Закон не примушує працівника міліції ризикувати собою (держава в цьому не за­цікавлена).

Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 813

Представитель герцога прибыл в полдень. Не заметить пышный эскорт было невозможно. В поселок вкатилась большая карета в сопровождении десяти кавалеристов. Ярко-красные мундиры, сверкающие кирасы, откормленные сильные кони. Без сомнения, такой почет оказывался не столько чужестранцам, сколько человеку, сидевшему внутри.

Гвардейцы быстро спешились и выстроились возле кареты. Дверца плавно открылась, и на сине-зеленую траву ступил мужчина лет сорока пяти. Темные волосы, орлиный нос, проницательные серые глаза и притворная улыбка на губах.

Одежда унимийца поражала своей роскошью. Золоченые туфли, темно-синие брюки, фрак с множеством нашивок, аксельбантов и орденов.

Окинув взглядом встречающих его солдат и офицеров, дворянин снисходительно произнес:

— А вы неплохо здесь устроились. Сыты, здоровы, подтянуты. Да и девушек в гарнизоне немало…

Старясь войти в доверие к простым людям, высокопоставленный чиновник любил изображать из себя этакого добряка-покровителя.

Обычно подобная манера поведения скрывает ограниченность, надменность и жестокость. Обладающие огромной властью тираны часто прячутся за маской милосердия.

К гостю из столицы тут же подбежал Картер и четко отрапортовал. Поддерживая выбранный имидж, представитель Альберта снисходительно похлопал офицера по плечу и громко сказал:

— Не надо излишней официальности. Вдруг чужеземцы подумают, что наша благословенная страна пронизана чинопочитанием и лицемерием. А ведь герцогству есть, чем гордиться.

Стоящий радом с путешественниками помощник Бьерна тихо прошептал:

— Вам оказана высокая честь. В поселок прибыл граф Эдуард, двоюродный брат герцога. Обычно он вступает в переговоры лишь с главами государств или их послами. Но, видимо, Альберт очень заинтересован в новых связях.

Между тем, граф пожал руки всем офицерам и с гордо поднятой головой направился к наемникам. По аланской форме землян было легко отличить от местных жителей.

— Рад приветствовать вас, — с любезной улыбкой вымолвил тасконец. — Я представитель герцога граф Эдуард. Правитель поручил мне доставить группу героических путешественников в столицу. Надеюсь, между нашими народами воцарится мир и взаимопонимание.

— Абсолютно в этом уверен, — ответил Олесь. — Энжел — маленькая страна, но мы обладаем значительным военным потенциалом. Древние склады буквально ловятся от оружия…

В глазах Эдуарда сверкнули знакомые алчные огоньки. Командир пограничного поста все точно рассчитал.

Альберт нуждался в карабинах и автоматах и намеревался их получить от новых союзников. Других причин столь радушного приема не существовало. Когда правда откроется, герцог будет разочарован.

Храбров вежливо представился и назвал имена товарищей. Русич особо подчеркнул, что все воины, за исключением Воржихи, являются дворянами. И надо признать, землянин не солгал. В своих странах друзья занимали достаточно высокое положение.

В ход разговора осторожно вмешался Картер и предложил продолжить беседу за столом. Офицер прекрасно знал, с кем имеет дело.

Граф оказался отъявленным чревоугодником. Он с радостью согласился проследовать на террасу таверны.

Хозяин заведения приготовил роскошный обед. Разнообразные мясные, рыбные и овощные блюда, фрукты и вино могли вызвать аппетит у любого гурмана.

Эдуард по-хозяйски разместился в мягком кресле и пригласил к трапезе всех остальных.

Впрочем, круг избранный был невелик. Помимо путешественников, в него вошли Бьерн, офицер-гвардеец и священник, прибывший вместе с графом.

Фигура странная и незаметная. Совершенно седой старик лет семидесяти в длинном черном одеянии, перехваченном красным поясом…

Унимиец держался обособленно и передвигался с большим трудом. Его постоянно поддерживал под локоть один из солдат. Зачем граф привез беднягу с собой, воины не понимали.

Храбров украдкой следил за представителем герцога. Не обращая внимания на чужаков, тасконец с упоением впился зубами в сочный кусок мяса.

Сейчас Эдуарда интересовала только еда. Зато охрана графа действовала безукоризненно. Расположившиеся по периметру здания, солдаты внимательно наблюдали за происходящими в поселке событиями. Автоматы перекинуты через плечо, пальцы лежат на спусковых крючках.

В случае опасности гвардейцы откроют огонь на поражение, не особенно заботясь о судьбах местных жителей. В «благословенном» государстве покушения на важных особ не такая уж редкость. Значительная часть населения явно недовольна правящим режимом.

Тем временем, удовлетворив первое чувство голода, дворянин великодушно заметил:

— Я вижу, у вас в стране нет четкой грани между разными слоями общества.

Эдвард открыто намекал на присутствие за столом Вацлава. Чтобы окончательно покончить с сословным вопросом, Олесь произнес:

— Совершенно верно. Власть в Энжеле не наследуется по праву рождения. Все должности в государстве выборные. Принадлежность к дворянству дает лишь незначительные льготы для получения образования. В остальном, граждане страны абсолютно равны.

— Вы меня простите, — рассмеялся граф, — но, по-моему — это варварство. Почему я должен сидеть рядом с конюхом или лакеем? Определенно не хочу…

— А вас никто и не заставляет, — вмешался Аято. — Каждый сам выбирает подходящую компанию. Кроме того, еще неизвестно, кто бы в Энжеле стал конюхом, а кто главой государства.

