Ночной Город

Так как лето 2002 года подходило к концу, мы уже провели обсуждение по поводу ИК–данных. Мы все еще надеялись на настоящий ночной ИК–снимок, который сможет дать более контрастное изображение, чем дневной, и теоретически придаст «погребенному городу» более четкие очертания по сравнению с «настоящим» дневным ИК–снимком, который был у нас. Мы уже были готовы опустить руки, как на помощь явился Bamf. Сразу после публикации нашей статьи с критикой в отношении ложных заявлений, сделанных им на нашем сайте BBS, он предоставил нам то, что мы в каком- то смысле просили.

31 октября 2002 года, как раз на Хеллоуин, тот самый языческий праздник, который обозначил «рождение» лаборатории JPL, в университете был выпущен, как они утверждали, ночной инфракрасный снимок Сидонии. Кроме того, что сам снимок появился в самый языческий из всех языческих праздников, он был сделан (как заявлялось) за несколько дней до этого, 24 октября 2002 года, ровно в первую годовщину запуска «Одиссея» на марсианскую орбиту.

Несмотря на эти ритуальные детали, стало понятно, что по поводу этой информации возникнут вопросы. В отличие от девятиполосного дневного снимка, который мы получили 24–25 июля, в этот раз нам предоставили разделенное на части изображение, на котором была видна часть одной полосы из ночного снимка, проходящая вдоль такой же полосы, но (предположительно) дневного июльского изображения. Официальный комментарий гласил:

«Эти два инфракрасных снимка, сделанные THEMIS, демонстрируют так называемое Лицо на Марсе, форму рельефа, видимую как в дневное, так и ночное время суток. Ночной ИК- снимок был получен 24 октября 2002 года, дневной — 24 июля 2002 года. Оба изображения сделаны девятой инфракрасной частотной полосой THEMIS (12,57 микрона) и были геометрически сопоставлены для регистрации».

Уже сравнение с девятой полосой снимка от 24 июля выявило первые серьезные несоответствия. Согласно записи полоса девять ИК–снимка от 24 июля имела «12,58 микрона», а в комментарии от 31 октября были указаны «12,57 микрона». Выходило, что в зависимости от того, какой снимок THEMIS рассматривался, вы получали разные волновые значения для инфракрасных фильтров, установленных на преобразователях камеры. Эта ситуация становилась довольно путаной, если обратить внимание на то, как происходит последовательная обработка ИК–полос.

Еще более тревожным, чем это странное «фильтровое изменение», было несоответствие в самом новом снимке. В июльском изображении «контур» разделял две mesas вверху отсканированной полосы; в октябрьской «версии» этого же снимка были различимы гораздо больше деталей поверхности, зафиксированных к северо–востоку от этих mesas. Это были два очевидно разных снимка, которые в течение нескольких месяцев предъявлялись НАСА, ASU и JPL, как одно июльское изображение.

Исходя из настойчивости обвинений в «подделке» и «проигрыше», направленных как на Лейна, так и на авторов, попытавшихся всего лишь предположить, что могли существовать два разных варианта этого снимка, новая публикация только подтверждала этот факт. Две явно различные «официальные» версии были элементарным доказательством нашей правоты. Это давало нам больше возможностей; если существуют как минимум две «официальные» версии июльского снимка, то почему же не быть третьей, которая также будет совпадать с «настоящим» снимком Лейна?

Что мы могли в итоге получить, если бы серьезно отнеслись к содержанию первого ночного инфракрасного снимка Сидонии, зарегистрированного за номером 20021031А? Во–первых, глядя на фотографию, было заметно, что что- то не так: снимок был слишком «шумным» для марсианского лета.

Даже небрежное сравнение с ночным ИК, сделанное нами до этого, показывало, что уровень шума этого нового ночного снимка Сидонии сопоставим с изображением (101180002), которое было получено в середине марсианской зимы в северном полушарии 21 марта 2002 года. Данный снимок Сидонии, наоборот, был сделан предположительно 24 октября — на восемь месяцев позже — в самом начале марсианского лета в северном полушарии.

