РОЗДІЛ 3. УКРАЇНСЬКА ДЕРЖАВНІСТЬ В СУЧАСНИХ УМОВАХ

Дата добавления: 2015-10-01; просмотров: 508

Квартира Кайла оказалась приятным сюрпризом. Саймон ожидал грязный дом без лифта на Д‑авеню с тараканами, ползающими по стенам, и кроватью, сделанной из матрасной пены и ящиками из‑под молока. На самом же деле это были две чистые спальни с небольшой гостиной, кучей книжных полок и фотографий знаменитостей на стенах. Хотя, стоит признать, что Кайл, похоже, выращивал марихуану на пожарной лестнице, но не бывает все идеально.

Комната Саймона была практически пустой. Тот, кто жил здесь раньше ничего не оставил, кроме хлопчатобумажного матраца. В ней были пустые стены, голый пол и одно‑единственное окно, в которое Саймон мог видеть неоновую вывеску китайского ресторана на другой стороне улицы.

– Нравится? – спросил Кайл, остановившись в дверях, его карие глаза были дружелюбны.

– Прекрасная комната, – честно ответил Саймон. – Как раз то, что мне нужно.

Самой дорогой вещью в квартире был плоский телевизор в гостиной. Они уселись на диван и смотрели дурацкие программы, пока солнечный свет угасал на улице. Саймон решил, что Кайл был классным. Он не приставал, не подглядывал, не задавал вопросов. Он ничего не просил взамен за комнату, кроме вклада Саймона в продукты. Да и просто был дружелюбным парнем. Саймон задался вопросом, помнил ли он вообще, какими были обычные люди.

Когда Кайл ушел на вечернюю смену, Саймон пошел в свою комнату и рухнул на матрас, слушая шум машин на Б‑авеню.

Его преследовал образ его матери с тех пор, как он оставил ее: как она смотрела на него с ненавистью и страхом, словно он вторгся в ее дом. Даже без необходимости дышать, от этой мысли у него сжалось в груди. Но теперь…

Когда он был ребенком, он обожал путешествия, потому что, находясь в новом месте, он чувствовал себя вдали от проблем. Даже теперь, всего лишь через реку от Бруклина, воспоминания, гнетущие его, как кислота – смерть грабителя, реакция его матери на правду о нем – казались размытыми и далекими.

«Может, в этом весь секрет», – подумал он. – «В движении. Как акула. Идти туда, где никто тебя не найдет. Быть скитальцем и странником на земле».

Но это работало, только если ты не оставлял позади людей, о которых беспокоился.

Он плохо спал ночью. Его естественной потребностью было спать днем, несмотря на силу Светоча, и он поборол беспокойство и сны, прежде чем проснулся поздно, когда уже лучи солнца осветили комнату. После того, как он вытащил свежее белье из своего рюкзака, он вышел из комнаты на кухню, где застал Кайла за жаркой бекона и яичницы на тефлоновой сковороде.

– Привет, сосед, – бодро поприветствовал его Кайл. – Хочешь позавтракать?

Вид пищи заставил Саймона ощутить легкую тошноту.

– Нет, спасибо. Хотя, я выпью немного кофе, – он присел на один из немного искривленных барных стульев.

Кайл толкнул треснувшую кружку через стол в его сторону.

– Завтрак это главный прием пищи за день, брат. Даже если уже полдень.

Саймон обхватил руками кружку, чувствуя проникающее в его холодную кожу тепло. Он поразмышлял, о чем завести разговор – о темах, кроме той, почему он так мало ест.

– Я не спросил тебя вчера, чем ты занимаешься по жизни?

Кайл наколол на вилку кусочек бекона со сковородки и попробовал его. Саймон заметил, что золотой медальон на его шее изображал несколько листьев и фразу «Beati Bellicosi». Саймон знал, что «Beati» означало что‑то связанное со святыми; должно быть, Кайл католик.

– Курьер, – сказал он, жуя. – Классная работа. Я могу кататься по городу, смотреть вокруг, общаться с кем угодно. Гораздо лучше старшей школы.

– Ты бросил ее?

– Забрал свой диплом после выпуска. Я предпочитаю школу жизни. – Саймон подумал, что это звучит нелепо, не скажи он «школа жизни» так же искренне, как все остальное. – А как насчет тебя? Какие планы?

Ну, знаешь, бродить по земле, неся смерть и разрушение невинным людям. Может, выпить немного крови. Жить вечно без каких‑либо развлечений. Как обычно.

– Я пока обдумываю это.

– Имеешь в виду, что не собираешься быть музыкантом? – спросил Кайл.

К облегчению Саймона, его телефон зазвонил, прежде чем он должен был ответить. Он достал его из кармана и посмотрел на экран. Это была Майя.

