете, вы сможете увидеть явное расширение зрачков, изменение дыхания, немигающий взгляд и ощущение неприсутствия. Вы могли бы сказать, что пациенты при этом впадают в гипноз. Если вы захотите поэкспериментировать с этим, сделайте следующее. Сначала обменяйтесь с пациентом несколькими репликами в его системе вывода, а потом резко переключитесь в другую систему - отступите, замолчите и наблюдайте.

Здесь Хеллер имеет в виду, что человек от этого впадет в отчетливое трансовое состояние. Но это не те вещи, с которыми вы можете экспериментировать - это уже я от себя добавляю - потому что если ваш клиент впадает в трансовое состояние, вы должны грамотно и аккуратно использовать это его состояние — в частности, потому, что он в этот момент перед вами беззащитен. Но для аккуратности в момент транса пациента есть и другая причина: сейчас на арену выступило его подсознание, а оно во многих случаях гораздо хитрее, умнее и, главное, информированнее, чем его сознание. Поэтому вы тоже оказываетесь в очень острой ситуации: бактерии смотрят на нас с обратной стороны микроскопа, как точно подметил знаменитый польский сатирик Станислав Ежи Лец. (Я, помнится, уже цитировал вам этот его афоризм, но он для психотерапии очень значим и многозначителен.) Но если вы хотя бы приблизительно понимаете, что с вашим пациентом в этом состоянии происходит, то вам уже значительно легче.

А я продолжаю идею терапии сменой модальностей. Если вы уверенно определили проблемную модальность пациента, вы можете попытаться определить, какая модальность для данного человека является позитивной, то есть какова модальность, в которой он чувствует себя уверенно. Попросите его рассказать случай, когда он был в жизни эффективен, когда он что-то хорошо делал и посмотрите, какие модальности в этот момент были включены. Потом попросите пациента, чтобы он рассказал вам свою проблему. Как правило, рассказ о проблеме, если он идет с глубоким включением в нее, будет в иной модальности. И переводя пациента из, скажем так, негативных модальностей (то есть из тех, которые сопровождают его негативы, проблемы, страхи, неуверенности и т. п.) в «уверенные» модальности (то есть сопровождающие те его ситуации, где он эффективен, бесстрашен и уверен в себе), вы можете добиться очень хороших, позитивных результатов. Я вам сейчас прочитаю описание того, как это делается. Хеллер описывает все достаточно просто. Но нужно понимать, что для того чтобы так работать, нужно уметь (независимо от диагностики модальностей) очень хорошо непосредственно чувствовать другого человека. А это уже дается лишь большим талантом, трудом и непосредственным опытом.

Итак, слушаем рассказ Стивена Хеллера о довольно трудном случае психотерапии, которую он проводил путем смены доминирующей модальности. (Мои комментарии даны в скобках.)

Моим пациентом был холостяк 57 лет, госпитализированный в последней стадии рака с метастазами по всей костной системе. Он находился под усиленным наблюдением, но, несмотря на четыре-пять инъекций морфия ежедневно, наряду с приемом обезболивающих средств, страдал от болей, бессонницы и очень сильного возбуждения. Лечащий врач попросил меня посмотреть его на предмет контроля воли и ослабления возбужденного состояния. Я в первый раз увидел его, когда он в очень резких тонах жаловался на свою боль. Он бился в постели и выражал ко всем враждебность — что, принимая во внимание его обстоятельства, вполне можно понять. Я заметил, что в его комнате находились портативная стереосистема, маленькое радио и маленький магнитофон. Основываясь на способе, которым он говорил — жалобы, резкий тон, много слов, и оборудовании, которое я у него увидел, можно было наверняка предположить, что у него высоко развита аудиальная система. Так как рак причинял ему боль, почти все время переключая его на кинестети- ку, я знал, что необходимо вернуть его назад и через визуальную систему установить якорь в аудиальной системе. (Якорь — это некоторое специальное переживание, с помощью которого человек возвращается в нужное психическое состояние.) После того, как меня представили, я собрал некоторую информацию о его любимом занятии — оказалось, что он любит слушать музыку, и некоторых областях, в которых он чувствует себя компетентным — одной из них была работа по дереву; и я был готов к работе. Я спросил его: «Не сделает ли он мне одолжение»,

