Эриксон: Да, это так. Когда в бессознательном возникает мысль, что неплохо было бы избавиться от боли, этого оказывается достаточно.(Erickson & Rossi, 1977, p. 44)
Затем вы просто позволяете действовать бессознательному. Что при этом происходит, неизвестно, но от боли вы действительно освобождаетесь. (Erickson & Rossi, 1977, p. 45) Завершение транса Всякое состояние транса имеет свой конец. С точки зрения Эриксона, этот конец всегда должен быть положительным. Плохое завершение транса может привести к утрате многих потенциально полезных вещей и порождает замешательство или даже враждебность. В то же время правильная процедура завершения транса может увеличивать полезность гипноза, подтверждая его реальность и оставляя субъекта с чувством расслабленности, комфорта и оптимизма. Пробуждение от гипнотического состояния включает в себя общую переориентацию сознания от внутренних явлений к внешней реальности, предполагая значительное изменение ментальных установок от систем восприятия, понимания и реагирования, характерных для бессознательного ума, вновь к паттернам обычного сознательного ума. Все это требует особого внимания со стороны психотерапевта. Переход к нормальному состоянию должен представлять собой естественный и комфортный процесс пробуждения, происходящий в соответствии с потребностями и желаниями пациента. Вместо того чтобы предлагать пациенту немедленно пробудиться сразу после команды гипнотизера, ему необходимо дать время и возможность возвратиться в нормальное состояние постепенно, естественным для него образом. Гипнотерапевт может подавать косвенные сигналы, такие как изменение тона голоса на более нормальный, изменение частоты дыхания и темпа речи, но субъекты, как дети, просыпаются тогда, когда они к этому готовы. С другой стороны, Эриксон считал, что субъекту нельзя позволять оставаться слишком долго в сумеречном состоянии на грани бодрствования и гипнотического транса, поскольку в этом состоянии новый опыт бессознательного научения становится доступным для сознательного ума преждевременно. Более того, Эриксон указывал, что желательным было бы четко отделять транс от всех других состояний, подчеркивая его уникальность и ценность. Поэтому он и применял гипнотическую амнезию, внушая пациенту, чтобы тот забыл все происходившее в состоянии транса. Для этого Эриксон сразу же, как только субъект открывал глаза и начинал проявлять признаки пробуждения, возвращался к теме разговора, происходившего перед погружением в транс. Так, в результате амнезии гипнотические эпизоды приобретали большую реальность. Кроме того, Эриксон обычно задавал субъекту вопрос, полностью ли тот пробудился и может ли он рассказать о происходившем. Все эти вопросы задавались пациенту, чтобы показать ему как принципиальное отличие происходившего с ним от всех иных состояний, так и полезность данного опыта. Эриксон всегда хвалил своих пациентов и благодарил их за участие в сеансе психотерапии. Он мог делать это как перед началом погружения, так и во время самого транса или после его завершения. Эти слова успокаивали пациентов перед трансом, поддерживали их во время транса и подтверждали ценность гипнотического состояния для тех, кто уже вышел из него. Даже если во время транса не происходило ничего значительного, Эриксон стремился избежать возможного чувства обескураженности пациента, чтобы скептицизм сознательного ума не разрушал ценного и важного опыта бессознательного научения.
Перед началом пробуждения вы видите пациента с закрытыми глазами — весь жизненный опыт субъекта говорит ему, что перед пробуждением глаза всегда бывают закрытыми. (Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 105) Я даже не предлагаю вам пробуждаться (смеется). Я просто даю возможность сознательному уму преобладать над бессознательным. (Zeig, 1980, p. 45)
Да, это было отвлечение внимания. Не нужно, чтобы сразу же после пробуждения начинался самоанализ. Человек, только что вышедший из транса, все еще близок к нему, и знание на уровне бессознательного ума остается легко доступным. Но вы не знаете, должно ли оно уже быть осознано, и поэтому отвлекаете внимание пациента. (Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 53)
Мне необходимо было пробудить пациентку и как-то отвлечь ее, чтобы все, происходившее в трансе, осталось на бессознательном уровне. Я не хотел бы, чтобы это было включено в сознательную систему отсчета. (Erickson, Rossi & Rossi, 1976, p. 294)
Вся эта медленная и сложная процедура пробуждения должна давать пациентке возможность отвлечься от травматического бессознательного материала, с которым сознательный ум пока еще не готов работать. (Erickson & Rossi, 1979, p. 309)
Мой вопрос “Что с вами случилось?” предполагает, что с пациентом что-то произошло. В ответ субъект сказал, что он в первый раз погрузился в транс. (Erickson & Rossi, 1981, p. 220)
