Міністерство освіти і науки України

Дата добавления: 2015-08-31; просмотров: 507

В те годы корабли беспрерывно бороздили моря в разных направлениях. До изобретения поездов и самолетов, морские корабли были основным средством передвижения и транспортировки грузов. Безусловно многие страны имели военно-морской флот, судна, подобные военному кораблю, на котором служил Джон. Но помимо этого, были также торговые, грузовые и пассажирские корабли. Более того, встречались также и пиратские корабли. Но самой худшей славой пользовались корабли, на которых перевозили рабов. И Джон попал как раз на такой корабль. Капитан первым приветствовал Джона на борту корабля.

– Как тебя зовут? – спросил капитан.

– Джон Ньютон, – последовал ответ.

Капитан удивленно сдвинул брови.

- Ты говоришь, Джон Ньютон? Так я же знаком с твоим отцом! Мы с ним старые друзья. Добро пожаловать к нам на корабль Джон. Если ты такой же хороший моряк, как твой отец, то нам повезло.

– Куда мы держим курс? – поинтересовался Джон.

– На побережье Африки, – с улыбкой ответил капитан. – Не забывай, что на этом корабле перевозят рабов. Мы идем за очередным грузом. Ты когда-нибудь был к Африке?

– Нет, – ответил Джон, – но я готов к новым приключениям.

Весело рассмеявшись, капитан положил свою огромную руку Джону на плечо и крепко обнял его.

– Мне это нравится – сказал он. Вижу, что мы с тобой сойдемся. Сегодня вечером приходи ужинать в мою каюту. Ты начнешь работать завтра.

Джон не верил своим ушам. Правда ли это? Несмотря на то, что капитану рассказали о вызывающем поведении Джона, он, казалось, решил закрыть глаза на его прошлые ошибки, и принимал его, как друга. У Джона появился замечательный шанс: перед ним открывалась возможность доказать, на что он способен, доказать, что он достоин быть офицером.

К сожалению, Джон не извлек уроков из своего прошлого. Как только капитан ушел, Джон с ухмылкой сказал: «Старый болван, с чего бы это мне захотелось быть твоим другом? Я буду делать все, что мне нравится, и даже не пытайся командовать мной!»

Затем, окинув взглядом корабль, он цинично добавил: «У них здесь даже нет специального места для экзекуций. Что ж, неплохое это суденышко, как раз для меня!»

Помимо того, что Джон сам был смутьяном и, казалось, не знал пределов жестокости, он стал поощрять к такому же поведению и других моряков. Он отказывался выполнять приказания, и никто не мог заставить его сделать то, чего он не хотел делать. Он всегда был готов к драке, но в результате, чаще всего доставалось другим, а не Джону Ньютону.

Капитан был озадачен поведением Джона. Он с тревогой наблюдал за тем, как другие моряки следовали его ужасному примеру. Джон отлынивал от работы, воровал, не признавал никаких авторитетов. Капитан корабля, несмотря на огромный рост и грубоватую внешность, был очень мягким и добрым человеком. Он не знал, как подчинить этого необузданного молодого моряка, а поэтому решил предоставить его самому себе, надеясь, что пройдет время и Джон образумится. Однако Джон расценил это, как проявление слабости, и начал открыто, не таясь, высмеивать капитана. Стоит ли говорить о том, что скоро от дружеского расположения капитана не осталось, и следа. Однажды, до конца разочаровавшись в Джоне, капитан в ярости крикнул:

– Лучше бы я никогда не знал тебя, Джон Ньютон! Где бы ты ни появился, куда бы ни ступила твоя нога, ты – проклятие для каждого корабля! Нечего сказать, хорошо же ты отблагодарил за предложенную тебе дружбу.

– Так значит, я – проклятие?! – грубо расхохотался Джон. – А ты ожидал благодарности? Ну что ж, может быть, ты прав! Мне понравилось созвучие этих слов, настолько понравилось, что придется даже сочинить песню. Я назову ее: «Джон благодарное проклятие».

После этих слов Джон взял перо и бумагу, сел на ящик и написал свою песню. Подбирая самые грубые, самые унизительные слова. Джон высмеивал в ней капитана. Он созвал моряков и разучил с ними эту песню. Всякий раз, когда капитан проходил мимо, они распевали ее громко, во всю мощь своих легких, стараясь, чтобы до слуха капитана долетало каждое слово.

