АРХИЛОХ* * * Я — служитель царя Эниалия, мощного бога. Также и сладостный дар муз хорошо мне знаком. Перевод В. Вересаева
* * * В остром копье у меня замешен мой хлеб. И в копье же Из-под Исмара вино. Пью, опершись на копье! Перевод В. Вересаева
* * * То не пращи засвистят и не с луков бесчисленных стрелы Вдаль понесутся, когда бой на равнине зачнет Арес могучий: мечей многостопная грянет работа. В бое подобном они опытны боле всего — Мужи-владыки Эвбеи, копейщики славные... Перевод В. Вересаева
* * * Чашу живее бери и шагай по скамьям корабельным. С кадей долбленых скорей крепкие крышки снимай... Красное черпай вино до подонков. С чего же и нам бы Стражу такую нести, не подкрепляясь вином? Перевод В. Вересаева
* * * Носит теперь горделиво саиец мой щит безупречный: Волей-неволей пришлось бросить его мне в кустах. Сам я кончины зато избежал. И пускай пропадает Щит мой. Не хуже ничуть новый могу я добыть. Перевод В. Вересаева
* * * Скорбью стенящей крушась, ни единый из граждан, ни город Не пожелает, Перикл, в пире услады искать. Лучших людей поглотила волна многошумного моря, И от рыданий, от слез наша раздулася грудь. Но и от зол неизбежных богами нам послано средство: Стойкость могучая, друг, — вот этот божеский дар. То одного, то другого судьба поражает: сегодня С нами несчастье, и мы стонем в кровавой беде, Завтра в другого ударит. По-женски не падайте духом, Бодро, как можно скорей, перетерпите беду. Перевод В. Вересаева
* * * Все человеку, Перикл, судьба посылает и случай. Перевод В. Вересаева
* * * Если, мой друг Эсимид, нарекания черни бояться, Радости в жизни едва ль много изведаешь ты. Перевод В. Вересаева
* * * Если б его голова, милые члены его, В чистый одеты покров, уничтожены были Гефестом. …………………………………………………………….. Я ничего не поправлю слезами, а хуже не будет, Если не стану бежать сладких утех и пиров. Перевод В. Вересаева * * * Жарко моляся средь волн густокудрого моря седого О возвращенье домой... Перевод В. Вересаева
* * * Главк, до поры лишь, покуда сражается, дорог наемник. Перевод В. Вересаева
* * * Очень много ворон смоковница горная кормит, Всем Пасифила гостям, добрая, служит собой! Перевод В. Вересаева
* * * Наксоса были столпами Аристофонт и Мегатим, Ныне в себе ты, земля, держишь, великая, их. Перевод В. Вересаева
* * * Кудри скрывавший покров Алкибия с себя низлагает, В брак законный вступив, Гере-владычице в дар. Перевод В. Вересаева
О ФАСОСЕ ...как осла хребет, Заросший диким лесом, он вздымается. Невзрачный край, немилый и нерадостный, Не то что край, где плещут волны Сириса. Перевод В. Вересаева
* * * Ни ямбы, ни утехи мне на ум нейдут. Перевод В. Вересаева
* * * В свои объятья взяли волны души их. Перевод В. Вересаева
* * * Мне дела нет до Гига многозлатного. Чужда мне зависть, на богов не сетую И царской власти не ищу величия, — Все это далеко от взора глаз моих. Перевод Г. Церетели
* * * Из дочерей Ликамба только старшую. Перевод В. Вересаева
* * * Своей прекрасной розе с веткой миртовой Она так радовалась. Тенью волосы На плечи ниспадали ей и на спину. Перевод В. Вересаева
* * * ... старик влюбился бы В ту грудь, в те миррой пахнущие волосы. Перевод В. Вересаева
* * * Не стала бы старуха миррой мазаться. Перевод В. Вересаева
* * * И ты, владыка Аполлон, виновников Отметь и истреби, как истребляешь ты.
