Розділ І. МЕТОДИКА ВИКЛАДАННЯ

Дата добавления: 2015-10-19; просмотров: 662

Вопросы, которые мы задаем себе, другим людям, обществу, пожалуй, нельзя уложить в какие-либо рамки классификации, типологии, систематического ряда. Они настолько разнообразны, умны и противоречивы, риторичны и глубоки, что в одном слу-282

чае даже не требуют никакого ответа, в другом ставят в тупик опрашиваемого, в третьем вызывают шок и удивление своей па­радоксальностью. Вопросы бывают вечными и философскими, детскими и журналистскими, научными и наивными, программ­ными и анкетными. Да каких только нет! И далеко не все они вызваны нашим любопытством, стремлением узнать новое. Иног­да они вызывают растерянность, желание поставить оппонента в тупик, расставить ловушки, вызвать смущение.

Очень важно проанализировать это разнообразие и определить, что же можно спрашивать в социологическом исследовании, а чего нельзя ни при каких условиях. Это сложное дело — искусство за­давать вопросы. Надо знать, какие именно, кому именно, в ка­ком месте и в какое время. Казалось бы, что может быть проще, чем задать вопрос? Мы задаем их окружающим по нескольку де­сятков в день. Но всегда ли мы получаем правильный ответ? А это уже зависит от того, умеем ли мы правильно задавать вопросы. В повседневной жизни всегда есть возможность переспросить, уточнить, вступить в диалог. Другое дело — опросы населения/ Вопросы уже есть в анкете, и интервьюер обязан прочитать их так, как они записаны, ничего не добавляя и не убавляя. И именно от того, как составлена анкета, как сформулированы в ней вопросы, и даже от того, в каком порядке они заданы, зависит вероятность получить достоверную информацию от опрашиваемых людей².

Если вас разбирает любопытство, куда движется Россия или почему она не может догнать развитые страны, то задавать подоб­ные вопросы пешеходам на улице либо экспертам, затокам свое­го дела, бессмысленно. На них нет прямого ответа, и никогда не будет: сколько людей, столько и точек зрения. Хотя, несомнен­но, это один из самых социологических вопросов.

Он не по зубам не только эмпирическим методам, но и обще­социологической теории. И подобных вопросов великое множе­ство. Они очень интересны, может быть, интереснее большинства других, но социологу-эмпирику придется от них отказаться.

Даже более конкретные вопросы придется вывести за рамки опросного метода. Если вы решили узнать, какие причины вызы­вают пьянство (коррупцию, проституцию, преступность и т.п.) в современном обществе, то в одном исследовании ответа не полу­чить. Вопрос слишком сложный, а ответ на него давно известен, надо только почитать литературу, обобщить точки зрения и уста­новить список факторов. Сотни, если не тысячи эмпирических исследований проведено в нашей стране за последние 25 лет. Опи-

сали, выяснили и установили, кажется, все причины пьянства. Но оно как существовало, так и существует ныне. Спрашивается, за­чем тратить дополнительные средства на исследование, если его практический эффект равен нулю?

Знать, чем завершится исследование, что именно оно поможет выяснить, можно ли применить полученные знания — проблемы не менее важные, чем правильная операционализация понятий, составление инструментария и выборки, в которых видят наиболь­шие трудности большинство начинающих социологов.

При составлении анкет главное внимание обычно уделяют со­держательным аспектам — переводу программных вопросов в тех­нические (анкетные). Не начинать проведение эмпирического исследования лучше с грамотно сформулированного программно­го (исследовательского) вопроса. С чем в наибольшей степени индентифицируют себя наши современники — с обществом, на­цией, семьей? Как формируются незримые колледжи и научные сети коммуникации? Как трудоустраиваются беженцы на новом месте? Подобные вопросы вполне могут стать программными и служить отправной точкой для заманчивого научного путешествия в незнакомый социальный мир.

В отличие от них анкетные вопросы более конкретны, призем­ленные, нацелены на одну черту, процесс, факт, явление. Какие газеты Вы предпочитаете читать? Сколько у Вас детей? Каков был семейный доход в прошлом месяце? Употребляете ли Вы спирт­ные напитки? Имеете ли проездной билет на автобус?

Смело включайте такие вопросы в свою анкету и получите ис­черпывающие ответы, совокупность которых позволит вам опи­сать социальное явление с разных сторон или на различных уров­нях глубины.