– Привет, – поприветствовал он ее. – Как дела?

– Ты придешь на примерку платья с Клэри после обеда? – спросила она, ее голос проскрипел в трубке. Наверно, она звонила из штаб‑квартиры стаи в Китайском Городке, где связь была не самой лучшей. – Она сказала мне, что уговорила тебя пойти за компанию.

– Что? А, да. Да. Я приду. – Клэри попросила, чтобы Саймон пошел с ней на примерку платья подружки невесты, чтобы после этого они могли купить комиксов, и она могла снова ощутить себя, как она выразилась, «менее девочкой‑барби».

– Ну, я тоже приду тогда. Мне надо передать кое‑что Люку от стаи, и кроме того, я сто лет тебя не видела.

– Я знаю. Мне и правда жаль…

– Все нормально, – сказала она легко. – Но ты должен рассказать мне, что наденешь на свадьбу, иначе мы не будем смотреться вместе.

Она повесила трубку, оставляя Саймона глядящим на телефон. Клэри была права. Свадьба была решающим днем, и он был совершенно не готов к битве.

– Одна из твоих подружек? – спросил Кайл с любопытством. – Эта рыжеволосая в гараже одна из них? Потому что она симпатичная.

– Нет. Это Клэри, моя лучшая подруга. – Саймон убрал телефон в карман. – И у нее есть парень. Вроде как наикрутейший парень. Бомба, а не парень. Поверь мне.

Кайл ухмыльнулся.

– Я просто спросил, – он опустил сковороду из‑под бекона, теперь уже пустую, в раковину. – Твои две девчонки. Как они выглядят?

– Они очень, очень… разные, – в некоторых смыслах, подумал про себя Саймон, они были противоположностями. Майя была спокойная и замкнутая; Изабель жила на пике приключений. Майя была ровным светом в темноте; Изабель была сияющей звездой, кружащей в вакууме. – Я хочу сказать, что они обе классные. Красивые и умные…

– И они не знают друг о друге? – спросил Кайл, облокотившись на стол. – В смысле, вообще?

Саймон начал объяснять – как он вернулся домой из Идриса (хотя он не упоминал название места), и они обе начали звонить ему, желая провести время вместе. И, поскольку они обе ему нравились, он согласился. И каким‑то образом между ними возникли романтические чувства, но, казалось, ни разу не было возможности рассказать кому‑нибудь из них, что ему нравилась и другая девушка. И все как‑то закрутилось, и вот он, не желающий ранить кого‑то из них и не знающий, что делать дальше.

– Ну, спроси ты мое мнение, – сказал Кайл, поворачиваясь и выливая остатки кофе в раковину, – тебе стоит выбрать одну из них и прекратить преследовать другую. Я просто высказался.

Так как он повернулся спиной к Саймону, тот не мог видеть его лицо, и на секунду он задумался, не был ли Кайл зол. Его голос звучал непривычно жестко. Но, когда Кайл повернулся, его выражение было открытым и дружелюбным, как всегда. Саймон решил, что ему показалось.

– Я знаю, – сказал он. – Ты прав, – он взглянул в сторону спальни. – Послушай, ты уверен, что мне стоит оставаться здесь? Я могу убраться, как только ты…

– Все нормально. Оставайся сколько захочешь, – Кайл открыл кухонный шкаф и пошарил там рукой, пока не нашел, что искал – связку ключей на резиновом кольце. – Эта связка для тебя. Ты абсолютно желанный гость здесь, понятно? Мне нужно идти на работу, но ты можешь развлекаться тут, если хочешь. Поиграй в Halo или еще что‑нибудь. Ты будешь здесь, когда я вернусь?

Саймон пожал плечами.

– Возможно, нет. Мне нужно быть на примерке в три.

– Отлично, – сказал Кайл, надевая ремень сумки на плечо и направляясь к двери. – Попроси их сшить тебе что‑нибудь красное. Этот цвет тебе очень пойдет.

– Итак, – сказала Клэри, выходя из примерочной. – Что ты думаешь?

Она повернулась, чтобы продемонстрировать платье. Саймон, расположившись на одном из неудобных белых стульев в магазине «Свадьба Кэрин», передвинулся, поморщился и сказал:

– Ты выглядишь замечательно.

Она выглядела лучше, чем просто замечательно. Клэри была единственной подружкой невесты своей матери, поэтому ей было позволено выбрать любое платье, которое она захочет. Она выбрала очень простое, из медного шелка с узкими полосами, которые делали ее еще стройнее. Ее единственным украшением было кольцо Моргенштерна на цепочке вокруг шеи; очень простая серебряная цепь выделяла ее ключицы и изгиб шеи.