Тогда почему он был таким «шумным»? Мы предположили, что Bamf снова солгал. А правда была в том, что да, это был ночной ИК–снимок Сидонии, но сделанный (возможно, вместе с другими неопубликованными снимками) гораздо раньше тем же самым Одиссеем в то время, когда на Сидонии было намного холоднее. Это и стало причиной слабой контрастности и сильного шума. После нашей статьи, опубликованной 20 октября 2002 года, Bamf (и те, кто руководил его действиями в команде THEMIS) решил быстренько обнародовать какой- нибудь из ночных снимков, чтобы мы замолчали. Он «порылся в заброшенной куче рисунков» и вывесил старый, «холодный» (и более–менее приемлемый) «новый» снимок, который, по его словам, был сделан 24 октября 2002 года. По крайней мере, это была наша рабочая теория. И мы постараемся ее доказать.

Так как нам было известно, что Сидония находилась примерно на 41° северной широты, а наклон Марса относительно своей оси составлял около 25°, то можно было легко рассчитать путем изучения деталей на снимке и их сравнения с геометрическим положением солнца в любой момент марсианского года, когда был получен этот снимок на самом деле. Это обычная «Астрономия 101».

Это простейшее уравнение позволит нам получить точные геометрические данные: sin D = sin a / (cos b), где D — максимальное отклонение (на север или юг) восходящего или заходящего солнца от линии восток/запад; а — наклон планеты; b — широта, на которой находится наблюдатель. «D» также обозначает «летнее или северное солнцестояние», т. е. самый длинный день лета или самый короткий день зимы в данном полушарии.

На равном расстоянии между двумя самыми дальними точками отклонения солнца, на север и на юг вдоль горизонта, находится геометрическая позиция «полного весеннего равноденствия». Слово латинского происхождения означает «одинаковая ночь», т. е. в таком положении на марсианской солнечной орбите продолжительность дней и ночей примерно одинаковая (орбита Марса в форме эллипса).

Применив такой расчет к новому снимку Сидонии, мы смогли узнать с полной научной точностью, когда этот снимок должен был быть сделан, и нам не нужно было в это «верить». Мы начали с орбит Марса и Земли. С помощью недавно созданной «компьютерной орбитальной модели», спасибо д–ру Зобу Зубрину, мы смогли сравнить орбиты двух планет и графически сопоставить любой день и пору года здесь на Земле и на Марсе. Применив это устройство, мы смогли подтвердить, что «Одиссей» вышел на марсианскую орбиту 24 октября 2002 года, сразу после зимнего солнцестояния в северном полушарии.

Обработав данные, чтобы они соответствовали заявлению Bamfa о том, что новый ночной ИК–снимок Сидонии был получен в первую годовщину 24 октября 2002 года, точно через двенадцать земных лет, мы увидели, что данный снимок должен был быть сделан сразу после марсианского летнего солнцестояния в северном полушарии.

Так как он поработал над обоими изображениями, дневным и ночным, и привел их к одинаковому, только противоположному углу марсианского экватора на своем графике (прим. 7°), то нам оставалось просто сопоставить освещенность объектов, видимых на снимке, с настоящими марсианскими координатами и сравнить их с рассчитанными солнечными углами для каждого отдельного марсианского сезона, полученными из предыдущего уравнения в условиях вышеупомянутой орбитальной диаграммы.

Когда мы наложили (с погрешностью в ± 3 градуса) получившийся угол на углы максимальной летней и минимальной зимней освещенности (солнцестояния) по отношению к линии восток/запад (которая определяет углы, при которых наклоненные поверхности освещаются последними лучами заходящего солнца и таким образом остаются наиболее прогретыми в течение ночи), то открылась интересная картина относительно того, когда же был на самом деле сделан ночной ИК–снимок.