— это уловка, чтобы вызвать в нем желание помочь мне и тем самым отвлечь его внимание от проблем; затем я попросил его закрыть глаза и послушать, на что похоже звучание его боли. Он уставился на меня с недоверием. Я подтвердил, что это странная просьба, но мне действительно нужно, чтобы он сделал это для меня. Тогда он закрыл глаза и видимо сконцентрировался. (Обращаю ваше внимание: сконцентрировался не только больной — сконцентрировался еще и терапевт — он тоже сконцентрировался на аудиальной системе. Он одними своими словами (просьбой) навел очень сильный гипноз на своего пациента, и помог ему удержать точку сборки в аудиальном состоянии. Если бы у терапевта не было этого прямого гипнотического дара, ничего бы дальше не получилось. Так мне представляется.) Почти сразу же его дыхание стало глубоким и он стал гораздо более спокойным — все еще двигаясь, но уже без резких метаний. Примерно через минуту он открыл глаза и сказал: «Это похоже на ужасный зудящий звук». Я попросил его снова закрыть глаза и прислушаться к этому зудящему звуку, чтобы обнаружить, насколько этот звук похож на один из его деревообрабатывающих инструментов. (Помните, у него были положительные переживания, связанные с деревообработкой

— значит, сейчас налаживается мостик в психике от сугубо негативного переживания к позитивному.) Через некоторое время он медленно кивнул. (Если «через некоторое время» и «медленно» кивнул — значит, он уже в трансе.) Затем я попросил его представить ясный образ того инструмента, который больше всего напоминает этот звук и кивнуть, когда у него это получится, что он и сделал через несколько секунд. (Видите: вторая смена сенсорной системы - человек уже не так сильно испытывает боль, и вторая смена вводит его в еще больший, более глубокий транс, где он что-то видит, а о боли он в этот момент уже, вероятно, забывает, что дальше и говорится.) Затем я попросил его увидеть этот инструмент или механизм в углу комнаты и запустить его на самой высокой скорости, на какой только он способен. Через несколько секунд он снова кивнул. Я попросил его «увидеть», как этот механизм замедляется мало- помалу до полной остановки. Когда он кивнул, я мягко сжал его левое плечо и сказал - это хорошо, вы действительно помогаете. (Заметьте: эта фраза сильно эллиптическая и ставит кинестетический положительный якорь на этом его состоянии.) В этот момент его превращение было замечательным - он больше не двигался в постели, его дыхание было очень глубоким и медленным, лицо расслабилось, цвет лица изменился. Следующий шаг в моей процедуре - сделать так, чтобы пациент мог забывать раздражение. Это было сделано с помощью медленного разговора в низком тоне, с напоминанием в аудиальной системе о его работе по дереву, как он может работать на сильно шумящем оборудовании, таком, как точильное, и даже настолько увлечься своей работой, что не замечать шума, как бы забыть о нем. Он медленно кивнул. Так как мы уже установили, что его боль похожа на зудящий звук точилки, я мог быть уверен, что он свяжет забывание звука с забыванием боли. Во время этого монолога я продолжал мягко нажимать на его левое плечо. Затем я начал обсуждать слушание музыки и того, как легко потерять ощущение времени и места, когда вы действительно поглощены, когда вы можете отдалиться от всего на свете, слушая музыку. Он снова медленно кивнул. (Фактически терапевт ведет обучение подсознания пациента определенной работе с модальностями, в частности, уходу от тяжелой кинестетической модальности через аудиальную на визуальную, а затем снова на аудиальную, но уже другую, положительно окрашенную - так налаживается терапевтическая цепочка изменений состояния сознания.) Он снова медленно кивнул. К этому моменту он был настолько в «приятном» состоянии (то есть в трансе), что не реагировал на медперсонал, входящий в комнату. Я закончил первый сеанс, сказав, что не знаю, какие звуки вокруг будут напоминать ему о погружении. Продолжая мягко сжимать его плечо, я начал перечислять обычные больничные звуки, которые могли бы делать это - короче, я устанавливал якорь на погружение в транс через слушание больничных звуков.