* * * Главк, ты видишь: глубь морская всколыхнулась от волны И нависли грозно тучи над Гирейскою скалой. То — знак бури! Страх на сердце: мы застигнуты врасплох. Перевод Г. Церетели
* * * Предоставь все божьей воле — боги часто горемык, После бед к земле приникших, ставят на ноги опять, А стоящих низвергают и лицом склоняют ниц. И тогда конца нет бедам: в нищете и без ума Бездомовниками бродят эти люди на земле. Перевод Г. Церетели
* * * Мне не мил стратег высокий, с гордой поступью стратег, С дивно-пышными кудрями, с гладко выбритым лицом! Пусть он будет низок ростом, пусть он будет кривоног, Лишь бы шел он твердым шагом, лишь бы мощь в душе таил. Перевод Г. Церетели * * * Кто падет, тому ни славы, ни почета больше нет От сограждан. Благодарность мы питаем лишь к живым, Мы, живые. Доля павших — хуже доли не найти. Перевод В. Вересаева
* * * Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой. Ободрись и встреть их грудью, и ударим на врагов! Пусть везде кругом засады — твердо стой, не трепещи. Победишь — своей победы напоказ не выставляй, Победят — не огорчайся, запершись в дому, не плачь. В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй. Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт. Перевод В. Вересаева
* * * Настроения у смертных, друг мой Главк, Лептинов сын, Таковы, какие в душу в этот день вселит им Зевс. И как сложатся условья, таковы и мысли их. Перевод В. Вересаева
* * * Леофил теперь начальник, Леофил над всем царит, Все лежит на Леофиле, Леофила слушай все. Перевод В. Вересаева
* * * И упасть на... и прижаться животом К животу, и бедра в бедра... Перевод В. Вересаева
* * * Можно ждать чего угодно, можно веровать всему, Ничему нельзя дивиться, раз уж Зевс, отец богов, В полдень ночь послал на землю, заградивши свет лучей У сияющего солнца. Жалкий страх на всех напал. Всё должны отныне люди вероятным признавать И возможным. Удивляться нам не нужно и тогда, Если даже зверь с дельфином поменяются жильем И милее суши станет моря звучная волна Зверю, жившему доселе на верхах скалистых гор. Перевод В. Вересаева
* * * ...Бурной носимый волной. Пускай близ Салмидесса ночью темною Взяли б фракийцы его Чубатые,— у них он настрадался бы, Рабскую пищу едя! Пусть взяли бы его, закоченевшего, Голого, в травах морских, А он зубами, как собака, лязгал бы, Лежа без сил на песке Ничком, среди прибоя волн бушующих. Рад бы я был, если б так Обидчик, клятвы растоптавший, мне предстал, - Он, мой товарищ былой! Перевод В. Вересаева
* * * Пророк неложный меж богов великий Зевс, Сам он над будущим царь. Перевод В. Вересаева
* * * Что в голову забрал ты, батюшка Ликамб, Кто разума лишил тебя? Умен ты был когда-то. Нынче ж в городе Ты служишь всем посмешищем. Перевод В. Вересаева
* * * О Зевс, отец мой! Ты на небесах царишь, Свидетель ты всех дел людских, И злых,; и правых. Для тебя не все равно, По правде ль зверь живет иль нет. Перевод В. Вересаева
ГИМН ГЕРАКЛУ Тенелла! Светлопобедный — радуйся, о царь Геракл,— Тенелла — светлопобедный — И сам, и Иолай твой — два копейщика! — Тенелла! Светлопобедный — радуйся, о царь Геракл! Перевод В. Нилендера
ТИРТЕЙ * * * Сам ведь Кронион, супруг прекрасноувенчанной Геры, Зевс, Гераклидам вручил город, нам ныне родной. С ними, оставив вдали Эриней, обдуваемый ветром, Мы на широкий простор в землю Пелопа пришли. Перевод Г. Церетели
