Р о з д і л 4

Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 704

Машины неслись к Боргвилу на огромной скорости. Лишь возле первых домов водители немного притормозили. Само собой, Тино и Олесь ехали в головном бронетранспортере.

Вскоре отряд оказался на прямой, широкой улице. Угол обзора через тримплексы невелик, но его вполне было достаточно, чтобы сделать вывод о состоянии города. Полное разрушение и запустение. Обвалившиеся здания, торчащие из земли опоры, огромный слой пыли и песка на бетонном покрытии дороги.

Несколько раз машину сильно подбросило, колеса угодили в глубокие ямы. И таких ловушек здесь наверняка тысячи.

Аято приказал замедлить ход. Чинить подвеску в подобных условиях — занятие не из приятных. С бархана Боргвил хоть как-то напоминал населенный пункт, изнутри же он выглядел словно давно заброшенное кладбище. Кошмарное, пугающие зрелище.

Аланцы судорожно сжимали оружие. Казалось, вот-вот из руин покажутся гигантские чудовища и набросятся на незваных гостей.

Впереди появился огромный завал. Часть высотных зданий не выдержала натиска ударной волны и завалилась набок, перегородив магистраль.

Храбров невольно представил себе страшную картину ядерной катастрофы. Лучевые потоки сжигают все живое. Пылают деревья, люди. Машины, превращаются в бесформенные, обугленные останки. Спустя несколько секунд докатывается безжалостный разрушающий вал стихии. С диким звоном вылетают стекла, дома вздрагивают, кренятся набок, из окон вываливаются женщины, мужчины, дети. Они разбиваются насмерть, но никто не слышит их отчаянных воплей. Со страшным грохотом каменные строения разламываются на куски. В небо поднимаются миллионы тонн пыли, песка, пепла.

Настоящий Конец Света! Сириус померк навсегда... И тут наступает удивительная мертвая тишина. От нее в ушах появляется ужасающий звон. Разум уцелевших жителей города не выдерживает. Кто-то, опустившись на колени, безудержно рыдает, кто-то подпрыгивает, пляшет, поет песни, а кто-то деловито, не спеша, сводит счёты с жизнью. Могущественная цивилизация перестала существовать.

— Назад! — громко скомандовал самурай. — Я видел справа развилку. Попробуем проехать там. Чем дальше на запад, тем развалин меньше.

Самурай оказался совершено прав. Бронетранспортеры развернулись и, преодолев около двухсот метров, достигли боковой улицы. Ее ширина значительно уступала главному проспекту.

Стрелок в башне сразу поднял крупнокалиберный пулемёт, внимательно изучая пустые глазницы серых зданий. Впрочем, вступать в столкновение с мутантами разведчики не собирались. Зачем обострять отношения раньше времени? Пока не прозвучало ни единого выстрела.

Машины неторопливо двигались по неплохо сохранившемуся кварталу. Здесь повсюду стояли довольно крепкие многоэтажные дома, почти не было руин и следов пожарищ. Этот сектор очень напоминал Морсвил. Вполне пригодное место для жилья. Тем не менее, солдатам не удалось обнаружить ни одного человека.

Поиски продолжались уже почти час. Очередной поворот — и бронетранспортеры покатились точно на юг.

Окраина города застраивалась по четкому плану, и ориентироваться здесь труда не составляло. Совсем другое дело — исторический центр. Он всегда хаотичен, разбросан и непредсказуем. Оливия — древняя страна, а Боргвилу наверняка тысячи лет. Жаль, что уникальные архитектурные постройки не сохранились. Взглянуть на них было бы очень интересно. Но война безжалостна и не щадит бесценные творения человеческих рук.

Минуло еще три часа. От напряжения слезились глаза, пальцы на цевье карабина слегка подрагивали, по лицу стекал грязный пот. Ничего похожего на музей земляне не нашли. Люди устали и постоянно смотрели на японца. Именно он принимает окончательное решение. Тяжело вздохнув, Тино разочарованно сказал:

— Ладно, разведка на сегодня закончена. Уходим в пустыню.

Машины быстро свернули на запад. Впереди показались знакомые желто-оранжевые барханы. Как только бронетранспортеры покинули последний квартал, аланцы открыли люки.

Свежий воздух хлынул в десантное отделение. Солдаты расслабленно устроились на жестких сиденьях и, потягивая прохладную воду из фляг, обменивались впечатлениями. О реальных целях и задачах экспедиции они, конечно, ничего не знали.

По общему мнению пехотинцев, выжить в Боргвиле абсолютно невозможно. Город не представляет для колонизаторов ни малейшей опасности.

Русич слушал разглагольствования десантников со снисходительной усмешкой. Вот уже почти полтора года юноша на Тасконе. Пустыня никогда не станет ему родной, но понимать ее Олесь научился. Скоропалительные выводы часто приводят к тяжелым последствиям.

Когда первая группа входила в Морсвил, им тоже казалось, что древние каменные джунгли мертвы. В реальности все оказалось совсем не так.

Человек — странное и удивительное существо. Его организм хрупок и нежен, не выносит перегрузок, существует в строго установленных температурных границах. Небольшое отклонение приводит к ужасной мучительной смерти.

Но именно эти недостатки научили расу людей выживать в самых невероятных условиях. Преодолевая трудности, теряя друзей и близких, они находят единственно верное решение в сложившихся обстоятельствах.

Машины въехали на огромную, пологую дюну и замерли. Пылающий диск Сириуса едва коснулся нижним краем горизонта. До наступления темноты еще не Меньше двух часов. К счастью, жара немного спала, и Дышалось гораздо легче.

Храбров спрыгнул на песок, потянулся, сделал несколько наклонов. От длительного сидения в тесном помещении руки и ноги затекли, и сейчас в них ощущалось неприятное покалывание.

К русичу не спеша приблизился Аято. Заложив руки за спину, самурай внимательно смотрел на Боргвил. Отсюда город выглядел совершенно иначе. Высотные дома стояли сплошной стеной, закрывая от наблюдателей следы ужасной катастрофы. Даже не верилось, что в центре есть гигантская воронка, а сотни кварталов превращены в пыль. Когда-то здесь жили миллионы умных, образованных, счастливых людей. Как же они допустили создание столь страшного оружия? Вряд ли существует ответ на этот коварный вопрос. Свидетелей не осталось. Два века — немалый срок.

Хотя... Главный виновник преступления до сих пор живет и здравствует. Великий Координатор умело воспользовался благоприятной ситуацией. Три могущественные державы Тасконы — Оливия, Унима и Аскания часто враждовали между собой и накопили гигантские арсеналы ядерных ракет. Большинство из них находились на боевом дежурстве и имели в качестве цели города потенциального противника.

Правительства стран вели долгие переговоры об уничтожении ужасного оружия. Не успели... Не спасла ни система перехвата, ни космическая защита, ни блокада Алана. А ведь у тасконцев был значительный промежуток времени для ответных действий.