Когда через два дня я снова пришел к пациенту, его в результате очевидных изменений перевели из отделения интенсивной терапии в отделение общего наблюдения. Он стал спать по ночам, принимать пищу, и его отношение к окружающему значительно изменилось к лучшему.

Теперь ему уже требовался только один укол на два дня и остальных лекарств он стал принимать значительно меньше. На втором сеансе я «научил» его, как «видеть» и «слышать» боль, чтобы лучше воспринимать лечение, после чего я в основном повторил этапы первого сеанса. (То есть закрепил первичное подсознательное обучение.) К третьему сеансу через шесть дней после нашей первой встречи ему уже не нужно было никаких уколов, кроме двух доз валиума (снотворного) чтобы помочь ему уснуть. Через день после третьего сеанса он выписался из госпиталя. Несколько недель спустя я получил очень милое письмо от его жены. В нем она писала, что он почти не испытывает боли и лишь иногда принимает валиум перед сном; что он стал жизнерадостным и проводит много времени в мастерской, заканчивая свои работы по дереву, которые начал уже несколько лет назад. Мы могли бы сказать, что он усиливает гипнотическое внушение реальной работой.

Я думаю, вы оценили это описание: это классная работа гипнотизера-психотерапевта очень высокого уровня. Я обращаю ваше внимание, что мастера гипноза (и Эриксон в том числе) обязательно дают материализацию, то есть формируют якоря для своего внушения в реальной жизни человека. Мало того, что внушение произведено и вы научили человека искать путь, выводящий его из патологического состояния во внутреннем мире. Нужно, чтобы эта цепочка зацепилась за реальные события в жизни человека, и тогда его якорем становится также и его внешняя жизнь.

Я надеюсь, что этот пример дал вам представление о том, что такое техничное использование модальностей. Но я не думаю, что сенсорные модальности, которые используются в эриксоновском гипнозе и в НЛП, — самые главные. Я думаю, что самые главные, базисные для психики модальности — это модальности высших архетипов и (в частности) модальности тонких планов (каббалистические). Но есть еще и другие модальности, о которых я вел речь в течение этого курса, в частности, например, модальности, связанные со знаками Зодиака, с планетами гороскопа. Патология может наиболее ярко проявиться в любой модальности. Если вы четко определили самую яркую модальность данной патологии и представляете, каковы модальности, альтернативные к ней, то вы получаете очень эффективный метод лечения. Как отслеживать патологические акцентуации модальностей и как ими научиться владеть — это уже отдельная тема, которую мы

обсуждаем на наших семинарах, а вообще это — непаханое поле, на которое современная теоретическая психология еще только- только пришла.

Всем спасибо. До свидания.

ПЕРИНАТАЛЬНЫЕ МАТРИЦЫ С ГРОФА и АСТРОЛОГИЧЕСКИЕ СТИХИИ ТРЕХУРОВНЕВАЯ МОДЕЛЬ ЛИЧНОСТИ

Здравствуйте, дамы и господа!

Сегодня у нас завершающая лекция нашего годового цикла. Я надеюсь, что интегральное ощущение от него к вам еще придет. Я ставил себе задачу введения моих слушателей в курс современных представлений о том, что такое психология. Введение оказалось длинным. Я не могу сказать, что я рассказал все, что планировал; я рассказал гораздо больше, но несколько другое. Однако меня вела некоторая логика; стала ли она вам понятной и куда она вас привела — судить уже вам. Сегодня я расскажу вам о пионерских исследованиях Станислава Грофа и, в заключение нашего курса, опишу трехуровневую модель личности и ее астрологическое наполнение — синтетическую астрологию.