* * * Так нам из пышного храма изрек Аполлоп-дальновержец, Златоволосый наш бог, с луком серебряным царь: «Пусть верховодят в совете цари богочтимые, коим Спарты всерадостный град на попечение дан, Вкупе же с ними и старцы людские, а люди народа, Д о говор праведный чтя, пусть в одномыслии с ним Только благое вещают и правое делают дело, Умыслов злых не тая против отчизны своей, — И не покинет народа тогда ни победа, ни сила». Так свою волю явил городу нашему Феб. Перевод Г. Церетели
* * * Доля прекрасная — пасть в передних рядах ополченья, Родину-мать от врагов обороняя в бою; Край же покинуть родной, тебя вскормивший, и хлеба У незнакомых просить — наигорчайший удел. Горе тому, кто бродить обречен по дорогам чужбины С милой женою, детьми и престарелым отцом. Впавший в нужду человек покрыл свое имя позором,— Кто ему дверь отопрет, кто же приветит его? Всюду несутся за ним восклицанья хулы и презренья, Как бы ни был именит, как бы красой ни сиял. Если скиталец такой нигде не находит приюта, Не возбуждает ни в ком жалости к доле своей, Биться отважно должны мы за милую нашу отчизну И за семейный очаг, смерти в бою не страшась. Юноши, стойко держитесь, друг с другом тесно сомкнувшись, Мысль о бегстве душе будет отныне чужда. Мужеством сердце свое наполнив, о ранах и смерти, Подстерегающих вас, не помышляйте в бою. Не покидайте своих товарищей, старших годами, Духом отважных, но сил прежних лишенных,— увы! Разве не стыд, не позор, чтобы, предан врагам молодежью, Первым в передних рядах воин лежал пожилой, Весь обнаженный, и прах подметал седой бородою, Срам окровавленный свой слабой прикрывши рукой? Право же, зрелища нет на свете ужасней, чем это; И у кого из людей слез не исторгнет оно? Тем же, чьи юны года, чьи цветут, словно розы, ланиты, Все в украшенье, все впрок. Ежели юноша жив, Смотрят мужи на него с восхищеньем, а жены с любовью; Если он пал — от него мертвого глаз не отвесть. Перевод О. Румера
* * * Так как потомки вы все необорного в битвах Геракла, Будьте бодры, еще Зевс не отвратился от нас! Вражеских полчищ огромных не бойтесь, не ведайте страха, Каждый пусть держит свой щит прямо меж первых бойцов, Жизнь ненавистной считая, а мрачных посланниц кончины — Милыми, как нам милы солнца златые лучи! Опытны все вы в делах многослезного бога Арея, Ведомы вам хорошо ужасы тяжкой войны, Юноши, вы и бегущих видали мужей и гонящих; Зрелищем тем и другим вдоволь насытились вы! Воины те, что дерзают, смыкаясь плотно рядами, В бой рукопашный вступать между передних бойцов, В меньшем числе погибают, а сзади стоящих спасают; Труса презренного честь гибнет мгновенно навек: Нет никого, кто бы мог до конца рассказать все мученья, Что достаются в удел трусу, стяжавшему стыд! Трудно решиться ведь честному воину с тылу ударить Мужа, бегущего вспять с поля кровавой резни; Срамом покрыт и стыдом мертвец, во прахе лежащий, Сзади пронзенный насквозь в спину копья острием! Пусть же, широко шагнув и ногами в землю упершись, Каждый на месте стоит, крепко губу закусив, Бедра и голени снизу и грудь свою вместе с плечами Выпуклым кругом щита, крепкого медью, прикрыв; Правой рукою пусть он потрясает могучую пику, Грозный шелома султан над головой всколебав; Пусть среди подвигов ратных он учится мощному делу И не стоит со щитом одаль летающих стрел; Пусть он идет в рукопашную схватку и длинною пикой Или тяжелым мечом насмерть врага поразит! Ногу приставив к ноге и щит свой о щит опирая, Грозный султан – о султан, шлем — о товарища шлем, Плотно сомкнувшись грудь с грудью, пусть каждый дерется с врагами. Стиснув рукою копье или меча рукоять! Вы же, гимниты, иль здесь, или там, под щиты припадая, Вдруг осыпайте врагов градом огромных камней Или мечите в них легкие копья под крепкой защитой Воинов тех, что идут во всеоружии в бой! Перевод В. Латышева