Еще несколько месяцев назад вид Клэри, наряженной для свадьбы, вызвал бы у Саймона смесь эмоций: мрачное отчаяние (она никогда не полюбит его) и сильное волнение (или, возможно, она полюбит его, если он наберется смелости рассказать ей о своих чувствах). Сейчас это вызывало у него лишь легкую тоску.

– Замечательно? – переспросила Клэри. – И все? Тьфу на тебя – она повернулась к Майе. – Что ты думаешь?

Майя сдалась в борьбе с неудобными стульями и сидела на полу, прислонившись к стене, украшенной диадемами и длинными прозрачными фатами. На ее коленях лежал карманный компьютер Саймона, и она казалась погруженной в игру Grand Theft Auto.

– Не спрашивай меня, – сказала она. – Я ненавижу платья. Я бы надела джинсы на свадьбу, если бы могла.

Это было правдой. Саймон редко видел Майю в чем‑то, кроме джинсов и футболок. В этом она была противоположностью Изабель, которая носила платья и каблуки даже в самое неподходящее время. (Хотя, с тех пор, как он увидел ее убивающей демона Вермис при помощи каблука, он стал меньше беспокоиться об этом.)

Колокольчик на двери магазина зазвенел, и внутрь вошла Джослин, а за ней Люк. Оба держали дымящиеся стаканы кофе, и Джослин смотрела на Люка с раскрасневшимися щеками и сияющими глазами. Саймон вспомнил, что сказала Клэри о них: отвратительно влюбленные. Сам он не находил это отвратительным, но это, возможно, от того что они не были его родителями. Они оба казались такими счастливыми, и он думал, что это было скорее замечательно.

Глаза Джослин расширились, когда она увидела Клэри.

– Дорогая, ты выглядишь восхитительно!

– Конечно, ты должна сказать так. Ты же моя мама, – сказала Клэри, но все равно улыбнулась. – Эй, этот кофе случайно не черный?

– Ага. Считай это извинением за наше опоздание, – сказал Люк, протягивая ей стакан. – Нас задержали. То одна, то другая проблема с рестораном, – он кивнул Саймону и Майе. – Привет, ребята.

Майя кивнула головой. Люк был главой местной стаи оборотней, а Майя была ее членом. Хотя он отучил ее называть его «Мастер» или «Сэр», она все еще относилась уважительно к его присутствию.

– У меня есть к вам послание от стаи, – сказала она, откладывая игру. – У них возникли вопросы по поводу вечеринки в «Заводе»…

Пока Майя и Люк обсуждали вечеринку, которую стая оборотней устраивала в честь свадьбы их вожака, владелица свадебного магазина, высокая женщина, читавшая журналы за стойкой во время общения подростков, поняла, что заинтересованные в покупке люди как раз прибыли, и поспешила поприветствовать их.

– Я как раз получила ваше платье, и оно выглядит чудесно, – начала она, беря мать Клэри под руку и уводя вглубь магазина. – Пойдемте, примерим. – Когда Люк двинулся за ними, она указала ему предостерегающе пальцем. – Вы останетесь здесь.

Люк, глядя, как его невеста исчезла за белыми вращающимися дверьми с изображением свадебных колокольчиков, казался озадаченным.

– Обычные люди считают, что тебе нельзя видеть невесту в свадебном платье до церемонии, – напомнила ему Клэри. – Это плохая примета. Возможно, она вообще считает странным то, что ты пришел на примерку.

– Но Джослин хотела услышать мое мнение… – Люк замолчал и покачал головой. – Да и ладно. Обычаи людей такие странные, – он опустился в кресло и поморщился, когда резные листья на его спинке уперлись ему в спину.

– А что насчет свадеб сумеречных охотников? – спросила Майя с любопытством. – У них есть свои обычаи?

– Есть, – медленно сказал Люк. – Но это не будет классическая церемония сумеречных охотников. Это не относится к случаям, когда один из участников не является сумеречным охотником.

– Правда? – Майя выглядела шокированной. – Я не знала этого.

– Частью свадебной церемонии сумеречных охотников является нанесение постоянных рун на тела участников, – сказал Люк. Его голос был спокоен, но взгляд был печальным. – Руны любви и долга. Но, разумеется, не сумеречный охотник не может носить руны ангела, поэтому Джослин и я вместо этого обменяемся кольцами.

– Паршиво, – сказала Майя.

Люк улыбнулся на это.

– На самом деле нет. Жениться на Джослин это то, чего я всегда хотел, и меня не волнуют детали. Кроме того, все меняется. Новые члены Совета совершили немалый прогресс, убеждая Конклав смириться с подобным…

– Клэри! – Это был голос Джослин, зовущий изнутри магазина. – Можешь подойти сюда на секунду?

