Поняття про торговельне підприємство, його ознаки та функції. Роздрібні торговці.

Дата добавления: 2015-09-19; просмотров: 661

Мйар, чьи глаза стали слегка светиться, а черты заострились, подхватил ее, как пушинку, и понес вверх по склону горы.

Через несколько долгих минут поднялся ветер и над старым карьером начали собираться тучи, заслоняя трепетный свет луны.

«Сработало», – проговорил Эль-Марко.

Найк смотрел вверх, на небо. Ветер трепал ему волосы и ударял по ногам сухой хвоей. Поверить своим глазам было не просто: вот только что бывшее полным звезд иссиня-черное небо затягивает плотным саваном, как будто бы кто-то приволок на запад облачное одеяло, которым постоянно укрыт заснеженный Тасарос-Фесс. А ведь они были там, кажется, еще вчера...

Вдалеке ударила молния, через мгновение в ложбину между горами просочился гром.

«Неужели это она сделала? – пораженно спрашивала Кей, оглядываясь по сторонам. – Неужели она способна на такое? Что это за магия? Нет, не погодная, это ладно. Что вы за маг?» – она обращалась к Эль-Марко. Но тот ничего путного ей не ответил, только улыбнулся.

Вскоре бурлящие небеса разразились холодным дождем.

Эль-Марко даже не предлагал свой помощи Рейнхарду. Тот и не просил.

Каждая капля оседала на нем, кристаллизуясь и превращаясь в элемент ледяного доспеха.

«Мы займем свое место на высоте, – сказал он, уже целиком облаченный в сияющую броню. – Первых своих солдат я пошлю в указанные Аристархом точки – они отрубят колонии электричество. Тогда чтецы узнают, что мы рядом. К тому моменту я смогу поднять големов изо льда и камня и пущу их в атаку. Будьте наготове. Когда нам дадут отпор, вы должны пробраться внутрь и приступить к поискам. Кей, пойдем».

Найк не мог поверить, что всё. Уже пора.

Рейнхард и Кей скрылись в ночи. Минут через десять из темного сырого леса вернулся Мйар, неся на руках Ирвис. Она была в сознании, но слаба.

«Я держу их в повиновении, – сказала она, глядя в небо широко распахнутыми глазами. Дождь стучал по ее щекам. – Я зову к нам ветра, несущие непогоду».

«Найк, – сказал Камориль, сверкая во тьме своими нечеловеческими глазами, – теперь твоя очередь. Веди».

Найк не почувствовал никаких изменений, когда Эль-Марко коснулся его. Он был растерян и не знал, сработают ли его способности на такую толпу.

Он обернулся и увидел, что за ним, кроме Ари, Эль-Марко, Камориль и несущего Ирвис Мйара, идут слабо мерцающие под дождем скелеты. Прямо у него на глазах из земли, к которой прикоснулся некромант, вырылся еще один и встал в строй.

Найк перестал оборачиваться.

Он смотрел под ноги, чтобы не поскользнуться на мокрых камнях, и потому, когда за следующим холмом ему открылся вид на спрятавшуюся в горах колонию, приостановился и окинул ее взглядом, слегка оторопев. Вот оно – пристанище переступивших черту. Охраняется, как сокровищница. Выглядит...

Колония Нок-Лойр оказалась большой. Смотря на карту, сложно было представить ее натуральные размеры, размах, с которым работали планировщики и строители, но теперь... В ней чувствовался дух старой школы. Внизу расположилось множество разноуровневых темных зданий, подсвеченных синеватыми огнями. На первый взгляд никакой закономерности в расположении строений не угадывалось. Наклонные пандусы, вышки, трубы, продолговатые складские помещения с покатыми крышами... Улочки и проходы между зданиями были, кажется, пусты. Есть ли кто-то на смотровых вышках – не разглядеть из-за дождя, но странно было бы ожидать, что там никого нет.

А где-то, с другой стороны долины, так же свысока на колонию уже смотрит Рейнхард.