Загадок слишком много. Как удалось Великому Координатору подчинить себе миллионы людей, превратив их в самоубийц-смертников? Да и кто, кроме него, способен прожить больше двухсот лет? Либо это — мощный компьютер, либо сам дьявол.

— Что ты думаешь о Боргвиле? — поинтересовался японец.

— Кошмарная дыра, — не поворачивая головы, ответил Храбро в.

— Мы не обнаружили ни одного мутанта, — проговорил Тино. — Город пуст...

— Ерунда, — усмехнулся русич. — Они здесь. Как и все местные жители, пережидают полуденный зной в подвалах и подземных укрытиях. На поверхности находятся только наблюдатели. Вспомни Морсвил. Там днём на улицах столь же пустынно.

— Это верно, — согласился Аято. — Завтра поиски возобновим. В твоем видении не было ничего похожего? Боюсь, найти здание музея будет не так-то легко.

— Нет, — честно признался юноша. — Я хорошо помню полуобвалившиеся дома, некоторые готовы рухнуть в любой момент... Дорожное покрытие торчит из песка отдельными кусками. Куполообразное строение появилось неожиданно. Оно тоже сильно пострадало от взрыва.

— Понятно, — вымолвил самурай, — судя по описаниям, подобные кварталы есть только в непосредственной близости от эпицентра. Придется отправиться туда.

Отряд неторопливо располагался на ночлег. На подходах к лагерю, десантники предусмотрительно установили мины-растяжки. Если враг с ними никогда не сталкивался, то обязательно подорвется.

До Боргвила было около трех километров. Противник преодолеет это расстояние за полчаса. Выставлять наружное охранение японец не решился. Мутанты превосходно видят в темноте и без труда вырежут посты. Терять людей понапрасну — глупо и недопустимо.

Солдаты поужинали саморазогревающимися консервами и с последними лучами белой звезды забрались в бронетранспортеры. Металлические замки надежно удерживают люки, а броня не по зубам оливийцам. Даже колеса машин цельные и проткнуть их невозможно. В десантном отделении разведчики находятся в полной безопасности.

Тем не менее, два человека несли дежурство постоянно. Необходимо следить за обстановкой вокруг.

На пустыню Смерти опустился густой, липкий мрак ночи. Небо на востоке вспыхнуло багряным заревом. Серебристая россыпь звезд тотчас угасла и исчезла. Белый гигантский шар осветил барханы и разрушенный город. Здания приобрели кровавый, зловещий оттенок.

Выбравшиеся из машины наемники опустились на колени и приступили к молитве. Полученные от аланцев знания не отвратили землян от своих богов. У многих вера в высшие силы даже усилилась.

Десантники были зачарованы восходом ничуть не меньше варваров. Не отводя глаз от Сириуса, сержант Бастен перекинул автомат за спину и восхищенно произнес:

— Фантастическое зрелище! Мы постоянно куда-то торопимся, спешим и не замечаем истинной красоты мира. Я всю жизнь мечтал оказаться на настоящей планете. Непосвященному доступ на Алан закрыт, а на космических станциях и базах ничего подобного не увидишь. Жалкая металлическая коробка...

— Скоро Таскона будет принадлежать вам, — заметил Тино.

— Надеюсь, — проговорил разведчик. — Мы за нее перегрызем глотку кому угодно.

— Для начала надо поберечь собственную... — вставил Олесь. — Желающих вцепиться в горло здесь предостаточно. И драться оливийцы умеют. Другого шанса выжить у тасконцев нет.

— Против мин, гранат и огнестрельного оружия когти и клыки бесполезны, — вымолвил солдат по фамилии Гаджел. — Мутанты тупы и прямолинейны.

— Слишком распространенное и опасное заблуждение, — возразил Аято. — Местные жители — потомки древней, развитой цивилизации. Их интеллектуальный уровень не столь уж низок. Борги ни разу не видели бронетранспортеров, но они прекрасно поняли, что это боевые машины. Атаковать в лоб противник нас не станет. Враг подождет более подходящего момента и ударит тогда, когда мы потеряем бдительность и расслабимся.

После легкого завтрака разведчики погрузились на бронетранспортеры. Ночь прошла тихо и спокойно. Преследовать чужаков тасконцы не решились. А может, боргов действительно осталось в городе немного. Факт обнадеживающий.

Взревев моторами, машины двинулись к первым кварталам. Сидя на броне, Храбров внимательно наблюдал в бинокль за крышами домов. Если у оливийцев есть посты, они должны располагаться на самых высоких зданиях. Увы, все усилия русича оказались тщетны. Нигде не было ни души. Либо противник малочислен и слаб, либо необычайно хитер. Юноша больше склонялся ко второму варианту.

Многоэтажные постройки быстро приближались. Солдаты спустились в десантное отделение и плотно закрыли люки. Получить копье в грудь или камень в голову желания ни у кого не возникало.

Петляя по узким улицам, бронетранспортеры упорно пробивались к эпицентру взрыва. Сохранившиеся сектора остались давно позади. Теперь земляне и аланцы увидели подлинные масштабы ядерной катастрофы. Ударная волна превратила десятки тысяч домов в жалкие развалины. Город чем-то напоминал высохший под палящими лучами Сириуса скелет человека. Плоть давно погибла, и только еще кости указывают на былое величие разумного существа.

То же самое случилось и с Боргвилом. В адском пламени сгорели миллионы людей, рассыпались в прах произведения искусства, превратились в ненужный хлам многие вещи и бытовые приборы, мудрые книги лежат под массивным слоем песка и пыли. Цветущий и благоухающий мир умер! И лишь серые остовы зданий служат немым укором человеческой глупости и безответственности.

Завалы на дороге попадались все чаще и чаще. Уже трижды отряду приходилось возвращаться к перекресткам и искать более подходящий путь. Жара стояла невыносимая, броня накалилась, как сковородка на огне, пот лил по лицу ручьем, для дыхания не хватало воздуха.

За пять часов солдаты не обнаружили ни одного жителя. Разговоры о том, что Боргвил пуст, постоянно слышались за спиной Тино и Олеся. Наемники на подобные реплики не реагировали. Неожиданно водитель резко затормозил. Храбров едва не разбил голову об окуляр тримплекса.

— Что случилось? — раздраженно воскликнул Аято, потирая ушибленное колено.

— Взгляните сами, — произнес аланец с легкой дрожью в голосе.

Удивление сержанта было вполне объяснимо. Разведчики выехали на огромную площадь. Ее размеры потрясали. По диаметру она достигала не меньше километра. Когда-то в центре находилась монументальная скульптурная группа. Сейчас от нее остался только гигантский постамент и несколько изувеченных фигур, разбросанных на значительном расстоянии друг от друга. За два века пустыня почти полностью поглотила этот участок города. Здания, когда-то опоясывающие площадь, превратились в жалкие руины. Некоторые издали напоминали груду каменного щебня.

— Вперед! — скомандовал самурай. — Песчаным червям сюда не добраться.

Машина вздрогнула и двинулась на восток. Тем не менее водитель значительно снизил скорость.

Второй бронетранспортер ехал чуть сзади на безопасном расстоянии. В случае внезапного нападения хищника друзья успеют прийти на помощь.