Бедняга Эдуард чуть не поперхнулся. За подобные крамольные высказывания в герцогстве, не раздумывая, отправляли на каторгу. А уж сравнить интеллектуально развитого дворянина с грязным тупым простолюдином и вовсе бестактно. Но, как говорится: посеешь ветер — пожнешь бурю.

— Бы рискованные люди, — разрезая очередной кусок мяса, вымолвил унимиец. — Одно слово герцога, и участь отряда решена. Чужестранцы исчезнут, словно их тут никогда и не было.

— Мы прекрасно понимаем сложность ситуации, — согласился Олесь. — К сожалению, в походе участвовали только солдаты. Дипломатия — не наш хлеб. Война — вот чем занимается группа все последние годы. Без ложной скромности могу сказать — соседи даже не думают о нападении на Энжел, хотя он и невелик по размерам.

— Вы так хороши? — скептически спросил граф.

— Спросите об этом маркиза Сонторо, — спокойно ответил землянин. — Вчера он вызвал одного из моих друзей на поединок.

Представитель герцога изумленно покосился на Картера.

— Женщина, — коротко произнес офицер.

Подобного объяснения оказалось вполне достаточно. Видимо, это действительно самый распространенный повод для дуэли. Все к нему привыкли и воспринимали как должное.

— И каков итог? — уточнил Эдуард.

— Глубокая рана груди, — констатировал Бьерн. — Лекарь утверждает, что маркиз будет жить, но встанет на ноги еще не скоро. К счастью, кровопотеря невелика.

— Недурно, — задумчиво проговорил высокопоставленный дворянин. — Я знаю Сонторо. Великолепный дуэлянт. Неожиданный итог.

— Смею заметить, — вставил Картер, — у него не было ни единого шанса. Я много воевал и встречал немало превосходных бойцов. Такого мастерства мне видеть не доводилось.

Настроение графа окончательно испортилось. Тасконец швырнул салфетку на стол и встал. Взглянув на своих мощных гвардейцев, он бесцеремонно сказал:

— Господа, надеюсь, вы хорошо здесь отдохнули и готовы к переезду. Я обещал герцогу доставить группу завтра к вечеру. В столице назначен прием, приглашены гости. Мы отбываем через два часа. Этого времени хватит на сборы?

— Конечно, — ответил Храбров. — Но нам бы хотелось получить свое оружие. Мы его добровольно сдали и терпеливо ждали решения правителя. Все условия договора выполнены.

— Хорошо, — кивнул головой Эдуард. — Я распоряжусь.

Путешественники немедленно отправились укладывать вещи. Их немного, но они очень важны. Проверяя содержимое рюкзаков, друзья негромко обсуждали прошедшую встречу.

— Не слишком ли мы резки? — осторожно сказал поляк. — Нас ведь всего четверо. Уничтожить отряд не оставляет ни малейшего труда. Вы наговорили графу массу дерзостей. О раненом маркизе я даже не упоминаю. Опасное начало официального визита.

— Возможно, — согласился Тино. — Но я полностью поддерживаю Олеся. В речах представителя Альберта чересчур много высокомерия и лжи. И крайне мало правды. За два прошедших дня получено достаточно информации. Герцогство — это колосс на глиняных ногах.

Внутри зреет недовольство народа, в среде военных постоянные заговоры, а соседи вот-вот объявят войну. Обзавестись еще одним сильным врагом — значит, поставить себя на край гибели. Вот почему сюда прибыл брат правителя. Они остро нуждаются в союзниках и притоке огнестрельного оружия.

— Но ведь легенда об Энжеле — сплошная ложь! — воскликнул Вацлав.

— А кто знает нашу тайну? — с сарказмом усмехнулся самурай. — Надежда дает Альберту хорошие козыри во внутренней и внешней политике. Местные жители понятия не имеют, что происходит на юге материка. Появление четырех отлично подготовленных солдат наверняка привлечет всеобщее внимание. Важна не сама помощь, а шумиха о ней.

— Кроме того, — вмешался русич. — Граф оскорбил нашу несуществующую державу. Мы не сумели стерпеть и ответили ему тем же. Да, несколько грубовато. Но чего ждать от военных… Именно этой манеры поведения и надо придерживаться. Будем изображать из себя простаков. Надменные болваны прекрасно понимают закон силы. Тино продырявил Сонторо, и у придворных дуэлянтов вряд ли возникнет желание испытать судьбу. Такая же ситуация и с Эдуардом. Издеваться над нами он больше не рискнет.

— Ваши бы слова, да богу в уши, — с сомнением в голосе заметил Воржиха.

Путники поправили снаряжение, забросили за спину рюкзаки и вышли на улицу. Они думали, что поедут с графом в карете, но ошиблись. Чужакам предоставили отдельный экипаж. Небольшая, невзрачная коляска, запряженная парой лошадей. Кучером оказался солдат из гарнизона. Выделять гвардейцев из личной охраны Эдуард был не намерен.

К землянам неторопливо подошел Картер. В глазах офицера сверкали радостные огоньки. Скрыть свое настроение тасконец не мог. Как только подчиненные отдали наемникам автоматы, Бьерн сделал им жест удалиться.

Он приблизился к воинам вплотную и едва слышно прошептал:

— Все получилось просто великолепно. Граф очень спешит, и на мое предложение поучаствовать в казни опасных преступников ответил категорическим отказом. Выходить на плато у него нет желания. Зато Эдуард приказал ускорить приведение приговора в исполнение и возложил ответственность лично на меня.

— Вам и карты в руки, — улыбнулся японец.