Время тянулось, словно вываренный сироп. Из-за плотности дождевой стены огни колонии казались мутными, свет рассеивался, хотя блики огней на мокрых крышах Найк видел.

А вот заметить, как меняется и крошится мокрая земля, он издалека не мог. Услышать тоже – дождь скрадывал звуки.

И только когда свет погас, завращались тревожные красные маяки, а на фоне темного клокочущего неба вздыбились огромные угловатые великаны, Найк понял: всё. Приехали. Началось.

От тревоги сводило зубы. Но его страх не имеет никакой ценности. Да, он есть, его не убрать, но сейчас надо обойти этот страх, словно поваленное бурей дерево, и продолжить движение вперед.

«Не сводите с меня глаз, – скомандовал он остальным, проверяющим крепления бронежилетов. – Старайтесь идти по моим следам. И не слишком оглядываетесь. Может укачать».

Он нащупал путь сразу же. Шаг стал сотней шагов, колония приближалась, будто бы он не шел, а летел к ней. Каменные големы двигались очень медленно, казались застывшими изваяниями, островами в море, плывущими мимо.

Дождь на секунду превратился в застывшие в воздухе серебристые капли. И хлынул снова, когда Найк замедлил шаг и пошел аккуратней, по тонкой, едва заметной тропе, вьющейся между камней. Этим путем ходили те, кто разрабатывал этот карьер первыми. Много веков назад эту тропу проложили и закрепили, вышлифовав ее на ткани мироздания, вколотив в землю прочно, оставив незаживающий шрам.

Трудно было удержаться на ней, не потерять ее. Другие пути накладывались поверху, пытаясь запутать. Но Найк шел по избранной дороге, не сбиваясь, не оборачиваясь, отслеживая извилистый путь взглядом.

Они соскочили с тропы на темном перекрестке между двухэтажными зданиями, где тут же стало тесно: Найку удалось провести внутрь не только друзей, но и большую часть собранных Камориль скелетов. Ирвис сказала поставить ее на землю – Мйар повиновался. Без лишних разговоров распределили, кто куда идет – и, разделившись, шагнули во тьму.

Ирвис, Эль-Марко и Мйар пошли вместе: Ир разберется с замками и поможет тихо прокрасться, Мйар расправится с неприятелем силой, а Эль-Марко тут же его подлатает, если что, и обеспечит огневую поддержку. Ари пошел с Камориль: пока личный отряд некроманта будет удерживать врага, при такой погоде Ари сможет нанести удар издалека, поразив сразу несколько целей. У него для этого и рогатка имеется, – все продумано. Конечно, никто не стремился вступить в бой, план был другой – двигаться быстро и незаметно, найти и вывести Никс и, по возможности, других элементалисток тоже. Но кто знает, чем все это кончится. Мало ли, вдруг Рейнхардовы гиганты и ледяные солдаты не смогут отвлечь на себя всю охрану колонии. Скорее всего, рано или поздно кому-то придется драться.

Найк пошел один: тогда ему казалось, что так будет проще. Он быстро и незаметно скользил по краешку тени, порою проходя открытые дворы так, что ни одна капля дождя не достигала его.

Он нашел первый генератор по звуку – тот притаился внутри захламленного ангара с большой шестеркой на воротах. Зашел за спину человеку, что его охранял, и без особых угрызений совести огрел того валяющимся рядом тюком. Затем снял с пояса раскладную лопату, ту самую, которой копал землю, разыскивая первый кабель для Ари, и перебил тонкие топливные трубы, заставляя урчащий механизм затихнуть навсегда.

Твари учуяли его где-то на выходе из ангара.

Найк тоже заметил их издалека. Он буквально кожей почувствовал взгляд, неотрывный, обещающий быструю, веселую смерть. Найк бросился прочь, разыскивая тень, угол, удобную тропку – но твари взяли след и увязались за ним. Он двигался на пределе своих сил, но черные монстры-псы бежали быстрее, чем Найкова магия позволяла ему удирать.