Наконец, после продолжительного путешествия, корабль бросил якорь на одном из островов вблизи побережья Африки. Когда Джон сошел на берег, он заметил, что соседний корабль загружали чернокожими людьми. Это были мужчины, женщины и дети, которых выкрали из африканских деревень, а затем продали на корабль, на котором перевозили рабов. Джон остановился, чтобы посмотреть.

– Их нужно сковать всех вместе,– сказал наблюдавший за погрузкой капитан корабля. – Я не хочу неприятностей. Сюда, сюда! Здесь можно добавить еще! Сильнее, трамбуйте их, как следует!

Джон был поражен, что в трюме корабля могло поместиться такое огромное количество людей.

– Они же не выдержат переезда, – сказал он стоявшему рядом моряку. Моряк рассмеялся.

Многие останутся в живых. Но даже если выживет только половина, все равно мы будем в большом выигрыше.

Когда трюм был заполнен до предела, так, что в него невозможно было втиснуть больше ни одного человека, дверь громко захлопнули и заперли на замок. Рабов не выпускали из трюма до тех пор, пока корабль не достигал порта назначения Обычно корабли направлялись либо в Англию, либо в Америку. Переезд длился долгие месяцы. В жаркую погоду трюм напоминал духовку, в которой нечем было дышать, а в холодную погоду рабы замерзали.

– Куда вы направляетесь? – поинтересовался Джон.

– В Америку, ответил моряк – в Новый Орлеан.

– Но пока вы доберетесь до Америки, то похоже, что их нельзя уже будет продать.

– Все это делается не сразу, – шутил моряк – Вначале нужно будет отгрузить всех тех, которые выживут. Потом, около месяца их придется откармливать и лечить. Но ты не представляешь, сколько за них можно выручить на рынке.

– Кому же вы будете их продавать? - спросил Джон.

– Всякому, кто может позволить себе такую покупку, – рассмеялся моряк.

За три дня до того, как их корабль должен был отправиться в обратный путь, умер капитан, и для Джона события обернулись совсем не так, как он рассчитывал. Хотя в последнее время капитан его не очень жаловал, но из-за дружбы с отцом Джона все же проявлял к нему снисхождение. Однако, первый помощник капитана, который теперь должен был занять его место, предельно ясно объяснил свою позицию:

– Джон Ньютон, если ты не изменишься, я выброшу тебя за борт, – заявил он. – Я выброшу тебя в море, и ты утонешь. Только не думай, что это пустые слова, я всегда выполняю свои обещания.

На африканским побережье, а также на многих близлежащих островах было довольно много белых переселенцев. В основном, все они были как-то причастны к работорговле. Некоторые скупали рабов у похитителей и содержали их до тех пор, пока не подходил очередной корабль, на который можно было их продать. А так как рабов перепродавали по цене гораздо более высокой, чем за них было уплачено вначале люди, занимавшиеся перепродажей, были очень богатыми.

После смерти капитана, Джон познакомился с одним таким работорговцем, который жил на острове со своей женой-африканкой.

– Зачем тебе так тяжело работать на корабле? – сказал ему работорговец. – Только глупец может согласиться работать за такую мизерную плату.

– Мне самому не очень нравится эта работа, но что поделаешь, – сказал Джон.

– Ты мог бы остаться на острове, – предложил работорговец. – Здесь почти не нужно работать, а если заняться работорговлей, ты мог бы стать очень богатым человеком.

– Что ж, – задумчиво сказал Джон, – меня не особенно радует то, что придется работать под началом нового капитана, который будет без конца помыкать мной.

– На нашем острове никто не будет тобой командовать. Кстати, ты сам сможешь отдавать приказания. – сказал работорговец. – Кроме меня и моей жены, все остальные здесь – рабы. Они обязаны выполнять все, что им прикажут, иначе их ожидает смерть.

– Неплохое предложение, - согласился Джон. – Я ненавижу бедность. И ненавижу, когда мне отдают приказания! Мне всегда хотелось быть богатым и жить, ни перед кем не отчитываясь.

– Ну что решил? – спросил работорговец. – Ты остаешься?

