Глава 3. Чэнь Буйный Портер, стараясь не ёжиться от холода, осматривал двор монастыря Шадо-Пан
Чэнь Буйный Портер, стараясь не ёжиться от холода, осматривал двор монастыря Шадо-Пан. Внизу, где только недавно он сметал снег со ступеней, тренировалась группа монахов. Каждый из них был без обуви, многие - вообще раздеты до пояса. В едином порыве, который редко можно увидеть даже среди наилучших отрядов, они сменяли стойку за стойкой. Молниеносные удары скрипели на морозном горном воздухе. Своими гибкими и крепкими движениями они напоминали яростный поток, прокладывающий путь сквозь ущелье. Правда, никакой ярости не было. Несмотря на воинственность большинства своих упражнений, монахи каким-то образом хранили спокойствие и даже получали от этого удовольствие. Правда, за всё время своих наблюдений Чэнь очень редко видел у них улыбки, но и гнева он не заметил. Это явно не оправдывало его привычных ожиданий от закончивших тренировку солдат, хотя подобных спокойных тренировок, привычных Шадо-Пан, он не видел вообще. - Не откажешь ли в разговоре, хмелевар? Чэнь решил было приставить метлу к стене, но замешкался. Серьёзно, это было неподходящее для неё место, однако не стоило заставлять ждать лорда Тажаня Чжу - его вопросы всегда были, скорее, просьбами. Ввиду этого было проблемно вернуть метлу туда, где пандарен её взял. В конце-концов он просто задвинул её за спину и поклонился наставнику монастыря. Лицо Тажаня Чжу осталось бесстрастным. Чэнь всегда гадал, сколько же старому монаху лет, но он был уверен, что пандарен был старше сестёр Чиан. Не из-за своего вида, нет. Он мог потягаться с Чэнем и даже Ли Ли в силе духа. Но было что-то еще, что-то, общее для него и для этого монастыря. Него и всей Пандарии. Да, неуловимая древность. Великая Черепаха была стара, как и всё, что на ней стояло, но ничто из этого не могло сравниться с монастырём. Чэнь рос среди строений, копировавших архитектуру Пандарии, но были столь же далёки от неё, сколь далёк песочный замок от замка настоящего. Они были красивы, но не одинаковы. Чэнь, достаточно простояв в уважительном поклоне, выпрямился. - Что я могу сделать для тебя? - От твоей племянницы прибыло послание. Она, как ты и велел, посетила хмелеварню и сообщила, что тебя не будет некоторое время. Теперь она движется в храм Белого Тигра, - монах немного склонил голову. - Я благодарен за это. Могучий дух твоей племянницы... трудно унять. В свой последний визит она... Чень быстро кивнул: - Обещаю, это было в последний раз. Я очень рад, что брат Хвон-Кай больше не хромает. - Он выздоровел, телом и духом, - глаза Тажаня Чжу сузились. - Хотя о твоей недавней находке этого не скажешь. Тролль пришел в себя, но раны на нем затягиваются медленно. - Это хорошо. В смысле, не его долгое выздоровление, а возвращение в сознание. Чэнь попытался отдать метлу Тажаню Чжу, но заколебался: - Я просто оставлю её у лазарета. Старший монах поднял лапу: - Сейчас он спит. Но я желаю поговорить о нём и о том человеке, что ты привёл ранее. - Конечно, лорд. Тажань Чжу развернулся и в мгновение ока оказался на обветренной тропе, которую Чэнь не почистил. Монах шагал так грациозно, что его шелковые одежды даже не шелохнулись. Чэнь не заметил ни следа на снегу, а собственная спешка сделала его похожим на громовую ящерицу - грузным и неловким. Монах спускался вниз, минуя темные и тяжелые двери, мрачные коридоры из резного камня. Камни были объединены в странные фигуры, соединявшие каждую часть и каждый рисунок, вырезанный на них. Несколько раз Чэнь даже сметал с них снег, но чаще он терялся в странных линиях, чем использовал метлу. Их недолгое путешествие завершилось в большой комнате, освещённой четырьмя лампами. В центре разместилось что-то круглое, покрытое тростниковой циновкой. На нем стоял маленький столик с терракотовым чайником, тремя чашками, веничек, бамбуковый черпак, чайница и маленький чугунный кувшин. Возле него сидела Ялия Мудрый Шепот, её глаза были закрыты, а лапы покоились на коленях. Чэнь не смог