– Иду! – крикнула Клэри, допивая кофе. – Ух. Похоже на примерочную срочность.

– Ну, удачи в этом, – Майя поднялась на ноги и отдала карманный компьютер Саймону, прежде чем наклониться и поцеловать его в щеку. – Мне нужно идти. Встреча с друзьями в «Луне Охотника».

Она приятно пахла ванилью. А под этим, как всегда, Саймон почувствовал соленый запах крови, смешанный с резким лимонным привкусом, который был специфичен для оборотней. Кровь каждого представителя Низшего Мира пахла по‑разному – феи пахли сухими цветами, маги сгоревшими спичками, а другие вампиры металлом.

Клэри однажды спросила Саймона, чем пахла она. Солнцем, ответил он ей.

– Увидимся позже, малыш, – Майя выпрямилась, потрепав волосы Саймона и ушла. Когда дверь за ней закрылась, Клэри посмотрела на него испепеляющим взглядом.

– Ты должен разобраться со своими отношениями к следующей субботе, – сказала она. – Я серьезно, Саймон. Если ты не скажешь им, я сделаю это.

Люк выглядел обескураженно.

– Скажешь кому и что?

Клэри покачала головой Саймону.

– Ты ходишь по тонкому льду, Льюис. – С этими словами она ушла, держа в руках свою шелковую юбку. Саймона позабавило, что под ними виднелись ее зеленые кеды.

– Определенно, – сказал Люк, – здесь происходит что‑то, о чем я не знаю.

Саймон посмотрел на него.

– Иногда мне кажется, что это мой девиз.

Люк поднял брови.

– Что‑то случилось?

Саймон помедлил. Разумеется, он не мог рассказать Люку о своих любовных связах. Люк и Майя были в одной стае, а оборотни были более преданны друг другу, чем обычные банды. Это поставило бы Люка в очень неудобное положение. Хотя, оставалось правдой, что Люк был хорошим источником информации. В качестве вожака манхэттенской стаи волков, у него был доступ ко всевозможной информации и он был опытен в политике представителей Нижнего Мира.

– Ты слышал что‑нибудь о вампире по имени Камилла?

Люк тихо присвистнул.

– Я знаю, кто она. И удивлен, что ты тоже.

– Ну, она является глава нью‑йоркского клана вампиров. Я немного знаю о них, – сказал Саймон несколько напряженно.

– Я не знал об этом. Мне казалось, что ты хотел жить, как человек, так долго, как это возможно, – в голосе Люка не было осуждения, только любопытство. – На тот момент, когда я заполучил стаю в центре города от предыдущего вожака, она поставила главой Рафаэля. Я не думаю, что кто‑то знал, куда именно она отправилась. Но она это что‑то вроде легенды. Невероятно старая вампирша, как я понял. Известная своей жестокостью и хитростью. Она превзошла бы Бледный Народ в своих способностях.

– Ты когда‑нибудь видел ее?

Люк покачал головой.

– Думаю, что нет. Откуда такое любопытство?

– Рафаэль упомянул ее, – ответил Саймон уклончиво.

Люк нахмурился.

– Ты виделся с Рафаэлем в последнее время?

Прежде чем Саймон смог ответить, снова прозвенел магазинный колокольчик, и, к удивлению Саймона, внутрь вошел Джейс. Клэри не говорила, что он придет. И вообще, он обратил внимание, что Клэри редко упоминала Джейса последние дни.

Джейс посмотрел на Люка, а затем на Саймона. Он выглядел так, словно был удивлен увидеть их в магазине, хотя это сложно было определить. Хотя Саймон думал, что наедине с Клэри он показывал самые разные эмоции, чаще всего его лицо выражало агрессивное безразличие. «Он выглядит так», – сказал однажды Саймон Изабель, – «будто думает о чем‑то очень глубоком и значимом, но если ты спросишь его об этом, он даст тебе в глаз». «Так не спрашивай его», – сказала Изабель, словно решила, что Саймон вел себя смешно. «Никто и не говорит, что вы должны быть друзьями».

– Клэри здесь? – спросил Джейс, закрывая за собой дверь. Он выглядел устало. Под его глазами были синяки, и, судя по всему, он не побеспокоился надеть куртку, хотя осенний ветер был холодным. Хотя холод больше не влиял на Саймона, глядя на Джейса в одних джинсах и теплой кофте, он почувствовал мурашки на коже.

– Она помогает Джослин, – пояснил Люк. – Но ты можешь подождать с нами здесь.

Джейс посмотрел тяжелым взглядом на стены вокруг, завешанные фатами, веерами, диадемами и жемчужными бусами.

– Все… такое белое.