Первый совет: вначале четко разведите программный и анкетный вопрос, затем найдите эффективную технологию перевода первого в совокупность вторых.

Заполненные анкеты обрабатываются на компьютере, после чего социолог, применяя методы математической статистики, выявляет корреляцию между различными переменными, устанав­ливает средние, медианные и другие значения, которые свидетель­ствуют о характере тех тенденций, которые в качестве гипотезы предполагались в теоретической части программы социологичес­кого исследования.

Прежде чем перейти к формулировке анкетного вопроса, надо еще раз для себя выяснить, все ли аспекты проблемы охвачены и

чае даже не требуют никакого ответа, в другом ставят в тупик опрашиваемого, в третьем вызывают шок и удивление своей па­радоксальностью. Вопросы бывают вечными и философскими, детскими и журналистскими, научными и наивными, программ­ными и анкетными. Да каких только нет! И далеко не все они вызваны нашим любопытством, стремлением узнать новое. Иног­да они вызывают растерянность, желание поставить оппонента в тупик, расставить ловушки, вызвать смущение.

Очень важно проанализировать это разнообразие и определить, что же можно спрашивать в социологическом исследовании, а чего нельзя ни при каких условиях. Это сложное дело — искусство за­давать вопросы. Надо знать, какие именно, кому именно, в ка­ком месте и в какое время. Казалось бы, что может быть проще, чем задать вопрос? Мы задаем их окружающим по нескольку де­сятков в день. Но всегда ли мы получаем правильный ответ? А это уже зависит от того, умеем ли мы правильно задавать вопросы. В повседневной жизни всегда есть возможность переспросить, уточнить, вступить в диалог. Другое дело — опросы населения/ Вопросы уже есть в анкете, и интервьюер обязан прочитать их так, как они записаны, ничего не добавляя и не убавляя. И именно от того, как составлена анкета, как сформулированы в ней вопросы, и даже от того, в каком порядке они заданы, зависит вероятность получить достоверную информацию от опрашиваемых людей².

Если вас разбирает любопытство, куда движется Россия или почему она не может догнать развитые страны, то задавать подоб­ные вопросы пешеходам на улице либо экспертам, затокам свое­го дела, бессмысленно. На них нет прямого ответа, и никогда не будет: сколько людей, столько и точек зрения. Хотя, несомнен­но, это один из самых социологических вопросов.

Он не по зубам не только эмпирическим методам, но и обще­социологической теории. И подобных вопросов великое множе­ство. Они очень интересны, может быть, интереснее большинства других, но социологу-эмпирику придется от них отказаться.

Даже более конкретные вопросы придется вывести за рамки опросного метода. Если вы решили узнать, какие причины вызы­вают пьянство (коррупцию, проституцию, преступность и т.п.) в современном обществе, то в одном исследовании ответа не полу­чить. Вопрос слишком сложный, а ответ на него давно известен, надо только почитать литературу, обобщить точки зрения и уста­новить список факторов. Сотни, если не тысячи эмпирических исследований проведено в нашей стране за последние 25 лет. Опи-

сали, выяснили и установили, кажется, все причины пьянства. Но оно как существовало, так и существует ныне. Спрашивается, за­чем тратить дополнительные средства на исследование, если его практический эффект равен нулю?

Знать, чем завершится исследование, что именно оно поможет выяснить, можно ли применить полученные знания — проблемы не менее важные, чем правильная операционализация понятий, составление инструментария и выборки, в которых видят наиболь­шие трудности большинство начинающих социологов.

При составлении анкет главное внимание обычно уделяют со­держательным аспектам — переводу программных вопросов в тех­нические (анкетные). Не начинать проведение эмпирического исследования лучше с грамотно сформулированного программно­го (исследовательского) вопроса. С чем в наибольшей степени индентифицируют себя наши современники — с обществом, на­цией, семьей? Как формируются незримые колледжи и научные сети коммуникации? Как трудоустраиваются беженцы на новом месте? Подобные вопросы вполне могут стать программными и служить отправной точкой для заманчивого научного путешествия в незнакомый социальный мир.

В отличие от них анкетные вопросы более конкретны, призем­ленные, нацелены на одну черту, процесс, факт, явление. Какие газеты Вы предпочитаете читать? Сколько у Вас детей? Каков был семейный доход в прошлом месяце? Употребляете ли Вы спирт­ные напитки? Имеете ли проездной билет на автобус?