* * * Я не считаю достойным ни памяти доброй, ни чести Мужа за ног быстроту или за силу в борьбе, Если б он даже был равен киклопам и ростом и силой, Или фракийский Борей в беге им был превзойден, Если б он даже лицом был прелестней красавца Тифона, Или богатством своим Мида с Киниром затмил, Если б он был величавей Танталова сына Пелопа, Или Адрастов язык сладкоречивый имел, Если б ей славу любую стяжал, кроме воинской славы,— Ибо не будет вовек доблестным мужем в войне Тот, чьи очи не стерпят кровавого зрелища сечи, Кто не рванется вперед в бой рукопашный с врагом: Эта лишь доблесть и этот лишь подвиг для юного мужа Лучше, прекраснее всех смертными чтимых наград. Общее благо согражданам всем и отчизне любимой Муж приносит, когда между передних бойцов, Крепости полный, стоит, забывая о бегстве постыдном, Жизнь и стойкий свой дух битве вверяя в борьбе, Бодрость соседа в строю возбуждая отважною речью: Вот какой муж на войне доблестью славен всегда! Грозные вражьи фаланги он в бегство тотчас обращает, Быстро смиряет один бурную сечи волну! Если он жизни лишится, в передних рядах пораженный, Город, народ и отца доброю славой покрыв, Спереди множество ран на груди могучей зияют: Панцирь и выпуклый щит всюду пробиты копьем,— Плачут по нем одинаково юные люди и старцы, Город родной удручен тяжкою скорбью по нем, Славится всюду могила его средь народа, и дети, Дети детей и весь род славой покрыты навек. Добрая слава и имя его никогда не погибнут: В царстве Аида живя, будет бессмертен тот муж, Коего сгубит ужасный Арей среди подвигов ратных, В жарком бою за детей и за родную страну. Если ж удастся ему избежать усыпляющей смерти И, врагов победив, ратную славу стяжать, Старый и юный его уважают, и, радостей жизни Полную чашу испив, в мрачный Аид он идет. Славится он среди граждан, старея; никто не дерзает Чести иль праву его сколько-нибудь повредить. Юноши, сверстники, старцы повсюду в собраньях народа Друг перед другом спешат место ему уступить. Этой-то доблести ратной высоких пределов достигнуть Всякий душою стремись, не избегая войны! Перевод В. Латышева
* * * Вперед, о сыны отцов, граждан Мужами прославленной Спарты! Щит левой рукой выставляйте, Копьем потрясайте отважно И жизни своей не щадите: Ведь то не в обычаях Спарты. Перевод В. Латышева
СОЛОН САЛАМИН Все горожане, сюда! Я торговый гость саламинский, Но не товары привез, — нет, я привез вам стихи. …………………………………………………………….. Быть бы мне лучше, ей-ей, фолегандрием иль сикинитом, Чем гражданином Афин, родину б мне поменять! Скоро, гляди, про меня и молва разнесется дурная: «Этот из тех, кто из рук выпустили Саламин!» ……………………………………………………………….. На Саламин! Как один человек, за остров желанный Все ополчимся! С Афин смоем проклятый позор! Перевод Вяч. Иванова
БЛАГОЗАКОНИЕ Наша страна не погибнет вовеки по воле Зевеса И по решенью других присноблаженных богов. Ибо хранитель такой, как благая Афина Паллада, Гордая грозным отцом, длани простерла над ней. Но, уступая корысти, объятые силой безумья, Граждане сами не прочь город великий сгубить. Кривдой полны и владыки народа, и им уготован Жребий печальный: испыот чашу несчастий до дна. Им не привычно спесивость обуздывать и, отдаваясь Мирной усладе пиров, их в тишине проводить, — Нет, под покровом деяний постыдных они богатеют И, не щадя ничего, будь это храмов казна. Перевод Г. Церетели