Поняв, что от зверей не убежать, Найк решил спрятаться, чтобы перевести дыхание, там, где они не смогут его достать. Пролетев мимо длинной черной стены, он втиснулся в зазор между двумя зданиями и пошел боком.

Сердце стучало где-то в горле, и стук его будто бы отражался от сужающихся стен. Найк обернулся: жирные клыкастые морды тыкались в узкий проход, мешая друг другу. Твари впервые «заговорили»: издали рык, отдаленно похожий на пёсий, но на несколько тонов ниже, будто бы на границе с инфразвуком. От этого рыка все в животе свело, словно судорогой.

Сверху капала вода. Найк глянул вперед: проход сужается еще, но что за ним? Сможет ли он протиснуться? Отсюда три выхода – в пасти к «песикам», вверх или вперед. Вверх он не залезет. Можно, конечно, попробовать...

Так, без паники. Если выдохнуть, можно протиснуться.

И если снять мешающий бронежилет.

Найк завозился, расстегивая крепления, стянул объемную защиту, оставшись в своем любимом тонком сером свитере. Двигаться сразу стало легче, и он пошел боком дальше, аккуратно переступая через гнилые доски и мусор.

Черные уродливые псы стонали ему в след, но ни один из них не умел складываться вдвое. Найк, оглядываясь на зверей, не заметил, как ступил туда, где нет никакой опоры, и разом провалился в какую-то щель. Успев упереться ладонями и локтями в стены, он замедлил падение и глянул вниз.

Подвал?

Осторожно, стараясь не зацепиться боком за острую арматурину, он стал спускаться. Включил фонарик, зажал его в зубах и, повиснув на руках, спрыгнул вниз, на старый камень, уложенный концентрическими кругами.

В довольно просторной комнате воняло сыростью и гнилью, тут и там валялся мусор, мокрые доски, на них и под ними стояли кадки с ободранными этикетками. Так же внутри имелась железная дверь, оказавшаяся запертой.

Найк выругался, обвинив себя в скудоумии. Куда теперь отсюда деваться?

Осмотрев помещение, он обнаружил решетку ближе к полу – туда утекала вода, попадающая сверху. Решетка была старой и насквозь проржавевшей.

Найк возился недолго – сил расправиться с препятствием хватило, и складная лопата, которую он, в отличие от бронежилета, не бросил, помогла. Решетка полетела в сторону.

Открывшийся узкий и темный лаз вел неизвестно куда.

Хорошо же этот Эль-Марко изменил его магию. Почему Ирвис смогла вызвать бурю, а он внезапно перестал видеть, куда ведет лаз?

Ладно. И не такое бывало. И не такие дыры он проползал на животе. Чем эта лучше?

Найк, мысленно подбадривая себя, пригнулся и решительно пролез вперед, подсвечивая себе фонариком. Вскоре ему пришлось ползти, пробираясь через какие-то гнилые листья и трупы крыс. Он вздрогнул, когда услышал, как сзади что-то заскреблось, зашумело. Эхом к нему прикатился давешний рык, от которого сводит кишки.

Неужто твари нашли способ пробраться за ним?

Найк ускорился. Вот впереди забрезжил приглушенный свет. Последний рывок – и Найк оказался на краю. Вниз и вверх шла круглая полая труба из белых каменных блоков. До дна свет фонарика не доставал. Сверху капал дождь.

Так вот куда стекала вода из той комнаты.

Приказав себе отставить панику, Найк осмотрелся внимательней. В трубу идут стоки не только из той комнаты, где он был. Чуть выше – еще один выход, и не один – через несколько метров есть еще три.

Найк потянулся вверх, раскорячившись и упершись, куда только мог достать: сорваться здесь означает помереть без всяких вариантов. Ухватился за металлический порожек, подтянулся, затащил себя наверх. Снова пополз по узкому желобу между сырых стен.