Один из самых знаменитых психиатров и психологов нашего времени Станислав Гроф начинал свою работу в психиатрии в конце пятидесятых годов в Чехословакии. Учился он в Праге и там же в Пражском институте психиатрии начал свою деятельность, посвященную воздействию на человека ЛСД-25. В наше время это довольно широко распространенный наркотик, который в наркоманической среде называют просто «кислота». Это вещество было синтезировано шведским химиком Альбертом Хофманом (иногда пишут: Хоффман) в 1938 году. Спустя пять лет чисто случайно обнаружив его очень высокие психоактивные качества, Хофман, а затем и многие другие исследователи начали его изучение

в аспекте влияния на человеческое сознание. Как выяснилось, ЛСД в пять тысяч раз активнее мескалина и в сто пятьдесят тысяч раз активнее открытого позднее псилоцибина. (Мескалин — кто читал «Учение дона Хуана» Кастанеды, те, конечно, знакомы с этим словом — это психоактивное вещество, которое есть в некоторых галлюциногенных грибах, и в отечественном мухоморе оно, по-моему, тоже имеется.) Таким образом, цивилизованная, атеистическая и позитивистская западная цивилизация получила прямой и эффективный вход в то, что называется шаманскими практиками — хотя, конечно, последние существенно шире, чем просто использование психоактивных веществ.

Психоактивное вещество — это средство, которое позволяет человеку изменить состояние сознания. Вопрос о том, что такое измененное состояние сознания, и насколько химические вещества могут предсказуемым или непредсказуемым образом состояние сознания менять, в наше время практически, я считаю, не исследован, и думаю, что в следующем столетии он будет исследоваться достаточно интенсивно. Почему эти состояния важны? Например, все творческие состояния отличаются тем, что, попадая в них, человек отходит от стандартно-социальной и привычной для самого точки зрения на мир и так или иначе попадает в пространство, которое ему не вполне знакомо, плохо им управляемо (или вообще неуправляемо) и во многом для него неожиданно (я думаю, вы узнаете описание Поглощающего мира). Кто-то может входить в нужное ему состояние без применения каких бы то ни было специальных химических или иных средств, а кому-то нужна специальная медитация, кому-то нужно энергично подышать, а кому-то необходимо погрузиться в очень неприятную для себя стрессовую ситуацию. И эти состояния сознания, которые в наше время объединяются под несколько неопределенным термином «измененные», для психотерапевта и для психолога- исследователя оказываются очень интересными и нередко гораздо более продуктивными для обучения человека и для его любых трансформаций, нежели обычное состояние сознания.

Например, очень многие практикующие психотерапевты говорят, что клиента нужно несколько сбить с толку. Нужно изменить его привычный взгляд на себя и на мир, и если сделать этого не получается, то инициировать процесс интенсивных изменений, как правило, тоже не удается. И вот было найдено вещество, официальное название которого звучит как «диэтиламид d-лизергиновой кислоты», которое с легкостью меняло состояние сознания почти любого человека, будучи употреблено даже в чрезвычайно малых дозах, начиная с десяти микрограммов, то есть с одной стотысячной доли грамма. Поскольку это было нечто совершенно новое, то препятствий на пути обширных экспериментов тогда практически не было, и Станислав Гроф, молодой чешский психиатр, с энтузиазмом начал свои эксперименты, которые продолжались более двадцати лет, сначала в Чехословакии, а затем в США. Станислав Гроф живет сейчас в Америке, но регулярно приезжает в Россию и проводит обучающие семинары. Правда, с тех пор использование кислоты ЛСД запретили, потому что обнаружились сильные негативные последствия ее использования, но свой вклад в изучение глубин человеческой психики она внесла, хотя появившихся при этом вопросов оказалось гораздо больше, нежели ответов.

Итак, Станислав Гроф в течение многих лет сначала в Чехословакии, а затем в Америке исследовал ЛСД, причем он занимался не только пограничными (невротическими) состояниями, но и психозами, в том числе и острыми - то есть он занимался тем, что называется большой психиатрией. И во многих случаях его лечение приводило к очень сильным эффектам. Больному не только становилось лучше, то есть он вылечивался целиком или частично, но еще и сам по себе процесс излечения сопровождался необыкновенными эффектами, которые проливали свет и на психику обычных, здоровых людей.