Согласно этой «природной модели» единственным источником тепловой энергии на Марсе является солнечный свет. Для объектов такой поверхности, чтобы «выделять» тепловое инфракрасное излучение, которое могло быть зафиксировано камерой THEMIS, необходимо иметь достаточную плотность, чтобы удерживать значительное количество солнечной энергии в течение нескольких часов после захода солнца и иметь соответствующий наклон, на который бы падали последние лучи на закате солнца.

Если мы рассмотрим ночной снимок рельефа Сидонии, предоставленый нам Bamf–ом, то некоторые загадочные детали этой модели сойдутся вместе. Кроме Лица на Сидонии присутствуют очертания другой фигуры — «острова». Он представляет собой необтесанную прямоугольную mesa несколькими милями восточнее Лица, с плоской поверхностью огромной площади, возвышающуюся на несколько футов над окружающей равниной. Два его западных довольно крутых вертикальных склона обращены на северо–запад и юго–запад приблизительно в направлении солнечного заката во время летнего и зимнего солнцестояния.

При рассмотрении «дневного теплового изображения» ясно видно, как полуденное солнце движется с юго – запада, образуя холодные тени с северо–восточной стороны склона (темная полоса выше справа). Вершина, северо–западный склон, хоть и освещен, но почти такой же темный, как восточный склон в тени, что указывает на то, что солнечный свет достиг его «вскользь». Кроме этого, можно увидеть другую (более холодную) «темнеющую» выдающуюся обратную сторону склона с западного «конца» вдоль всего северо–восточного уклона, указывающую на «выходящий на поверхность» более холодный край, протянувшийся на милю вперед.

И хотя Bamf заявил (на сайте BBS и на нескольких частных сайтах других членов группы), что этот снимок был сделан 5 мая, любой мог уверенно определить, исходя из солнечной геометрии (математически экстраполированной на точку заката), что снимок от 24 июля мог быть получен приблизительно на середине расстояния между зимним солнцестоянием в северном полушарии Марса (прямо перед приближением Одиссея, 24 октября) и марсианским весенним равноденствием. Другими словами, на Земле это было бы в январе 2002–го… но никак не 5 мая.

Случайно или нет, но этот кадр стал последней «подстройкой» Одиссея на марсианской орбите (после аэродинамического торможения), которая была заявлена как попытка закончить картирование орбиты в рамках официальной научной миссии, начало которой было положено 18 февраля 2002 года.

Если Сидония была (и остается) «основным, но скрытым приоритетом» всей миссии, как категорично утверждалось в нескольких официальных публикациях и после выпуска снимка Сидонии, а также заявлялось в непонятной кампании Bamfa, развернутой вокруг затянувшегося марсианского лета и ночных инфракрасных изображений Сидонии, то январь 2002 года мог стать прекрасным временем для съемки. Во время корректировки орбиты спутника для выполнения основной задачи миссии можно было бы учесть некоторые «настройки», что позволило бы сделать отличный снимок Сидонии еще до начала официальной миссии (и нежелательного внимания прессы).

Так что же насчет заявления Bamfa о том, что ночной ИК- снимок Сидонии был сделан 24 октября 2002 года?

В правой части нашей проекции, если вы посмотрите внимательно на этот увеличенный ночной снимок, то заметите, что самые светлые «излучающие тепло» склоны повернуты на запад, по направлению к заходящему солнцу. Эта геометрия проста благодаря последнему выбросу солнечной энергии на эти скалы, прежде чем наступит холодная марсианская ночь.

Следует заметить, что в тот момент, когда предположительно был сделан снимок, большая часть прогретых склонов «острова» на этом ночном находилась в юго–западном секторе и только несколько из них смотрели на северо–запад.

Если бы солнце находилось 24 октября 2002 года где- то поблизости северного летнего марсианского солнцестояния, когда была сделана эта фотография, то весь северо–западный склон был бы прямо освещен заходящим солнцем и ярко светился ночью. Но это не так.