— Мы не забудем оказанной услуги, — произнес Картер. — И в столице, и во дворце есть наши люди. Некоторые занимают довольно ответственные посты и пользуются влиянием в обществе. Группе наверняка понадобятся деньги… В крайнем случае, можно организовать побег из города.

— Но как их найти? — спросил Храбров.

— Не волнуйтесь, — ответил унимиец. — Они сами вас найдут. Условная фраза: «Мир входящему». Не забудьте и не перепутайте ее.

Проверив оружие и магазины, путешественники сели в коляску. Вскоре показался посланец герцога. Он опять изображал из себя великодушного представителя. Потрепал за подбородок мальчугана, похлопал по плечу охранника, помахал женщинам на прощание рукой, стоило графу разместиться в карете, как гвардейцы дружно вскочили на лошадей. Чему-чему, а церемониалу они обучены превосходно. Резкий возглас, и кавалькада тронулась в путь.

По лесу процессия ехала очень медленно. То и дело колеса попадали в глубокие выбоины.

Дорога часто петляла, а на подъемах лошади с трудом вытягивали поклажу.

Но мучение длилось недолго. Через десять километров кортеж достиг побережья. Здесь проходила проселочная, отлично укатанная трасса. Ускоряя ход, кони перешли на рысь.

Вскоре стали появляться первые крестьяне, а на западе раскинулись огромные поля кражи.

При виде золоченой кареты тасконцы испуганно шарахались в стороны, однако, никаких знаков почтения не выказывали.

Безграничная власть дворян держалась на копьях солдат. Однако, отдаленные районы плохо контролировались армией. Ситуация в стране действительно была сложная.

Проезжая деревни, земляне отчетливо видели недовольство крестьян. Злобные взгляды, сжатые кулаки и редкие, но достаточно оскорбительные выкрики.

Сразу бросалась в глаза общая бедность. Убогие лачуги, примитивные орудия труда, грязная поношенная одежда.

Теперь стало понятно, почему представитель герцога нуждался в усиленной охране. На него вполне мог напасть собственный народ.

Самое удивительное, что продовольствия унимийцам должно было хватать. Зерно, рыба, фрукты — все это в деревне в избытке.

Прекрасно зная жизнь простых людей, путники сделали очевидный вывод: местные жители задыхались под тяжким бременем налогов. Значительную часть продуктов у них забирали силой, жестоко подавляя восстания и мятежи.

Подтверждение этой догадки воины получили довольно быстро…

В конце деревни наемники заметили несколько сожженных дотла домов.

Если учесть, что уничтоженные строения располагались в разных местах, становилось ясно — произошедшие пожары вовсе не случайность.

— Какое богатство вокруг! — вырвалось у Вацлава. — В местном климате кражь наверняка дает необычайно высокие урожаи. Таких колосьев я не встречал нигде. А попахать мне пришлось немало…

— К сожалению, как и везде, хлеб достается не крестьянину, а кучке кровопийцев, сидящих у него на шее, — с горечью сказал Олесь, косясь на кучера и понижая голос. — Несчастные бедняги вынуждены работать с утра до вечера за жалкие крохи. Удивительно, тасконская цивилизация откатилась назад не только в техническом развитии, но и в общественном. Равноправие унимийцев осталось в прошлом. Гораздо проще управлять недалекими, плохо образованными людьми. Вот почему знать Мендона расслаивает народ. Знания получают лишь избранные…

— Ты напрасно обвиняешь дворян, — вымолвил Карс. — Будучи вождем племени, я мог казнить любого воина, но в случае предательства и меня ждала та же участь. А ведь у старейшин обучались далеко не все властелины пустыни. Большинство из них не умело ни читать, ни писать. Смелым отчаянным бойцам это было не нужно.

— Подобное противоречие легко объяснить, — тихо проговорил Тино. — Ваше племя насчитывало около тысячи человек. Вокруг одни враги. Притеснять собственный народ опасно. Боеспособность армии сразу падает. Да и долго терпеть сородичи не будут — взбунтуются. Гораздо проще захватить рабов. В лагере на «Центральном» мне попалась книга о ранней истории Земли. Тасконцы очень долго наблюдали за нашей планетой. В ней описывалось немало таких примеров. Огромные государства процветали благодаря тяжелому труду невольников. Скот, оружие и предметы быта стоили гораздо дороже людей.

— Невероятно, — не выдержал Вацлав. — Мы рассуждаем о диких, варварских временах. Но ведь прибрежные города Унимы почти не пострадали от катастрофы. Неужели древняя культура не сохранилась, и за двести лет все забыто?

— Конечно, нет, — ответил самурай. — Потому крестьяне и не падают на колени перед каретой графа. Однако, они разобщены и живут отдельными деревнями. Видимо, и два века назад дворянство на материке обладало значительным влиянием. Бесспорная элита общества. После Апокалипсиса власть герцогов и маркизов усилилась. Обладая большими средствами, знать быстро набрала огромную армию. Подчинить разрозненных людей труда не составило. Многие права и свободы оказались забыты. Человек привыкает ко всему.

— Бог мой, как же мы несовершенны, — крестясь, прошептал поляк.

Преодолев около пятидесяти километров, Эдуард решил остановиться на ночлег. Он очень внимательно относился к своему здоровью и не хотел переутомляться. Процессия въехала в крупный поселок, насчитывающий не меньше двух сотен домов.

Следуя по центральной улице, земляне с интересом читали вывески. Здесь была парикмахерская, библиотека, магазины, кузница. Чувствовались признаки развивающейся цивилизации.

Мимо постоянно сновали прохожие, гремели колесами повозки и коляски, одиночные всадники спешивались и вели лошадей под уздцы.