Например, состояния, в которых оказывается поэт или музыкант, когда он творит то, что в последствии будет названо великими произведениями искусства, иногда очень экзотичны. Они часто неожиданны даже для самого творца, и они же (хотя, конечно, в меньшей степени) в момент восприятия произведения искусства приходят к читателям, зрителям, слушателям. И почему-то (не вполне ясно, почему) эти состояния чрезвычайно привлекательны для некоторых людей. Они могут выстаивать длинные очереди в музеи, чтобы посмотреть на какую-то картину или учить наизусть или повторять внутри себя несколько стихотворных строк, которые по своему прямому смыслу, если смотреть холодными, чисто ментальными глазами, ничего особенного собой не представляют. Но, тем не менее, в них скрыто нечто, что изменяет человеку состояние сознания и приближает его к истинной природе: может быть, не до такой степени, чтобы у него после этого жизнь вся перевернулась, но его внутреннее «я» становится для человека более ясным и ощутимым. При этом иногда решаются иррациональные для обычного сознания человека проблемы, очень важные для психики в целом.

Гроф провел много времени со своими пациентами, которые принимали ЛСД и рассказывали ему о своих переживаниях. Он сгруппировал этот опыт по нескольким типам, и я о них сегодня расскажу. Я опишу те переживания в сеансах ЛСД-терапии, которые Гроф отнес к перинатальным переживаниям, то есть переживаниям, относящимся по времени к процессу рождения человека и периоду беременности. Эти переживания Гроф подразделил на четыре основные группы, описав четыре базовые перинатальные матрицы (БПМ), как он их назвал. И эти матрицы, как вы сами увидите, очень четко соотносятся с астрологическими стихиями. И это для меня признак того, что группировка была произведена Грофом правильно. Как вы понимаете, за двадцать лет исследований материал собрался большой, и группировать его можно было по-разному. Но мое глубокое убеждение заключается в том, что все базисные психологические переживания относятся к тем или иным высшим архетипам, и ими классифицируются (сортируются) и управляются — и вы сможете сами увидеть, какие архетипы управляют грофовскими матрицами. Как конкретно можно использовать открытия Грофа — это другая тема, которой я сейчас касаться не хочу, но я убежден в том, что его исследования имеют очень большое, принципиально мировоззренческое значение.

В книге «Области человеческого бессознательного: опыт исследований с помощью ЛСД» Гроф пишет: «Физические симптомы действия ЛСД можно понять в терминах стимулирования вегетативных двигательных и чувствительных нервов». И далее он описывает состояние человека, принявшего дозу кислоты:

Характерно ускорение сердцебиения, увеличение кровяного давления, затемнение поля зрения, выделение густой слюны, озноб, посинение рук и ног, подъем волос на теле. (Короче говоря, подсознание говорит

- не хочу! Туда не ходи!) К парасимпатическому действию относится замедление пульса, снижение кровяного давления, повышенное слюноотделение, слезоточивость, диарея (понос), тошнота и рвота.

Если говорить на целительском языке, то это симптомы очень интенсивного очищения, которое включает организм. Вообще, когда у человека сильно меняется точка сборки, когда он, благодаря внешним или внутренним обстоятельствам, попадает в сильно измененное состояние сознания, то его организм чувствует, что сейчас будет происходить что-то очень ответственное и опасное

— и реагирует подобными симптомами. Все это надо знать любому психологу. Почему я вам читаю описания Грофа буквально? Если вы начинаете всерьез взаимодействовать с вашим клиентом, все это может произойти с ним, и вы должны понимать, что вы на него действуете примерно как ЛСД. И в этом случае будьте осторожны!

Нередки симптомы более общего порядка: чувство недомогания, ощущение простуды, утомления, перемежающегося жара, озноб, увеличение мускульного напряжения, разнообразный тремор (дрожь), судороги или сложные скручивающие движения.

Я по своему опыту могу сказать, что все это — симптомы того, что организм старается расслабиться и сбрасывает напряжение с эфирного тела. И дальше начинаются эффекты, свойственные существенным изменениям состояния сознания. Это в первую очередь изменение восприятия.

Возникают визуальные феномены, например, вспышки света. В зрительном поле возникают различные геометрические фигуры, окружающие предметы трансформируются до сложных образов. Ощущения запаха и вкуса тормозятся, но в кульминационные периоды сеанса, в завершающий период решения проблемы, они резко обостряются. Возникают характерные сложные и причудливые представления о теле, искажается восприятие времени и пространства. Время может полностью остановиться, так что прошлое, настоящее и будущее будут переживаться одновременно.