 

Из этой простой, но неоспоримой геометрии следует, что правда, скрытая за этим снимком, не так уж и очевидна. Фотография THEMIS 20021031А — ночной ИК–снимок Сидонии — не мог быть получен 24 октября 2002 года. Единственная возможность сделать этот снимок за время всей миссии «Одиссея» согласно солнечной геометрии была в тот же период времени, когда был сделан дневной ИК–снимок, опубликованный 24 июля 2002 года, т. е. где- то в январе 2002 года.

Это объясняло другое, абсолютно необъяснимое противоречие — ночные температуры поверхности Сидонии, зафиксированные в разгар марсианского лета.

На другом ИК–снимке района возле Сидонии (101180002) температурный уровень от самого холодного района на снимке до самого теплого отличался, согласно записям в Системе межпланетных данных, на целых 16°C. Это изображение было получено во время самого короткого марсианского дня и самой холодной и длинной ночи в северном зимнем солнцестоянии, на несколько сотен миль восточнее Сидонии.

Официальный комментарий к «октябрьскому» ночному снимку Сидонии, сделанному на той же широте, в том же геологическом районе и (якобы) после северного летнего солнцестояния, странным образом сообщает о гораздо более холодных температурах. Согласно официальному сообщению, сделанному Университетом Аризоны 31 октября:

«Дневная температура изменяется от -50°С (наиболее темный спектр) до -15°С (наиболее светлый спектр). В ночное время большая часть склонов и выступов в этом районе трудно различимы, так как результат нагрева и сохранение тени на склонах не продолжительны. Ночная температура варьируется от -90°С (наиболее темный спектр) до -7°С (наиболее теплый)…».

Говоря прямо: наиболее холодное показание (-56°С) на ночном зимнем снимке от 21 марта всего на 6 градусов ниже, чем самая холодная дневная температура (-50°С) на июльском снимке, а самая низкая температура поверхности на ночном «октябрьском изображении» (-90°С), измеренная в районе летнего солнцестояния, была на 46 градусов ниже, чем самая холодная зимняя температура на мартовском снимке. Наиболее высокая отметка была указана на новом ночном снимке Сидонии (-75°С). Согласно сообщению она была получена в разгар марсианского лета и была на 35 градусов ниже, чем максимальная ночная температура зимой (-40°С), измеренная на том мартовском зимнем ночном снимке…?

Почему показания, полученные в «теплую летнюю марсианскую ночь», если их сравнить с зимними ужасно морозными показаниями, взятыми прямо вокруг холмов, настолько (невероятно) холоднее?

Или это были не совсем «летние» ночные показания, так как Bamf (если не вся группа THEMIS, стоявшая за ним, начиная с самого Кристенсена) откровенно нас обманывал… снова. Но в этом случае нам помогала вся объективная наука с помощью двух абсолютно разных полюсов: межпланетной орбитальной геометрии, с одной стороны, и радиометрии Марса, принадлежащей THEMIS, — с другой.

Удовлетворившись собственными аргументами в том, что информация по Сидонии умышленно утаивалась, возможно, из- за того, что в ней содержались длительно новые сведения, подтверждающие «гипотезу о существовании разума» (с другой стороны, зачем надо было ее вообще скрывать так долго?), мы могли продолжать предполагать, какие реальные аномалии могли здесь скрываться, даже на этом последнем «очищенном» снимке. Помните, чтобы заставить во что- то поверить, надо небольшую долю «правды» смешать с большой ложью.

Самой же поразительной аномалией на новом снимке, выпущенном НАСА/JPL/ASU, было практически полное «отсутствие» Лица. При сопоставлении двух версий Лицо, как видно на дневном ИК–снимке от 24 июля, который сравнивается со своей ночной «октябрьской 31» противоположностью, полностью исчезло.

Как мы уже говорили, это были два сканированных тепловых ИК–изображения. А то, что мы видим на двух фотографиях THEMIS (ночной и дневной), это радиоактивное излучение Солнца, отражающееся или исходящее от прогретой солнцем поверхности Марса.