Смело включайте такие вопросы в свою анкету и получите ис­черпывающие ответы, совокупность которых позволит вам опи­сать социальное явление с разных сторон или на различных уров­нях глубины.

Первый совет: вначале четко разведите программный и анкетный вопрос, затем найдите эффективную технологию перевода первого в совокупность вторых.

Заполненные анкеты обрабатываются на компьютере, после чего социолог, применяя методы математической статистики, выявляет корреляцию между различными переменными, устанав­ливает средние, медианные и другие значения, которые свидетель­ствуют о характере тех тенденций, которые в качестве гипотезы предполагались в теоретической части программы социологичес­кого исследования.

Прежде чем перейти к формулировке анкетного вопроса, надо еще раз для себя выяснить, все ли аспекты проблемы охвачены и 284

в то же время нет ли лишних вопросов, кому конкретно адресо­вана анкета. Составьте небольшую таблицу по своему усмотрению и выбору. Она прояснит вам суть дела и поможет в дальнейшем. Это своего рода мини-программа.

После этого можно приступить к следующему этапу — сфор­мулировать вопросы, отшлифовать выражения, установить после­довательность вопросов в анкете. Надо помнить правило: «содер­жание вопроса интересует прежде всего исследователя, а формы, язык, стиль — респондента». Вас интересует уровень осведомлен­ности человека, а ему как раз очень неудобно признаваться в этом. Значит, замаскируйте свое намерение, сформулируйте его в об­текаемом и приемлемом для вашего собеседника виде (например, вместо открытого задайте закрытый вопрос или замените прямой на косвенный).

При конструировании вопросов часто нарушается одно из обя-зательных условий: соответствие формулировки вопроса исследо-вательской задаче. При этом происходит не всегда осознаваемая исследователем подмена информации о знаниях людей данными о том, как они сами их оценивают.

Анкетный вопрос — основной инструмент социолога для по-лучения информации. Хотя вопросно-анкетная, т.е. диалоговая, форма общения привычна и доступна многим, но понимание воп-роса как исследовательского инструмента сталкивается с серьез-ными трудностями. Например, для большинства начинающих характерно преувеличение познавательных возможностей методов опроса. Им кажется, что нет проблем, которые не могут быть ре-шены методом опроса, сюда же относится и тот энтузиазм, с ка-ким заказчики и респонденты «редактируют» социологические анкеты, руководствуясь самыми добрыми побуждениями. Требу-ется не только знание специальной литературы, но и значитель-ный опыт, чтобы понять всю сложность таких проблем.

Социологическая анкета (как и план интервью) — это не про|-сто совокупность, конгломерат вопросов, а определенным образом организованная исследовательская, познавательная ситуация.По-знавательные возможности анкетного вопроса зависят не только от контролируемых факторов, скажем, профессиональной подготов-ки социолога, которую можно повысить, или времени, затрачива-емого на тщательную разработку проекта анкеты, которое можно увеличить. Есть и неконтролируемые факторы, к которым следует отнести обыденное сознание — общая для ученого и обывателя (рес-пондента) сцена, на которой разыгрывается эмпирическое действо.

Анализируя эту проблему, один из самых авторитетных специ-алистов по методике опросов О.М. Маслова, в частности, указы-

вает, что социолог в ряде случаев обращается к практическому обыденному сознанию в поисках таких форм знания, которые не свойственны природе последнего. «Он может пытаться обнару­жить на уровне обыденного сознания некоторые концептуальные представления по поводу предмета опроса (например, концепции жизни), сформированные по аналогии с принципами научного познания, тогда как специфика познания на уровне повседневной деятельности состоит в том, что оно неразрывно связано с огра­ниченным кругом конкретных жизненных ситуаций, а его резуль­таты оформляются не в виде концепций, а в форме «рецептов», советов, суждений, обеспечивающих принятие решений в повто­ряющихся житейских ситуациях. В данном случае познавательная задача, поставленная социологом без учета специфики обыденного сознания, приводит к получению неадекватной информации»³.

Иными словами, хотя сцена у социолога и респондента одна и та же, пьесы, в которых им приходится участвовать на протяже­нии жизни, могут оказаться разными. Одинаковые законы сцены и законы жанра, но разные — режиссеры, жизненный опыт, мес­то его приобретения (высший или низший класс, образованная среда или мир простолюдинов), содержание пьесы.