Это все, между прочим, — характерные симптомы глубоких гипнотических состояний. Психотерапевты иногда целенаправленно вводят своих пациентов в эти состояния. Разница заключается в том, что кислота ЛСД не наделена целенаправленным терапевтическим сознанием, и поэтому куда вас поведет ее гипноз, предсказать заранее нельзя.

И здесь я хочу сделать одно замечание. Когда читаешь книги Грофа, особенно посвященные его жизни в Чехословакии, где он проводил свои эксперименты, то приятно поражает его уровень заботы о пациентах. Все они находились под неусыпным и очень дружелюбным вниманием обслуживающего персонала: за ними постоянно смотрели, за ними преданно ухаживали, когда они входили в совсем тяжелые состояния. Заботу такого уровня мало где можно встретить. И у меня такое впечатление, что огромный терапевтический эффект, который наблюдался в экспериментах Грофа, в первую очередь связан с обстановкой любви и заботы, которыми были окружены его пациенты. Когда «кислота» стала запросто продаваться в аптеках и использоваться как наркотик, а о заботе и внимании уже никто не думал, то и психологические эффекты пошли уже гораздо более негативные. И хотя в описаниях Грофа негативных эффектов тоже хватает, я об этом буду сегодня рассказывать, но все-таки они в итоге завершались выходом человека из тяжелого состояния и его безусловным психиатрическим, психологическим, а зачастую и нравственным прогрессом.

Эмоциональные изменения. Это эйфория, чувство мира, безмятежности, раскованности. Для психически больных характерна отрицательная гамма - тревога, паника, глубокий страх смерти, мысль о самоубийстве, чувство неполноценности на грани муки и чувства вины.

Я могу сказать по этому поводу, что, по моим наблюдениям, это - совершенно нормальное состояние человека, когда у него включается сильный энергетический поток и когда он чувствует, что он, скажем так, открывает новую страницу своей жизни - и берет на себя новые обязательства, по поводу которых он не уверен, справится ли он с ними или нет.

Изменения в сознании имеют довольно специфическую природу. Здесь не бывает сонливости, ступора, комы, дезориентации в отношении идентичности личности (если сказать попросту, то человек не забывает, кто он есть), места или времени сеанса. Но сознание обнаруживает признаки характерной качественной трансформации, подобно тому, как это происходит во сне.

То есть реальность кажется не такой, какова она обычно, она кажется в той или иной степени сказочной. Может быть, вы вспомните сказки Андерсена. Опускается вечер, на тихих лапах приходит ночь, люди засыпают, и оживает стул и начинает разговаривать с диваном, появляются гномы и Снежная Королева.

- очень похоже на то, что описывает Гроф.

Переживание искусства часто углубляется, а его восприятие расширяется. Возникают религиозно-мистические переживания смерти и рождения, единения со Вселенной и Богом, столкновение с демоническими явлениями. Переживание прошлых воплощений очень похоже на сакральные описания в религиях мира и тайных мистических и эзотерических текстах.

Визуальный аспект: возникают пост-образы». (Этот эффект заключается в том, что когда человек смотрит на объект, а потом закрывает глаза, он его долго еще видит с закрытыми веками.) При открытых глазах цвета, как правило, очень яркие, проникающие и взрывчатые. Цветовой контраст усиливается и углубляется. Контуры объектов размазаны. Многие говорили, что их восприятие приблизилось к восприятию таких художников, как Сера и Ван Гог.

Изменения в акустическом восприятии: гиперсенситивность к звукам. Субъекты воспринимают шумы из окружающей среды, которые не отмечаются при обычных обстоятельствах или являются подпороговыми. Возникают акустические иллюзии - вытекающая вода, шум электроприборов могут обманчиво трансформироваться в прекрасную музыку. Кроме того, возникают эффекты синестезии - то есть человек может видеть музыку или ощущать вкус цвета». (Это же самое, кстати говоря, бывает и в гипнотических состояниях, это отмечается многими гипнотерапевтами.) Иногда изменения незначительны, но окружающее эмоционально воспринимается как невыразимо прекрасное, чувственное, привлекательное или комическое, часто обладающее магическими или сказочными качествами. Музыка резонирует в различных частях тела и включает мощные эмоции. Многим кажется, что они на сеансе слушают музыку впервые в своей жизни.