Путешественники находились в непосредственной близости от столицы. Основное население Ричмона составляли рыбаки и крестьяне, но и ремесленные лавки не являлись редкостью.

Чуть в отдалении, на небольшом пригорке, отчетливо виднелось древнее четырехэтажное здание. Оно сильно полиняло, часть окон зияло пустотой, обвалились изящные лепные балконы. Тем не менее, строение придавало окружающей местности определенный колорит. Наверное, в нем когда-то размещался санаторий или пансионат для курортников. Теплая погода, ласковое море, великолепные пейзажи. Что еще нужно для полноценного отдыха?

После Судного дня многие находившиеся здесь люди остались в Ричмоне, создав новое крупное поселение. Ведь судя по зданиям, лишь некоторые из них построены до катастрофы.

Все остальные дома стали следствием постепенного увеличения численности городка.

В самом центре Ричмона располагался никак не гармонирующий с окружающей обстановкой мощный частокол. По периметру стояли наблюдательные вышки на которых несли службу часовые. За крепкой стеной укрывался военный гарнизон, заодно выполнявший и полицейские функции.

Именно сюда свозили собранное продовольствие, а затем отправляли его в Мендон. Солдаты в мрачной темно-серой форме являлись особой структурой в армии герцога. В ее задачу входила охрана и конвоирование преступников, сбор налогов, подавление крестьянских мятежей. Одним словом — грязная и неблагодарная работа.

Останавливаться возле гарнизона представитель герцога не стал. Карета проехала еще около ста метров и замерла возле каменного двухэтажного здания с широкой лестницей.

Скорее всего, два века назад оно служило в качестве ресторана или клуба для танцев. Отдыхающие могли посидеть здесь, купить что-то необходимое, не отходя далеко от пляжа.

Судя по огромной бетонной площадке перед строением и отличной дороге, уходящей на юг, это место пользовалось большой популярностью.

Тут же находилась стоянка электромобилей для путешествующих туристов и, возможно, мотели, которые не сохранились.

В любом случае, тасконцы поддерживали основное строение в идеальном порядке. Лестница начищена до блеска, клумбы с цветами ухожены, а окна сверкают чистотой стекол.

Между этажами отчетливо виднелась гигантская надпись «У океана».

Как только кавалькада остановилась, из гостиницы выбежал мальчуган в желтом костюме и услужливо открыл дверцу кареты. Эдуард ступил на землю, потянулся и, привычным жестом потрепав паренька по щеке, спросил:

— Как дела, Макс?

— Отлично, господин граф, — вымолвил мальчик. — У нас все приготовлено к вашему приезду. Накрыть в комнате или в общем зале?

Дворянин обернулся к чужеземцам и задумчиво потер подбородок. Общество грубых солдат его не особенно привлекало. В конце концов, пусть с этими мужланами разбирается герцог.

— В комнате, — махнул рукой Эдуард. — Сервировка обычная…

Подобных полуфраз для слуги было вполне достаточно. Видимо, граф бывал в данном заведении нередко. Здесь отлично знали его вкусы и желания. Пока граф прохаживался возле лестницы, четверо гвардейцев взяли лошадей под уздцы и увели в стойло. Остальные воины внимательно наблюдали за улицей. Слегка растерявшиеся путешественники неторопливо направились к неказистому дому с вывеской «Пекарня». Но не успели земляне пройти и десяти метров, как их тут же догнал офицер охраны.

— Господа, — вежливо произнес унимиец. — Уходить в поселок категорически запрещено. Кроме того, не рекомендуется вести разговоры с местными жителями. Я головой отвечаю за вашу безопасность и прошу не осложнять мне жизнь. Пока отряд находится на положении…

Невольно гвардеец замялся, не решаясь закончить Фразу. Тино пришел ему на помощь и добавил:

— … пленников.

— Нечто в этом роде, — ловко вывернулся тасконец. — Все зависит от решения герцога. Надеюсь, оно будет благожелательным.

Офицер очень уважительно относился к своим подопечным. Солдаты умеют ценить доблесть и храбрость.

Случай с маркизом Сонторо заставил унимийца взглянуть на чужаков иными глазами. Решиться на поединок в незнакомой стране с отчаянным дуэлянтом могут лишь уверенные в себе люди.

Вскоре двери гостиницы раскрылись настежь, и к графу выбежал толстый розовощекий мужчина лет пятидесяти.

Он почтительно поклонился дворянину и что-то учащенно забормотал. В ответ Эдуард снисходительно улыбнулся и похлопал ричмонца по спине.

Хозяин заведения даже не разогнулся. Его доход во многом зависел от покровительства и щедрости подобных высокопоставленных особ, а потому в эпитетах и комплиментах тасконец не стеснялся.

Представитель герцога, не спеша, поднялся по лестнице и вошел в зал. За ним двигались гвардейцы и путешественники.

Граф повернулся к наемникам и с озабоченным видом проговорил:

— К сожалению, я вынужден вас покинуть. Государственные дела не терпят отлагательства. Надеюсь, ужин не покажется скучным…

— Мы очень расстроены, — поддерживая этикет, вымолвил Храбров. — Но интересы страны гораздо важнее нашего скромного общества.

— Благодарю за понимание, — кивнул головой унимиец.

Довольный столь быстрой развязкой, Эдуард стремительно проследовал в левую половину зала. Там находилась еще одна дверь, за которой он и скрылся. Возле нее тотчас встали четыре охранника. Хозяин гостиницы кому-то призывно махнул рукой. Покачивая бедрами, к гвардейцам приближалась высокая красивая брюнетка в ярко-зеленом декольтированном платье. Солдаты пропустили женщину в комнату дворянина беспрепятственно.