Вторая ржавая решетка полетела куда-то вниз, Найк выглянул и обнаружил склад – более обжитый, но так же никем не охраняемый. Всех, что ли, на стену погнали?

В потолке имелся круглый открытый люк.

Благодаря Потерянного, Найк залез по скрипучей стремянке вверх и оказался на нижнем пролете узкой винтовой лестницы.

Это был путь в одну из внутренних сторожевых башен.

Человек с винтовкой не услышал его шагов, приглушенных далекими взрывами и дождем. Разве только запах учуял – потому успел обернуться раньше, чем в голову ему прилетел металлический черенок лопаты.

Найк оттащил тело от края и взглянул через бойницы наружу. С высоты четвертого этажа он смог разглядеть все, что творилось вокруг, пускай дождь и заливал ему глаза, хлюпал под свитером и в ботинках. Никогда еще в реальности он такого не видел. Блуждая по руинам древних городов, он даже не пытался представить то, что их разрушило. Кино не воспринималось как что-то настоящее, казалось, что спецэффекты врут для наглядности и красоты.

И вот теперь он видел своими глазами, как на горизонте белыми росчерками возникают и пропадают молнии, подсвечивая на секунду исполинские силуэты големов, состоящих уже почти полностью из мутного серого льда.

По периметру колонии шел бой. Отряды – молчаливые, как будто бы нарисованные – настолько синхронны были их движения – маневрировали, кого-то перебрасывали на передовую. К стенам сгоняли бронированные машины.

Итак, если твари снова учуют его, он может и не уйти.

Раз – вся территория полностью погрузилась во тьму.

Кто-то добрался до последнего аварийного генератора!

Ладно, это значит, что элементалистки скоро должны выйти из комы. Может, они сами помогут себе спастись. Или устроят пожар. Да, огня этому хаосу не хватает!

Но, пока темно и даже аварийные маяки замерли, слиться с людьми будет просто – значит, можно идти, не таясь.

Остаются псы.

Найк поднял винтовку, которую выронил дозорный. Он не особо разбирался в оружии и стрелять, по правде говоря, не умел.

Поэтому первая пуля ушла в небо, а отдача чуть не покалечила Найку плечо.

Он двинулся по тонкому металлическому мостику над улицей, спустился с другой стороны, прижимаясь к стене в тени и пропуская мимо себя отряд спешащих на линию осады людей в черной форме.

Итак, если генераторы отключены... пора приводить в действие то, чем он грозил: начать обходить здания одно за другим.

Найк почуял подходящий путь и ступил на него. Тут же он почувствовал, что кто-то увязался за ним. Разворачиваясь, он взял винтовку наизготовку и выстрелил – пуля прошила черной твари голову, но лишь чуть замедлила погоню.

Найк прыгнул в сторону и оказался на очередном перекрестке. Тварь вывалилась следом. Найк, извернувшись, приладил винтовку к плечу и со страху зажал гашетку. Винтовка выдала короткую очередь. Две пули впились твари в уродливую голову, еще три разворотили переднюю ногу. Существо рухнуло на бегу, перекувыркнулось, Найк развернулся и прыгнул в темный коридор, сразу же ступая на подвернувшийся короткий путь.

Адреналин наполнил кровь. Найка трясло, но он, не чувствуя холода и усталости, несся вперед. Этот коридор должен был кончиться и вывести его в то большое черное здание... Действительно, в следующий миг он оказался внутри.

В темном помещении с высоким потолком воняло чем-то отвратным. И почему тут так пусто?

Восстановив дыхание, Найк двинулся вперед, мимо покинутых камер с дверьми нараспашку, маяком в абсолютной тьме. Где заключенные? Неужели всех вывели сражаться с солдатами Рейнхарда? Судя по запаху – тут их держали в жесткой антисанитарии... Разве можно так с людьми?

Найк понимал, что время утекает и нужно действовать быстрее.

Где может быть эта тайная лаборатория? Внизу? Вверху? Как проникнуть вниз?