Русич неторопливо повернул наблюдательный прибор в сторону.

Печальное зрелище... Двести лет назад здесь гуляли тысячи людей, слышался веселый смех, дети плескались в многочисленных фонтанах. Один из культурных и развлекательных центров Боргвила.

Стоп! Догадка буквально пронзила мозг юноши. Хлопнув аланца по плечу, Олесь негромко сказал:

— Остановись у памятника. Надо хорошенько осмотреться.

Сержант молчаливо кивнул головой. Вскоре двигатель бронетранспортера смолк. Воцарилась удивительная тишина.

Храбров открыл замок, откинул крышку люка и выбрался наверх.

Тино тотчас последовал его примеру. Перекинув автоматы через плечо, наемники были готовы при первой же опасности открыть огонь.

Из соседней машины показалась темная голова Дойла.

Русич прошелся по броне, окинул взором площадь и перепрыгнул на постамент. Из него до сих пор торчали толстые металлические штыри. В разных частях основания сохранились детали ног рухнувших на землю героев.

— Довольно крепкое сооружение, — заметил юноша, обращаясь к японцу.

— Тасконцы неплохо строили, — откликнулся Аято, подходя к Олесю. — Постамент наверняка монолитный и выдержал ударную волну. Чего не скажешь о скульптурах... Их уже не восстановишь. Да и кто теперь вспомнит древнюю историю Оливии? Началась новая эра.

— Это верно, — согласился Храбров. — Время безжалостно. В мире нет ничего вечного.

— Ты заметил здесь что-то знакомое, из сна? — спросил самурай.

— Нет, — честно ответил русич. — Но я вдруг подумал о странных совпадениях. Оба музея в Морсвиле, в которых мы побывали, находились либо на площади» либо в непосредственной близости от нее. Закономерность очевидна. Здесь бывало больше туристов...

— Пожалуй, — согласился японец. — Мы осмотрим каждое здание. Вряд ли в городе много домов с куполообразной крышей. Пора браться за поиски всерьез.

Приказ Тино солдаты восприняли без большого энтузиазма. Бродить под обжигающими лучами Сириуса по мертвым развалинам — удовольствие не из приятных. Но возражать никто не посмел. Неподчинение в армии Алана каралось очень строго. Да и не будет Аято ждать решения военного трибунала. Он сам огласит приговор и приведет его в исполнение.

Бронетранспортеры устремились к северо-восточной окраине площади. Видение юноши начиналось от эпицентра. Разведчики двигались в противоположном направлении. Земляне сидели на броне. Боргов на открытом пространстве можно не боятся. Пуля летит гораздо быстрее и дальше, чем стрела.

Машины остановились почти одновременно. Стволы пулеметов смотрели в окна уцелевших построек. Малейшее движение — и длинная очередь разорвет зловещую тишину города.

— Десант, на выход! — выкрикнул самурай, прыгая на песчаную поверхность.

Вскоре перед самураем предстали четырнадцать человек. Олесь внимательно рассматривал руины домов. Водители и наводчики в башнях всегда находятся в бронетранспортерах. Их задача — поддержать группу огнем и при необходимости эвакуировать из опасной зоны.

— Здесь остаются Филипп и Атабек, — назвал землян японец. — Будьте осторожны. Оливийцы очень хитры. Закройте люки и дожидайтесь окончания разведки. Если услышите стрельбу, немедленно двигайтесь к нам на помощь. И никакой инициативы! Собственноручно лишу головы.

Воины быстро бросились к машинам. Остальные солдаты были разделены на два отряда. Один возглавил Храбров, второй — Аято.

Проверив оружие и патроны, разведчики направились к пустынным улицам Боргвила.

Русич сразу повернул на север. Там сохранилось гораздо больше зданий. Спустя четверть часа юноша заметил знакомые очертания.

Полуобвалившиеся стены, рассыпавшаяся на куски стеклянная крыша, погнутые перекрытия, искореженные двери и окна... Некогда грандиозное сооружение теперь выглядело убого и печально.

Чтобы окончательно развеять сомнения, Олесю пришлось обогнуть строение. Это оказалось непросто. Огромные завалы, торчащие из земли штыри арматуры, массивные глыбы, перекрывающие дорогу. По всей видимости, рядом с музеем рухнул большой дом.

Кто-то из аланцев оступился и подвернул ногу. Послышались тихие ругательства. Группа была вынуждена остановиться. Солдат снял ботинок и недовольно потер поврежденную конечность. Тугая повязка и укол сняли болевые ощущения.

Между тем Храбров достиг цели. Он невольно застыл перед широкой мраморной лестницей. В подобные совпадения просто не верилось.

Все именно так, как во сне. Массивные пластиковые двери, разбитые остовы скульптур, отслоившаяся штукатурка, над входом поблекшие от времени золоченые буквы. Сегодня русич прочел их без труда: «Национальный музей искусств».

Тяжело вздохнув, юноша достал из-за пояса сигнальную ракету. В сине-зеленом небе появилась ярко красная точка. Теперь самурай знает об успехе поисков.

Группа японца подошла спустя тридцать минут. Судя по обильным каплям пота, закатанным рукавам и поднятым забралам шлемов, Тино поддерживал достаточно высокий темп. Уставшие от бега солдаты блаженно опустились на колени.

— Еще не заходил? — поинтересовался Аято, взволнованно перехватывая автомат.

— Нет, — вымолвил Олесь. — Я уверен, что там ничего нет. Вспомни слова Линдла: все реликвии вывезены из городов и надежно спрятаны. Мы напрасно рискуем собой и людьми.

— В мире все предопределено, — усмехнулся самурай.

Довольно решительно наемник начал подниматься по ступеням. Храброву ничего не оставалось, как последовать за товарищем.

Японец взялся за ручку двери и распахнул ее настежь. Ничего сверхъестественного не случилось. Тревожно озираясь по сторонам, разведчики заняли оборону возле музея. Идти за Аято они не решились.

Олесь и Тино попали в холл. Под ногами хрустел сухой песок. Преодолев около пятидесяти метров, друзья вступили в главный зал. Ошибиться русич не мог. Он побывал именно здесь.

Росписи на стенах выгорели, но разглядеть силуэты людей в длинных, роскошных одеждах труда не составляло. Типичные сцены из светской жизни правителей Оливии. Ломящиеся от яств столы, красивые женщины с драгоценностями на шеях, запястьях и пальцах, полуобнаженные танцовщицы, мальчики-пажи с опахалами.

Когда-то Боргвил утопал в зелени деревьев и кустарников. Города в пустыне Смерти возникали только там, где много водных источников.

Слева от путешественников древние художники изобразили отрывки из батальной мифологии Тасконы. Воины в сверкающих доспехах отчаянно сражались друг с другом изогнутыми мечами. Поверженные солдаты лежали на земле и умоляли победителей о пощаде. Но, судя по лицам полководцев, надежд у несчастных было немного. Высоко в небе кружили птицы-падальщики.

