Основа всех правил классицистической поэтики - разделение литературы на несмешиваемые жанры.

Оговорим категорию жанра и идею несмешиваемости жанров.

Под жанром понимали конструкции с определенной доминирующей интонацией, которая должна оказывать соответствующее интеллектуально-эмоциональное воздействие на читателя и зрителя (“плачевная” элегия, “парящая” ода, “колющая” эпиграмма, “бичующая” сатира и т.д.).

При этом классицизм оказывал предпочтение поэтическим жанрам по сравнению с прозаическими, так как прозаическая речь практически ориентированная, в ней многое зависит от случайного, не предусмотренного разумом. Проза занимала ограниченное и подчиненное место, она считалась средством публицистики и научной речи и, по сути дела, выпадала из литературного ряда.

В основе деления жанров - смысл. “Всего важнее смысл!” (Буало):

Будь иль в трагедии, в эклоге, иль в балладе,

Но рифма не должна со смыслом жить в разладе -

Меж ними ссоры нет и не идет борьба:

Он властелин ее, она его раба.

Отсюда и дифференциация жанров (высокие, средние, низкие) основывалась на связи жанра с определенным типом действительности (“возвышенной” либо “низменной”). В каждом из группы жанров были свои ведущие: среди “высоких” - трагедия, эпопея, ода; “низких” - комедия, сатира.

Для каждого жанра существуют свои правила построения. Так, у Буало лучше других разработаны правила “сложения” трагедии: у нее свои темы - полулегендарное прошлое, своя направленность - возвышенное страдание, определенные герои - цари, полководцы, церковные иерархи; действие должно происходить в неопределенной обстановке (архитектурный пейзаж “какой-угодно”), чтобы жизнь знакомая читателю/зрителю не мешала своими конкретно-бытовыми чертами созерцать чистые законы разума; персонажи должны быть одеты в отвлеченно-театральные костюмы.

В области структуры характерно правила трех единств (места, времени, действия). Регламентировалось количество действий (5); распределение элементов сюжета по действиям, входы и выходы действующих лиц и т.д.

Стиль трагедии - торжественный, величественный.

Получается единство, прилаженность к друг другу всех элементов поэтики. Ни одна комическая черта не должна “осквернить” “высокую” трагедию, и ни одна “возвышенная” черта не должна унизить себя появлением в комедии.

Таким образом, идею несмешиваемости жанров в системе классицизма следует понимать как невозможность перехода с “высокой” ступени на “низкую”, но в процессе одного уровня допускаются взаимные переходы (Смирнов, 1981, с. 79); “Сосуществование с одою других лирических видов, длившееся все время ее развития, этому развитию не мешало, ибо виды эти осознавались младшими”; “высокий жанр мог привлекать и всасывать в себя какие угодно новые материалы, мог оживляться за счет других жанров, [но только высоких - Т.З.]” (Ю.Тынянов).

^ 2. Рядом с “правилами”, вторым устоем всего искусства классицизма были “образцы” (так называемая “теория подражания”). Подражать нужно природе. Природа, материальный мир первичны по отношению к творческому акту. “Что есть суть искусства? - Подражание натуре” (Н.М.Карамзин). В свою очередь образцом подражания природе признано искусство античности, поскольку природа в нем предстает преобразованной в соответствии с правилами истинного вкуса. Таким образом, следующим за античностью эпохам нет нужды подражать природе. Достаточно подражать древним, где выбор изящного в природе уже сделан.