Но вот летят к чертям все идеалы,
Но вот я груб, я нетерпим и зол, Но вот сижу и тупо ем бокалы, Забрасывая Шиллера под стол. А суд идет, весь зал мне смотрит в спину. Вы, прокурор, вы, гражданин судья, Поверьте мне: не я разбил витрину, А подлое мое второе Я. И я прошу вас: строго не судите, - Лишь дайте срок, но не давайте срок! - Я буду посещать суды как зритель И в тюрьмы заходить на огонек. Я больше не намерен бить витрины И лица граждан - так и запиши! Я воссоединю две половины Моей больной раздвоенной души! Искореню, похороню, зарою, - Очищусь, ничего не скрою я! Мне чуждо это е мое второе, - Нет, это не мое второе Я. # 019 Про любовь в каменном веке А ну отдай мой каменный топор! И шкур моих набедренных не тронь! Молчи, не вижу я тебя в упор, - Сиди вон и поддерживай огонь! Выгадывать не смей на мелочах, Не опошляй семейный наш уклад! Не убрана пещера и очаг, - Избаловалась ты в матриархат! Придержи свое мнение: Я - глава, и мужчина - я! Соблюдай отношения Первобытнообщинныя. Там мамонта убьют - поднимут вой, Начнут добычу поровну делить... Я не могу весь век сидеть с тобой - Мне надо хоть кого-нибудь убить! Старейшины сейчас придут ко мне, - Смотри еще - не выйди голой к ним! Век каменный - и не достать камней, - Мне стыдно перед племенем моим! Пять бы жен мне - наверное, Разобрался бы с вами я! Но дела мои - скверные, Потому - моногамия. А все - твоя проклятая родня! Мой дядя, что достался кабану, Когда был жив, предупреждал меня: Нельзя из людоедок брать жену! Не ссорь меня с общиной - это ложь, Что будто к тебе кто-то пристает, - Не клевещи на нашу молодежь, Она - надежда наша и оплот! Ну что глядишь - тебя пока не бьют, - Отдай топор - добром тебя прошу! А шкуры - где? Ведь люди засмеют!.. До трех считаю, после - задушу! # 020 Семейные дела в Древнем Риме Как-то вечером патриции Собрались у Капитолия Новостями поделиться и Выпить малость алкоголия. Не вести ж бесед тверезыми! Марк-патриций не мытарился - Пил нектар большими дозами И ужасно нанектарился. И под древней под колонною Он исторг из уст проклятия: "Эх, с почтенною матреною Разойдусь я скоро, братия! Она спуталась с поэтами, Помешалась на театрах - Так и шастает с билетами На приезжих гладиаторов! "Я, - кричит, - от бескультурия Скоро стану истеричкою!" - В общем, злобствует как фурия, Поощряема сестричкою! Только цыкают и шикают... Ох, налейте мне "двойных"! Мне ж - рабы в лицо хихикают. На войну бы мне, да нет войны! Я нарушу все традиции - Мне не справиться с обеими, - Опускаюсь я, патриции, Дую горькую с плебеями! Я ей дом оставлю в Персии - Пусть берет сестру-мегерочку, - На отцовские сестерции Заведу себе гетерочку. У гетер хотя безнравственней, Но они не обезумели. У гетеры пусть все явственней, Зато родственники умерли. Там сумею исцелиться и Из запоя скоро выйду я!" И пошли домой патриции, Марку пьяному завидуя. # 021 1969 В прекрасном зале Гранд-Опера… В прекрасном зале Гранд-Опера Затихли клакеры, погасли все огни, Шуршали платья и веера. Давали "Фронду" при участии Дени. А в ложе "Б", обняв за талью госпожу, Маркиз шептал: "Ах, я у ваших ног лежу! Пока вступленье - я скажу, что больше нету терпежу, Я из-за вас уж третий месяц как гужу". Оркестр грянул - и зал затих. Она сказала: "Но я замужем, синьор. Во-первых - это, а во-вторых - Я вам не верю, пьете вы из-за нее". "Мадам, клянусь, я вам на деле докажу! Мадам, я жизни и себя не пощажу. Да я именье заложу, я всех соперников - к ножу! Я даже собственного папу накажу". Пел Риголетто как на духу, - Партер и ярусы закончили жевать, - Он "ля" спокойно взял наверху... И лишь двоим на это было наплевать. И в ложе "Б" маркиз шептал: "Я весь дрожу, Я мужа вашего ударом награжу, А ту, другую, я свяжу, но, если вас не заслужу - То в монастырь я в этом разе ухожу". # 022 Про любовь в Средние века Сто сарацинов я убил во славу ей - Прекрасной даме посвятил я сто смертей, - Но наш король - лукавый сир - Затеял рыцарский турнир, - Я ненавижу всех известных королей! Вот мой соперник - рыцарь Круглого стола, - Чужую грудь мне под копье король послал. Но - в сердце нежное ее Мое направлено копье, - Мне наплевать на королевские дела! Герб на груди его - там плаха и петля,
|