— Великолепные картины, — восхищенно заметил самурай. — Какая гамма красок, точность линий, динамика движений... Мастеру удалось передать даже характеры героев. Уверен, что на панно изображены подлинные исторические личности. А эта битва...

— Мы пришли сюда любоваться красотами музея? — перебил японца Олесь.

— А почему бы и нет? — спокойно вымолвил Тино. — Здание скоро рухнет, и искусство зодчих будет навсегда погребено под руинами. От былой цивилизации осталось не так уж много.

Спорить Храбров не хотел. Юноша осторожно двинулся по залу. Во сне он сделал шаг и провалился в темное подземелье. Судя по прочному мраморному полу, вряд ли это возможно в реальности. Возле стен стояли небольшие постаменты. Тут же виднелись осколки прозрачного пластика. Если какие-то экспонаты и сохранились после катастрофы, местные жители их давно разграбили.

Надежды на успех растаяли как дым. Русич совершил круг, заглянул в соседние помещения. Везде слой песка, запустение и разруха.

— Бесполезно, — Олесь отрицательно покачал головой. — Поиски ни к чему не приведут.

— Хорошенько вспомни видение, — проговорил Аято. — Важна любая мелочь. Ты наверняка упустил какую-то незначительную деталь. Но именно она и является подсказкой.

Храбров закрыл глаза и попытался восстановить в памяти сон.

Получалось довольно плохо. С тех пор прошло немало времени. Кроме того, в отличие от самурая, юноша никогда не придавал большого значения подобным совпадениям. Хотя цепь происходящих событий настораживала. Изображение Конзорского Креста в точности соответствовало оригиналу.

— Нет, — уверенно произнес русич. — Я практически сразу рухнул вниз.

— Жаль, — разочарованно вздохнул японец. — Обшарим здесь каждый квадрат пола и стены. Где-то должен быть тайник.

— Ты сошел с ума! — возразил Олесь. — Аланцы сразу догадаются, что разведывательный рейд являлся предлогом. Да и как объяснить солдатам нашу настойчивость?

— Не болтай чепуху, — усмехнулся Тино. — Приказы не обсуждаются, а выполняются.

В этот момент в зал вбежал один из аланцев. На лице парня застыл испуг. Дрожащим голосом десантник громко выкрикнул:

— Там... Там... Борги! Их очень, очень много. Отряд окружен.

— Перестань паниковать! — рявкнул на солдата Аято. — Сейчас разберемся.

Земляне поспешно устремились к выходу. Самурай распахнул дверь и оказался на улице. Укрывшись за полуобвалившимися колоннами и постаментами разбитых скульптур, разведчики держали оружие наизготовку. Руки крепко сжимают цевье и рукоять автоматов, а указательный палец лежит на спусковом крючке. В любой момент бойцы могут открыть огонь.

Вся улица была заполнена мутантами. Их собралось несколько сотен. Противник довольно долго ждал подходящего случая для нападения.

Чужаки сами забрались в западню. Потрясая дубинами, копьями, мечами, топорами тасконцы разогревали себя перед кровавой схваткой.

Из окон торчали головы лучников и пращников. Расстояние до музея невелико, и стрелы представляют вполне реальную опасность.

— Похоже, мы серьезно влипли, — тихо заметил Храбров. — Вырваться из кольца без потерь не удастся. Борги настроены весьма агрессивно. Пули вряд ли остановят мутантов.

— Вот и я тоже так думаю, — спокойно проговорил японец. — Надеюсь, что бронетранспортеры подоспеют вовремя.

Ни Олесь, ни Тино ничего не знали о планах неприятеля. Атаковать с ходу оливийцы не решились. Без сомнения, враги ждали чьего-то приказа. Пауза явно затягивалась.

На всякий случай, Аято отправил четырех солдат в главный зал музея. Самурай опасался удара с тыла. Когда сражение начнется, строение послужит хорошей защитой для группы. Численное превосходство — на стороне противника.

Неожиданно на юго-западе раздался мощный взрыв. Сразу за ним последовал второй. Земляне невольно посмотрели на небо. Вверх поднимался густой черный столб дыма. Десантники тревожно переглянулись.

— Что это было? — не удержался от вопроса Бастен.

— Боюсь, у нас больше нет машин, — бесстрастно вымолвил японец.

— Но как дикарям удалось уничтожить бронетранспортеры? — удивленно спросил сержант.

— Не знаю, — пожал плечами Тино. — Борги весьма сообразительны и хитры. Мое предостережение, видимо, не дошло до солдат. Они дорого заплатили за допущенную ошибку.

— И каковы теперь наши шансы? — поинтересовался аланец.

— Минимальны, — ответил Аято. — Мутанты не привыкли упускать добычу из рук.

Разговор разведчиков был прерван истеричным воплем тасконцев. Толпа местных орала и подпрыгивала от восторга. Слух о первой победе быстро разнесся по рядам врагов. Они жаждали крови. Горстка чужаков для них — сущий пустяк. Смять и растоптать ее не составит ни малейшего труда.

Тем не менее ни один воин не двинулся с места. Дисциплина в армии боргов изумила даже самурая. Противник слишком хорошо организован. А это всегда представляет серьезную опасность.

Земляне терпеливо ожидали развязки. Спустя четверть часа толпа мутантов заколыхалась и расступилась. По образовавшемуся коридору в сопровождении трех телохранителей быстро шел высокий темноволосый человек. Если, конечно, его можно так назвать.

Физические уродства превратили мужчину в настоящего монстра: узко поставленные карие глаза, нос с огромной горбинкой, на лбу не развившийся зародыш третьего ока, левая щека покрыта мелкой чешуей, верхняя губа разорвана, кривые желтые зубы обнажены, подбородок тяжелый, массивный, на шее — клочья рыжей шерсти.

Предводитель оливийцев вступил на лестницу, заложил руки за спину, презрительно усмехнулся и сказал:

— Я Шорок, вождь самого сильного и могущественного племени боргов!

Слова лидера были тотчас поддержаны дружным воплем тасконцев. Сотни рук вскинули вверх оружие, Наслаждаясь собственным величием, мутант не торопился восстанавливать тишину. Но стоило Шороку поднять левую шестипалую кисть, как возгласы боргов тотчас смолкли. Личная охрана вождя внимательно следила за разведчиками.

— Вы нагло вторглись на мою территорию, — продолжил оливиец. — Подобное преступление карается смертью. Но я решил проявить милосердие. Отдайте все свои вещи, пожертвуйте шестью солдатами — и остальные могут убираться из города. Сегодня выдался хороший день.

Русич сразу посмотрел на самурая. Точно такие же требования им предъявляли бандиты из клана Чистых в Морсвиле полтора года назад. Ложь в каждом слове. Только сумасшедший поверит обещаниям тасконца. Мутанты не выпустят никого.

Шорок откровенно издевался над чужаками. Его губы расплылись в довольной, уродливой ухмылке. Он не сомневался в легкой победе и уже мысленно делил полученную добычу.