По-видимому, все эти умения, в принципе свойственные человеку, актуализируются, когда он глубоко концентрируется на той или иной части или аспекте мира. Рассуждения по поводу того, что слова и даже отдельные буквы имеют определенный цвет, можно встретить у писателя Владимира Набокова, у которого было очень сильное чувство языка. По-видимому, многие музыканты не только слышат звуки, но и каким-то образом переживают их в других сенсорных модальностях, например, могут их как бы потрогать или увидеть (какие-то звуки кажутся липкими, другие - шершавыми, какие-то - темно-коричневыми, а иные

- ярко-синими). И поэтому можно предположить, что подобные переживания сопровождают выход человека в состояние, которое для него было бы естественным, если бы он умел в нем собой управлять.

Психодинамические переживания. Психодинамика это психологический термин, который обычно означает ссылку на концепцию психоанализа Фрейда. Здесь, в частности, Гроф имеет в виду, что определенные сюжеты жизни человека обусловлены его

детскими переживаниями. Он пишет:

Если бы психодинамические переживания были единственным видом переживаний, наблюдавшимся в приемах ЛСД, то наблюдения можно было бы рассматривать как лабораторное доказательство основных предпосылок Фрейда. Психосексуальная динамика и фундаментальные конфликты человеческой психики, так, как они описаны у Фрейда, проявляются с необычайной ясностью и жизненностью даже в сеансах наивных новичков, никогда не подвергавшихся анализу и не читавших психоаналитических книг.

Системы конденсированного опыта. И дальше Гроф дает описание очень важного для практической психологии объекта, который он называет системой конденсированного опыта (СКО). Я не слышал, чтобы кто-то с этим начинал всерьез работать в отрыве от практики с ЛСД, хотя, по видимому, само по себе открытие СКО проливает существенный свет на то, как человеческие проблемы располагаются в подсознании.

Как СКО можно распутывать и лучше ли это делать лобовыми методами или косвенными — это другой вопрос, но мимо этой темы, если действительно приходится решать человеческие проблемы, не пройдешь; аналог СКО на физическом теле — это мышечные гипертонусы — головная боль всех массажистов.

СКО может быть определена как особая констелляция (собрание) воспоминаний, состоящих из конденсированного (сгущенного, обобщенного) опыта и связанных с ним фантазий различных периодов жизни индивида. Воспоминания, принадлежащие к отдельной СКО, имеют похожие основные темы или содержат подобные элементы, связанные с сильным эмоциональным зарядом одного и того же качества. Наиболее глубокие слои из этой системы представлены живыми и красочными воспоминаниями из младенческого и детского периода. Более поверхностные слои СКО включают память из более позднего периода, вплоть до болезненной ситуации. Каждая СКО имеет основную тему — ядро СКО, — проникающую через все ее слои и представляющую собой как бы их общий знаменатель. До того, как субъект может подойти и оживить травмирующие воспоминания раннего детства, обычно он должен встать лицом к лицу перед многими ситуациями более позднего периода жизни и проработать те из них, где наблюдается та же или похожие темы, или включены такие же основные элементы. Все эти травматические ситуации связаны с эмоциями одного и того же качества и идентичными защитными механизмами.

В этом отрывке нужно понять довольно сложную вещь — а именно, значение слова «проработка». Во время психолитическо- го лечения (так Гроф называл сессии приема пациентом различных доз ЛСД) пациент проходит очень сложный трансформационный процесс, включающий и перестройку подсознания, и перемены в картине мира и своего собственного образа «я». В основе его видимой проблемы лежит ядро СКО, или первичная травма, которая становится для человека областью гиперсенситивности, то есть сверхчувствительности. И все дальнейшие травматические или даже просто напряженные ситуации, которые хоть немного похожи на первичную травму, к ней как бы приклеиваются снаружи, и возникает СКО — нечто вроде капустного кочана, собирающего на себе все новые и новые слои переживаний, которые как бы поддерживают исходное травматическое переживание, но к нему не сводятся, а являются своего рода его вариациями и развитием. В психике в результате образуется рана, которая у кого-то со временем грубо рубцуется, а у кого-то постоянно кровоточит и мешает жить.