Из тьмы позади раздался гортанный рык, и Найк не успел выстрелить. Он только смог осознать неотвратимость приближающегося удара. Тварь повалила его на пол, вцепилась куда-то в плечо, и тело пронзило ошеломляющей болью. Показалось, что псина намеревается оторвать ему руку целиком. Найк зашипел, извернулся, подался вперед и с силой швырнул тварь об стену. Не помня себя от страха и отвращения, он схватил лопату за рукоять и, увидев наконец траекторию движения пса, подставил острие под голое черное брюхо.

Тварь напоролась, заверещала, шлепнулась на пол и начала извиваться, дергая лапами и скуля. Но долго мучиться ей не пришлось.

Найк, придерживая разорванное плечо, привалился к стенке, тяжело дыша.

Хорошо же он справляется. Кровь. Надо остановить кровь. Он стянул мокрый и грязный свитер, затем майку. Майку порвал и затянул узел выше борозд на левой руке. Подобрал лопату, пристегнул к ремню, взял в руки винтовку, включил фонарик и...

В тридцати шагах перед ним копошилось темное море молчаливых черных псов, похожих на жирные блестящие кляксы. Все, что было между песьей ордой и Найком – дырчатая деревянная перегородка на поржавевших петлях.

Найк попятился.

Ладно. Ладно, Рейнхард был прав. Обыскивать здания одно за другим – не самая лучшая идея.

Найк сглотнул. Сделал еще один шаг назад, оценивая количество псов. Двадцать? Тридцать? Если он побежит… Твари непременно сорвутся в погоню и сметут перегородку на раз. Он нервно оглянулся назад, сглатывая подступивший к горлу ком. А потом что есть сил бросился обратно, к развилке, слыша, как залились в яростном рыке черные твари, как заскрипели ломающееся под их напором тонкие перекладины. В два прыжка он оказался у двери и успел захлопнуть ее, прежде чем первая волна обезумивших животных ударилась в тонкий металл. Повернув засов, Найк устремился дальше, выискивая короткий путь обратно. Дверь вылетела со скрежетом, множество лап застучало по гнутому железу. Найк бежал так быстро, как только мог из себя выжать. Перекресток! Рывком бросив фонарик далеко вперед, Найк круто свернул влево.

Стая рванула на свет.

Найк припустил вперед, не щадя разорванного плеча и сил.

Те пять секунд, что он бежал в кромешной темноте, показались ему вечностью. Путь. Тонкая полоска сияющего короткого пути – вот что называется поймать удачу за хвост! Найк ступил на старую тропу, проложенную теми, кто был здесь еще до первых рудокопов. Два шага, рывок, последний отчаянный спринт наперегонки с первобытным ужасом и – над головой разверзается грохочущее взрывами и молниями небо, дождь ошпаривает холодом, капли – словно пощечины.

А, нет, это шрапнель от взрыва.

Найк обнаружил себя на стене, почти в самой гуще сражения. Тут же пригнулся, защищая голову, и, оглядевшись, пополз к дозорной башне.

Он мельком увидел ледяных солдат изблизи – ни на что непохожих воинов, сложенных из грязной воды и черных камней, разных, быстрых, смертоносных. Они, казалось, не столько стремятся убить людей в черно-золотой форме, сколько сковать их, лишить возможности действовать.

Ясно. Рейнхард не хочет крови.

Но эти твари кого угодно деморализуют.

В них со стороны обороны колонии летели пули, мелкие снаряды просто застревали в них, большие расплескивали вокруг острую ледяную шрапнель.

В пятидесяти метрах от Найка со стороны обороняющихся вышли пятеро с огнеметами.

Пламя взрезало ночь.

Плохо дело!

Найк ударился плечом об стену и скорчился от боли.

Да что же такое... почему на Ирвис подействовало почти сразу, а на него – все еще нет? Что он делает не так? Когда уже его магия «изменится»?

Ладно, в том колодце просто не было путей... потом дар работал, как следует. Может, найти целителя?