— Мне очень жаль, — произнес японец. — Но мы вынуждены отказаться от столь заманчивого предложения. Я не привык отдавать своих людей. Это попахивает предательством.

— Ну и что? — рассмеялся вождь. — Собственная шкура куда дороже. А мои воины любят сдирать ее с еще живых пленников. Истошные крики жертв доставляют им неописуемое удовольствие. Перестаньте блефовать! Вы — в западне, и никто на помощь не придет.

Аято едва заметно кивнул Бастену.

В воздух взвились две красные ракеты и одна зеленая. Подобный сигнал в армии Алана означал чрезвычайно опасную ситуацию.

Все подразделения должны были спешить к попавшим в беду десантникам.

По рядам оливийцев пробежала волна недовольства. Толпа подалась вперед. Однако предводитель племени сохранял удивительное спокойствие. Шорок прекрасно знал, что других вражеских войск в Боргвиле нет. Выдержав небольшую паузу, тасконец снисходительно произнес:

— Вы надеетесь на бронированные машины? Напрасно. Они больше не могут ездить. Сейчас я покажу, какая судьба ждет упрямцев. Жалость унижает человека.

Взмах руки — и одноглазый, горбатый мутант быстро подошел к лестнице.

Оливиец довольно бесцеремонно держал за волосы две безжизненные головы.

— Атабек и Майлон, — узнал убитых солдат сержант.

— Тино, эти мерзавцы тебя опередили, — горько заметил Дойл. — Покойников уже не накажешь.

— Тоже мне, шутник... — зло огрызнулся самурай. — Хочу напомнить, борги — каннибалы, и пленники для них — великолепная пища. Никакого обмена не будет. Война на уничтожение.

— Но почему не было стрельбы? — спросил аланец по фамилии Гартен.

— Потому что болваны вылезли из бронетранспортеров, и тасконцы застали их врасплох, — раздраженно воскликнул японец. — Другого объяснения нет. Будь моя воля, отрубил бы кретинам головы еще раз. Они подставили под удар всех. Теперь выродки чувствуют себя уверенно и диктуют нам свои условия. Придется преподать урок вежливости местным жителям.

— Я не слышу ответа! — выкрикнул вождь. — Пора складывать оружие. Четырнадцать человек — против нескольких сотен. У вас нет ни единого шанса. Обещаю легкую и быструю смерть.

— Он с нами играет, — вставил Олесь. — Убийство каждого солдата превратится для мутантов в развлечение.

Расстояние до Шорока составляло около пятидесяти метров.

Промахнуться с такого расстояния сложно. Но рядом с предводителем стоят верные телохранители и в случае опасности мутанты закроют господина собой. Аято положил пальцы на рукоять автомата, взглянул на тасконца и, гордо вскинув подбородок, проговорил:

— На моей родине сдача в плен считается величайшим позором. Это клеймо ложится на всю семью. Смыть пятно можно только кровью. Так лучше умереть в бою, с мечом в руке, как настоящий мужчина. Я предлагаю вам пропустить отряд в пустыню.

— А ты наглец! — изумленно выдавил оливиец. — Тем хуже для твоих людей. Выбор сделан. Мы разорвем всех чужаков на куски. Раненые позавидуют мертвым.

Дикий рев боргов огласил город. Толпа была готова ринуться в атаку. Более подходящего случая для ответных действий не представится. Вождь на мгновение потерял бдительность.

Тино вскинул оружие и, не целясь, от живота, дал длинную очередь. Пули буквально изрешетили Шорока. Предводитель отлетел назад на пару метров и рухнул на песок. Он даже не успел понять, что хрупкая нить его жизни оборвалась.

Воспользовавшись ситуацией, открыли огонь и остальные разведчики. Скученность врагов позволяла десантникам не экономить патроны. Улица покрылась телами убитых.

Среди тасконцев началась паника. Воины в ужасе разбегались в разные стороны, пытаясь укрыться за каменными стенами разрушенных строений. Успех на площади вскружил им голову. Теперь наступила расплата за высокомерие.

Грохот стрельбы испугал даже лучников и пращников. С огнестрельным оружием местным жителям не доводилось сталкиваться почти двести лет. А это — немалый срок.

Несколько поколений выросли в условиях дикости и варварства, черпая знания о былой цивилизации из немногих уцелевших книг.

— Мы победили! — вырвалось у кого-то из аланцев. — Сейчас — бросок на север...

— И отряд тут же перебьют из окон, — возразил самурай. — Скоро оливийцы придут в себя. Они ни за что не упустят столь лакомый кусок. Наша цена только возросла.

— А ты не напрасно прикончил вождя? — поинтересовался Мануто, перезаряжая магазин.

— Нет, — японец отрицательно покачал головой. — Авторитет Шорока был слишком велик. Следовало посеять смуту в рядах противника. Теперь неминуемо начнется борьба за власть.

— Логично, — согласился Храбров. — Но как нам выбраться из музея? Он находится почти в центре Боргвила. Мутанты перекроют улицы и выставят надежные заслоны.

— Безвыходных ситуаций не бывает, — уклончиво ответил Аято.

Между тем неприятель сумел перегруппироваться. Постепенно оливийцы осознавали, с кем имеют дело. Слухи о захвате Велона уже достигли города, но в них никто не поверил. Разве в пустыне Смерти есть сила, способная противостоять безжалостной, кровожадной армии боргов? Наверняка вожди северных племен лукавили.

Взаимоотношения двух кланов оставляли желать лучшего. Вопрос о том, кто будет править обширной территорией, до сих пор решить не удалось.

Между отрядами даже вспыхивали стычки. Но с появлением опасного врага все изменилось. Захватчиков надо уничтожить!

С ужасными воплями мутанты двинулись в наступление.

Нет, они не бежали по улицам навстречу смертоносному граду пуль. Терять людей понапрасну тасконцы больше не собирались. Небольшими группами, прячась за камнями и трупами, оливийцы медленно приближались к чужакам. В уме и военной смекалке им не откажешь.

Из окон в сторону разведчиков полетел рой стрел. Пока бронежилеты и шлемы спасали десантников. Но стоило Костидису высунуться, как стальной наконечник впился землянину в левое предплечье. Отчаянно выругавшись, грек укрылся за постаментом. Обломав древко и сделав обезболивающий укол, наемник, продолжил стрельбу.

На какое-то время огонь пришлось перенести на соседние здания. Лучники вели себя чересчур нагло. Длинные очереди буквально срезали трех человек. Перегнувшись через подоконник, темноволосый борг рухнул вниз с четвертого этажа.

И тут тасконцы рванулись в атаку.

Послышалась стрельба из музея. Значит, мутанты решили обойти врагов с тыла! Действовали они очень грамотно и умело.

Первые отряду оливийцев уже поднимались по лестнице. Их встретил дружный залп. Не считаясь с потерями, борги продолжали карабкаться наверх. Перекинув автомат за спину, Тино обнажил клинок.

— Пора всерьез браться за дело, — зловеще усмехнулся самурай, пронзая тасконца насквозь.