— Черт подери, мне бы такие государственные дела, — иронично заметил самурай. — Граф знает, как надо заботиться о своем народе. Вкус у него явно неплохой.

Друзья рассмеялись и направились к ближайшему столу. Двести лет назад заведение наверняка пользовалось успехом. Зал был просто огромным.

И хотя по размерам помещение уступало «Прибою» Фолса, оно, тем не менее, производило весьма благоприятное впечатление.

Здесь отсутствовала присущая Оливии развязность, грубоватость и излишняя откровенность. Все чинно, строго и даже аскетично.

Четыре идеально выровненных ряда столиков, небольшая полукруглая эстрада и восемь огромных хрустальных люстр.

Общую картину несколько портили прикрепленные к стенам факелы. Подача электричества в поселение после ядерной катастрофы прекратилась.

В потолке виднелись широкие прямоугольные проемы, перекрытые прочным прозрачным пластиком.

Удивительно, но материал выдержал испытания временем. Древние тасконцы умели строить.

Воины устроились на мягких удобных стульях и терпеливо дожидались ужина. Его принесли две молодые девушки.

Тасконки с интересом рассматривали новых посетителей. Особый колорит землянам придавал солдат-гвардеец, стоящий неподвижно в стороне и не спускающий глаз с чужаков.

Блюда оказались не столь вкусны, как в гарнизоне Картера. Гостям приходилось довольствоваться тем, что подадут.

Однако голод путники утолили. Воржиха и Аято начали налегать на вино. Кисловатое, но достаточно крепкое, оно понравилось наемникам. Вскоре Вацлав и Тино изрядно захмелели.

Спустя примерно час зал начал заполняться. К удивлению воинов посетителей оказалось довольно много. Само собой, крестьяне и ремесленники сюда не заглядывали. Для бедного люда есть заведения попроще.

Почти треть столиков занимали офицеры. Синие, зеленые, серые, черные мундиры так и мелькали перед глазами.

Словно мотыльки из мрака на свет вылетели представительницы самой древней профессии. Работы им предстояло немало. Мужчин в ресторане было значительно больше, чем женщин.

Между тем, на эстраду вышли четыре музыканта и девушка. Пару минут они готовились, а затем унимийка запела.

Под сводами гостиницы зазвучал волшебный, чарующий голос. Легко и непринужденно тасконка вытягивала невероятные ноты. Уже после первой песни грянул гром аплодисментов, а какой-то офицер бросился целовать девушке руки. Друзья тотчас усадили подвыпившего товарища.

Постепенно публика подсаживалась поближе к эстраде. Стало понятно, почему в зале так много людей. Юная певица приносила хозяину заведения огромную прибыль.

Отставив в сторону бокалы, земляне с восхищением слушали унимийку.

Путешественники даже не заметили приблизившегося к столу командира гвардейцев. Понизив голос, тасконец попросил чужестранцев удалиться в свою комнату.

Возражать не имело смысла. Воины неторопливо двинулись вслед за офицером.

В отличие от графа наемники направились не налево от входа, а направо. Видимо, дворяне в гостинице пользовались особыми привилегиями. Впрочем, землян это ничуть не задело.

Комната оказалась достаточно просторной, в ней размещалось ровно четыре кровати. Судя по расположению, часть мебели появилась здесь только сейчас, по приказу гвардейца. Он прекрасно разбирался в своем деле и распылять силы не хотел. Половина его солдат несла службу у спальни Эдуарда, половина охраняла чужаков.

Растянувшись на мягкой постели, Воржиха благодушно сказал:

— Вот это жизнь! Ни тебе голода, грязи, тяжелых переходов, крови и сражений. Хорошая еда, вино, женщины… Что еще нужно человеку для счастья.

— А как же твоя вера? — иронично спросил японец. — Прелюбодейство — тяжкий грех. Гореть тебе Вацлав, в адском пламени.

— Верно, — согласился поляк. — Но ведь никто не знает, сколько нам осталось жить. Так почему я должен упускать маленькие невинные радости. Где справедливость?

— Хватит болтать чепуху, — вмешался Олесь. — Господь без нашей помощи разберется в человеческих грехах. Я думаю о другом… Девушка пела просто замечательно. Отряду стоило побывать в Ричмоне хотя бы из-за нее. Подобные таланты встречаются нечасто. Вроде бы мелочь, а на душе приятно.

Граф Эдуард любил поспать. Земляне уже давно поднялись, позавтракали, а ему еще только понесли кувшин для умывания.

Ожидание продлилось около двух часов.

Выходить из здания путешественникам запретили, и наемники коротали время за карточным столом. Успех, как обычно, сопутствовал Аято. Самурай играл великолепно и с легкостью обдирал своих противников. По сути дела, все золото отряда давно уже принадлежало Тино.

Неожиданно два гвардейца устремились к входной двери. Следом за ними направился и офицер. Значит, путешествие скоро продолжится.

В зал неторопливо вошел представитель герцога. Дворянин был в новом темно-коричневом костюме, отлично выбрит и в превосходном настроении. Ночь он провел неплохо.

— Как себя чувствуете, господа? — спросил граф. — Надеюсь, выспались хорошо?

— Великолепно, — ответил Храбров. — Мы бы хотели вас поблагодарить за доставленное удовольствие. Вчера здесь пела девушка. Изумительное исполнение.

— О, да, — расплылся в улыбке дворянин. — Лина — настоящая жемчужина Ричмона. Пока хозяину заведения удается ее скрывать, а я не вмешиваюсь. Многие офицеры специально приезжают сюда, чтобы послушать красавицу. Но, думаю, долго это не продлится. Рано или поздно девушка окажется в столице. Там публика побогаче.

