Глава 41. Все еще дрожащая от поведения Дакиано, Беттина нашла Раума и торопливо объяснила ситуацию

Все еще дрожащая от поведения Дакиано, Беттина нашла Раума и торопливо объяснила ситуацию. Он был смущен, но принял, подчиняясь ей во всем — как будто она уже была королевой.

Как будто он не мог ждать, чтобы узнать другое правило. Это немного расстраивало.

Затем, Беттина намеревалась найти Каса, определив его местонахождение около входа в святилище. Его шумные друзья нагнетали его, ударяя кулаком его туловище, когда они вопили в поддержку: “Выпотроши эту гребаную пиявку! ” “Пара клыков, чтобы начать твою коллекцию! ” Они долбили его рожки, поощряя его агрессию, его инстинктивную потребность в новом убийстве.

“Я должна поговорить с тобой, Кас”

Он отошел. “Что это? Я собираюсь продолжить.”

Не было никакого легкого способа сказать это. “Что, если бы я сказал тебе, что был пункт милосердия в правилах, для одного из соперников?”

“О чем ты говоришь?”

“Если Дакиано доберется до тебя острием меча, тогда я могу умолять о милосердии, спасая твою жизнь. Но это дисквалифицирует тебя из турнира.”

Глаза Каса стали дикими. “Не смей использовать это для меня!”

“Просто подожди —”

Ты думаешь, что у меня нет чести?

Это не так!

Схватив ее руку, он отвел ее вне пределов слышимости своих друзей. “Я родился ни с чем — я работал, как проклятый, чтобы добраться, где я теперь, рискуя своей жизнью снова и снова. Ты понизила бы меня как раз в то самое время, когда я на своей вершине? Ты оскорбила бы меня так?”

“Ты - мой лучший друг. Я не могу позволить тебе умереть.”

“Не делай этого. ” Он сжал лоб. “Я думаю... Я думаю, что возненавидел бы тебя.”

“Ненависть? Ты действительно хочешь, чтобы это было концом твоей жизни? Умереть в двадцать пять? Для женщины ты даже не любил?”

“Тина, я знаю, что ты стали привязана к вампиру. Дорогие боги, я могу учуять его на тебе.”

Она вспыхнула, отводя глаза.

“Но я умер бы с честью, чем потерял бы.”

“Я не позволю этому произойти. Я наблюдала раунд за раундом, сидя беспомощно вне игры, в то время как ты и вампир рисковали своими жизнями. Наконец я могу сделать что-то, чтобы помочь тебе.”

“Помочь мне — против его всех людей? Дакиано?”

Да, Салем, очевидно я ввел в заблуждение меня о них. Она никогда не знала двух мужчин, которые ненавидели друг друга так горько — и у кого было так мало причины для этого.

“Волнуйтся больше за него, чародейка! ” - Кас резко оборвал, более сердитый, чем она когда-либо видела его. “Я выиграю у него. Я не могу проиграть.”

Откуда эта уверенность пришла? “Разве ты не наблюдал вампира против primordial? Будь реалистичен. У Дакиано есть столько лет над тобой.”

“Это не будет иметь значения, не когда я буду использовать его слабость против него.”

“Какая слабость? У него нет таких.”

“У всех есть слабость,” настаивал Кас. “Ты должны позволить эту игру! Я - демон смерти, борющийся за свою честь — я собираюсь доказать всем им!”

“Он - тысячилетний Дакиец, борющийся за свою обреченную Невесту. Я понимаю это, Кас. Я собираюсь сделать то, что потребуется, чтобы вытащить тебя из этого. ” С этим она оставила его друзьям, толпе демонов, вопящих Касу убить вампира.

Треан пожалел о своих резких словах почти сразу, как только он сказал их. Он возвратился к палатке, но Беттина уже ушла.

Она обвинила его в том, что он не слушал ее, и она была вероятно права. Простое упоминание имени демона послало его в гнев.

Он выдохнул долгое дыхание. Он должен был объяснить свою ситуацию ей:

Я истощен, Беттина, истощение крови, и мой ум не хорош. Сегодня, я узнал, что у Дакии определенно будет новый король, и впервые в тысячелетие, я уверен, что это не буду я. Я принес жертвы, чтобы жить с тобой, и таким образом, я необоснованно ожидал, что ты несомненно подчинишься моему желанию.

Он сказал бы ей это сегодня вечером перед церемонией, смягчив это. И как только они поженятся, он будет неоднократно брать ее, наслаждаясь большим количеством счастья, которое она дала ему вчера вечером.Помня ее энергию даже его оголодавшее кровью тело взволновалось больше.

За исключением ее колебаний из-за его укуса, она отдалась полностью, удовлетворяя его невыразимыми способами. Последний раз он взял ее, он пристально смотря вниз на ее лицо, и правда ударила его: Беттина este viaţă.

Беттина - жизнь. Он никогда не смог бы вернуться к тому, каким он был прежде.

Сегодня вечером, после того, как он утвердит свою жену, он вынудит себя пить и спать, и затем наконец его мысли очистятся. Они не могут стать хуже.

Сегодня ничто не имело смысл. Его характер лгал о какой-либо готовности, его настроение отравлено. Его тело было ослаблено, его голова кружилась. Что-то выключено во мне.

Это было, потому что он не отметил ее? Согласно книге физиологии, вампир должен был проколоть в своем соединении.

Но он не был просто вампиром. Он был все еще Дакиец.

Прямо сейчас ему было жаль, что он не был. Треан никогда не думал бы, что он будет завидовать бешеному вампиру с красными глазами как Лотер, тот, который очевидно взял шею его Невесты, когда он утверждал ее.

Связывая ее с ним. Лотер повиновался инстинкту; Треан сопротивлялся ему.

Враг Древних выживал; я отступаю от веры.

Треан чувствовал себя... больным. Его горло горело, и его язык казался толстым, касаясь нёба. Его дурнота превращалась в стреляющую головную боль, как раз когда нечувствительность распространялась через его конечности.

Просто закончи эту битву. Все, чего он желал, все, что принадлежало ему, было там. Он был так, проклятые боги, близко, только должен был пойти, захватить это.

Он пристально посмотрел в направлении арены. Мой приз ждет с округлившимися глазами.

Готовый к его бою, Треан расправил плечи, движение, пославшее его вкось.

Он понял, что что-то было определенно неправильно... когда он направился к святилищу... и врезался лицом в стену.