Запрещенный князь

 

Но вернемся к полоцкому князю Всеславу «Чародею».

В газету «Секретные исследования», редактором которой я являюсь уже более десяти лет, пришло такое необычное письмо:

 

«Зовут меня Михаил Асташенко (Міхась Асташэнка). Мы вместе с Юрием Бошко за последнее десятилетие собрали и создали музыкальный коллектив «Бела Росы», ныне переименованный в группу «Князь Чародей». Основой нашего творчества является беларуская история и литература. В работу мы берем произведения беларуской поэтической классики.

Первоначальное имя было придумано и предложено полоцким поэтом Андреем Манжурой, но осенью прошлого 2007 года, по настоянию нашего продюсера Александра Свиридова, было принято решение о переименовании, так как коллективов с созвучными именами: «Белые Росы», «Беларусы», «Белоросье» и т. д. – в России и Беларуси десятки. В поисках имени приняли участие все поэты Полоцка, и русско‑, и беларускоязычные. Был объявлен конкурс на лучшее название. Из более четырехсот предложений коллектив выбрал «Князь Чародей», как предложила член союза писателей Республики Беларусь – Надежда Солодкая, на стихи которой мы написали несколько песен: «Полацкі кірмаш», «Марш беларускага войска», «Полоцкая пограничная» и, кстати, сейчас пишем музыку на текст Надежды Солодкой – «Князь Чародей» (текст прилагаем к письму)…Обновленный коллектив решил представить на суд зрителей во время празднования Дня рождения нашего древнего Полоцка свою концертную программу 29 мая 2008 года … в ДК ОАО «Полоцк‑ Стекловолокно»…

На нашу просьбу – представить коллектив в новом качестве, поддержать на первом выступлении и отработать с нами в одном концерте – согласился солист ВИА «Беларуские песняры», заслуженный артист Республики Беларусь Валерий Дайнеко. Так что все складывалось хорошо: билеты в кассе, афиши по местам, рекламные ролики идут по двум местным телеканалам.

19 мая, в 16: 15, заведующая КСК ОАО «Полоцк‑ Стекловолокно» Зоя Красавина сообщила нам, что заместитель председателя горисполкома по социальным вопросам Ильюшенок Николай Сергеевич уведомил ее о том, что в древнем Полоцке коллектива по имени «Князь Чародей» – быть не должно ни в коем случае. В этот же день в телефонном разговоре с начальником отдела культуры Ушаком Виктором Николаевичем нам был дан совет: «Быть дипломатичнее и политичнее… Поменяйте имя, напишите, как на памятнике…»

Последняя фраза навела на мысли о вмешательстве полоцкой православной епархии.

Дело в том, что в 2007 году на улице Евфросинии Полоцкой торжественно открыли памятник князю‑ чародею, но по указанию православного духовенства и под угрозой отказа освящения памятника – прозвище «Чародей», которым 1000 лет его именует народ, летописи и под которым он прописан в истоках литературы славян «Слово о полку Игореве», – ему было отказано. На памятнике написано: «Вялікі князь Усяслаў Брачыславіч». (Представьте себе афишу – группа «Князь Всеслав Брячиславович» – остается добавить только фамилию!)

В виду взаимного непонимания разговор с чиновниками прекратился, а скандал разрастался.

Экстренно собрался коллектив под опальным именем «Князь Чародей», единодушно решивший обратиться в исполком посредством письма, параллельно отправленного в Управление культуры Витебского облисполкома, Министерство культуры Республики Беларусь, Управление по идеологической работе администрации Президента Республики Беларусь (копии всех документов прилагаются).

У меня, коренного Полочанина во многих поколениях, вопрос: это что? Запрещение беларуского языка, геноцид истории, культуры, который ранее нашему народу пришлось пережить в девятнадцатом и начале двадцатого веков? То есть кому‑ то не понравилось беларуское слово! «Чародей» – запретить. Дальше что? Запретить писать и петь на родном языке?

