Аналіз перекладів художніх текстів

Дата добавления: 2015-06-12; просмотров: 631

Образ Ренессанса не может быть представлен вне художественных достижений эпохи. Наиболее знамениты живописные полотна таких мастеров, как Сандро Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан и др.

Художники Возрождения придают особое значение достижению максимальной точности и четкости изображения. Первоначально психологический момент живописных персонажей выражен не очень ярко. Главное внимание уделяется таким изобразительным средствам, которые позволяют достичь жизненности и живости всего, что запечатлевается, - будь то человеческое лицо или складки одежды. Живописцы идут по пути формальных приемов достижения этих целей. Однако постепенно в произведениях Возрождения начинает все более явственно обнаруживаться психологическая сторона изображаемых персонажей. По портрету уже можно определить характер человека, его особенности, волнения его души и страстей. При этом особенно ценятся художественный вкус и чувство меры.

Достижением художественной культуры Ренессанса является также правильная геометрическая конструкция картины: изображение в буквальном смысле строится (а не рисуется) при помощи тщательно разработанных точных приемов. В основе применения геометрико-математических методов лежит убеждение в том, что природа в основе своей гармонична в смысле геометрико-математических пропорций: все в ней подчинено пропорциональности математических отношений. Точно так же выявляется пропорциональная закономерность человеческого лица и тела. Одновременно предполагается, что художник имеет право исправить несоразмерности природы там, где они нарушены в силу случайных причин. В известном смысле творческий гений художника ставится выше чисто природной красоты. Роль геометрических построений приводит к новому подходу к пространству изображения. Непреложным становится правило: пространство предшествует изображенным в нем телам и поэтому его надлежит размечать на рисунке в первую очередь. Организация пространства картины призвана особым образом воздействовать на зрителя. Наглядным примером в этом отношении может служить полотно Рафаэля «Афинская школа». На фоне величественной архитектуры и уходящей вглубь перспективы арочных сводов изображены античные мыслители. В центре группы - Платон и Аристотель. Композиция картины призвана иллюстрировать обнаруживающееся в бесконечной перспективе единство разнообразных философских идей древнего мира.

Большинство сюжетов художественных произведений Ренессанса взято из Библии, и даже преимущественно из Нового Завета. Особенно популярно изображение Богородицы с младенцем (Христом). Возрожденческие мадонны, конечно, не имеют ничего общего с прежними иконами, на которые молились и от которых ждали чудесной помощи. Перед нами самые обыкновенные портреты, часто с самыми реалистическими и даже натуралистическими подробностями. Тем не менее, художники предпочитают писать образы Мадонны, Христа, Иоанна Крестителя, апостолов или изображать эпизоды евангельской истории (например, «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи). Естественней было бы перейти к написанию портретов своих современников, а не скрывать портрет в библейском образе. В чем здесь дело? Едва ли живописцы Ренессанса стремятся только к тому, чтобы доказать, что под библейскими персонажами скрываются обыкновенные люди, с земными мелкими страстями. С точки зрения Возрождения в этом не было бы ничего привлекательного. Ренессанс стремится не принизить божественное, а, наоборот, возвысить земное до божественного. Евангельские сюжеты придают возвышенный тон земным проявлениям человека, чего нельзя или гораздо труднее достичь, если на картине изображен сюжет из чисто земной жизни. «Небесный мир» и «земной мир», «рай» и «ад», «грехопадение», «искушение», «воскресение духа и тела» - эти и иные категории зримо и незримо присутствуют в картинах Возрождения. Они призваны показать, что глубины библейского сюжета вполне доступны всякому человеку. И одновременно, что земная человеческая личность достойна быть причастной к божественному. Так, например, в образе Мадонны возвышается образ женщины, матери, а вместе с этим и земная человеческая любовь.

Возрождение исключительно богато творческими личностями. Не случайно принято говорить о титанах и титанизме Возрождения. Одним из таких титанов был, несомненно, Леонардо да Винчи (1452-1519). Титанизм проявляется (как уже отмечалось) в страстном порыве к самоутверждению личности. Личность соизмеряет себя с творческими силами Космоса. Пока что это реализуется по преимуществу в художественно-эстетической форме; последующая эпоха Нового времени будет утверждать индивидуального и коллективного субъекта через научно-технический прогресс; речь пойдет о практическом преобразовании природы. Возрождение не ставит этих задач. Далеко отстоит оно и от атеизма, и от культа научного разума, свойственных последующему времени западноевропейской культуры. Однако Возрождение прямо или косвенно подготовляет последующую эпоху. Уже в деятелях Возрождения заметно, что чрезвычайная внешняя активность, широта интересов, одержимость творчеством достигаются ценой утраты цельной личности. Личность активна, как никогда раньше. Одновременно она ощущает внутренний надлом, постоянную неудовлетворенность. Она разбросана, направляет свои титанические усилия то в одну, то в другую сторону; ни в чем она не находит утоления жажды самоутверждения, хотя всюду достигает результатов, невиданных ранее, - результатов, часто не доведенных до завершения. Таков был Леонардо - один из величайших деятелей Возрождения.