Отряд землян смело врубился в ряды мутантов. Началась рукопашная схватка. Аланцы поддерживали наёмников огнем. На ступенях валялись десятки трупов. Такого побоища город не знал давно.

Русич бился плечом к плечу с товарищами. Его меч не знал пощады.

Копье вонзилось в бронежилет и скользнуло под мышку. Юноша тотчас разрубил древко и отсек голову мутанту. Кровь из шеи врага хлынула на Олеся.

Толчок ногой — и мертвое тело повалилось на оливийцев.

Метко выпущенная стрела отскочила от шлема. Интенсивность стрельбы разведчиков заметно упала. Этим сразу воспользовались лучники. Они ничуть не боялись попасть в своих. Таковы правила войны. Никто не живет вечно.

Рядом с Храбровым захрипел Конрад. Топор борга разрубил грудь свея. Удар оказался слишком силен. Землянин опустился на колени, противник занес оружие, но клинок русича распорол тасконцу живот. Пытаясь удержать выпадающие кишки, мутант попятился назад. Выстрел из карабина оборвал его мучения. Пуля попала ему точно в лоб.

С запада раздался боевой клич оливийцев. К музею подошло еще одно племя. Сражаться на улице больше не имело смысла.

— Отступаем в здание! — молниеносно отреагировал Олесь. — Десантники, прикрывайте нас!

Не жалея патронов, аланцы отсекали боргов. Прорваться сквозь плотный огонь тасконцам долго не удавалось. Волоча раненых и убитых, наемники отходили к дверям.

Возле постамента лежал мертвый пехотинец. Стрела угодила бедняге точно в шею. Окровавленный наконечник торчал возле уха.

Схватив парня за шиворот, Дойл потащил разведчика за собой. Ботинки аланца оставляли на песке две глубокие борозды. В чужаков полетели камни и дротики. Вот когда земляне пожалели, что не взяли с собой щиты! Сейчас бы они пригодились.

Распахнув двери настежь, солдаты вбегали в спасительное здание. Несколько стрел тут же впились в прочный пластик.

Бросив меч на землю, Храбров быстро подсоединил к автомату новый магазин. На волне успеха мутанты ворвались в музей. Их встретил шквал пуль. Оставив на каменном полу пять человек, оливийцы поспешно ретировались.

Боргам тоже требовалась передышка. Бой оказался слишком жестоким и кровопролитным. Племена дорого заплатили за высокомерие Шорока. Убить врагов следовало гораздо раньше, окружив группы на улице.

Впрочем, после сегодняшней битвы город будет надолго обеспечен пищей. Солдаты бесцеремонно грабили мертвых товарищей и свежевали людские тела, как дичь.

Словно из-под земли появились женщины и дети. Они куда-то утаскивали еще теплое мясо. Некоторые не удерживались от искушения и жадно впивались зубами в добычу.

Торопиться со штурмом тасконцы не собирались. Из полуразрушенного здания чужакам никуда не деться. Их участь решена.

Тем временем разведчики отступили в главный зал. У восточного выхода лежали восемь трупов. Группа мутантов нарвалась на засаду и в панике покинула внутреннее помещение. Вернуться оливийцам не позволил плотный огонь из автоматов и карабинов.

Атака с тыла не принесла существенных результатов. Не желая рисковать, борги ушли из музея. Воспользовавшись затишьем, десантники приступили к перевязке ран. У кого-то была повреждена рука, кому-то стрела угодила в бедро, кому-то дубина тасконца смяла шлем и сломала нос.

Одному аланцу и двум землянам помощь уже не требовалась. Их безжизненные тела служили горьким напоминанием остальным солдатам о бренности существования.

В любой момент наступление мутантов может возобновиться. Исход схватки сейчас никто не решиться предсказать. Силы слишком неравны.

Тино приблизился к мертвым наемникам, опустился на колени и начал шарить по карманам. Вскоре в руках Аято появились две металлические коробки. В них воины хранили стабилизаторы.

К счастью, ампулы оказались не повреждены. Незаметно для разведчиков, самурай спрятал ценную находку в подсумок.

Японец обернулся к друзьям и громко произнес:

— Хорошенько обыщите убитых. Забирайте все: медикаменты, часы, патроны, еду. Только Богу известно, сколько времени мы проведем в окружении. Наши запасы тают слишком быстро. У меня осталось четыре полных магазина. Уверен, у многих и того меньше...

Спорить с Тино никто не посмел. И хотя мародерство в экспедиционной армии наказывалось сурово, аланцы осознавали правоту наемника. Сейчас не до церемоний.

Русич склонился к Хельвигу, разжал ему пальцы и поднял меч. Отличный стальной клинок. Сняв с плеча мертвого землянина ножны, Олесь протянул оружие Бастену.

— Я плохо владею мечом, — покачал головой сержант. — В курсе подготовки...

— Бери, — настойчиво проговорил Храбров. — Во время драки от автомата толку мало.

Аято провел тщательную проверку боеприпасов. Расход патронов ужасал. Еще один такой бой — и огнестрельное оружие превратится в ненужный груз. Самурай тут же запретил под страхом смерти использовать последний магазин.

Карабины погибших солдат японец разбил о стену. Противнику не достанется ничего.

В этот момент у пластиковых дверей послышался слабый стон. Кто-то из оливийцев был еще жив. Раненые пришли в себя и пытались выбраться из здания. Гартен вскинул автомат.

— Не смей! — выкрикнул Тино. — Каждый патрон на веса золота. Мануто, Унгвар, разберитесь!

Обнажив клинки, наемники осторожно двинулись к выходу. Без жалости и сострадания земляне пригвоздили боргов к полу. Воины обтерли лезвия мечей об одежду убитых тасконцев и быстро вернулись назад.

В глазах десантников легко читался страх.

— Думаете, мы слишком жестоки? — усмехнулся Аято. — Нет. Таковы законы войны. Побеждает тот, кто проявит смелость, решительность и... презрение к смерти. Забудьте о доме, о любимой девушке, о жене и детях. Отрекитесь от всего! Долг солдата — достойно умереть на поле брани. Взгляните на Конрада и Хельвига. Это — счастливые люди.

— Не слишком ли глубокая философия? — вставил сержант Тентон.

— Ничуть, — возразил самурай. — Человеческая жизнь не стоит ровным счетом ничего. Если вы поймете эту истину и научитесь входить в состояние небытия, то мир станет гораздо проще и доступнее. Когда перед тобой два пути, выбирай тот, который ведет к смерти. Именно так и поступает Великий Координатор. Уничтожение ради власти и величия.

— Подлая ложь! — возмутился пехотинец. — Правитель Алана желает мира и благоденствия. Мы несем народам Тасконы цивилизацию. Через несколько лет планета превратится в рай.

— Но в этом раю нет места грешникам, — заметил русич. — Подлежат истреблению мутанты, оливийцы, не желающие ассимилироваться, да и наша участь незавидна. Ответь на простой вопрос: почему в колонизации участвуют исключительно непосвященные? Где элита общества?