– Конечно, белое, – сказал Саймон. – Это же свадьба.

– У сумеречных охотников белый это цвет похорон, – сказал Люк. – Но для обычных людей, Джейс, это свадебный цвет. Белый наряд невест символизирует их чистоту.

– Мне казалось, Джослин сказала, что ее платье не белое, – сказал Саймон.

– Ну, – сказал Джейс, – полагаю, этот корабль уже уплыл.

Люк подавился кофе. Прежде чем он мог сказать или сделать что‑либо, в комнату вошла Клэри. Ее волосы теперь были подняты при помощи сверкающих шпилек, и только несколько локонов свисало вниз.

– Я не знаю, – говорила она на ходу. – Кэрин добралась до моих волос, но я не уверена насчет страз…

Она замолчала, когда увидела Джейса. Судя по ее выражению лица, она явно не ожидала увидеть его. Она открыла рот от удивления, но ничего не сказала. Джейс, в свою очередь, уставился на нее, и хотя бы раз Саймон был способен прочесть его выражение лица, как открытую книгу. Словно все вокруг в мире исчезло, кроме Джейса и Клэри, и он смотрел на нее с неприкрытой тоской и желанием, и Саймон даже почувствовал себя неловко, словно вмешался в личную ситуацию.

Джейс прокашлялся.

– Ты выглядишь великолепно.

– Джейс, – Клэри была еще больше озадачена, чем остальные. – Все в порядке? Мне казалось, ты сказал, что не придешь из‑за встречи Конклава.

– Верно, – сказал Люк. – Я слышал о теле сумеречного охотника в парке. Есть какие‑нибудь новости?

Джейс покачал головой, глядя на Клэри.

– Нет. Он не из членов нью‑йоркского Конклава, но личность еще не установлена. Ни у одного из тел. Безмолвные Братья осматривают его сейчас.

– Это хорошо. Братья разберутся, кто это, – сказал Люк.

Джейс ничего не ответил. Он все еще смотрел на Клэри, и это был очень странный взгляд, подумал Саймон – так смотрят на ту, кого любят, но никогда не смогут заполучить. Он подумал бы, что Джейс чувствовал это к Клэри ранее, но сейчас?

– Джейс? – сказала Клэри, шагая к нему.

Он оторвал свой взгляд от него.

– Куртка, которую ты взяла у меня вчера в парке, – сказал он. – Она все еще у тебя.

С еще более озадаченным взглядом Клэри показала на ту самую куртку, совершенно обычную коричневую куртку из замши, висящую на спинке одного из кресел.

– Вот она. Я собиралась занести ее тебе после…

– Ну, – сказал Джейс, забирая куртку и просовывая руки в рукава в спешке, словно ему неожиданно понадобилось уйти, – теперь тебе не придется.

– Джейс, – сказал Люк, своим спокойным тоном, – мы собираемся на ранний ужин в «Парк‑Слоуп» после этого. Будем рады видеть тебя там.

– Нет, – сказал Джейс, застегивая молнию на куртке. – У меня тренировка после обеда. Я лучше пойду.

– Тренировка? – повторила Клэри. – Но мы только вчера тренировались.

– Некоторые из нас тренируются каждый день, Клэри, – голос Джейса не был разозленным, но грубым, и Клэри покраснела. – Увидимся позже, – добавил он, не взглянув на нее, и практически бросился к двери.

Когда дверь закрылась за ним, Клэри дотянулась рукой и со злостью выдернула шпильки из волос. Они кудрями упали ей на плечи.

– Клэри, – нежно сказал Люк. Он встал. – Что ты делаешь?

– Свою прическу. – Она резко выдернула последнюю шпильку. Ее глаза заблестели, и Саймон видел, что она сдерживала слезы. – Я не хочу идти с такой прической. Это глупо.

– Нет, не глупо. – Люк забрал у нее шпильки и положил их на один из маленьких белых столиков. – Послушай, свадьбы заставляют мужчин нервничать, понятно? Это ничего не значит.

– Точно, – Клэри попыталась улыбнуться. Она почти смогла сделать это, но Саймон видел, что она не поверила Люку. И вряд ли мог винить ее за это. Увидев выражение лица Джейса, Саймон тоже не поверил ему.

Закусочная на Пятой‑авеню сияла, словно звезда, на фоне сумерек. Саймон шел рядом с Клэри вдоль домов по авеню, Джослин и Люк на несколько шагов впереди. Клэри переоделась из платья в джинсы, а вокруг шеи у нее был повязан толстый белый шарф. Периодически она поднимала руку и поворачивала кольцо, висящее на цепочке вокруг шеи, и он задавался вопросом, замечала ли она сама этот нервный жест.