Найк пошарил по карманам и обнаружил, что рации нет.

Засада.

Доковыляв до башни, он рухнул на пол в темном углу.

Так. Так дело не пойдет. Надо что-то решать. Надо действовать.

Что не так?

Ставим цель: тайная лаборатория.

Видим... ничего не видим. Дождь, кровь, взрывы, здание сотрясается, как будто его знобит.

Может, нет никакой лаборатории?

– Эй, ты, что лежишь? – кричит какой-то мужик с усами, наставляя на Найка оружие и помахивая им. – А ну вставай!

Найк нехотя поднимается.

– Жить будешь, – говорит мужчина, вцепляясь в Найково плечо голой пятерней. Боль пронзает насквозь, так, что подгибаются коленки и хочется сложиться напополам. Кажется, что из плеча наживо выламывают кости. Найк запоздало отдергивает руку, отшатывается.

– А ну пошел на передовую! – мужик чуть ли не пинком выталкивает Найка из башни. – Родина не забудет!

Найк, взглянув на свое плечо, обзаведшееся грубыми шрамами, не успев опомниться, спешно выбрался из башни – от греха подальше. Целитель! Хорошо, что не чтец. Чтец бы мигом распознал врага и... ничем хорошим это бы не кончилось.

Найк шел, стараясь держаться ближе к стенам и пытаясь сосредоточиться на дорогах. Это было не просто. Он смотрел, как слева огнеметчики жгут и плавят ледяных солдат Рейнхарда. В здание слева снова прилетает комок земли и снега. Вот големы, сразу двое, распадаются от попаданий из гранатометов и тут же воссоздаются заново. В каком-то из них торчит вмерзшая в лед оторванная человеческая нога.

Как найти в этом хаосе Никс и самому при этом не помереть?

Найк уже не таился, только огибал развороченные бронемашины и раненных заключенных. Сверху все так же наяривал дождь, не справляясь с огнем, но заставляя волосы липнуть ко лбу и лезть в глаза.

Мимо проносились спешащие на передовую отряды чтецов и конвоируемое ими «пушечное мясо».

Где же, где же путь в эту самую лабораторию?

Он должен его найти. Как иначе ему разыскать Никс?

Найк почуял след, обернулся...

Вот – один из путей, ведущих... в центральную дозорную башню. Нет, опять не туда.

– Мне не башня нужна, – пробормотал, давя раздражение и отчаяние подступающей к горлу горькой злостью, – мне нужна Никс.

Забрать Никс и увезти домой. Да, без нее возвращаться никак нельзя – как же он без нее? Зачем тогда это все?

Да, это – единственный путь обратно.

И в этот миг что-то в голове щелкнуло.

Найк остановился, замер посреди огня и подсвеченного искрами дождя.

Человек – это ведь тоже путь, – понял он. Нет, не столько перемещение в пространстве, сколько...

Найк поднял голову и вгляделся в небо, подставляя лицо холодным каплям.

Он закрыл глаза, когда мир еще был полон тьмы и вспышек. Реальность кувыркнулась вокруг него, словно он – гироскоп на кардановом подвесе. Ночь закружилась, а потом встала враз. Звуки стали глухими, как будто между ним и окружающим миром – толстая каменная стена.

Распахнув веки, Найк сначала даже сощурился – слишком уж ярким оказался мир: он увидел его похожим на мерцающее кружевное плетение, застывшее в тишине. Все вокруг было пронизано ажурной паутиной пульсирующих нитей, источающих мягкий свет. Здания казались сотканными из бледного переливчатого огня. Люди тоже тлели, как разноцветные угольки, и каждый был тем, кто плетет этот дивный живой узор.

Найк решил, что сошел с ума. Или умер. Может, в него прилетел шальной кусок свинца... это было бы очень... жаль.

Но он понял, что жив, когда увидел, что через все опалесцирующее полотно тянется, поблескивая искрами и всполохами, ярко-красная огненная нить – одна на миллион.

