Первая ХазарияЧто же представляло собой мощное государственное образование раннего средневековья, вошедшее в историю как Великий Хазарский Каганат? <...> Нужно отметить, что еще недавно история Хазарии входила в разряд табуированных тем и представляла собой сплошное «белое пятно», несмотря на то, что, по утверждению исследователей, в библиотеках Москвы и Санкт-Петербурга хранится около 20 тысяч еврейских и еврейско-арабских документов – одно из самых больших, если не самое большое, собрание в мире, основную часть которого составляют материалы, касающиеся Хазарского Каганата. Сегодня же ситуация резко изменилась: тема Хазарии вдруг выплеснулась на страницы научных и научно-популярных изданий; на территории Слобожанщины – в самой сердцевине Великого Хазарского Каганата – с «благословения» местных властей активно ведутся археологические раскопки; в харьковском филиале Международного Соломонова Университета (Израиль) введен специальный курс по изучению истории и наследия «Третьей мировой державы», о былом величии и уникальности уклада которой с восторгом заговорили современные исследователи. Вот одна из характерных публикаций последнего времени на эту тему (приводится в сокращении):
«Проблемы Хазарского каганата относятся к ключевым в истории народов Украины и России, Кавказа и Средней Азии, Западной Сибири. <...> Хазарский каганат – мощнейшее государственное объединение Восточной Европы, существовавшее в VII–X вв., – не имел аналога в раннем средневековье по стремительности вхождения в геополитические отношения указанного исторического периода. Он на равных участвовал во многих войнах, внешнеторговой деятельности, хозяйственном освоении территорий, в выработке концепций государственного управления, создания надплеменных культурно-этических парадигм с могущественной Византией, динамичным Арабским Халифатом. Территориальные позиции каганата четко определены в древнейших документах – хазарским каганом, арабскими путешественниками, многочисленными историками с VII в. по XX в.; в XIX–XX вв. – археологами, источниковедами, нумизматами, сфрагистами, специалистами в области геральдики, археотопонимики, лингвистики. <…> Так, степи и лесостепи донского бассейна были в VII в. – начале X в. заняты населением, создавшим салтовско-маяцкую культуру. На всех трех крупнейших пересекающих эту территорию с севера на юг реках (Дону, Северском Донце, Осколе), а также на берегах более или менее полноводных их притоков еще и теперь встречаются остатки сотен поселений. Крепости располагались на расстоянии 10–20 км одна от другой и создавали по существу целостную линию боевых укреплений на порубежье современных Украины и России: Воронеж – Старый Оскол – Белгород – Харьков. Далее, на юго-запад от Харькова: Красноград – Днепропетровск – Кривой Рог. На северо-запад: Киев – Чернигов. В бассейнах Дона и Волги были возведены крупнейшие укрепления в российской степи, в том числе столица Хазарского каганата в устье Волги – Итиль, мощная крепость Саркел в излучине нижнего Дона, через которую шел торговый путь от портов Черного моря на Волгу, а также к поселениям в Крыму, на Кавказе. <…> Высокий уровень внутренней организации хазарского общества проявляется в объемах строительных работ по созданию белокаменных крепостей: при возведении стен Верхнесалтовского городища – 7 тыс. куб. м камня, Маяцкого – 10 тыс. куб. м, Мохначевского – 14 тыс. куб. м (это только на территории современной Харьковской области). <…> Следует также учесть условия и результаты внешней торговли Хазарского каганата, которая была одним из источников экономики государства, обеспечивавшего ему военное могущество. Торговые пошлины (десятины), наряду с данью с подвластных народов, были важнейшей статьей доходов Хазарского государства. Каганат прочно удерживал речные магистрали – Дон и Волгу, ведущие с севера – из глубины Восточной Европы – к Черному и Каспийскому морям, в Византию и на Ближний Восток, контролировал (до Х в.) ответвления Великого шелкового пути из Китая через Северный Кавказ к городам Северного Причерноморья. Внимательно изучив влияние Хазарского каганата на ранние государственные объединения славян, можно сделать вывод: каганат был в IX–X вв. государством, обладающим громадными «цивилизаторскими возможностями» <...> Хазарский каганат имел: 1)письменность; 2) монотеистическую религию (иудаизм); 3) хорошо организованное правительство и отличающуюся широкими взглядами администрацию; 4) цветущую торговлю; 5) дисциплинированную армию. <…> Процесс создания Хазарского кагана, принятие его руководителями иудаизма рассматривалось практически всеми авторами фундаментальных работ по истории каганата. <…> Вывод, к которому пришли ученые, следующий: хазары – народ, живший под властью каганов из рода Ашина, и еврейские беженцы, уходящие в различные периоды истории от террора властей стран, где находилась их диаспора, составили единую политическую общность Хазарского каганата. Далее было время последовательного сближения различных этнических групп каганата, сосуществование иудаизма и местных традиций. При этом военными вождями становились бывшие беженцы. В конечном счете, устройство Хазарского каганата оказалось связано с обращением хазар в иудаизм. В VII–VIII вв. иудаизм уже был престижной религией. Его авторитет опирался, в частности, на развитое еврейское право, систему морально-этических ценностей, вобравших в себя опыт многих поколений, проживающих в диаспоре, т. е. имеющих возможность на базе своих религиозно-национальных традиций усваивать лучшее из опыта обществ и народов, среди которых они проживали. Еврейское право образовало структуру, включившую примерно 300 тыс. вопросов и ответов – фиксированных судебных решений по самым различным жизненным проблемам. Иудаизмом был введен и поддерживался кодекс из 613 предписаний для тех, кто считал себя евреем. Все это составляло правовую основу деятельности общин раннего средневековья, разбросанных по всему миру, и могло представлять мощный стимул для хазарских каганов идеологически обеспечить независимую позицию в геополитической схеме конфликтного противостояния мусульманского мира и Византии. Ко времени принятия каганами иудаизма процесс кодификации еврейского права был закончен. Принять иудаизм в раннем средневековье – значило войти в сферу развитого законодательства, упорядочить многие стороны общественных, семейных, этических, хозяйственных, политических отношений...» («Персонал», №2, 2002 г.). Итак, иудаизм являлся основным, вернее, единственным идеологическим фундаментом, на котором возводилась и расцветала Первая Хазария. И об этом, как вы уже смогли убедиться, говорю не только я. К слову, думаю, вам бросилась в глаза разница моей (см. выше отрывок из книги «Еврейский синдром», ч.2 «Пришествие Иуды». – Э.Х.) и только что приведенной подачи по сути одного и того же исторического материала. Это я по поводу дифирамбов, пропетых автором статьи в адрес Первой Хазарии, ее величия, мощи и «престижной религии». К сожалению, я не могу разделить этих восторгов. Почему? Вы поймете, изучив до конца мою теорию «трех Хазарий».
|