Когда они покинули свадебный магазин, он спросил ее, знала ли она, что не так с Джейсом, но она не ответила ничего конкретного. Она ушла от темы и начала задавать вопросы о его делах, говорил ли он с матерью, был ли против того, чтобы оставаться у Эрика. Когда он сказал ей, что остался у Кайла, она удивилась.

– Но ты ведь почти его не знаешь, – сказала она. – Он может быть серийным убийцей.

– Я думал об этом. Я осмотрел квартиру, но если у него и есть холодильник с замороженными руками, я его еще не нашел. Как бы то ни было, он кажется довольно искренним.

– И как выглядит его квартира?

– Замечательно для Алфавит‑Сити. Ты могла бы прийти в гости попозже.

– Не сегодня, – сказала Клэри, слегка отстраненно. Она снова дергала кольцо. – Может, завтра?

Похоже, он идет к Джейсу, подумал Саймон, но не стал настаивать. Если она не хотела говорить об этом, он не собирался заставлять ее.

– Мы пришли. – Он открыл дверь закусочной для нее, и поток теплого запаха шаурмы обволок их.

Они нашли кабинку возле одного из больших плоских телевизоров, висящих на стене. Они сели в нее, пока Джослин и Люк увлеченно обсуждали друг с другом свадебные планы. Стая Люка, оказалось, почувствовала себя оскорбленно из‑за того, что их не пригласили на церемонию – даже несмотря на то, что список приглашенных был коротким – и настояла на своем отдельном празднике на восстановленной фабрике в Квинсе. Клэри слушала, ничего не говоря; пришла официантка и протянула им меню, заламинированные так жестко, что их можно было использовать вместо оружия. Саймон поставил свое на стол и уставился в окно. Через улицу располагался спортивный зал, и он видел людей через зеркальные стекла на бегущих дорожках, руки, отбивающие такт, прижатые к ушам наушники.

Вся эта беготня, без всякой цели, подумал он. История моей жизни.

Он попытался прогнать мрачные мысли из головы и почти преуспел в этом. Эта сцена была одна из наиболее знакомых ему, подумал он – угловая кабина в закусочной, он, Клэри и ее семья. Люк всегда был семьей, даже когда не был женат на матери Клэри. Саймон должен был ощущать себя дома. Он попытался улыбнуться, и осознал, что мама Клэри только что спросила его о чем‑то, а он не расслышал ее. Все за столом смотрели на него с ожиданием.

– Извините, – сказал он. – Я не… что вы сказали?

Джослин терпеливо улыбнулась.

– Клэри рассказала мне, что вы взяли нового участника в группу?

Саймон знал, она спросила это из чистой вежливости. Такой вежливости, которую проявляют родители, чтобы казалось, что они воспринимают твои увлечения серьезно. Хотя, она приходила на несколько его концертов, просто чтобы создать аудиторию. Она всегда заботилась о нем. В самых дальних уголках сознания Саймон подозревал, что она знала о его чувствах к Клэри, и он думал о том, что она могла бы не захотеть, чтобы ее дочь сделала другой выбор, если бы могла в это вмешаться. Он знал, что она не особо любила Джейса. Это было понятно даже из того, как она произносила его имя.

– Да, – сказал он. – Кайла. Он немного странный, но очень классный.

Когда Люк поинтересовался, почему Кайл странный, Саймон рассказал им о квартире Кайла – опустив предусмотрительно то, что теперь он и сам жил там, – его работе курьера и древнем, разбитом пикапе.

– И он выращивает какие‑то странные растения на балконе, – добавил он. – Не марихуану. Я проверил. У них немного серебристые листья…

Люк нахмурился, но прежде чем он сказал что‑либо, подошла официантка, неся большой серебряный кофейник. Она была юной, с крашеными блондинистыми волосами, заплетенными в косы. Когда она наклонилась, чтобы наполнить кружку Саймона, одна из них скользнула по его руке. Он чувствовал запах ее пота, а под ним запах крови. Человеческой крови, самой сладкой по запаху. Он почувствовал знакомое ощущение, когда его желудок сжался. Его охватил холод. Он был голоден, и все, что осталось у Кайла в квартире, это кровь комнатной температуры, которая уже начала портиться – мерзкая перспектива даже для вампира.

«Ты никогда не пил кровь человека, правда? Когда‑нибудь ты это сделаешь. И когда это случится, ты не пожалеешь».

Он закрыл глаза. Когда он открыл их, официантка ушла, а Клэри с любопытством смотрела на него через стол.

– Все хорошо?

– Нормально. – Он взял кружку с кофе в руку. Она дрожала. Над их головами по телевизору все еще показывали вечерние новости.

– Фу, – сказала Клэри, глядя на экран. – Ты слушаешь это?