Вот он, путь домой. Найк знал теперь наверняка и без каких-либо сомнений: эта дорога ведет к дому. И она же – нить судьбы элементалистки огня Николы Рэбел, потому как что есть судьба, если не пройденный путь?

Спокойствие наполнило его, очистило разум.

Он понял, что теперь его сила действительно изменилась. Из неосознанной и вероломной она вмиг превратилась в точный, подвластный ему инструмент.

И пока в глазах не погас ослепительно-яркий мир, сотканный из человеческих судеб, похожий на цветную спутанную изнанку плохой вышивки, Найк пошел по следу алого огня, не замечая вокруг более ничего и не позволяя никому ступить на свой собственный след.

Никс почувствовала, как снова содрогаются стены.

Сначала она думала, что это – землетрясение, но оно все не унималось. Сколько уже трясет? Час, два? Точного времени назвать она бы не смогла.

Криво улыбнувшись, она продолжила практиковаться в прикосновении взглядом. Получалось уже чуть лучше. Конечно, толку от этого – никакого. Стены опять тряхнуло. Да как же в такой обстановке сосредоточишься?..

За маленьким зарешеченным окошком замелькали тени – быстро, много, сопровождаемые топотом и криками.

Никс вся напряглась.

Что там происходит?

Она повела занемевшими плечами. Сжечь уже, что ли, рубашку эту? Вдруг что. Вдруг свободные руки понадобятся?

По правде это была уже четвёртая смирительная рубашка – тюремщики стабильно пеленали её в новую, стоило попробовать освободиться.

Никс каждый раз пробовала вырваться из крепких рук пленителей, сжечь им забрала шлемов или прожечь одежду – но сил не хватало, максимум ей удавалось что-нибудь оплавить или заставить тлеть. Мощи было недостаточно, времени тоже, как и собственных ограниченных девичьих сил. Какой же тогда прок в огненных элементалистах? – думала она. Какой смысл им быть военнообязанными? Разве только все это из-за того, что она не прошла ритуала и не знает заклинаний? Ведь на ритуале, говорят, учат и кое-чему сверх профессии каким-то особенным образом – подготавливают к тому, чтобы элементалист стал солдатом...

Вообще все это странно. Чтецы боятся, что она разрушат мир, но... Как при этом Никс может быть... такой? Почему же при сложнейшей задаче её сила так специфична? Почему древние боги, если они так хотели устроить планете тотальную чистку, своих посланников сделали настолько слабыми? Что это за игра такая?

Никс помнила ощущение от «огненного цветка». Она понимала, что без вмешательства Эль-Марко, без «зажатия струны» никакого белого луча из ее груди бы не вырвалось. Все бы так и осталось запакованным внутри нее, как какой-то неприкосновенный запас, будто бы она – сейф, ключ от которого потерян. Сама по себе, без всей этой сверхъестественной чепухи, она – средненький такой маг огня, не слабый, но и, как показывает практика – не представляющий особой угрозы для подготовленных людей. Куда там ей до героев прошлого, использовавших ступень мифа на всю катушку, выплескивающих на поле боя мощь всей своей колдовской души.

Хорошо. Если в реальности «огненный цветок» вырывался при зажатии струны... Если это и есть та сила, что может пробудить Вьюгу... Как же Никс сможет сделать это её в мороке? Её сила приобрела там форму меча. Меч изменялся, рос. Может ли быть так, что этот рост... Что в итоге магия переродится, «расцветет»? Выраженное в словах это предчувствие казалось странным, такое сложно удержать в голове и не усомниться. Но... Скорее всего, так и есть.

И все же. Им говорили, что элементалисты очень опасны и поэтому должны служить стране. Поэтому магов лечат отдельно, вместо скорой приезжают поглощающие... Ладно, Никс могла согласиться, что для простых людей они действительно опасны, особенно, если потеряют контроль над собой.

Но пребывание здесь и тщетные попытки высвободиться лишили ее всякой веры в свои силы. Ей стало казаться, что она слаба и беспомощна.