— Стечение обстоятельств, — пожал плечами Тентон. — На космических базах и станциях скопилось много людей. Возможность продвинуться по службе, появляется только в армии и звездном флоте. Так сложилось исторически. Посвященные обладают большими умственными способностями. Они трудятся на предприятиях, преподают в школах и университетах...

— Ерунда! — произнес Олесь. — Взгляните правде в глаза. Вы не нужны Великому Координатору. Правитель избавляется от неугодных граждан. То же самое касается и колонистов. Огромные жертвы никого не волнуют. Зачем нужна программа «Воскрешение»? Дикие, кровожадные варвары должны вырезать местных жителей и расчистить территорию. И поверьте, Оливер Канн выполнит приказ. Очень великодушная и миролюбивая политика.

— Давайте прекратим спор, — вмешался Бастен. — Он сейчас неуместен.

— Согласен, — вымолвил японец. — Есть куда более насущные дела. Необходимо внимательно осмотреть музей и подготовиться к обороне. До захода Сириуса еще шесть часов. Времени достаточно.

— А если борги пойдут на штурм? — взволнованно поинтересовался Гартен.

— Вряд ли, — улыбнулся Тино. — У них сейчас пир в самом разгаре. Чувствуете, в воздухе появился запах жареного мяса? Кроме того, племя осталось без вождя. Для оливийцев это довольно важный вопрос. Без драки его не решишь. Враг двинется в атаку с наступлением темноты. Мутанты ночью видят гораздо лучше, чем обычные люди.

— Господи! — вырвалось у Костидиса. — Неужели мерзавцы едят собственных товарищей? Ведь совсем недавно они сражались в одном строю. Подобным чудовищам нет места на Тасконе!

— Ты чересчур придирчив, — иронично проговорил Дойл, — Человечина нежна и сладковата на вкус.

— Проклятый богохульник, — прошептал грек, часто крестясь.

На странного землянина и аланцы поглядывали с некоторым подозрением. Мануто даже среди наемников выделялся ростом и физической силой.

Но особенно десантников поражал цвет его кожи. Подобного темно-лилового оттенка им видеть еще не приходилось.

Смуглые оливийцы не шли ни в какое сравнение с Дойлом. Солдатам не верилось, что на Земле есть целые страны, населенные такими людьми. Воин на повышенное внимание к своей персоне реагировал со снисходительным равнодушием.

Наемники относились к гиганту спокойно и сдержанно. Многие рыцари сталкивались с маврами во время крестовых походов. Об арабах и говорить нечего. Для них присутствие чернокожих рабов во дворцах — обычное дело. Впрочем, Мануто не являлся мусульманином.

Аято и Храбров неторопливо двигались по пустынным залам музея. Кое-где на стенах отчетливо виднелось разветвленная сеть трещин. Ударная волна изрядно потрепала здание, а ветер, песок и время способствовали его окончательному разрушению. Еще несколько лет — и строение превратится в жалкие, никому не нужные руины.

Впереди показалась лестница на второй этаж. В самом центре здания располагался огромный, круглый зал под стеклянной куполообразной крышей. Влево и вправо от него отходили два крыла с гораздо меньшими по размеру помещениями. В них выставлялись картины, гравюры, скульптуры древних мастеров. Кое-где сохранились даже металлические держатели.

Длина боковых крыльев здания достигала трехсот метров. Посетители сначала осматривали экспонаты на первом этаже, затем поднимались на второй и, таким образом, возвращались обратно к главному залу.

Ядерный взрыв значительно повредил строения, восточное крыло во многих местах обвалилось до основания. Именно по нему сейчас и шли земляне.

Борги могли появиться в любой момент. Проломов в стене для этого было предостаточно.

— Ну что, поднимемся? — вымолвил самурай, ступая на лестницу.

— А если здание рухнет? — произнес русич. — Не очень хочется оказаться под грудой камней.

— Не волнуйся, я тебя вытащу, — заверил японец. — Или добью... В плен к оливийцам не попадешь. Это точно. Чего не сделаешь для друга?

— Спасибо, успокоил... — рассмеялся юноша. — Я обещал Весте вернуться.

Вскоре воины оказались на втором этаже. Здесь царило точно такое же запустение.

Проходя мимо окна, Тино услышал знакомый свист. Дернув Олеся за руку, Аято спрятался за стену. Стрела пролетела мимо и вонзилась в слой песка, густо лежащий на полу.

— Надо убираться отсюда, — проговорил Храбров, утирая пот со лба. — Все помещения хорошо просматриваются из соседних домов. Рано или поздно нас подстрелят.

— Не думаю, — самурай отрицательно покачал головой. — Я еще не видел крыши...

— Ты сумасшедший! — изумленно выдохнул русич.

— Ничуть, — возразил японец. — Самое уязвимое место большого зала — разрушенный купол. Понимают это и мутанты. Если тасконцы ночью спустятся вниз, отряду конец.

Возражать не имело смысла. Тино слишком опытен и искушен в военных вопросах. Ошибался самурай крайне редко.

Спустя пять минут земляне наткнулись на рухнувшее потолочное перекрытие.

Вверху зияла огромная дыра. Свисали куски арматуры.

Убрав меч в ножны, Аято посмотрел на товарища.

— Держи на прицеле проем. Патроны напрасно не расходуй.

Японец подпрыгнул, схватился руками за металлические прутья, ловко перекинул ноги и подтянулся. В тот же миг на крыше показалась фигура борга. Оливийцы знали о приближении чужаков и ждали удобного момента для нападения.

Не успел мутант поднять копье, как прозвучал выстрел. Пуля попала тасконцу в лицо. Не издав ни звука, борг рухнул в провал.

Словно хищник, Тино прыгнул навстречу врагам. В лучах Сириуса сверкнула сталь клинка.

Закинув автомат за спину, Олесь поспешил на помощь самураю.

Впрочем, поддержка Аято не требовалась. Когда Храбров поднялся, у ног японца уже лежали два обезглавленных трупа.

Тино не любил длинных схваток, предпочитая решать исход боя одним, в крайнем случае — двумя ударами.

— Это разведчики, — спокойно пояснил самурай, вытирая лезвие меча.

На западном здании также находились тасконцы. Они что-то кричали и размахивали руками. Аято снял с плеча автомат, прицелился и выстрелил. Ближайший мутант покачнулся и упал.

Русич последовал примеру японца. Пули безжалостно истребляли обратившихся в бегство оливийцев. Четверо боргов распластались на крыше.

Лучники с многоэтажек пытались поразить чужаков, однако их усилия оказались тщетны. Точность стрельбы оставляла желать лучшего.

Тино снял с пояса гранату, и подсунул ее под мертвого тасконца. Щелчок чеки означал, что оружие встало на взвод. Стоит теперь пошевелить мутанта, как раздастся взрыв.

Не обращая внимания на врагов, самурай направился к провалу. Спустя пару минут наемники уже находились в безопасности.

Олесь невольно взглянул на убитого оливийца. Тело лежит в нелепой позе, нога вывернута, руки широко раскинуты, шея в крови, на затылке — огромная дыра.

