Шанское (иньское) государство (XVIII-XII вв. до н.э.).

Рубежным этапом цивилизационного развития Юго-Восточной Азии стало появление государства Шан (Инь), отличающейся практикой строительства городов с пышными дворцами и храмами. К этому времени успехи в гончарном деле уже привели к открытию металлургии.

Первые урбанистические центры представляли собой комплексы родственно-соседских общин. Такие города-государства строились по определенному плану, с наличием дворцово-храмового комплекса, с ремесленными кварталами и бронзолитейными мастерскими. Среди них исключительное место занимает Аньян или Великий город Шан. Он стоял во главе довольно крупного этнически однородного конгломерата городских обществ, который по имени правящей династии получил название Шан-Инь. Административно-политическая структура достаточно быстро сложившегося Шанского государства подразделялась на три неодинаковых части. Первая внутренняя, столичная, где находился всевластный правитель ван, обладающий чрезвычайными военными полномочиями, функциями верховного жреца, а в особых случаях организатора производства. И хотя его власть ограничивалась советом старейшин, состоящим из родоначальников и племенных вождей, а также народным собранием, ван выступал в качестве символа сакрального единства шанской общности. Титул Ван символизировал три сферы мироздания: подземное царство, землю, небо и волю государя, пронизывающую их. Ван считался всемогущим, посредником между миром земным и миром небесным.

В столичном центре располагались дворцы и мастерские, амбары, склады и казармы. Помимо вана здесь жили его приближенные, чиновники, воины, ремесленники. Эту внутреннюю территорию окружали большие поля и охотничьи угодья, которые как бы отделяли ее от второй части Шанского государства – промежуточной. Здесь располагались владения вассалов вана, которые прикрывали столицу от набегов варварских племен. Далее располагалась третья, внешняя часть города-государства, населенная нешанскими племенами, взаимоотношения с которыми варьировались от союзнических до откровенно враждебных. Именно эта территория являлась полем взаимодействия Шанского общества с варварским миром племен, не только воевавших с шанцами, но и перенимавших у них немало ценных цивилизационных нововведений.

Достижения Шанского общества создавалась усилиями 150-200 тысяч человек, ведших оседлый образ жизни. Земледелие здесь не знало искусственного орошения, так как муссонные ветры приносили достаточное количество осадков для таких культур как просо, пшеница, чумиза, гаолян (сорго). Все усилия были направлены скорее на дренирование излишней влаги и защиту полей от стремительных паводков с помощью сооружаемых дамб, гигантских обводных стен и каналов. Кроме злаков выращивали садово-огородные культуры и тутовое дерево для разведения шелкопряда. Скотоводство, как жизненно важный для шанцев вид хозяйственной деятельности, включало основной набор домашних животных овцы, быки и упряжные лошади. Стычки с соседями из-за пастбищ были обычным явлением. Важным подспорьем в получении продуктов питания выступали рыбная ловля и охота в богатых птицей, крупной и мелкой дичью лесах Древнего Китая.

Для Шанского общества характерно обособление ремесла от земледелия и территориально, и организационно. Возможно, в особую профессию выделилось ремесло медников, каменотесов, оружейников, мастерские которых были сосредоточены в пригородных кварталах. Получило развитие монументальное строительство, в частности, градостроительство, которое контролировалось ваном и обеспечивалось значительными материальными и человеческими ресурсами.

Поразительных успехов шанцы добились в бронзолитейном производстве, в частности в изготовлении предметов вооружения (копья и наконечники стрел), орудий труда (тесла, топоры, ножи, мотыги), деталей колесниц и сосудов ритуального назначения. Высокохудожественные бронзовые сосуды украшались художественными рельефами и красочно орнаментировались. Среди мотивов преобладал животный орнамент (дракон, цикада) и заполняющий целиком поверхность сосуда геометрический узор из меняющих направление линий.

Регулярная торговля привела к появлению средства платежа, которым служили раковины каури или их бронзовые имитации. Чтобы было удобнее их носить, в раковинах делали отверстия и нанизывали на нить. Став мерилом стоимости, раковины в дальнейшем превратились в символ драгоценной вещи, символ богатства.

Шанское общество было сильно милитаризованным, так как война для него была нормой жизни. Десятитысячная армия Шанского государства состояла из воинов-профессионалов, обеспеченных прекрасной бронзовой амуницией, а также из военных подразделений конницы и колесниц, запряженных парой лошадей. Армия требовала четкой организации, которую осуществляли начальник границ, начальник гарнизона, служитель лошади и другие военные должностные лица. Войны велись в основном ради захвата добычи скота, зерна и особенно пленных, которых затем использовали для массовых жертвоприношений.

Военный настрой шанского общества сказался и на его социальной структуре, которая включала группы противостоящие друг другу и по социальному статусу и по степени материальной обеспеченности. Выделялось несколько кланов, близких к дому вана, который опирался не только на своих сородичей, но и на отдельных глав племен, находившихся в его номинальном подчинении, которым жаловались различные почетные титулы. Сформировался и разветвленный бюрократический аппарат, состоящий из высших администраторов, низших чиновников, распорядителей и лиц, отвечавших за военную подготовку и охоту.

Важную роль в сплочении шанцев играла обрядная культовая практика. Представления о переселении души после смерти, обряды, связанные с этим культом рассматривались как важнейшее средство обеспечения благополучия общины. Шанцы уделяли огромное внимание обряду общения с умершими ванами, которые были наиболее признанными и уважаемыми божествами.

В ритуальных пиршествах, сопровождавших жертвоприношения, участвовало все взрослое население Шанского города-государства. Жертвы приносились верховному богу Шанди, местным божествам, умершим правителям, их женам, сестрам, высокопоставленным чиновникам и т.д. Посредством жертвоприношения и обращения к оракулу верховный правитель устанавливал связь с божеством. Свои просьбы и пожелания шанцы записывали на специально обработанных гадательных костях. Надписи достаточно лаконичны и строились по принципу: вопрос-ответ-предсказание. Здесь же содержалась дата гадания, имя гадателя и примечание, совершилось или нет предсказание.

В практике ритуальных гаданий рождалась древнейшая пиктографическая (картинная, рисунчатая) письменность. Она стала прообразом современной китайской иероглифической письменности, ставшей ключом к ее дешифровке.