Ну и пошел «пресс». По устному распоряжению ГИК афиши сняли, а также от исполкома поступило распоряжение для всех предприятий – билеты на наш концерт не покупать. Концерт пришлось отменить!

… Уважаемая редакция! Просим дать оценку происходящему на страницах вашей газеты и помочь разобраться в создавшейся ситуации.

Группа «Князь Чародей». Художественный руководитель М. Асташенко, музыкальный руководитель Ю. Бошко»

 

Мы поместили в газете такой комментарий:

«Помочь музыкальному коллективу мы никак не можем, но вот мнение выскажем.

 

Чем же не понравился кому‑ то полоцкий князь? Откроем энциклопедию «Беларусь» (Минск, 1995, с. 723): «Всеслав Брачиславич (? – 14. 04. 1101), князь полоцкий (1044 – 1101). Старался расширить княжество, защищал его самостоятельность. В 1065 напал на Псков, в 1066 захватил Новгород. В Немигской битве 1067 разбит Ярославичами и взят в плен. В 1068 во время восстания в Киеве освобожден повстанцами и 7 месяцев был великим князем киевским. В 1069 его дружина разбита под Новгородом. В 1078 захватил временно Смоленск. За решимость, ум и энергию прозван Чародеем».

Музыканты пишут, что православное духовенство отказывалось освящать памятник Князю Чародею. Но это – дело духовенства: освящать или не освящать, при этом вообще непонятно, с какой стати нужно было этот памятник освящать духовенству РПЦ Москвы? Ведь сей князь – лицо совершенно светское, не духовное. Да и веры он был вовсе не РПЦ Москвы, а РПЦ Киева. То есть той церкви, которая затем приняла униатство. Так что если кто и должен был освящать памятник князю, то священники греческой РПЦ Киева, либо униаты. И уж никак не представители московской церкви, которые к истории древнего Полоцкого государства абсолютно никакого отношения не имеют. Разве не странно: церковь молодой московской патриархии (она была учреждена в 1589 году) – вдруг освящает памятник князю, жившему в другой стране и во время, когда никакой Москвы вообще не существовало!

Ясно при этом, что каноны православной веры, по которым жило Полоцкое государство Всеслава «Чародея», сильно отличались от более поздних канонов Московской церкви, где правитель – по ордынской традиции – обожествлялся: ничего этого у нас не было. Это только в Орде‑ Московии царей Орды, а потом Ивана III, Василия III, Ивана IV, Бориса Годунова почитали как богоцарей и изображали на фресках как ровню самому Иисусу! У нас же народ не почитал князей за своих богов, и мало того – назвал Всеслава еще и «Чародеем», то есть «колдуном», что противоречит восторженному московскому представлению о самодержце как «боге»[11].

С точки зрения национального менталитета беларусов, наш князь вполне мог именоваться «Чародеем», так как беларусы, будучи европейцами, никогда не обожествляли своих правителей. А вот с точки зрения азиатского менталитета Орды‑ Московии это кажется «кощунством», так как религиозные установки РПЦ Москвы требуют обожествлять правителей, а называть кого‑ то из них «непотребным» словом «колдун» – «портит» это святое правило. Видимо, именно «нестыковка менталитетов» кого‑ то и раздражает.

Кстати, Всеслав был еще и киевским князем, а в России царица Екатерина II ради своих политических целей повелела считать украинских князей Киевской Руси «российскими князьями». А поскольку своих монархов в России обожествляли, то обожествлению подлежал и Всеслав как киевский князь, пусть и недолгий. Поэтому не исключаю, что в XIX веке вполне мог появиться некий циркуляр РПЦ, запрещавший употреблять слово «Чародей» в отношении князя Всеслава. И сей циркуляр странным путем перекочевал из царской России XIX века в независимую Беларусь XXI века, в умы некоторых наших граждан, продолжающих вдохновляться идеями эпохи царизма.