Я использую эти вопросы, чтобы подтвердить возникновение транса, направляя внимание пациента на различные вещи. При этом сам я ничего не рассказываю субъекту. Я только задаю вопросы, чтобы получить информацию. (Erickson & Rossi, 1981, p. 206)
Признание пациентки, что ее дыхание “напоминало дыхание во время сна”, было еще одним подтверждением, что она находится в трансе. (Erickson & Rossi, 1981, p. 95)
Необходимо, чтобы пациент описал свои ощущения. Это будет еще одним подтверждением того, что он находится в трансе. (Erickson & Rossi, 1981, p. 93)
Когда я задаю вопрос: “Полностью ли вы пробудились?”, это подтверждает для бессознательного пациента, что транс действительно достигнут. Что при этом делает сознательный ум, не имеет значения. (Erickson & Rossi, 1981, p. 202) Даже если пациент был в неглубоком трансе, вы можете предложить ему описать степень глубины транса. Это будет еще одним подтверждением того, что пациент действительно был в трансе [1959]. (Erickson, 1980, Vol. I, 9, p. 228)
Когда достижение транса становится очевидным, бессознательное пациента тем более узнает об этом. И мне не нужно доказывать что-либо: все это было бы абсолютно бесполезной тратой времени, вызывающей лишь враждебность пациента. (Erickson & Rossi, 1981, p. 105)
Когда пациентка пробудилась, я снова поблагодарил ее, поскольку всегда очень важно выразить благодарность пациенту как на уровне сознательного, так и бессознательного ума. (Zeig, 1980, p. 182)
Вы всегда хвалите бессознательное. (Erickson & Rossi, 1979, p. 183)
Проявляйте доверие всегда, когда это возможно. (Zeig, 1980, p. 347)
Можно подчеркивать ценность этого опыта, говоря о нем пациенту положительное даже в том случае, если мы не знаем точно, каково его содержание. Вы не знаете, сколько времени потребуется пациенту, чтобы усвоить новый материал. Может быть, для этого нужен один день, а может быть — неделя. Поэтому вам не стоит принимать пациентов по строго определенному графику, лучше просто позволить им звонить вам по телефону, когда в этом будет необходимость. Расписание психотерапевта должно быть достаточно гибким, чтобы его можно было приспособить к потребностям пациента. (Erickson & Rossi, 1979, p. 382)
Необходимо допускать и возможность неудачи. Помните, что всякая неудача в конечном счете приводит к улучшению. (Erickson & Rossi, 1979, p. 205)
Автор хорошо осознает убийственность унизительных скептических замечаний, которые лишь вызывают дополнительные ятрогенные расстройства [1964]. (Erickson, 1980, Vol. I, 13, p. 326) Завершающие вопросы в состоянии глубокого транса были посвящены исчерпывающему обзору внутреннего мира пациентки и всех ее достижений. Кроме того, ей мягко, но настойчиво предлагалось верить в позитивный характер потенциальных возможностей своего тела, соответствующих ее потребностям, и “ просто посмеяться над скептиками, утверждающими, что после непродолжительной ремиссии ее заболевание снова обострится” [1964]. (Erickson, 1980, Vol. I, 13, p. 326)
Сейчас вы уже уверены в себе и знаете, на что способны. Вы достигли успеха и нет ничего, что мешало бы достигать его снова и снова [1958]. (Erickson, 1980, Vol. I, 7, p. 172) Выводы Различные идеомоторные реакции могут быть использованы не только как средство наведения транса, но и как способ общения с бессознательным. Идеомоторная сигнальная система, позволяющая общаться с бессознательным без участия сознательного ума, может быть развернута в достаточно сложный и информативный процесс “автоматического письма”. Так может быть приобретен доступ к хранящейся в бессознательном информации, которая в ином случае была бы недоступной. Кроме того, бессознательное обладает способностью проецировать себя на воображаемое, но достаточно вероятное будущее, приводя таким образом к осознанию потенциально возможных способов достижения психотерапевтического успеха. В такой же мере подобное осознавание может проецироваться и в прошлое, приводя к оживлению происходивших ранее событий. Загипнотизированный субъект может переживать эти и другие изменения сознания, занимая диссоциированную позицию объективного наблюдателя. Кроме того, у субъекта может вызываться амнезия по отношению ко всем происходившим событиям. Не имеет значения, чему именно субъект научился во время гипнотического состояния — связано ли это с возможностью подавить боль или взглянуть более объективно на самого себя, свое прошлое или нынешнюю ситуацию. В любом случае процесс завершения транса играет важную роль в том, насколько хорошо это обучение усвоено и может распространяться на повседневную жизнь. От правильности выхода из транса зависит, будет ли это состояние потом рассматриваться субъектом как ценный феномен и сможет ли пациент эффективно использовать те новые способности, которые он приобрел в гипнотическом состоянии. Эриксон всегда помнил старый афоризм: “Человек является тем, что он думает о себе”. Так называемые “чудеса гипноза” зависят от таких эфемерных вещей, как убеждения и установки пациента. Поэтому Эриксон делал все возможное для предотвращения непродуктивных и вредных убеждений, внедряя взамен убеждения более полезные и продуктивные. Кроме того, он верил, что сможет использовать гипноз и психотерапию для блага других людей. И это мотивировало его и позволяло добиваться результата. Как показывает материал, собранный в последней главе настоящей книги, каждый психотерапевт, использующий гипноз, должен иметь столь же сильную веру в возможности гипноза и бессознательного — веру, которая обретается только с помощью непосредственного личного опыта. 