Саймон проследил за ее взглядом. У телерепортера было такое выражение лица, которое они «надевали», когда рассказывали о чем‑то особенно ужасном. «Никто не опознал мальчика, брошенного в переулке за больницей «Бет Израэль» несколько дней назад» – говорил он. «Ребенок белый, весит шесть фунтов и восемь унций, и в остальном совершенно здоров. Он был обнаружен пристегнутым к детскому креслу за мусорными баками в переулке» – продолжал репортер. «Самое ужасное это записка от руки, подоткнутая под одеяло, в которой упрашивают управляющих больницы усыпить младенца, поскольку – цитирую: «У меня нет духа сделать это самостоятельно». Полиция считает, что, скорее всего, мать ребенка больна, и сообщает, что у них есть «серьезные зацепки». Любой, у кого есть информация о ребенке, должен позвонить в отдел по борьбе с преступностью…»

– Это так ужасно, – сказала Клэри вздрогнув, отворачиваясь от телевизора. – Я не понимаю, как люди могут вот так бросить своих детей точно мусор…

– Джослин, – сказал Люк обеспокоенным голосом. Саймон посмотрел на мать Клэри. Она была бледной, как полотно, и выглядела так, словно ее сейчас стошнит. Она оттолкнула свою тарелку, резко встала из‑за стола, и поспешила в сторону ванной комнаты. Через мгновение, Люк бросил салфетку и пошел за ней.

– Вот, дерьмо, – Клэри прижала руку к губам. – Не могу поверить, что сказала это. Я такая глупая.

Саймон был совершенно сбит с толку.

– Что такое?

Клэри ссутулилась на своем кресле.

– Она подумала о Себастьяне, – сказала она. – Я имею в виду, Джонатане. Моем брате. Полагаю, ты помнишь его.

Она сказала это с сарказмом. Никто из них не смог бы забыть Себастьяна, чье настоящее имя было Джонатан, и кто убил Ходжа и Макса и почти преуспел в помощи Валентину выиграть войну, которая привела бы к уничтожению всех сумеречных охотников. Джонатан, у которого были горящие черные глаза и улыбка точно лезвие бритвы. Джонатан, чья кровь по вкусу напоминала кислоту, когда Саймон укусил его. Не то чтобы он пожалел об этом.

– Но твоя мать не отказывалась от него, – сказал Саймон. – Она продолжала его растить, даже когда узнала, что с ним было что‑то не то.

– Правда, она ненавидела его, – сказала Клэри. – Не думаю, что она избавилась от этой ненависти. Представь себе ненависть к своему же ребенку. Она брала коробку, в которой были его детские вещи, и оплакивала их каждый год в день его рождения. Думаю, что она оплакивала сына, которого могла бы иметь. Если бы Валентин не сделал того, что он сделал…

– У тебя был бы брат, – сказал Саймон. – Вроде как нормальный. Не психопат‑убийца.

Глядя сквозь слезы, Клэри оттолкнула свою тарелку.

– Я чувствую себя больной – сказала она. – Знаешь, чувство, когда ты голоден, но не можешь заставить себя есть?

Саймон просмотрел на официантку с обесцвеченными волосами, которая прислонялась к столику клиента.

– Да, – ответил он. – Знаю.

Наконец Люк вернулся к столику, но только чтобы сказать Клэри и Саймону, что он проводит Джослин домой. Он оставил немного денег, которые они использовали, чтобы расплатиться за ужин перед тем, как отправиться из закусочной в «Галактика Комиксы» на Седьмой‑авеню. Ни один из них не мог сконцентрироваться достаточно, чтобы насладиться, тем не менее, они разошлись с обещанием увидеться на следующий день.

Саймон ехал в город с поднятым капюшоном и включенным плеером, музыка громко играла в наушниках. Музыка всегда была его способом отстраниться от мира. К тому времени, как он вышел на Вторую‑авеню и направился вдоль по Хьюстон, начался небольшой дождь, его желудок скрутился в узел.

Он вышел на Первую улицу, которая была пуста, темная полоса между ярким светом Первой‑авеню и авеню‑А. Из‑за iPod, он не слышал их, идущих позади него, пока они не оказались прямо за ним. Первым подозрительным моментом была длинная тень, которая упала на тротуар поверх его тени. Другая тень присоединилась к ней, на этот раз с другой стороны. Он обернулся и увидел двух мужчин за спиной. Оба были одеты точно также как грабитель, который напал на него в ту ночь – серые тренировочные костюмы и серые капюшоны, скрывающие лица. Они были достаточно близко, чтобы коснуться его.