При дневном приближении камера THEMIS фиксирует отражающиеся длинные волны солнечной энергии (поэтому затененные поверхности такие темные и холодные), а также заново излученную тепловую радиацию с освещенных солнцем частей mesa, очень сильно прогретых поглощенной солнечной радиацией. На ночном снимке (справа), единственный тип радиации, который зафиксировала камера Одиссея, — это только последний вид радиации, накопленной от солнечной энергии (что, конечно, соответствует модели НАСА об «экстремальном природном нагреве»).

Если принять это за физическую основу данных снимков, почему ночной приближенный снимок Лица имеет столь низкое качество и разрешение по сравнению со своим дневным двойником? Причина этого отчасти заключается в том (теперь мы это знаем), что снимок был сделан гораздо раньше, чем Bamf вступил в активные переговоры на сайте BBS. Он был получен буквально в самый холодный период северной марсианской зимы, где- то в январе 2002 года. Низкая поверхностная, официально зафиксированная температура от -90°C до -75°C — прекрасное тому подтверждение, даже несмотря на сезонную световую геометрию, использованную нами в качестве подстраховки.

При такой холодной погоде, да еще и ночью, солнечная энергия, поглощенная за день породами, способными задержать эту солнечную радиацию, должна была быть довольно слабой. Поэтому если снимок был на самом деле сделан в январе 2002 года (в чем мы были уверены), то ночной ИК–снимок должен был получиться достаточно шумным.

С другой стороны, после того как мы изучили мельчайшие детали ночного ИК–изображения Сидонии, стало очевидно, что «кто- то» аккуратно «добавил» значительное количество шума с явной целью скрыть некоторые геометрические очертания. Зная об этом, можно было значительно уменьшить воздействие шума и увеличить существующие геометрические фигуры. На самом деле в официальной презентации этих данных учеными группы THEMIS в описании было «закодировано» руководство к действию:

«Оба снимка сделаны на девятой частотной ИК–полосе THEMIS (12,57 микрона), и они были геометрически спланированы для записи изображений». Другими словами, для того чтобы наложить их один на другой («записать изображение»), так как это значительно снизит «шумность» (что известно любому астроному, физику и специалисту по изображениям).

Что мы в любом случае сделали бы сами. Но своей тщательной подготовкой этих снимков, уже отмасштабированных и аккуратно повернутых, Bamf значительно облегчил нам этот процесс. Кейс Лейн приготовил «усредненную» версию обоих снимков за пару минут благодаря «помощи» Bamfa.

Лицо сразу же появилось, вместе с другими загадочными тепловыми аномалиями вокруг снимка.

На ночном ИК–снимке Лицо подобно прямоугольной «коробке» с большим количеством прямолинейных очертаний внутри. Даже при обычном контрастном изменении и наложении «пятна Гаусса» на «черновой» снимок, становятся видны поразительные геометрические линии, похожие на пропорции на дневном снимке.

Одна интригующая деталь, которая видна на ночном изображении, но не заметна на дневном — «симметрическое вытягивание» под «подбородком». Было ясно, что какой- то объект находился очень близко к поверхности и был достаточно прогретым на ночном ИК–снимке, чтобы пропускать свое тепло сквозь верхние слои песка и пыли и демонстрировать свою симметрию под землей.

Самые светлые (теплые) части Лица были самыми выступающими чертами — хребет левой «брови» и «нос» — это самые теплые выступы, довольно долго согреваемые лучами заходящего солнца. Остальная часть протяженной «скалистой, разорванной» mesa слилась с замерзшей поверхностью самого Марса, очень быстро остывая после солнечного заката.