13. Как стать гипнотерапевтом Каждому, кто захочет стать действительно эффективным психотерапевтом и последователем Милтона Эриксона, придется предпринять необычайно трудное и сложное путешествие. Приобретение общего видения и конкретных умений, необходимых для успешного проведения психотерапии — монументальная по своим масштабам задача. А задача стать умелым гипнотизером, способным использовать гипноз во время сеанса психотерапии, делает усилия, необходимые для достижения этой цели, еще большими. К счастью, Эриксон оставил нам описание этого пути. Он снабдил нас общим описанием человеческой психологии (см. часть I данной книги), определив цели и возможные перспективы процессов психотерапии и гипноза, — эти материалы могут быть найдены во второй и третьей частях книги. И, наконец, как показывают цитаты, помещенные в настоящей главе, Эриксон отметил все возможные ловушки и разработал оптимальные “маршруты” для тех, кто решит пойти по его следам. Преодоление скептического отношения Будущему гипнотерапевту придется сопротивляться многочисленным культурным и профессиональным предубеждениям против практики гипнотерапии, подобно тому, как это вынужден был делать Эриксон, и по этой причине следует учитывать весьма реальную возможность отвержения со стороны коллег либо, в лучшем случае, неправильного понимания. Хотя сегодня ситуация может быть и не столь плоха, как в то время, когда Эриксон начинал свою работу, она все же далека от идеальной. Существует достаточно много ложных представлений, даже собственно в области гипноза, сбивающих с пути будущего гипнотерапевта. Их нелегко преодолеть, и они могут отвратить от того направления, которое рекомендовал Эриксон. Поэтому каждый гипнотерапевт должен принять для себя решение, какой из подходов является для него наиболее продуктивным и полезным, хотя это не означает, что ему следует принимать какой-либо из подходов только потому, что он наиболее популярен или является самым легким. Пациент стремился пройти гипнотерапию у автора этих строк, работавшего в то время под совместным наблюдением факультетов психологии, психиатрии и фармакологии, а также психиатра-юриста. Все они выступали в качестве спонсоров, чтобы воспрепятствовать декану “Колледжа свободных искусств” исключить меня за дерзкие попытки работать с такой формой “черной магии”, как гипноз [примерно 60-е годы]. (Erickson, 1980, Vol. III, 8, p. 67)
Гипноз был той темой, которую руководство больницы штата Колорадо запрещало автору этих строк даже упоминать под угрозой исключения из интернатуры и отказа от допуска к экзаменам на право получения медицинской лицензии. (Erickson, 1973, p. 92, Примечание 3)
Гипноз — это “запретная тема”, так как требует особого понимания. (Erickson & Rossi, 1981, p. 247)
Вся сфера исследований в области гипноза все еще остается настолько неразвитой, что сохранилось много непонимания относительно того, как удовлетворительно загипнотизировать субъекта для экспериментальных целей и как вызывать гипнотические феномены для их исследования [1964]. (Erickson, 1980, Vol. II, 24, p. 301)
Вопреки тому, что гипнотические феномены являются вполне естественными аспектами человеческого существования, предпринимаются многочисленные попытки опровергнуть законность гипнотических экспериментов и связанных с гипнозом понятий [1962]. (Erickson, 1980, Vol. II, 33, p. 342)
Тот простой факт, что практически аналогичные условия могут быть созданы как в гипнотическим состоянии, так и в повседневной жизни, в достаточной степени является основанием для признания достоверности гипнотического состояния и для оправдания его научных исследований [1962]. (Erickson, 1980, Vol. II, 33, p. 347)
Особенно важна готовность все принимать, ничего не отбрасывая; готовность исследовать, не пренебрегая ничем, все поведенческие проявления, связанные с гипнозом. Мы вынуждены признать, что существуют вещи, которых мы не понимаем и о которых не знаем ничего. А поскольку мы ничего не знаем о них, то нет смысла пытаться давать какие-либо исчерпывающие объяснения феномена гипноза, а лучше попытаться понять природу отдельных его проявлений, а также их связь друг с другом [1964]. (Erickson, 1980, Vol. II, 33, p. 349)