Теперь стало понятно, почему толстяк столь услужлив. Певица приносит ему доход, а Эдуард хранит тайну от брата и его приближенных. Роскошный ужин и куртизанка являлись платой за молчание. Обе стороны подобная сделка устраивала.

Выйдя на лестницу, граф окинул взглядом площадь, повернулся к воинам и громко сказал:

— Отличный день. Часа три, и мы в Мендоне. Сегодня вы предстанете перед герцогом. Это высокая честь. Не каждый удостаивается ее.

Эдуард сел в карету, путники разместились в коляске, а гвардейцы вскочили на коней. Кавалькада довольно резво двинулась вперед. Объяснялся данный факт просто.

Теперь процессия следовала по древнему шоссе. Как и на Оливии, оно покрылось слоем грунта, заросло, но по-прежнему оставалось идеально ровным. Выбоины и ямы почти отсутствовали. Скорость быстро возрастала.

Стало ясно, что представитель герцога ошибся. Путешественники добрались до столицы гораздо быстрее. Уже через полтора часа к коляске подъехал офицер и, Указав рукой на север, громко крикнул:

— Мен дон!

Невольно земляне поднялись со своих мест. Увиденное поразило наемников. Перед ними предстал огромный город, очень похожий на земные аналоги.

— Господи, как дома, — вырвалось у Вацлава.

Приближаясь к столице герцогства, воины удивлялись все больше и больше. Судя по возведенным сооружениям, местные правители начали строить укрепления не меньше века назад.

Они соблюдали строгие правила. Сначала крутой вал, затем глубокий, соединенный с океаном и заполненный водой, ров, и, наконец, массивные каменные стены. Сколько их, путники пока не знали. Высота первой колебалась в пределах от двенадцати до пятнадцати метров.

Оборонительные сооружения производили сильное впечатление. Земляне прекрасно понимали, что укрепления тянутся вокруг города не на один километр. На равных расстояниях друг от друга находились квадратные башни. Они не давали противнику возможности быстро овладеть защитной стеной.

— Черт подери! — выругался Тино. — А здесь проходят нешуточные войны. Наши приключения на Оливии меркнут в сравнении с унимийскими сражениями. Наска и в подметки не годится Мендону. Мы так гордились ее штурмом… Глупцы!

— Да, масштабы здесь иные, — согласился Олесь. — В столице герцогства наверняка проживает не меньше ста тысяч человек. Есть из кого набрать боеспособную армию.

Между тем, кавалькада преодолела последние километры и подъехала к подъемному мосту. Только теперь земляне сумели по достоинству оценить объем проведенных тасконцами работ. Ширина рва достигала десяти метров, и переплыть его было нелегко. Ведь сверху на штурмующих город врагов обрушатся камни, копья, стрелы. Не исключено, что у унимийцев сохранились и гранаты.

— Подобные крепости без артиллерии не взять, — задумчиво произнес Воржиха.

— А ее у местных армий как раз и нет, — усмехнулся японец. — В противном случае сооружения долго бы не простояли. Зато аланцы быстро разберутся с Мендоном.

Спорить с Аято никто не захотел. Процессия остановилась, и от ворот к ним направился офицер в сером мундире. Навстречу охраннику поскакал командир конвоя. Несколько резких грубоватых реплик, и кучера звонко хлестнули лошадей плетьми. Животные тотчас сорвались с места. Спустя пару секунд путники въехали в столицу.

Второй стены в Мендоне не оказалось. Сразу за укреплениями начинались кварталы городской бедноты. Крошечные деревянные домики, дешевые торговые лавки и грязные дурно пахнущие кабаки.

Довольно скоро земляне сделали еще одно удивительное открытие. На западе возле океана находились массивные неуклюжие здания с высокими трубами. Из них валил густой белый дым. В том, что это заводы, воины не сомневались. Жить на запасах двухсотлетней давности тасконцы не могли, и потому наладили простейшее производство. Какое? Гадать было сложно, да и не имело смысла.

Значительно снизив скорость, кавалькада двинулась по узким мрачным улочкам. Они поражали своей оживленностью. Город буквально бурлил. Громко ругались женщины, торговец зазывал покупателей, то и дело раздавались звонкие удары по металлу.

Ужасная какофония с непривычки оглушала и действовала на нервы. Больше всего страдал Карс. Властелин не привык к такому шуму. Его чуткий слух приспособился к тишине пустыни, легкому шороху песка и протяжному свисту ветра. Массовые скопления людей вызывали у мутанта раздражение. Карс невольно даже зажал уши.

Между тем, внешний вид кварталов начал меняться. На пути все чаще попадались старинные каменные постройки.

Одни сохранились со времен Великой Цивилизации, другие возведены гораздо позже. В глаза сразу бросалась явная деградация в архитектуре. Изящные, легкие дома из бетона, стекла и пластика заменили грубоватые угловатые коробки.

Скрасить их ужасный вид оказались не в состоянии ни фигурные колонны, ни широкие лестницы.

В данном районе проживали достаточно обеспеченные горожане. Совершенно иная одежда и манера поведения. Люди гораздо сдержаннее, деликатнее, вежливее. Улица уже не представляла собой помойку. Возле некоторых зданий располагались маленькие садики с зелеными газонами и цветами.

Определенная частица древней культуры в унимийцах все же сохранилась.

Довольно скоро земляне догадались, что попали в черту Мендона, который существовал два века назад-Типичный курортный городок. Невысокие одно- и двухэтажные дома, огромное количество клубов, казино, ресторанчиков и гостиниц для отдыхающих. Когда-то туризм являлся основной статьей дохода нынешней столицы герцогства.