– Да, ответил Джон, – я остаюсь.

– Замечательно! – воскликнул работорговец.

Он схватил руку Джона и крепко пожал ее. Держа его руку в своей, работорговец вдруг разразился смехом. Он смеялся все громче и громче. Потом к нему присоединилась его жена. Джон тоже начал смеяться, хотя совсем не понимал, почему им было так смешно.

Узник

Через два дня загруженный рабами корабль должен был отправиться в обратный путь. Но, несмотря на это, Джон собрал все свои вещи и сошел на берег Ему не терпелось обследовать остров который должен был стать его домом.

«При следующей встрече с вами я буду богатым человеком, – говорил Джон морякам. – Я не такой глупец, как вы, потому что только глупцы позволяют, чтобы ими командовали. На этом острове я сам буду отдавать приказания. Если когда-нибудь вы захотите вернуться сюда, то приготовьтесь быть под моим началом».

И хотя это был самый большой из Плантанских островов, чтобы обойти его, Джону потребовалось чуть больше часа. На песчаной почве повсюду росли пальмы. Исследовав остров, Джон выбрал место для своего дома. Избранный им участок был недалеко от дома работорговца. Он провел так много времени в перенаселенных кубриках, что хотел насладиться уединением.

– Неплохое место, – сказал Джон, удовлетворенно вздохнув. Но когда загруженный рабами старый корабль начал отдаляться от берега, у него появились подозрения, что все будет не так гладко, как ему показалось и самом начале. Работорговец был неплохим человеком, но его жена-африканка наводила на Джона ужас. Не зная причины, он заметил, что эта женщина возненавидела его с первого дня их знакомства. И все же Джон был уверен, что независимо от того, поможет ему работорговец или нет, он станет преуспевающим дельцом. Они еще увидят, на что он способен!

Однако на следующее утро все изменилось Джон проснулся в горячке. Он так плохо себя чувствовал, что не мог подняться с постели. Его не было за завтраком. Когда работорговец с женой вошли в его комнату, они сразу же поняли, что парень серьезно болен.

– Наверное, он умрет, – сказал работорговец своей жене – С этими африканскими болезнями трудно предсказать исход. Но, как бы там ни было, на первых порах тебе придется поухаживать за ним.

И хотя слова мужа не особенно обрадовали женщину, она беспрекословно исполняла все, что ей было сказано. Однако, Джон не выздоравливал. Наоборот, его состояние заметно ухудшилось. И тогда хозяйка махнула на него рукой, у Джона была горячка, а она не хотела даже подать ему глотка холодной воды.

– Зачем зря тратить время? Зачем выхаживать мертвого? - говорила она, пожимая плечами.

Джон лежал на расстеленной на полу циновке. Много дней подряд он метался в бреду и жалко беспомощно стонал. Иногда, смиловавшись над больным, кто-то из рабов приносил ему немного пищи и воды.

Прошло много времени и, ко всеобщему удивлению, Джон пришел в себя. Горячка оставила его так же внезапно, как и началась. Постепенно он начал выздоравливать.

Когда рабы сообщили об этом хозяйке, она пришла в ярость. «Я не знаю, как ему это удалось, но он еще пожалеет, что остался в живых!»

Продолжительное время Джон почти ничего не ел и поэтому был очень голоден. Хозяйка знала, что он чуждается в усиленном питании, но приказала, чтобы рабы приносили ему крошечные порции. Этого хватало только, чтобы не умереть с голоду.

Издеваясь над Джоном, хозяйка приказала, чтобы ей накрывали стол рядом с циновкой, на которой он лежал Джон видел, как она с аппетитом поглощала стоявшую на столе пищу. По всему помещению разносились ароматные запахи. За обедом хозяйка без конца приговаривала: ам-м-м-м! Какой нежный цыпленок! Подумать только, что за десерт – язык проглотишь! Как все вкусно! Положите мне еще, я хочу добавки».

Джону так хотелось отведать пищи с ее стола! Если бы работорговец был дома, хозяйка ни за что не посмела бы обращаться с Джоном так жестоко. Но случилось так, что работорговец отправился в продолжительное путешествие на отдаленный остров, и Джон был оставлен на милость этой жестокой мстительной женщины. Даже после того, как горячка оставила его, он все еще был слаб и совершенно беспомощен.