* * * Моей свидетельницей пред судом времен Да будет черная земля, святая мать Богов небесных! Я убрал с нее позор Повсюду водруженных по межам столбов. Была земля рабыней, стала вольною. И многих в стены богозданной родины Вернул афинян, проданных в полон чужой Кто правосудно, кто неправдой. Я домой Привел скитальцев, беглецов, укрывшихся От долга неоплатного, родную речь Забывших средь скитаний по чужим краям. Другим, что здесь меж ними, обнищалые, В постыдном рабстве жили, трепеща владык, Игралища их прихотей, свободу дал. Законной властью облеченный, что сулил, С насильем правду сочетав,— исполнил я. Уставы общих малым и великим прав Я начертал; всем равный дал скорый суд. Когда б другой, корыстный, злонамеренный, Моим рожном вооружился, стада б он Не уберег и не упас. Когда бы сам Противников я слушал всех и слушал все, Что мне кричали эти и кричали те, Осиротел бы город, много пало бы В усобице сограждан. Так со всех сторон Я отбивался, словно волк от своры псов, Перевод Вяч. Иванова
ПЛАТОН АГАТОНУ Душу свою на губах я почувствовал, друга целуя: Бедная, верно, пришла, чтоб перелиться в него. Перевод О. Румера
* * * Яблоко это тебе я кидаю. Поймай, если любишь, И отведать мне дай сладость твоей красоты. Если ж, увы, ты ко мне холодна, подыми его: сможешь Видеть на нем, сколь кратка пышного цвета пора. Перевод О. Румера
* * * Яблоко я. Меня бросил тобою плененный, Ксантиппа. Полно, строптивой не будь! Краток твой век, как и мой. Перевод О. Румера
АСТЕРУ Ты на звезды глядишь, о звезда моя! Быть бы мне небом, Чтоб мириадами глаз мог я глядеть на тебя. Ты при жизни горел средь живущих денницей, Астер мой, Ныне вечерней звездой ты средь усопших горишь. Перевод О. Румера
ДИОНУ СИРАКУЗСКОМУ Мойры еще на роду Гекубе и женам троянским Скорбный напряли удел — слезы горючие лить, О мой Дион, а тебе, воспевавшему славные битвы, Боги сулили благих осуществленье надежд; Ты же лежишь под землей, родимым городом чтимый, О в мое сердце любовь властно вселивший Дион! Перевод О. Румера
* * * Стоило мне лишь однажды назвать Алексея красавцем, Как уж прохода ему нет от бесчисленных глаз; Да, неразумно собакам показывать кость! Не таким ли Образом я своего Федра навек потерял? Перевод О. Румера
ЭРЕТРИЙЦАМ, УМЕРШИМ В ПЕРСИИ Родом мы все эретрийцы, с Эвбеи; могилы же наши — Около Суз. Как далек край наш родимый от нас! Шумно бурлящие волны Эгейского моря покинув, Здесь мы навеки легли средь Экбатанских равнин Нас не забудь, о Эретрия наша, прощайте, Афины, Доблестный город-сосед! Милое море, прощай! Перевод О. Румера
* * * Золото некто нашел, обронив при этом веревку; Тот, кто его потерял, смог себе петлю связать. Перевод О. Румера
* * * Золото этот нашел, а тот потерял его. Первый Бросил сокровище прочь, с жизнью покончил второй. Перевод О. Румера
МУЗЫ И КИПРИДА Молвила музам Киприда: «О девушки, вы Афродиту Чтите, не то напущу мигом Эрота на вас!» Музы в ответ: «Болтовню эту ты сбереги для Арея, Нам же не страшен, поверь, мальчик крылатый ничуть». Перевод О. Румера
ПАН Тише, источники скал и поросшая лесом вершина! Разноголосый, молчи, гомон пасущихся стад! Пан начинает играть на своей сладкозвучной свирели, Влажной губою скользя по составным тростникам, И, окружив его роем, спешат легконогие нимфы, Нимфы деревьев и вод, танец начать хоровой. Сядь отдохнуть, о прохожий, под этой высокой сосною, Где набежавший зефир, ветви колебля, шумит,— И под журчанье потоков моих и под звуки свирели Скоро на веки твои сладкий опустится сон. Перевод Л. Блуменау