С тех пор утекло немало воды. Основная часть зданий сохранилась только благодаря мастерству строителей и качеству использовавшихся материалов. Но время беспощадно, и дома во многом потеряли свою былую красоту.

Количество военных на улице резко увеличилось. Догадаться о причинах труда не составило. В центре Мендона располагались армейские казармы. Еще одна примета боязни собственного народа. Графы, маркизы и бароны всегда держали преданную гвардию при себе. Других способов управления местное дворянство не знало.

Процессия миновала очередной квартал и подъехала к огромной неприступной башне.

Она возвышалась метров на двадцать. Сооружение имело большое количество бойниц и поражало своей мощью. Под прямым углом к башне в разные стороны уходили десятиметровые стены.

Это наверняка последний оплот обороны герцога. Ров возле замка отсутствовал, но тасконцы создали внушительную зону отчуждения.

В самом центре города по всему периметру стены на расстоянии в сто метров не было никаких построек. Естественно, открытое пространство великолепно простреливалось.

На северной оконечности отчетливо виднелась еще одна башня.

— Ромб, — вымолвил Тино. — Укрепления находятся точно по углам. Если честно, подобное расположение довольно ущербно. Хотя территория охвачена немаленькая.

Кавалькада вновь остановилась у ворот. Здесь службу несли гвардейцы в красных мундирах. Через плечо охранников переброшены автоматы. Прорваться внутрь замка не мог ни один всадник. Поперек прохода солдаты установили заграждение с острыми металлическими шипами.

Однако, узнав товарищей и карету графа, унимийцы тотчас убрали конструкцию. Тем не менее, темп движения резко упал.

Ехать быстро по внутренним улочкам экипажи оказались не в состоянии. Зато путешественники сумели хорошо разглядеть здания и людей. Между основным Мендоном и его замком лежала гигантская пропасть. Складывалось впечатление, будто наемники попали в другой мир.

Великолепные дома с колоннами, статуями и мозаикой на стенах, парки и сады с ухоженными дорожками и резными беседками, фонтаны с искрящейся изумрудной водой. Удивительная роскошь и вычурная красота буквально резали глаза.

Особо надо сказать об обитателях райского места. Дорогие костюмы, роскошные длинные платья, сверкающие в лучах Сириуса драгоценности. Вряд ли беды и страдания простого народа волновали дворян. У них совсем иные интересы. Наряды, сплетни, любовные романы и дворцовые интриги. Обычная великосветская суета.

Проехав вдоль стены, процессия замерла перед трехэтажным зданием голубого цвета с огромным количеством окон. Строение поражало своей нарядностью и чистотой. Нигде ни одного грязного пятнышка. В столь отличном состоянии дома на Тасконе встречаются редко. К воинам неторопливо подошел офицер конвоя и произнес:

— Господа, это конечная остановка. Граф отправился во дворец докладывать о прибытии, а гостей приказал разместить здесь. Думаю, вам понравится.

Только сейчас путники заметили, что карета Эдуарда исчезла. Грубые, плохо образованные солдаты мало интересовали унимийца. Наемники покинули коляску и зашагали к входу в здание.

Наибольшее впечатление на землян произвели двери. Огромные, в высоту не меньше трех метров, изготовленные из прозрачного пластика, они состояли из четырех элементов, вращающихся вокруг своей оси независимо друг от друга. Каждый посетитель выбирал собственное направление.

Воины вошли в здание почти одновременно. Следом за ними двинулся и гвардеец. Охранник сразу направился к мужчине в серебристой ливрее.

Тасконец смотрел на чужаков со снисходительным презрением, но уже после первых слов офицера спесь слетела с его лица, а губы расплылись в услужливой улыбке. Часто кивая головой, унимиец жестом подозвал к себе двух юношей лет шестнадцати, одетых в голубую униформу.

— Все улажено, — вымолвил гвардеец, возвращаясь к путешественникам. — Это самая дорогая и роскошная гостиница герцогства. В ней останавливаются послы, представители знатных родов соседних государств и богатые торговцы. О правилах вам расскажет распорядитель.

Охранник в знак прощания лихо козырнул. Как только он вышел, к землянам тотчас подбежал мужчина в ливрее. Почтительно поклонившись, тасконец любезно вымолвил:

— Мы очень рады гостям, особенно с далекого, неизвестного юга. Надеюсь, наши страны будут союзниками. В свою очередь, я и мои помощники постараемся сделать ваше пребывание в Мендоне приятным.

— Благодарю, — ответил самурай. — Дорога отряда в герцогство оказалась нелегкой.

— Понимаю, — проговорил распорядитель. — Сегодня во дворце назначен торжественный прием. Правитель хочет лично побеседовать с отчаянными путешественниками. Это великая честь! Не желаете ли сменить одежду? У меня есть сотни отличных костюмов. Портные подгонят их буквально за пару часов.

Чуть подумав, Олесь ответил отрицательно:

— Ну нет, тогда группа станет похожа на местных придворных вельмож. Кроме того, представляя родную страну, всегда лучше остаться самим собой. В Энжеле нет подобной роскоши. Такое великолепие нам не по карману…

На лице унимийца отразилось снисходительное превосходство.

Он был представителем богатой и сильной державы. Его буквально распирало от высокомерия. Еще бы! Ведь только им удалось сохранить величие древней цивилизации.

И то, что мужчина всего лишь лакей, вынужденный пресмыкаться перед господами, не имело ни малейшего значения.