Интересно, что в предисловии к пятому изданию «Монументов Марса» Хогленд за несколько месяцев с точностью предсказал то, что мы сейчас видим на последнем ночном снимке:

«Способность длинных волн камеры (Марс Одиссей) различать фиксировать разницу температур… позволит различить более холодные геометрические искусственные конструкции на фоне теплой природной подземной пустыни (особенно ночью), так же как отличаются холодные мосты и небоскребы на Земле от окружающего их рельефа».

Кроме анормальной внутренней геометрической структуры Лица, которая теперь только укрепляла прочность искусственной, построенной модели, ее неестественно низкая температура также должна была быть объяснена. Почему Лицо выглядит таким холодным по сравнению с окружающей местностью, если это — «естественным путем разрушенная mesa»?

Единственный очевидный ответ заключался в том, что это вообще не «естественная mesa», а Лицо, как мы давно подозревали, состояло из других материалов, которые быстро нагревались солнцем и так же быстро остывали после заката. Это предположение было бы довольно убедительным, если бы составляющими Лица были материалы типа металл и если бы он был пористым как медовые соты, что обеспечило бы отличное ночное «проветривание».

Было ясно, что что- то не так с этой аномальной фигурой, по крайней мере, относительно ночных тепловых особенностей ее внешней поверхности, которые полностью подтверждали наши ожидания, в случае если она была искусственного происхождения. Крупный план других «усредненных возвышенностей» этого района, некоторые из которых походили на Лицо и располагались в соответствии с какой- то особой «гипергеометрией», что была здесь «зашифрована», также обнаруживал «аномальные» тепловые характеристики. Да, аномальные, но только в отношении устойчивых к эрозии скал, выходящих на поверхность.

Вот почему этот снимок был, похоже, одним из первых секретов, полученных в ходе миссии «Одиссея», гораздо раньше, чем начались другие научные исследования, и в наиболее холодный период северной марсианской зимы, т. е. в лучшее время для определения (из- за низкого шумового показателя), «есть ли жизнь» где- то там, на Сидонии?

Поэтому ли снимок, полученный Кейсом 25 июля 2002 года, имел такое необычайное сходство, как будто бы он был результатом наложения высококачественного дневного ИК- изображения на ночной снимок? Имела ли Д и М ту поразительную «прозрачность» в многополосной версии Лейна, сделанной со снимка НАСА от 25 июля, потому что это была версия с незначительным шумовым уровнем (средний показатель)?

Логическое заключение, которое мог бы сделать любой, исходя из этой причудливой головоломки, напрашивалось следующее: кто- то был серьезно замешан в том, чтобы скрыть что- то очень значимое, касающееся миссии «Одиссея» на Сидонии и некоторых деталей ночного снимка.

Это была другая история. Через несколько недель после публикации статьи по поводу ночного ИК–снимка на сайте Enterprise Mission Горелик завязал переписку на форуме MarsNews. com. В ходе разговора ему был задан вопрос, почему он разместил всего лишь одну полосу ночного ИК–снимка вместо полного девятиполосного изображения, как это было в случае с дневной версией (в обоих, «официальном» и «настоящем», вариантах). Bamf ответил: «Я мог бы подготовить девятиполосное изображение типа 7/24, но после того, как мы один раз сделали это, я не думаю, что стоит делать это еще раз».

Смысл такого несерьезного и самонадеянного ответа Горелика был понятен. Собирался ли он на самом деле публично заявить, что THEMIS получила девять полос инфракрасного изображения Сидонии, кроме той, которую он соизволил обнародовать? Его слова могли иметь только такой смысл. Горелик не мог дразнить нас своим «Я мог бы сделать IOTD с девятью полосами…», не имей он и вправду девяти полос. А это могло политически усложнить ситуацию.

Выборочная проверка примерно пятидесяти (из более чем двух сотен ночных) изображений, вывешенных на архивном сайте ASU THEMIS, обнаружила во всей библиотеке только один снимок, полученный с помощью девяти полос. Это составляло где- то два процента из ста.

Иными словами, если Bamf говорил правду на форуме, то девятиполосный ночной ИК–снимок Сидонии, согласно университетским записям, не имеет большого значения по сравнению с другими ночными фотографиями Марса.