Изредка, когда хозяйка была в хорошем расположении духа, она позволяла Джону доесть объедки, оставшиеся на ее тарелке. Бедный Джон был настолько голоден, что с благодарностью съедал все, до единой крошки.

Однажды, закончив обедать, она крикнула.

– Джон, если ты проголодался, то можешь взять мою тарелку на ней еще осталось несколько лакомых кусочков.

Не дожидаясь повторного приглашения, Джон вскочил на ноги и бросился к столу. Но его руки так сильно дрожали, что он не смог удержать тарелку. Она выскользнула и разбилась, Джон опустился на колени и начал отыскивать пищу в груде осколков.

Когда африканка увидела, с какой жадностью он подбирает жалкие объедки, она расхохоталась. В ее неуемном смехе чувствовалась жестокость.

– Джон Ньютон, так ты же – собака, жалкая тощая собака! Интересно, мог бы ты научиться некоторым трюкам?!

– Мадам, пожалуйста, дайте мне еще что-нибудь поесть, – умолял Джон, глядя на стол, где было такое обилие пищи.

– Нет, ни в коем случае, – ответила женщина.

И Джон обезумел от голода.

– Пожалуйста, умоляю вас! – закричал он – Посмотрите, как много пищи еще осталось на столе. Неужели вам жалко дать мне хоть самую малость?!

Хозяйка перестала смеяться. Ее голос стал резким, ледяным.

– Я сказала нет – значит, нет! Прочь от моею стола! Ты мне надоел. Позвав рабов, она приказала: «Убрать со стола всю оставшуюся пищу и отдать ее свиньям. Ни крошки не давать Джону Ньютону».

Бедному Джону ничего не оставалось, как проковылять к своей циновке, на которой он и провел остаток дня. Поздно ночью, когда все спали, Джон прокрался во двор и накопал кореньев. Он обтер их своей рубахой, а потом съел, не снимая коры. У кореньев был ужасный привкус, и они были такими твердыми, что Джон с трудом жевал, но все последующие месяцы ему пришлось питаться одними кореньями.

– Вставай, Джон Ньютон, вставай сейчас же!

Джон открыл глаза и посмотрел на стоявшую рядом женщину.

– Вставай, лентяй! Вставай, ничтожество! – кричала она в приступе ярости.

Джон попытался приподняться, но был так слаб, что его попытки не увенчались успехом. Вставай, вставай и иди! – приказала она.

Собрав все свои силы, Джон наконец встал на ноги, но, сделав несколько шагов, снова упал на колени.

– Посмотрите на меня я – Джон Ньютон! – крикнула одна из рабынь, передразнивая Джона. Жена работорговца громко рассмеялась и захлопала в ладоши. Заметив одобрение хозяйки, другие рабы тоже стали насмехаться над ним.

Джон опустил голову. Глаза жгло от горячих слез позора и унижения.

– Я не знала, что Джон Ньютон ко всему еще и клоун, – сказала жена работорговца.

– Бросайте в него лимоны, окажите честь клоуну!

Джон все еще стоял на коленях. Он сжался в комок, когда со всех сторон в него полетели лимоны. Иногда попадались гнилые плоды, и из них летели брызги. От ударов твердых незрелых плодов было очень больно. Пытаясь защититься, Джон прикрывал голову руками, но это мало помогало. Когда лимонов не стало, рабы начали швырять в него камни. Наблюдая за этой дикой сценой, жена работорговца взвизгивала от восторга.

Каждый день мучения продолжались. Порой казалось, что им не будет конца. Рабы всячески пытались угодить своей хозяйке. Никто не смел прекословить, чтоб ее гнев не обернулся против них самих. Но когда ее не было рядом, насмешки сменялись на жалость к Джону. Среди рабов находились смельчаки, которые делились с ним пищей из своей скудной порции.

Наконец возвратился домой работорговец. Для Джона это был праздник. Появился крошечный луч надежды. Джон побежал навстречу хозяину и упал к его ногам. Он излил перед работорговцем все свои обиды: рассказал ему обо всех унижениях и о том, сколько мучений ему пришлось претерпеть от его жены

– Я не могу поверить, что все это правда, – сказал работорговец – Но если моя жена на самом деле так плохо обращалась с тобой, значит ты этого заслужил.