Как версия это выглядит вполне возможным, а аргументом может являться «Краткая история Беларуси» Ластовского, изданная в 1910 году в Вильне (то есть при царизме). Рассказ о Всеславе там занимает две страницы (9–10), но ни разу автор не использовал словосочетание «Всеслав Чародей». Он лишь сказал в одной фразе:

«Своим умом, неспокойным характером и славой чародея Всеслав надолго остался в памяти народа; о нем ходили разные сказки‑ легенды, как о чародее, и некоторые из них попали в рукописные памятники». И все! Возможно, Ластовский опасался царской религиозной цензуры, всячески искоренявшей «сказки‑ легенды» нашего народа…

Что касается названия коллектива, то тут церковь вообще ни при чем – ведь никто не собирался освящать его. Еще в СССР был вокально‑ инструментальный ансамбль «Чародеи» – никому это название не казалось «крамольным»; есть популярная кинокомедия «Чародеи» по фантастической повести братьев Стругацких. Чем название «Чародеи» принципиально отличается от «Князь Чародей» – непонятно. Дело, видимо, не в чародействе, а в самом князе, который не нравится кому‑ то как часть беларуской истории. То есть вопрос гораздо шире.

Напомню, что у беларусов всегда были две главные конфессии: католическая и РПЦ Киева (с 1596 года – униатская). Но после восстания 1830–31 годов царизм ликвидировал в 1839 году нашу униатскую православную веру – с одновременным запретом богослужения и книгоиздания на беларуском языке (при этом были сожжены наши Библии и другие церковные книги). Также были отобраны все наши храмы, а вместо нашего духовенства привезены из России несколько тысяч русских попов. Вот так в 1839–1840 годах Беларусь впервые в своей истории «обрела» веру восточного соседа.

Во время восстания 1863–64 годов генерал‑ губернатор Михаил Муравьев прямо говорил, что одна Московская церковь тут больше сделает для колониального подавления беларусов, чем десять российских полков. Московская церковь активно поддерживала великодержавную политику царизма в Беларуси.

И как мне кажется, нынешняя Беларуская православная церковь, официально себя объявившая частью Русской Православной церкви (Московской, а не греческой), продолжает оценивать нашу историю и политику нашего государства не с позиций национальных интересов беларуского народа, а через призму царских установок. Ведь традиции сильны.

Напомню также, что с 1839 и по 1950‑ е годы был под запретом и Франциск Скорина. После 1839 года он стал «врагом» из‑ за того, что печатал религиозные книги на нашем языке, что отныне запрещалось. В 1930‑ е годы большевики массово сажали в тюрьмы беларуских студентов за то, что они «избрали своим жупелом националиста Скорину». То есть современник Колумба и беларуский первопечатник Скорина (1484–1537) был объявлен «жупелом буржуазных националистов» и «врагом трудового беларуского народа», хотя в его времена никакой «буржуазии» и «пролетариата» даже в зачатке не было. Это был акт национального геноцида по отношению к беларусам.

После смерти Сталина «реабилитировали» Скорину и вернули его беларускому народ. Но вот Московская церковь, которая вела (и ведет по сей день!) у нас службы не на языке народа, а на русском – иностранном для наших селян и горожан, сохранила по сей день крайне прохладное отношение к Скорине.

Вообще говоря, всякая национальная церковь должна быть хранительницей традиций и истории своего народа. Но Беларуская православная церковь национальная только по названию. Идея «фикс» ее руководства сводится к тому, что беларуский народ должен добровольно отказаться от своей независимости и войти в состав России: по одному сценарию – «субъектом федерации», по другому – шестью областями Северо‑ Западного федерального округа.

Полагаю, к этому следует добавить тот факт, что Всеслав «Чародей» восстановил свободу Полоцкого государства от Киевской Руси. То есть – от Руси вообще. Может быть, еще и этим он так не люб здешним митрополитам Московской церкви.

Однако россияне, вместе со своей церковью, напрасно себя к русским причисляют.