Получив полный ночной ИК–снимок района, который неоднократно объявлялся сотрудниками THEMIS «неинтересным с научной точки зрения», смогли дополнительно убедиться в том, что «Одиссей» имел тайную миссию с самого начала. Это объясняло, почему было так много лжи вокруг этой темы, даже насчет времени, когда был получен снимок Сидонии. «Кто- то» был по–настоящему одержим ИК–составом Сидонии и делал все возможное, чтобы скрыть свою всем очевидную манию.

На самом ли деле Bamf «утаивал» этот драгоценный факт? Или были еще другие в этом постоянно увеличивающемся потоке запланированных, тщательно продуманных «открытий» по поводу того, что же по–настоящему происходит внутри миссии?

Честно говоря, мы решили, что не будем больше раздумывать и ждать новых «подачек» от Кристенсена и его команды. Настало время перейти в наступление.

Caltech (Калифорнийский технологический институт)

В начале 2003 года наш народ пережил трагедию национального масштаба — гибель космического шаттла Columbia. Одновременно с подозрительным ажиотажем вокруг причин этой катастрофы появилось мнение, что это была просто трагическая случайность. Расследование показало, что НАСА в попытке успокоить Управление по охране окружающей среды (ЕРА) при администрации Клинтона переключилось на решение «экологически совместимой» проблемы, связанной с изоляционной пеной внешнего резервуара, которая возникла в 1996 году и все еще была актуальной. Решение было принято, оставалось только ждать, когда случится катастрофа масштаба «Колумбии». Но мы не можем посвящать слишком много времени этой теме, так как мы все- таки занимаемся вопросами Марса.

Весной 2003 года НАСА опубликовало новый пятиполосный цветной снимок Лица на Марсе. На нем стоял такой же временной штамп, как и прошлогоднем ночном инфракрасном снимке Сидонии. Это моментально вызвало подозрения. Нами уже было доказано, что ночной ИК–снимок Сидонии не мог быть сделан 24 октября 2002 года, как заявляло НАСА. Это означало, что мы не могли доверять и этой новой информации, поэтому у нас появились вопросы по поводу данного оптического изображения.

В любом случае нам недоставало более подробной информации. Мы выяснили, что Майкл Малин и Фил Кристенсен собирались участвовать в шестой международной конференции по Марсу, организованной лабораторией JPL, которая должна была состояться в Пасадене. Это давало нам прекрасный шанс напомнить Кристенсену о существовании несоответствий, обнаруженных в прошлом году на дневном инфракрасном снимке. Поэтому 23 июля 2003 года на эту конференцию нами был направлен Майк Бара. Оба, д–р Малин и д–р Кристенсен, подготовили видеопрезентации. Кристенсен не смог удержаться от показа нового пятиполосного снимка Лица. После того как изображение было выведено на экран, он самодовольно ухмыльнулся и спросил у аудитории, знают ли они, что это такое. По залу пробежался нервный смешок. Затем он озвучил свою новую теорию о естественной геологической эволюции Лица. Согласно его предположению, необычно яркое сияние с восточной стороны Лица возникло из- за высокой плотности углекислого газа, скопившегося с этой стороны возвышения. Он еще раз ухмыльнулся и задал следующий вопрос: «Может ли кто- нибудь из присутствующих прокомментировать эту мысль?» (желающих не оказалось). Тем не менее, сразу же после того, как д–р Арденн Алби объявил том, что можно задавать вопросы, улыбка с лица Кристенсена мгновенно исчезла.

Так как никто не решался подойти первым к микрофону, то свой вопрос решил задать Бара. Д–р Алби попросил его представиться. Когда Бара назвал в микрофон свое имя, «Майкл Бара», Малин довольно громко охнул и попытался укрыться за занавесом. Он выглянул оттуда только после того, как услышал, что вопрос был адресован д–ру Кристенсену.