ЭПИТАФИИ В этой могиле лежит потерпевший кораблекрушенье, Рядом же — пахарь; сильней моря и суши Аид. Море убило меня и бросило на берег, только Плащ постыдилось отнять, что прикрывал наготу. Но человек нечестивой рукой сорвал его с трупа: Жалкой корыстью себя в грех непомерный он ввел. Пусть же он явится в нем в преисподнюю, к трону Миноса,— Тот не преминет узнать, в чьем нечестивец плаще. Мимо могилы моей, о счастливый моряк, проплывая, Знай, что покоится в ней твой незадачливый брат. Перевод О. Румера
АРИСТОФАНУ Где бы навек поселиться и жить, искали хариты; Место такое нашлось: Аристофана душа. Перевод О. Румера
ДАР ЛАИДЫ Я, Лаида, чей смех оглашал горделиво Элладу, В чьих дверях молодежь вечно теснилась толпой, Ныне тебе, Афродита, дарю это зеркало: в нем я Быть вот такой не хочу, прежней же быть не могу. Перевод Л. Блуменау
САПФО Девять лишь муз называя, мы Сапфо наносим обиду: Разве мы в ней не должны музу десятую чтить? Перевод О. Румера
ПИНДАРУ Был этот муж согражданам мил и пришельцам любезен; Музам он верно служил, Пиндаром звали его. Перевод О. Румера
НАДПИСИ Пять коровок пасутся на этой маленькой яшме; Словно живые, резцом врезаны в камень они. Кажется, вот разбредутся... Но нет, золотая ограда Тесным схватила кольцом крошечный пастбищный луг. Перевод О. Румера
Вакхов сатир вдохновенной рукою изваян и ею, Только ею одной, камню дарована жизнь; Я же наперсником сделан наяд: вместо алого меда Я из амфоры своей воду студеную лью. Ты, приближаясь ко мне, ступай осторожнее, чтобы Юношу не разбудить, сладким объятого сном. Перевод О. Румера
Я — Диониса служитель, прекраснорогого бога, — Лью серебристой струёй чистую воду наяд; Мною ко сну убаюкан прилегший для отдыха отрок... Перевод О. Румера
Точно не отлит сатир, а уложен ко сну Диодором: Спит серебро, не буди прикосновеньем его. Перевод Н. Краснова
Образ служанки наяд, голосистой певуньи затонов, Скромной лягушки с ее влаголюбивой душой, В бронзе отлив, преподносит богам возвратившийся путник В память о том, как он в зной жажду свою утолил. Он заблудился однажды, но вот из росистой лощины Голос раздался ее, путь указавший к воде; Путник, идя неуклонно за песней из уст земноводных, К многожеланным пришел сладким потока струям. Перевод О. Румера
НА «АФРОДИТУ» ПРАКСИТЕЛЯ В Книдос однажды пришла по вспененному морю Киприда, Чтоб увидать наконец изображенье свое, И, оглядевшись кругом в огражденном приделе, вскричала: «Где же Пракситель мою мог подсмотреть наготу?» Нет, запретного он не видел; резец Афродите Придал тот образ, каким воспламенен был Арей. Нет, не Праксителем создана ты, не резцом, а такою В оные дни ты пришла выслушать суд над собой. Перевод О. Румера
* * * Время всесильно: порой изменяют немногие годы Имя и облик вещей, их естество и судьбу. Перевод О. Румера * * * Горькая выпала мне, придорожной орешине, доля: Быть мишенью для всех мимо бегущих ребят. Сучья и ветви мои цветущие сломаны градом Вечно летящих в меня, метко разящих камней. Дереву быть плодоносным опасно. Себе я на горе В дерзкой гордыне своей вздумала плод понести. Перевод О. Румера