— Справа находится ресторан, — начал пояснять распорядитель. — Расходы за ваше пребывание здесь взял на себя герцог. Можете не ограничивать себя в тратах. Впрочем, данная услуга не касается женщин. Необходимо специальное разрешение. Чистота нации, знаете ли… Тасконец многозначительно взглянул на Карса. В мутантах он разбирался неплохо. Местные жители научились определять отклонения от нормы.

— Дверь прямо ведет в казино, — продолжил унимиец. — Там есть некоторые развлечения, сохранившиеся с древних времен. Если будете играть в карты, предупреждаю, на большой кредит не рассчитывайте. Поймите правильно, шулеров в Мендоне хватает. Наказание за обман очень суровое, но существуют причины, по которым зло неистребимо.

— Мы умеем с ним бороться, — улыбнулся Аято.

— Тем лучше, — произнес тасконец. — Посыльный проводит вас в свои апартаменты. Я мог бы разместить группу по разным комнатам, но офицер не разрешил. Впрочем, тесноты вы не почувствуете. Дин!

Щелчок пальцев и юноша в униформе подбежал к землянам.

— Прошу следовать за мной, — отчетливо проговорил унимиец.

Из вестибюля наверх вела единственная лестница. Ее надо описать особо: белый мрамор тщательно отполирован, стены расписаны курортными пейзажами, через каждые пять ступенек на изящной подставке стоят красивые вазы. Даже два века назад эти предметы имели большую ценность.

В глаза сразу бросалось широкое напольное покрытие красного цвета, уложенное по центру лестницы, время и людские ноги его не пощадили, кое-где виднелись протертые места. Тем не менее, внешний вид ковра удивлял. Глубокий ворс, яркий цвет и поразительная чистота. Чтобы добиться таких результатов, служащим гостиницы пришлось немало поработать. Воины невольно посмотрели на запыленную после длинной дороги обувь. Ступая на самый край покрытия, наемники поднялись на второй этаж.

Вглубь здания уходил просторный коридор с огромным окном в конце помещения. Недостаток естественного света восполняли десятки свечей. Их вставляли в бронзовые канделябры, висевшие на стенах. Сразу понятно предназначение одного из заводов. Обеспечить собственной продукцией всю страну он, конечно, не в состоянии, но в замке на свечи не скупились.

Посыльный повернул в левый коридор. Боковых дверей в нем оказалось немного, что говорило об огромном размере номеров. Стены представляли собой сплошную линию зеркал. От количества отражений буквально разбегались глаза. Юноша остановился возле двери с цифрой двадцать шесть. Легкий поворот ключа, и замок открылся. Протянув брелок Храброву, тасконец вымолвил:

— Располагайтесь. Если что-то понадобиться — дерните за шнур. Я буду поблизости.

— В таком случае неплохо было бы пообедать, — заметил Вацлав.

— Будет исполнено, — отчеканил посыльный и бросился выполнять приказание.

— И куда ты его отправил, — упрекнул товарища Тино. — Могли бы и в ресторан сходить.

— Да я случайно, вырвалось как-то… — пожал плечами Воржиха.

Друзья вошли в номер и обомлели. Они ожидали чего угодно, но только не этого. Лучшие комнаты «Грехов и пороков» не шли ни в какое сравнение с подобной роскошью. Ковровый пол, дорогая мебель, роскошные мягкие диваны и кресла, на стенах картины и декоративные панно.

Рядом с гостиной находились две смежные комнаты. Одна служила спальней, другая рабочим кабинетом. Оформление помещений было выдержано в сдержанных пастельных тонах, что еще больше подчеркивало изящество общего стиля.

Подойдя к огромной кровати, японец осторожно сел на край белоснежного покрывала.

— Мне, наверное, это снится, — изумленно проговорил Аято. — Так не бывает. Мы попали в настоящий рай.

— Все реально, — возразил властелин. — Но, кроме рая, здесь есть и ад. За любое удовольствие приходится платить. Интересно, какой счет предъявят нам…

— Не имеет значения, — снисходительно улыбнулся самурай. — Надо жить сегодняшним днем. И для того, чтобы с чистой совестью упасть на мягкую постель, придется привести себя в порядок. Мы сейчас ничем не отличаемся от дикарей из лесов Лусвила.

— Что ж, поищем умывальники, — рассмеялся русич. — В Морсвиле из кранов обычно сыпался песок.

Предположение Храброва оказалось ошибочным. В Мендоне о комфорте постояльцев заботились гораздо лучше.

Стоило землянам открыть дверь в ванную, как стало ясно — она используется по назначению. И пол, и стены, и потолок сверкали идеальной белизной. Тино подошел к душу и открыл сразу два крана. На него обрушился поток воды.

— Черт подери! — воскликнул японец. — Она теплая!

Потрогав струю рукой, Олесь подтвердил:

— Действительно. С подачей разобраться несложно. Перепад высот, насосы, дешевая рабочая сила. А вот нагрев…

— Плевать! — закричал Тино, сбрасывая куртку и расстегивая штаны. — Я моюсь первым. Наконец-то почувствую себя человеком.

Русич стоял у окна и задумчиво смотрел на раскидистые деревья парка, яркую зелень кустарников и ровные линии дорожек. Что ждало землян во дворце герцога, Олесь не знал. Их легенда не столь уж безукоризненна. Если обман вскроется, беды не миновать. Но риск неизбежен.

Где- то на западе в поисках хранителей движется отряд Стюарта. Не менее сложная задача выпала и на долю группы де Креньяна.

Последствия ядерной катастрофы непредсказуемы. Центральная часть материка может оказаться совсем иной, чем побережье. Путь на север нелегок и тернист. Увидятся ли друзья вновь? Этого не знает никто. Оставалось лишь надеяться и верить в удачу…