Саймон отскочил, с силой, которая удивила его самого. Поскольку его вампирская сила была нова, она все еще удивляла его. Когда, спустя мгновение, он оказался на крыльце, в нескольких метрах от грабителей, он был так удивлен тому, где находился, что даже замер.

Грабители наступали на него. Они говорили тем же гортанным языком, что и первый грабитель – Саймон начинал подозревать, что они вовсе не были грабителями. Грабители, насколько он знал, не работали в бандах, и маловероятно, что у первого грабителя были друзья уголовники, решившие отомстить ему за смерть своего товарища. Что‑то здесь явно не так.

Они достигли крыльца, поймав его в ловушку на ступеньках. Саймон вырвал наушники iPod из ушей и торопливо поднял руки.

– Послушайте, – сказал он, – не знаю, в чем дело, но вам лучше оставить меня в покое.

Грабители только смотрели на него. Или, по крайней мере, он думал, что они смотрели на него.

Под тенью их капюшонов невозможно было разглядеть лица.

– Полагаю, что кто‑то послал вас за мной, – сказал он. – Но это самоубийство. Серьезно. Не знаю, сколько вам платят, но этого явно недостаточно.

Одна из фигур в спортивном костюме засмеялась. Другая полезла в карман и что‑то вытащила. Что‑то, что сияло черным под уличными фонарями.

Пистолет.

– О, мужик, – сказал Саймон. – Тебе абсолютно точно не стоит этого делать. Я не шучу. – Он сделал шаг назад вверх по лестнице. Возможно, поднимись он достаточно высоко, он сможет перепрыгнуть через них, или мимо них. Что угодно, лишь бы не позволить им напасть на него. Он не думал, что сможет снова это вынести. Только не это.

Человек с оружием поднял его. Раздался щелчок и он спустил курок.

Саймон прикусил губу. Из‑за паники у него обнажились клыки. Боль пронзила его, когда он прокусил свою кожу.

– Не…

С неба упало что‑то темное. Сначала Саймон решил, что это просто свалилось с одного из окон – кондиционер, или кто‑то поленился спустить мусор вниз. Но упавший, как увидел Саймон, был человеком – он падал в нужном направлении, с целью, грацией. Человек приземлился на грабителя, повалив его на землю. Пистолет вылетел из его руки, и он закричал тонким, писклявым голосом.

Второй грабитель наклонился и схватил пистолет. Прежде чем Саймон успел среагировать, парень поднял его и спустил курок. Огонек пламени показался на конце ствола.

И пистолет разорвало. Он разлетелся, и грабитель разлетелся вместе с ним так быстро, что не успел даже закричать. Он хотел быстрой смерти Саймону, а вместо этого еще быстрее погиб сам. Он рассыпался на части как стекло, как несущиеся в калейдоскопе цвета. Раздался слабый взрыв – шум потревоженного воздуха – и на его месте остались только мелкие брызги соли, падающие на тротуар, как град.

У Саймона поплыло в глазах, и он опустился на ступеньки. Он слышал громкий шум в ушах, а затем кто‑то жестко схватил его за запястье и резко встряхнул.

– Саймон. Саймон!

Он поднял глаза. Человек, схвативший и трясущий его, был Джейсом. Он был одет в боевую форму, но под ней все еще были его джинсы и куртка, которую он забрал у Клэри. Его волосы были взъерошены, а одежда и лицо были заляпаны грязью и копотью. Волосы были мокрыми от дождя.

– Что это была за чертовщина? – спросил Джейс.

Саймон оглядел улицу. Она по‑прежнему была пуста. Асфальт блестел, черный, мокрый и пустой. Второй грабитель исчез.

– Ты, – сказал он немного неуверенно. – Ты прыгнул на грабителей…

– Это были не грабители. Они преследовали тебя от самого метро. Кто‑то послал этих парней, – сказал Джейс с полной уверенностью в голосе.

– Другой парень, – сказал Саймон. – Что случилось с ним?

– Он просто испарился. – Джейс щелкнул пальцами. – Он увидел, что случилось с его другом, и просто исчез. Я не знаю, кто они такие. Не демоны, но и не люди.

– Да, я это понял, спасибо.

Джейс посмотрел на него более пристально.

– То, что случилось с нападавшим… это был ты, так ведь? Твоя Метка, здесь, – он указал на свой лоб. – Я видел, как она засветилась, прежде чем тот парень просто… растворился.

Саймон ничего не сказал.

– Я многое повидал, – сказал Джейс. В его голосе для разнообразия не было сарказма или издевательства. – Но никогда не видел ничего подобного.

– Я не делал этого, – сказал Саймон спокойно. – Я ничего не сделал.

– Тебе и не нужно было, – сказал Джейс. Его золотистые глаза горели на заляпанном копотью лице.

– Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, сказал Господь.