* * * Только в тенистую рощу вошли мы, как в ней увидали Сына Киферы, малютку, подобного яблокам алым. Не было с ним ни колчана, ни лука кривого, доспехи Под густолиственной чащей ближайших деревьев висели; Сам же на розах цветущих, окованный негою сонной, Он, улыбаясь, лежал, а над ним золотистые пчелы Роем медовым кружились и к сладким губам его льнули. Перевод Л. Блуменау
[1] Касталия – источник на горе Парнасе, посвященный Аполлону и музам. [2] Гермий (Гермес) – вестник богов. [3] Киллена – гора, где, согласно мифу, родился Гермес. [4] Коронея –город в Беотии, близ которого находится храм Афины. [5] Посланница богов Ирида, посредница между богами и людьми, считалась богиней радуги, соединявшей небо и землю. [6] Диоскурами (в переводе «Зевсовы отроки») называли близнецов Кастора и Полидевка, рожденных Ледой, женой спартанского царя Тиндара (Тиндарея), от Зевса. Диоскуры слыли покровителями моряков. Знаком близости этих божеств считалось свечение оконечностей мачт. [7] От земли Пелопа – то есть от Пелопоннеса. [8] Гебр – река во Фракии, нынешняя Марица. [9] В этом стихотворении, начало которого не сохранилось, Елене, виновнице гибели Трои, противопоставлена «невеста Эакида», то есть невеста сына Эака Пелея – Фетида. Возможно, Алкей здесь намекает на жену Питтака, якобы губящую Митилены. [10] То есть Ахилла. [11] Арей (Арес) – бог войны. [12] Мирсил – митиленский тиран, политический противник Алкея. [13] Оба стихотворения, помещенные под этим заголовком, написаны, по-видимому, после захвата власти Питтаком, когда Алкей вынужден был скрываться на священной территории храма. [14] Сын Гирра – Питтак. [15] Первую строфу второго стихотворения переводчик толкует как оракул Геры. [16] Судя по первой строфе, Питтак ответил отказом на ходатайство поэта о возвращении в родной город. [17] То есть в храме богини Афины, Парфеноне. Алкей потерял щит в бою во время войны митиленян с афинянами в 600 г. до н.э. [18] Аристодем – легендарный царь Лаконии. [19] Кемелий – местное лесбийское божество, впоследствии отождествленное с Дионисом. [20] Большинство папирусов со стихами Сапфо найдено на месте древнего города Оксиринха (ныне Бениса). Стихотворение «Пещера нимф» записано на глиняном черепке (о́стракон) во II в. до н. э. [21] Критяне славились как хорошие бегуны. [22] Упреки Сапфо брату вызваны его увлечением фракийской рабыней Дорихой. [23] Скамандр – река в Трое. [24] Фионы сын – Дионис. [25] Анактория – ученица-подруга Сапфо. Покинув Митилены, она последовала за мужем, военным, в Лидию. [26] Гермиона – дочь легендарной Елены. [27] Стихи обращены, как полагают филологи, к ученице Сапфо Аттиде, подруга которой Аригнота уехала в Сарды, столицу Лидии (в Малой Азии). [28] Это и следующее стихотворения представляют собой надгробные надписи, автором которых позднейш [29] Спола – женская одежда, которую при ходьбе прижимали к ноге выше щиколотки. [30] Пиерия – область в Македонии. Розы Пиерии – дары муз. [31] Фокея – афинская колония в Малой Азии. [32] Киферея – одно из имен Афродиты. [33] Судя по этому стихотворению, Харакс порвал с Дорихой, и Сапфо согласна предать забвению ссору с братом. [34] Геспер – божество вечерней зари. [35] А у матери дочь отнимаешь… - отдаешь ее в объятья жениха. [36] Плакия (Плак) – гора, у подножия которой расположена родина Андромахи Фива (Фивы). [37] Стихотворение восстановлено по двум фрагментам, найденным на разных папирусах. [38] Точнее: Черепаха священная, Стань звучащею ныне! Гомеровский гимн к Гермесу рассказывает, что лиру изобрел Гермес, натянув струны на панцирь черепахи. [39] Посидеон – шестой месяц аттического календаря, середины зимы.
|