Повернувшись к жене он спросил:

– Дорогам, правду ли говорит этот человек?

– Конечно нет, – солгала женщина. – Кому ты больше веришь этому негодяю или своей жене?

– Дорогая, ну конечно же, я верю тебе, – скороговоркой произнес работорговец.

Тем не менее, он не мог не заметить, что Джон очень ослабел и выглядит так, будто его морили голодом. Он сказал Джону:

– Что ж, тебе нужно восстановить силы. В следующий раз я хотел бы взять тебя с собой. Может быть, ты сможешь помочь мне.

Работорговец сдержал обещание. Отправляясь в очередную поездку, он взял Джона с собой. Сначала все складывалось довольно неплохо. Но потом, в одном из портов, пьяный моряк обвинил Джона в краже, настаивая, будто он украл что-то у торговца. Несмотря на то, что Джон был невиновен и изо всех сил пытался объяснить, что произошло, работорговец не захотел даже выслушать его.

– Ты обвинил мою жену в жестокости, – со злобой крикнул он, – а теперь, ты меня обокрал! Вот подожди, когда мы возвратимся домой, тогда ты узнаешь, что такое настоящее страдание.

После этого случая, каждый раз, когда работорговец сходил на берег, он привязывал Джона к поручню. Ему выдавали миску риса, и этой пищи должно было хватить до возвращения хозяина, даже если он отсутствовал несколько дней подряд. И если бы Джону не удавалось поймать одну-две рыбешки, – он наверняка умер бы от голода. Привязанный, дни и ночи напролет он просиживал на палубе. Тонкая рубаха и брюки не спасали от дождя и холода. Совсем неудивительно, что Джон снова заболел.

По возвращении на остров его жизнь не изменилась к лучшему. Хозяева обращались с Джоном хуже, чем с остальными рабами. Он чувствовал себя совершенно беспомощным.

Джону позволяли иметь только ту одежду, какая на нем была, и запрещали мыться.

Иногда, далеко за полночь, убедившись, что все спят. Джон пробирался к океану и купался прямо в одежде. Искупавшись, он торопливо бежал обратно и ложился спать мокрым, в надежде, что до утра одежда высохнет. Если же она не высыхала, его в очередной раз избивали.

Рано утром работорговец уже звал Джона:

– Вставай, сегодня у тебя будет много работы. Я хочу посадить лимоновую рощу.

Неумолимо жгло солнце. Работа была очень тяжелой. Самочувствие Джона ухудшилось, и ему приходилось заставлять себя встать. Но хозяин приказал копать ямы для саженцев. Несколько дней Джон занимался этой изнурительной работой. Как только дело было сделано, работорговец с женой пришли проверить, как он справился с заданием. С насмешкой в голосе работорговец сказал:

– К тому времени, когда эти деревья вырастут и начнет плодоносить, может быть, ты уже будешь в Англии и у тебя будет свой собственный корабль. Тогда можешь приезжать за лимонами.

Повернувшись к жене, он спросил:

– Дорогая, как ты думаешь, это возможно?

– Возможно ли это? – переспросила она с насмешкой. – Мы не раз уже были свидетелями самых странных происшествий!

Джон ничего не сказал. Стараясь не реагировать на их насмешки, он продолжал работать. Скоро эта игра надоела работорговцу и громко хохоча, они с женой ушли.

Джон Ньютон не был уже тем неуемным грубым молодцом, каким он прибыл на остров. В нем не осталось огня. Он был сломлен и превратился в затравленное беспомощное существо, которое всякий раз в страхе съеживалось перед своими мучителями.

К острову часто причаливали корабли, на которых перевозили рабов. И всякий раз, когда Джон видел приближающийся корабль, он yбегал и прятался. Ему было стыдно. Он не хотел, чтобы кто-то увидел, в каких ужасных условиях он живет.

Иногда он начинал думать о самоубийстве, чтобы прекратить свои страдания. Но всякий раз он вспоминал о Мэри, и ему хотелось возвратиться в Лондон, чтоб еще раз увидеть ее. Только благодаря этому желанию он продолжал жить.

Может быть. Бог хотел смирить Джона, сломить его упорное своеволие. И если это на самом деле было так, то Бог преуспел.