удержать улыбку, хотя ему пришло в голову, что Тажань Чжу заметил её. Ялия приглянулась ему еще во время первого визита в монастырь, и не только из-за своей красоты. Чэнь заметил в неё некоторую отстранённость от этого места, и её попытки перебороть это. Он запомнил каждое слово из их немного численных случайных разговоров, и ему было интересно, помнила ли их она. Ялия поднялась и поклонилась, сначала Тажаню Чжу, потом Чэню. Первый поклон был довольно длительным, второй - намного короче, однако Чень отметил это и простоял столько же в ответ. Тажань Чжу указал ему на узкую сторону стола, ближайшую к чугунной тарелочке. Чень и Ялия уселись там, после чего их примеру последовал монах. - Прости меня. мастер Буйный Портер, за несколько вещей. Во-первых, я хотел бы попросить тебя заварить нам чай. - Это честь для меня, лорд Тажань Чжу, - Чень взглянул на него. - Сейчас? - Если ты способен слушать и работать одновременно. - Да, лорд. - И, во-вторых, я хочу извиниться за приглашение сестры Ялии. Мне показалось, что её взгляд будет наиболее поучительным. Ялия кивнула - Чэнь почувствовал дрожь, увидев её шею - но ничего не ответила, потому Чэнь тоже молчал. Он начал готовить чай и сразу же заметил нечто, к чему он всё еще не привык, даже проведя столько времени в монастыре. Крышка чугунного кувшина имела узор в виде океанских волн. Терракотовый чайник был похож на корабль, ручка которого была создана в виде якоря. Это было не простым совпадением, но каким-то тайным посланием, о котором Чэнь еще не догадывался. - Сестра Ялия, скажи, когда корабль стоит в порту, что приковывает его к месту? Чэнь аккуратно набрал черпаком горячей воды из кувшина и тихо накрыл его крышкой, стараясь не мешать размышлениям Ялии. Он залил её в чайник, после чего мягко добавил мелкий чайный лист из чайницы. Красные птицы и рыбы на черном фоне украшали её крышку, и группа символов располагалась в круге, представляя провинции Пандарии. Ялия подняла взор, её голос был столь нежным, словно летящие на ветру лепестки цветущего вишнёвого дерева. - Я бы сказала, лорд, что это вода делает корабль устойчивым. Она - его основа. Причина существования корабля. Без воды, без океана корабль не существовал бы. - Хорошо, сестра. Значит, ты хочешь сказать, что вода, с которой отождествляют на Шэнь-Цзынь Су монахи Тушуй - это основа, это медитация и созерцание. Как ты сказала, без воды кораблю не было бы смысла для существования. - Да, лорд. Чэнь присмотрелся к её лицу, но не нашел неуверенности в только что сказанных словах. Он бы так не смог, он хотел бы, чтобы правильность его слов подтвердили. Но он понял, что Ялия знает о свой правоте. Лорд Тажань Чжу спросил её мнение - потому она не может быть не права. Немного высунув язык, Чэнь энергично, но мягко, размешал венчиком воду и чай в чашке. Его задачей было не раздавить чай, но смешать его и воду равномерно. Он провёл по краям, собирая массу в центре, потом снова вытеснил её к краю. Он очень старался, превратив два разных компонента в зеленую пену, которая билась о стенки глиняной посудины. Тажань Чжу указал на чайник: - Есть и те, конечно же, кто будет доказывать, что устойчивым корабль делает якорь. Без якоря, удерживающего судно на месте, он будет отдан на волю ветра и волн. Зарытый на дне якорь - это то, что спасает корабль, и без него он существовать не будет. Ялия кивнула: - Мне кажется, лорд, что вы говорите про путь Хоцзынь. Решительные и резкие. Только такие могут уберечь корабль от беды. - Очень хорошо, - старый монах взглянул на Чэня, который как раз добавил последний черпак воды в чайник и накрыл его крышкой. - Ты понял, о чём мы говорили, Чэнь Буйный Портер? Чэнь кивнул, поглаживая чайник: - Почти. - Чай, или же разговор? - Чай. Еще пара минут. - Чэнь улыбнулся. - Но вот про эту воду, этот якорь и этот корабль... Я тут подумал немного... - Да? - Я бы сказал, что главное - команда. Потому что даже если бы был океан, не будь команды, желающей увидеть далёкие земли, не было бы и корабля. Команда