Достоверность гипнотических феноменов заложена в них самих, и ее нельзя измерить стандартами, пригодными для явлений иного типа [1967]. (Erickson, 1980, Vol. I, 2, p. 71)
Я думаю, что для изучения гипноза лучше всего провести тщательные исследования разнообразных форм человеческого поведения, которые могут изменяться под влиянием гипнотического состояния [1960]. (Erickson, 1980, Vol. II, 31, p. 325)
Задача лабораторных исследований — обнаружить, что происходит, а не обесценивать достоверность переживаний пациента [1962]. (Erickson, 1980, Vol. II, 33, p. 348)
Проще всего не понимать, что происходит, называя все это мошенничеством. Это избегание понимания. (Erickson & Rossi, 1981, p. 246)
Все незнакомое является неприемлемым до тех пор, пока оно не будет провозглашено мистическим и таинственным. (Erickson & Rossi, 1981, p. 248)
К сожалению, и Американская медицинская ассоциация, и Американская ассоциация психиатров сделали очень много для дискредитации самой идеи научного использования гипноза компетентными специалистами-медиками, уже продемонстрировавшими свою способность вполне успешно работать с любыми пациентами, испытывающими психическую напряженность и стресс [1964]. (Erickson, 1980, Vol. I, 28, p. 539) Возрастание осознавания Каждый психотерапевт может стать вполне эффективным гипнотерапевтом, если он захочет (и будет способен) осознать и изучить все те моменты, на которые указывал Эриксон. Тщательные наблюдения как нормального, так и выходящего за пределы нормальности поведения, понимание сознательных и бессознательных типов функционирования, а также усилий, необходимых для признания и принятия многочисленных систем отсчета — вот некоторые из необходимых для этого предпосылок.
Каждый человек, изучивший определенные психологические принципы, сможет проводить сеанс гипноза. Это уже вопрос техники достаточно убедительного внушения, подобного тому, которое каждый день используется в обычной коммерческой деятельности для совершенно иных целей. (Erickson, 1934а, p. 611)
Сфера гипноза открыта для каждого, кто стремится ему обучиться и испытывает к нему интерес, а также хотел бы исследовать и на личном опыте познать технику гипноза. Поэтому правильность применения гипноза зависит от общей подготовки, опыта обучения и личного интереса [1945]. (Erickson, 1980, Vol. IV, 3, p. 28)
Как в клинической работе, так и в нашем повседневном опыте мы можем наблюдать многообразные формы поведения. При клиническом применении гипноза нам необходимо осознавать эти возможности и уметь их использовать [1962]. (Erickson, 1980, Vol. II, 33, p. 348)
Только понимание того, что составляет бессознательную основу различных форм поведения, позволяет гипнотизеру наводить и поддерживать глубокий транс [1952]. (Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 146)
Да, гипноз — это нелегкое дело. Вам необходимо научиться распознавать различные системы отсчета. (Erickson & Rossi, 1981, p. 249)
По мере того как гипнотизер осознает механизмы процесса мышления, он может начать понимать, как другие люди будут реагировать на его слова. Так вы можете научиться с уважением относиться к системам отсчета, существующих у разных людей. (Erickson & Rossi, 1981, p. 255) Возрастание гибкости Научиться эффективному применению гипноза — не значит просто изучить какую-либо технику, которую можно будет применять в любом случае. Эриксон считал, что каждому пациенту требуется свой, уникальный подход. Подражание кому-либо, пусть даже самому Эриксону, или механическое повторение каких-то выученных наизусть слов вряд ли может привести к успеху. Поэтому каждый гипнотерапевт должен разработать свой собственный стиль работы, достаточно комфортный и гибкий, обладающий способностью видоизменяться в соответствии с уникальным сочетанием потребностей и опыта каждого пациента.
В основе любой гипнотической техники должно находится осознание многообразия человеческого поведения и готовность всегда идти навстречу его проявлениям [1952]. (Erickson, 1980, Vol. I, 6, p. 140)
Способным гипнотизером можно считать того, кто может приспособить технику к личным потребностям каждого субъекта. Так, некоторым субъектам необходимо, чтобы ими командовали, другие нуждаются в том, чтобы их уговаривали, а третьи — чтобы их убеждали [1944]. (Erickson, 1980, Vol. IV, 2, p. 17)
Гипнотические техники и процедуры должны изменяться в соответствии с потребностями субъекта, а также обстоятельствами и целями, которым они служат [1945]. (Erickson, 1980, Vol. IV, 3, p. 28)
Хороший оператор всегда изменяет элементы своей техники от одного субъекта к другому, приспосабливая их к особенностям каждой личности. (Erickson, 1977b, p. 22)
Чем более гибким будет гипнотерапевт, тем легче он сможет найти подход к пациенту. (Erickson, 1977b, p. 22)
|