А за дверьми все бегали туда-сюда какие-то люди.

Ощущение приближающейся беды нарастало. Не спроста это копошение, и «землетрясение» - неспроста. Никс нервно перебирала пальцами, уже почти решившись испортить очередную смирительную рубашку.

Что-то загородило свет, пробивающийся в маленькое зарешеченное окошко.

Глухие звуки – похоже, стены гасят громкие, четкие приказы. Щелкают затворы – верхний, нижний, средний.

Никс попятилась к стене, не зная, радоваться или пугаться.

Дверь открылась, скрипя, и внутрь камеры проник тревожный желтый свет.

Никс увидела, что в дверном проеме стоит Абеляр Никитович. По двум сторонам от него – люди в защитных костюмах, тех самых, которые Никс едва смогла оплавить.

– Никола Рэбел, – проговорил Абеляр спокойным и властным голосом, в котором читалась усталость, – пора.

В следующий миг он резко выхватил пистолеты, (словно фокусник – как будто из ниоткуда), развел руки в стороны и выстрелил почти одновременно.

Никс не успела уследить за обеими руками, но ее взгляд задержался на его лице: оба глаза чтеца смотрели каждый в свою сторону.

Никс отшатнулась, испугавшись этого больше выстрелов и очередного содрогания стен.

– Никс? – чтец спрятал пистолеты, деловито подошел к ней и стал расстегивать ремни. Оба его глаза смотрели теперь вперед, как будто ничего и не было. – Идти сможешь?

– П-пожалуй...

Пока она потирала запястья, чтец затащил мертвых охранников внутрь.

Никс на секунду подумала, что для седого старика он на удивление прыток.

– Поспешим, – скомандовал чтец.

Никс без споров двинулась следом, переступив через недвижные трупы.

Стоило ей перешагнуть порог, как неуместная радость заклокотала внутри, подобная опьянению, быстро подобралась к горлу и превратилась в еле сдерживаемые слезы. Никс сжала кулаки. Неужели они выберутся отсюда? Неужели заточению конец?

Они бежали по каким-то запутанным коридорам, пару раз пережидали в темных углах и бежали снова. Абеляр явно знал, куда ведет ее, и потому вскоре Никс совсем перестала ориентироваться в этом лабиринте.

Преодолев четыре лестничных пролета, ведущих вверх, они оказались в маленькой комнатке с тремя дверями – одна из них была металлическая и конструкцией напоминала створки лифта. Чтец стукнул по кнопке, большие железные ворота разъехались, открывая путь в просторный полутемный зал.

Никс прошла внутрь следом за Абеляром и оказалась в большом складском помещении, озаренном неровным синим светом продолговатых ламп. Зал был уставлен металлическими контейнерами, и знаки на них никак не помогали понять, что внутри.

Они спешно двинулись через склад, желая преодолеть относительно открытое пространство поскорее.

На середине пути к выходу синий, тревожный свет мигнул и погас.

Никс услышала вскрик и близкую возню. Не долго думая, она щелкнула пальцами, вызывая пламя:

– Абеляр?!

Магический огонь на ее ладони осветил контейнеры, потолок, пол, устланный щепками, и двух замерших рядом мужчин: Абеляр Никитович приставил пистолет к виску другого человека – высокого, частично седого, покрытого шрамами и совершенно незнакомого. Этот второй держал у горла чтеца тускло поблескивающий нож.

– Дальше она пойдет со мной, – у мужчины был низкий, очень глубокий голос, слишком благородный для такого устрашающего лица.

– Ты думаешь, пуля медленнее ножа? – проговорил чтец.

– Я думаю, что огонь – мой слуга.

Никс не успела понять, что происходит – настолько быстро замелькали руки, закружились в смертельном танце фигуры. Незнакомец увернулся, блокировал и отвел направленный на него второй пистолет. Громыхнул выстрел, пуля ушла вверх. Никс пригнулась, охнув.