определяет, где бросить якорь и куда плыть. Конечно, вода важна, как и якорь, но это всего лишь начало и конец. Только команда проходит путь. Чэнь даже размахивал лапами, объясняя, но осекся: - Ведь не в кораблях дело, так? - Нет. Да, - Тажань Чжу закрыл глаза ненадолго. - Мастер Буйный Портер, ты привел два корабля в мой порт. Они бросили здесь якорь, но больше мой порт не выдержит. - Э-э-э... мне уже разлить? - Чэнь взглянул на него. - Тебе не интересно, почему больше я принять не могу? - Ты - начальник порта, так что это твой выбор, - Чэнь налил чай Тажаню Чжу, потом Ялии и, наконец, себе. - Осторожно, он еще горячий, да и лучше дождаться, пока осядут листья. Тажань Чжу поднял маленькую землистую чашку и подул в неё. Кажется, это его расслабляло. Наибольшим удовольствием в его жизни и занятиях хмелеварением было то, как его работа влияла на окружающих. Да, многие из них предпочитали его алкогольные подарки чаю, однако хороший чай, правильно заваренный, завораживал и не вызывал похмелье. Глава монастыря отхлебнул немного и поставил чашку. Он кивнул Чэню, разрешив тоже отхлебнуть из своих чашек. Чэнь заметил слабый намёк на улыбку на губах Ялии. Сам же он считал, что сделал всё правильно. Тажань Чжу смотрел на него, прикрыв глаза. - Еще раз, мастер Чэнь Буйный Портер. Хочешь узнать, почему я позволил двум твоим кораблям остаться в моём порту? Чэнь, даже не задумываясь, ответил: - Да, лорд. Почему? - Потому что они представляют из себя равновесие. Твой тролль, исходя из того, что ты рассказывал и из того, что он является теневым охотником, несомненно принадлежит к пути Тушуй. Второй, человек, который каждый день уходит всё дальше и дальше в горы, но каждый раз возвращается, точно принадлежит пути Хоцзынь. Первый - из Орды, второй - из Альянса. В своей природе они различны, но именно эта разница их объединяет и даёт смысл их существованию. Ялия опустила чашку. - Простите меня, лорд, но не убьют ли они друг друга из-за своих различий? - Я не отрицаю возможность подобного исхода, сестра Ялия. Пропасть между Ордой и Альянсом очень глубока. Эти двое достаточно настрадались - человек несет в своей душе множество ран и твой тролль, мастер Буйный Портер, наверняка, тоже. Но кто-то пытался убить твоего тролля. Был ли это Альянс или же это Орда начала убивать сама себя - мне то не ведомо. Однако мы не можем позволить, чтобы они начали убивать друг друга здесь. - Не думаю, что Тиратан сделает это, хотя Вол'джин, ну, он... - Чэнь запнулся на мгновение, припоминая старое. - Думаю, мне стоит с ним переговорить, объяснить про "не убий" и такое всякое, да? Ялия нахмурилась. - Не думай обо мне плохо, мастер Буйный Портер, но я хочу спросить, не навяжут ли нам эти корабли свои проблемы и взгляды. Можем ли мы их оставить, или же лучше вернуть их обратно их народам? Тажань Чжу медлен качнул головой. - Мы уже втянуты, но они доказали свою важность. Альянс и Орда помогли нам разобраться с ша в Танлунских степях. Ты знаешь всю их опасность, и как нас мало. Как говорится, враг моего врага - мой друг, независимо от того, что он может сотворить, а ша всегда были врагами Пандарии, Чень едва не сказал "Если спишь с собаками, просыпаешься с блохами", но сдержался. Это было к месту, но было бы бесполезно, особенно когда пандарены называли таких, как он и Ли Ли, дикими псами. Он надеялся, что Ялия разделяет подобных идей, потому не спешил выказывать свою мысль. Чэнь опустил голову. - Не думаю, лорд, что ты сможешь заставить этих двоих - мои корабли или же Орду и Альянс - всегда работать вместе, независимо от опасности, которая им угрожает. Тажань Чжу хмыкнул, едва слышно, не вызвав эхо и даже не показав улыбки. - Это не причина для удерживания этих кораблей в порту, Чэнь. Это для того, чтобы тролль и человек учились у нас, и когда они будут учиться, мы сможем учиться у них. Потому что, как ты мудро заметил, когда у них не будет общего врага, они вцепятся друг другу в глотку и тогда нам придётся решать, чью же сторону принять.
|