— Как ты догадался? — удивленно спросил Храбров. — Борги ведь отступили!

— Попробуй поставить себя на место противника, — ответил Аято. — Мы перекрыли основные входы в музей. Лобовая атака захлебнулась. Значит, нужно искать другие пути. Сразу видно, что тебе не доводилось штурмовать города и замки. У любого здания есть слабые места. Чаще всего это крыша. Защитники не ожидают атаки сверху. Разве можно подняться по гладким отвесным стенам? Подобную ошибку допускают многие. Внезапный удар решает исход сражения. Я не раз наблюдал, как самых отважных и умелых воинов вырезали спящими.

— Но ведь можно напасть и снизу, — вставил русич. — Например, сделать подкоп.

— Молодец, — улыбнулся японец, — быстро схватываешь. Меня очень беспокоят подземные коммуникации Боргвила. Они наверняка не уступают морсвилским. Музей имеет подвал и хранилище. Доступ туда тасконцам известен, а нам — нет. До наступления темноты необходимо обнаружить все тайники. Иначе проблем не избежать.

Неожиданно Тино резко остановился. Его словно осенила какая-то догадка. Задумчиво проведя ладонью по подбородку, самурай посмотрел на своего спутника и проговорил:

— Вспомни видение. Что случилось, когда ты вошел в здание?

— Ничего, — пожал плечами Олесь. — Я сделал шаг и сразу провалился в темное подземелье. Затем вспыхнул яркий свет. Пришлось даже зажмуриться. А когда открыл глаза, то увидел круглый постамент, на котором находился Конзорский Крест.

— О, боги! — воскликнул Аято. — Человеческая глупость не имеет границ. Вот же она, подсказка! Немедленно' возвращаемся назад и начинаем поиски. Время еще есть.

— Может, ты объяснишь, о чем идет речь? — непонимающе произнес Храбров.

— Конечно, — кивнул японец. — Главным экспонатом музея являлось древняя реликвия Оливии. Она олицетворяла власть и величие. Заполучить Конзорский Крест хотели многие, а потому его очень надежно охраняли. На ночь постамент с бесценным раритетом опускался в хранилище, а пол над ним закрывался. Но есть еще один вход в подвал...

— Пустые домыслы, — возразил русич. — Нам никто не поверит.

— А я никому ничего и не собираюсь объяснять, — жестко заметил Тино. — Пусть только попробуют ослушаться приказа. Прикончу любого.

Тяжело вздохнув, юноша направился за самураем. От принятых решений Аято не отступал никогда.

Земляне быстро спустились по лестнице на первый этаж.

Здесь их ждали Дойл, Бастен и Гартен. Разведчики услышали стрельбу на крыше и двинулись навстречу товарищам.

В случае необходимости они могли прикрыть отход наемников огнем.

— Что случилось? — взволнованно поинтересовался сержант.

— Борги хотели проникнуть в здание через купол, — пояснил Олесь. — Мы уложили семерых. Но вряд ли это остановит тасконцев. Сверху отряд достаточно уязвим.

— Заминируйте все подходы к залу! — скомандовал японец. — Мышь не должна проскочить. Мутанты готовятся к атаке основательно. Схватка будет жаркой. У меня нет желания стать ужином.

Сириус коснулся нижним краем линии горизонта. Его лучи больше не проникали во внутреннее помещение музея. Лишь кое-где на стенах виднелся багряный отпечаток заходящего светила.

Скоро начнет темнеть. А ночь в пустыне Смерти наступает быстро.

Оливийцы заметно оживились. На улице то и дело появлялись отряды воинов. Совершив короткую перебежку, борги прятались за укрытием.

Присев на корточки, Храбров внимательно наблюдал за противником сквозь пулевое отверстие в пластиковой двери главного входа.

Удивительно, но ни возле домов, ни на лестнице не оказалось ни одного трупа. Тасконцы с невероятной быстротой утащили десятки мертвых тел. На жаре мясо портится, а для местных жителей каждый покойник — ценный продукт питания.

Русич привык ко всему, но от подобных мыслей к горлу подкатывала тошнота. Невольно юноша взглянул на убитых мутантов. По окровавленным ранам оливийцев ползали тысячи отвратительных насекомых. Еще сутки — и трупы превратятся в бесформенное гниющее месиво. Вряд ли кто-нибудь их похоронит.

Олесь встал и направился к друзьям. Под руководством Тино наемники безуспешно искали вход в подземелье. Минуло почти два часа, а результата по-прежнему не было. Земляне обшарили стены, внимательно осмотрели уцелевшие постаменты, срыли песок с нескольких квадратов пола.

Одновременно с Храбровым вернулись аланцы. Две группы разведчиков устанавливали мины.

— Тасконцев ожидает неприятный сюрприз, — доложил Бастен. — Рюкзаки почти пусты. Мы использовали весь носимый запас. Кое-где поставили даже гранаты на растяжку.

— Отлично, — вымолвил самурай. — Это задержит боргов. Если наши поиски не увенчаются успехом, отряду придется пробиваться из здания. Мы двинемся через восточное крыло. В нем есть несколько крупных проломов. Главное — выскочить на улицу, а там — как повезет.

Подобная перспектива никого не радовала. Солдаты прекрасно осознавали, что незаметно им строение не покинуть. Противник зол и жаждет отмщения. Кольцо окружения сомкнулось надежно. Оливийцы стянули к музею огромные силы. Упускать ценную добычу они не намерены. Не считаясь с потерями, борги уничтожат чужаков.

— Тино, дверь в хранилище наверняка открывалась автоматически, — проговорил Тентон. — Сейчас механизмы обесточены. Прошло больше двухсот лет. Ваши усилия тщетны.

— Древние тасконцы были предусмотрительными людьми и постоянно подстраховывались, — возразил Аято. — Обязательно должна существовать ручная система. Мы не раз сталкивались с подобными вещами в Морсвиле. Уверен, что и на базах Алана есть аварийное дублирование электроники. Любые сектора доступны при отключении питания.

Сержант лишь пожал плечами. Какой смысл спорить с варваром? Пусть тешит себя напрасными иллюзиями. В чудеса оливийской техники разведчик не особенно верил.

— А почему ты решил, что устройство спрятано? — вставил русич, — Я видел в холле свисающие с потолка оплетки проводов. Зачем портить оформление зала? И охрана, и пульт находились возле дверей. Искать надо в соседнем помещении.

— Проклятие! — выругался японец. — Мог бы догадаться об этом и раньше.

Предположение Олеся вскоре подтвердилось. У западной стены на высоте полуметра от пола самурай обнаружил глубокую нишу. Когда-то ее защищала металлическая коробка, но неизвестные вандалы вырвали с корнем каркас.

Тино взялся за массивную стальную рукоять и осторожно опустил рычаг вниз. Тотчас послышался приглушенный скрежет заржавевших шестерёнок. Несмотря на длительное забвение, механизм работал безотказно. Несколько квадратов каменного пола центрального зала сдвинулись в сторону, открывая узкий проход в подземелье. Удивительно, но самурай вновь оказался прав.