Леонардо обучался во Флоренции, в мастерской знаменитого художника Верроккьо. Первое полотно, получившее впоследствии широкую известность, - «Мадонна Бенуа» (ок.1478г). Затем следует ряд крупнейших творений, вошедших в историю искусства: «Поклонение волхвов», «Святой Иероним», «Мадонна в гроте», наконец, «Тайная вечеря» - вершина творчества художника. Последний период творческой деятельности Леонардо отмечен такими произведениями, как «Мона Лиза», «Святая Анна», «Иоанн Креститель» и др. Помимо крупных живописных полотен Леонардо да Винчи оставил после себя массу рисунков, набросков, которые представляют особый интерес, - в них творческая лаборатория художника и мыслителя. Для произведений Леонардо характерна геометрическая строгость композиции и научный подход к анатомическому строению человеческого тела. Живопись для него не только искусство, но и наука, - одновременно экспериментальная и теоретическая. Живопись - наука, причем первая среди прочих. Леонардо сравнивает ее со словесными искусствами, прежде всего с поэзией. «Живопись представляет чувству с большей истинностью и достоверностью творения природы, чем слова и буквы», - писал Леонардо в своем трактате. С этой точки зрения, живопись - выше поэзии. Но она выше и философии. Общий принцип, которым руководствуется мыслитель при сравнении искусств, состоит в том, что непосредственно созерцаемое всегда выше, чем любые рациональные построения. Если это так, то живописное произведение с точки зрения познавательной выше даже той натуры, которая на нем изображена. Натура текуча и изменчива, а полотно останавливает и запечатлевает текучие моменты. Созерцать природу можно лишь мимолетно, картину же можно непосредственно обозревать сколь угодно долго. Формируя мысль Леонардо, современный исследователь его творчества пишет. «Живопись схватывает различные моменты сразу, а не выхватывает один момент из потока бытия. В этом и заключается для Леонардо превосходство живописи. Живопись сразу схватывает сложнейшие сплетения связей между явлениями». Говоря иначе, живопись способна к обобщению Согласно Леонардо, природа слепа и бесцельно творит одни и те же образы. Однако время также бесцельно разрушает творимое. Живопись столь высоко оценивается им как раз потому, что только в ней он видел возможность подчинить бессмысленную действительность воле и мысли художника.

Живую природу Леонардо представлял по образцу сложного и хитроумного механизма. То же самое можно сказать о его понимании психических явлений. Поэтому «он твердо убежден, что для различных переживаний всегда существуют строго соответствующие им формы выражения и что человеческое тело является не чем иным, как тончайшим «инструментом», обладающим «множеством различных механизмов». Представление о механистичности всего внешнего позволяет резко выделить из окружающего мира творческую личность - художника. Только он является в глазах Леонардо чем-то по-настоящему живым, самостоятельным, имеющим собственное лицо и судьбу. На долю же всего, что вне творческой личности, остается одна механическая связь явлений. Обратим, наконец, внимание еще на одну своеобразную черту Леонардо. Этот гений Ренессанса, по всей видимости, мало читал. Вероятно, это был просто малообразованный человек. Во всяком случае, исследователи не находят прямых подтверждений тому, что он был знаком с серьезной литературой. Это был «человек глаза», потому что был чрезвычайно наблюдателен и выше всего ценил наглядность, а не рассуждения. Кроме того, Леонардо был одарен огромной художественной и научной интуицией. С виртуозной изобретательностью он постоянно занимается проектами технических устройств и поисками научных открытий. В ряде случаев он предвосхитил современную технику. В его бумагах найдены проекты технических устройств, весьма похожие на современные. Однако Леонардо не довел ни одно из своих гениальных прозрений (за исключением живописных) до практической реализации.

Французский исследователь творчества Леонардо пишет: «Все свидетельствует нам, что он любил нравиться, что он хотел соблазнять, что он искал вокруг себя ту обстановку сладостного опьянения от доверия и согласия, которая служит художнику утонченной наградой за его труды... Этот столь живой и обаятельный ум любит изумлять. Он одевается не как все: он носит бороду и длинные волосы, которые делают его похожим на античного мудреца... Это человек, живущий на свой манер, ни перед кем не отчитываясь; этим он часто шокирует... Духовная позиция Леонардо, определенная свежесть чувства, оставляющая неискаженной способность удивляться, есть как раз то, что порождало Ницше. Возможно, в свою жизнь Леонардо вложил столько же таланта, сколько в свои произведения. Он сознательно поставил себя несколько в стороне от человечества, которое в грубом состоянии внушало ему ужас, как он довольно часто писал».