Кристенсен и сам был сильно взволнован. Он начал нервно передвигаться по сцене, когда Бара спросил у него, был ли каким- либо образом изменен первоначальный дневной ИК–снимок Сидонии, опубликованный на сайте Университета 24 июля 2002 года? Вопрос привел Кристенсена в замешательство, он выронил свой радиомикрофон, а потом принялся судорожно ставить его на место. Было видно, что вопрос застал его врасплох. Когда же он все- таки ответил, то старался не встречаться взглядом с оппонентом, а его слова прозвучали нервно и неубедительно.

Кристенсен подтверждал достоверность данных с сайта THEMIS. Он заявил, что после того как информация была опубликована 24 июля 2002 года, она ни разу не подвергалась изменениям. Кроме того, он утверждал, что даже понятия не имел о том, как была обнаружена какая- то «ерунда искусственного происхождения» на снимке, обработанном Кейсом. По его словам, версия Кейса была неверной фальшивкой, но это отнюдь не значило, что Хогленд, Лейн или Бара намеренно подделали данные. Его слова насчет «ерунды искусственного происхождения» и «фальшивки» произвели впечатление. Но он не обратил на это внимания.

Для полной уверенности Бара попытался еще раз уточнить самую важную деталь: была ли информация, вывешенная на сайте ASU THEMIS, изменена после 24 июля 2002 года? И снова Кристенсен категорично ответил: «нет». Он даже не понял в тот момент, что мы его поймали.

Кристенсен не знал о существовании сайта под названием «Интернет–архив» (archive. org). Благодаря финансовой поддержке Библиотеки Конгресса этот сайт был создан для фиксирования всех страниц, когда- либо существовавших в мировой Сети. Используя поисковое устройство «Wayback Machine», мы могли активизировать УУР дневного ИК–снимка Сидонии. В результате было обнаружено, что, несмотря на прошлые заявления Кристенсена в электронной переписке и его последние слова, информация на сайте ASU, созданная и отрегулированная «солдатом» Кристенсена Ноэлем Гореликом, была на самом деле вывешена 24 июля 2002 года, а потом была изменена ранним утром 26 июля. Если вы помните, о чем мы рассказы вали ранее, то Лейн скачал «настоящий» дневной ИК–снимок Сидонии поздно вечером (в 22.27) двадцать пятого числа. Иными словами, сразу после того, как Лейн это сделал, Горелик, Кристенсен или кто- то другой изменили содержимое сайта.

Так что Кристенсен мог протестовать сколько ему угодно, но правда была в том, что сайт со снимком Сидонии изменяли как минимум один раз после того, как Кейс Лейн скачал «настоящие» данные. Спустя несколько месяцев, как мы с помощью Wayback Machine получили сведения о странице со снимком Сидонии, Интернет–архив прекратил записывать изменения, касающиеся сайта THEMIS ASU. Это могло произойти только по приказу владельца сайта, которым в этом случае мог выступать Горелик. Исходя из этого, нам стало ясно, что мы больше никогда не сможем уличить Кристенсена или Горелика во лжи.

По реакции Кристенсена было неясно, нервничал ли он, потому что боялся, что его разоблачат, или же на него давили сверху, требуя во что бы то ни стало отстаивать эту позицию, несмотря на разные неожиданности. Мы все еще не были уверены, кем для нас был Кристенсен, врагом или другом. С одной стороны, он дал нам информацию, чтобы мы могли доказать другой — он пытался (по крайней мере, молчаливо) публично дискредитировать наше независимое исследование, представляя неверные сведения общественности. Вдобавок к этому он чуть было не обвинил нас в умышленной подделке «настоящей» ИК–информации.

В конечном итоге у нас не хватало сведений, чтобы сделать свои выводы насчет Кристенсена как человека, но в нашем распоряжении был пятиполосный цветной снимок Лица, который, возможно, станет самым значимым носителем информации из всех, полученных нами в ходе всей нашей работы.