Улан-Удэ
Стала земля обнажаться, стали зеленя пробиваться. Самое время сейчас сбросить валенки, обуться в кожаные башмаки, в те самые, что дедушка сшил когда-то для отца Миргасима, когда отец был маленький… Но ноги росли у отца быстро… Взял Миргасим башмак в руку и снова подумал об отце, вспомнил, как стоял отец прошлой весной у берёзок и ветер трепал его волосы. Стоял он спиной к дому, лицом к степи. «А лицо папино забыл я, забыл…» И слёзы потекли по щекам. Впервые с тех пор, как услышал страшную весть, плачет Миргасим. «Не плачь, не горюй, он живёт в тебе, твой отец. И черты его проступят сквозь твои черты, и жизнь его продолжится твоей жизнью». Так говорила бабушка Зианше, когда узнали в деревне что Насыр-кузнец убит. — Ты плачешь, Миргасим? Что случилось? Но разве можно открыться ей? Бабушка стала за эту зиму такой старенькой, маленькой… — О чём ты горюешь, мой внук? — Не видишь, что ли? Никак не надеваются кожаные башмаки. — О Миргасим, нога твоя выросла за зиму, и сам ты какой большой стал! Бабушка взяла башмаки, принялась их чистить. Чистила и напевала песенку:
Ребята, ребята, в игры играйте, Детство от нас скорыми шагами уходит. Смейтесь, песни пойте, пока молоды. Голос к старости угасает. Ребята, ребята, не плачьте. Детский смех на всю жизнь запасайте. Густые ваши кудри пока не потускнели. Белые зубы пока не пожелтели. Детские слова пока не позабыты. Смейтесь, играйте, песни слагайте, Детство от нас скорыми шагами уходит.
«А сама-то она как маленькая, — думает Миргасим, — песню поёт, головой качает, чуть не пляшет». Почистила бабушка башмаки, завернула в газету и снова спрятала в свой зелёный сундук. — Они ещё кому-нибудь пригодятся, когда-нибудь после войны… Дедушка сшил их из самой хорошей кожи, какую можно было достать в старые времена. И сам он был лучший сапожник во всей нашей деревне, а может быть, даже в целом свете. Но ты о башмаках не горюй, мой внук. Были бы ноги, а сапоги будут! — И подала ему мамины старые сапоги. Миргасим обулся: — В самый раз! Он поднял ногу, мама, наклонилась, пощупала: — Великоваты. Намотай на ноги портянки, потом обувайся. Да поскорее. Сегодня пойдёшь со мной на работу. С непривычки Миргасим долго возился с портянками. Не удавалось намотать как положено: ровно, гладко. Но бабушка, пока мама не смотрела, помогла. А сапоги-то, конечно, он натянул на ноги сам. Встал, прошёлся по комнате: — Нигде не жмёт. — Вот и хорошо. Возьми в сарае лопату, и пойдём на ферму. Кроме тебя и меня, нет сегодня свободных рук, чтобы коровники почистить. Миргасим шагал по весенней, почерневшей дороге. Мама шла чуть впереди, и он видел, как играют блики света на её красной косынке. Снег ещё лежал по обочинам и на полях, но чёрные птицы с белыми клювами — грачи — уже мерили большими шагами тёмные пятна проталин, словно хозяйство своё на лето у зимы принимали. Солнце поднялось над горизонтом и отражалось теперь в каждой луже, в каждой ледышке. Хорошо было Миргасиму шагать в маминых сапогах по этой сверкающей, убегающей в небо степной дороге. Он нёс на плече лопату и думал: «Сегодня так буду работать, что даже Зуфер мне позавидует. Один он в нашем доме мужчина, что ли?» [1]Абзе́й — дядя. Сара́н-абзей — дядя Саран.
[2]Ага́й — старший брат (почтительное обращение).
[3]Сэке́ — широкая деревянная лежанка.
[4]Чулпа́н — Венера.
[5]Бламы́к — болтушка из муки.
[6]Атке́й — папа.
[7]В ту пору самоходных комбайнов ещё не было, комбайн двигался при помощи трактора.
[8]Айран — кислый напиток из простокваши и воды.
[9]Абы́й — почтительное обращение к старшему.
[10]Стихи Е. Тараховской.
[11]Эби́ — бабушка.
[12]Сабанту́й — весёлое празднество с играми, плясками, состязаниями.
[13]Шайта́н — сумасшедший.
[14]Душма́н — разбойник.
Предварительный этап Поле №1
Поле №2
Поле №3
Поле №4
ПОЛОЖЕНИЕ О РЕСПУБЛИКАНСКИХ СОРЕВНОВАНЯХ ПО ФУТБОЛУ «КОЖАНЫЙ МЯЧ – 2015»
Улан-Удэ Год
|
