Відсутність діловитості знецінює профе­сійну діяльність юриста і не лише у галузі економіки.

Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 681

Пагубное действие наркотиков невозможно определить только с точки зрения физиоло­гии. Как говорил мой дедушка, наркоманы на­ходятся во власти дьявола. Я думаю, он прав. Тем более, что сами наркоманы говорят то же самое, только немного по-другому.

— Дэвид, — сотни раз говорили они мне, — нужно преодолеть фактора, если ты хочешь соскочить с иглы: фактор тела и фактор ра­зума. С первым все просто: три дня ты будто находишься в аду, затем еще месяц мучений, — и ты свободен. Но вот со вторым сложнее: это неописуемо ужасное. Есть внутри тебя нечто такое, что заставляет тебя вернуться, что-то шепчет тебе. Мы это по разному называем, и избавиться от него невозможно. Но ты ведь священник, Дэйви. Может быть. Святой Дух, о Котором ты нам рассказывал, может нам по­мочь?

Я так и не могу понять, почему мне так дол­го пришлось идти к этой истине. Это было как просветление после трагического поражения.

Я никогда не забуду, как четыре дня сидел у постели страдающего наркомана по имени Джой, стараясь облегчить его муки.

Джой был симпатичным парнем: высокий, белокурый, он был хорошим спортсменом в школе. Он стал наркоманом немного необыч­ным способом.

— Я думаю, эти болеутоляющие средства действительно были необходимы, — рассказы­вал он мне как-то в нашем центре. — Я знаю, что когда я нуждался в них, то я радовался избавлению от боли. Но вот как все обернулось.

Джой работал в угольной компании. Однаж­ды он поскользнулся и сильно ударился. Не­сколько месяцев он находился в больнице, страдая от мучительной боли. Чтобы умень­шить его страдания, врач прописал ему нарко­тики. Ко дню выписки из больницы Джой стал уже наркоманом.

— Я не мог достать наркотик, но обнаружил, что в некоторых лекарствах от кашля содер­жится это вещество, поэтому я ходил по всем аптекам города, скупая его. Я заходил в бли­жайшее укромное место и выпивал всю восьмиунцевую бутылочку.

Но этого стало не хватать. И когда Джой пришел к нам в центр, он уже восемь месяцев употреблял героин.

— Ты не мог бы остаться в Центре на три-четыре дня? — спросил я его.

— Мне больше некуда идти.

— Ты будешь жить наверху. Джой пожал плечами.

— Тебе придется нелегко.

Он снова пожал плечами.

Мы поместили Джоя в комнате наверху, вместе с нашими служащими. Первое, что нам предстояло сделать, было подготовить его к предстоящим страданиям. Я спросил Джоя, знает ли он о том, что ему предстоит испы­тать.

У нас не больница и мы не могли бы облег­читьего страдания лекарствами.

— Да, вот... все говорят.

— Правильно, все говорят, что это ужасно, и ты уже сейчас обливаешься потом от одной только мысли о том, что тебе предстоит пере­жить. Но все должно быть по-другому.

Мы поместили его в комнате наверху. Хо­рошо, что с нами была Барбара — опытная мед­сестра, мы также поддерживали на всякий слу­чай связь с врачом.

— Джо, — сказал я, — ломка начинается, но я могу обещать тебе, что ни одну секунду ты не будешь один. В любой момент мы с тобой в молитве.

Последующие четыре дня мы постоянно мо­лились за него как в нашей часовне, так и у не­го в комнате.

Первое, что мы попытались сделать — это заставить забыть его о боли.

Мы заставили Джоя выучить 30-ый псалом. Мы называем его песней наркомана. Некоторые строки как будто бы написаны специально для них:

"Выведи меня из сети, которую тайно по­ставили мне, ибо Ты крепость моя. В Твою руку предаю дух мой. Ты избавь меня. Господи Боже истины. Ненавижу почитателей суетных идо­лов, но на Господа уповаю. Буду радоваться и веселиться о милости Твоей, потому что Ты призрел на бедствие мое, узнал горесть души моей, и не предал меня в руки врага, поставил ноги мои на пространном месте. Помилуй меня. Господи, ибо тесно мне, иссохло от го­рести око мое, душа моя и утроба моя".

Когда начались его страдания, Барбара ни на минуту не отходила от него. Джой лежал на животе, обливаясь потом, который ручьями тек с него. Он кричал и стонал, зажимая голо­ву руками, просил пить, а затем швырял ста­кан. Он умолял помочь ему, но я только сжи­мал его руку и говорил, что мы молимся о нем.

Ночью мы включали магнитофон с записями из Священного Писания, Среди ночи я шел в часовню, чтобы удостовериться, что там кто-нибудь молится, затем поднимался в комнату Джоя. Его страдания не уменьшались.

На четвертый день Джою стало немного лучше. Он разгуливал по Центру, улыбаясь всем, и говорил, что самое ужасное позади. Когда он заявил, что он хочет повидать роди­телей, у меня возникали сомнения, но поде­лать мы ничего не могли. Радостный и счаст­ливый, полный благодарности. Джой покинул Центр. Но когда пришло время возвратиться в Центр, Джой не пришел. На следующий день мы узнали, что наш Джой был арестован за ограб­ление. У него нашли наркотики.

Опять неудача.

— Что же было неправильно в том, что мы делали? — спросил я на собрании совета. — Он перенес три ужаснейших дня в своей жизни. Все, казалось, было позади. Он так хорошо вел себя, и на тебе — сорвался.

— Нужно поговорить с ребятами, которые прошли через это, — предложил Ховард Кульвер. — Может быть, тогда ответ будет найден.

Я поговорил со многими ребятами, и все они говорили, что это обычное явление.

Я беседовал с Никки, который покуривал ма­рихуану и принимал различные лекарственные препараты. Я спрашивал его, когда же он почувствовал победу над прежней жизнью. Нечто огромное случилось с ним в момент преобра­жения тогда, на углу улицы. Он предстал пред любовью Господа, но и тогда у него не было ощущения победы.

— Но когда же, Никки?

— В момент крещения Святым Духом.

Я позвал Дэвида и задал ему тот же вопрос.

— О, это очень простой вопрос. Когда я был крещен Святым Духом.