Проектируя методику опроса, социолог вспоминает все, чему его учили в вузе или чему он научился самостоятельно: требова­ния научного метода, правила составления выборочной совокуп­ности, грамотное составление анкеты и формулировка вопросов. Но всего предугадать он не в силах. Спрашивая респондента, на­пример, о величине семейного бюджета, ученый получает ответы типа «у меня семья есть, а бюджета нет», «из бюджета государство нам деньги не выделяет», «бюджет у меня и моей жены разный» и т.п. Социолог и не предполагал, что столь понятный термин может быть кому-то неизвестным, содержать трудности при его понимании или скрытые ловушки при его операционализации. Но оказывается, исследователь и респондент обитают в разных лиг-вистических вселенных, а смысл слов можно определить только относительно системы координат своей вселенной. В чужой он будет иным. Согласно гипотезе лингвистической относительнос­ти Б. Уорфа, люди, говорящие на разных языках, по-разному пред­ставляют себе объект, обозначаемый словом⁴.

Познавательные возможности анкетного метода ограничены рамками вселенной. Вполне вероятно, что при переходе в другую

вселенную надо менять не только конструкцию инструмента, но и смысл используемых слов. Социологи, изучающие обществен­ное мнение, вообще стоят перед неразрешимой загадкой: что они изучают на самом деле — свое научное отражение в реальном мире людей или действительные напластования объективно существу­ющих стереотипов и предрассудков здравого смысла?

Если объект исследования имеет собственный язык, который организует прилегающее к этому объекту пространство, содержит собственную прагматику и, соответственно, создает собственные модели объяснения мира, то как проникнуть в этот мир ученому, во-первых, не нарушив целостности и самобытности этого мира, во-вторых, сохранив особенности и разрешительную силу научного инструмента, представляющего совсем иной мир, другую вселенную?

Изучая общественное мнение, социолог так до конца никогда и не узнает, направлены ли проводимые исследования на пони­мание феномена, каковым является общественное мнение, или они лишь воспроизводят это мнение? Если под мощным элект­ронным микроскопом, имеющем сорокатысячную разрешающую способность, гибнут данные о координате элементарной частицы, хотя появляется возможность за счет подобной жертвы точно оп­ределить ее импульс, то какова цена научного подвига? Изучая или измеряя чужеродную органику, не разрушаем ли мы ее структуру необратимым образом?

Вполне может оказаться, что исследователь никогда не воспри­нимает изучаемый объект непосредственно, а лишь создает его приблизительную копию, весьма понятную ему, но весьма дале­кую от реального мира и непонятную этому миру. Научная мо­дель в таком случае будет истинной относительно научного мира и научного языка, но ложной относительно другой вселенной — жизни респондентов. Узнает ли себя респондент, взглянув на свое научное, усредненное в процентных долях отображение? Или для понимания самого себя ему вновь, как и при создании портрета, понадобится ученый-толмач?

В учебной и специальной литературе, посвященной методике составления социологических анкет, обобщены, кажется, все све­дения о реакции респондентов на отдельные разновидности фор­мулировок вопросов, суммировано все, что знает мировая наука о методической культуре. Тем не менее всего предусмотреть нельзя.

Большинство методических требований относится к смысло­вым, стилистическим, лексическим характеристикам вопросов, которые обусловлены различиями между языком научного и обы­денного знания. Одно из них касается необходимости учитывать компетентность и информированность респондентов о предмете

опроса. А познавательный потенциал конкретного вида анкетных вопросов? В какой мере он учитывается при разработке инстру­ментария?

Чем руководствуется социолог, выбирая форму вопроса: его эко­номичностью, познавательными возможностями или просто его популярностью? Хотя обычно рекомендуется в ходе пилотажа ста­вить сначала открытые вопросы, а затем на основе полученных от­ветов формулировать альтернативы закрытых вопросов, в жизни социологи ведут себя совсем иначе⁵. Начать с того, что пилотаж проводится редко. Кроме того, массовый, в большинстве своем неакадемический социолог предпочитает не сочинять, а брать у кого-то готовые вопросы, а они обычно имеют закрытую форму. Социологи гораздо чаще, чем нужно, предпочитают закрытые воп­росы: они экономичнее, легче при обработке, надежнее при интер­претации. По мнению О.М. Масловой, за высокой популярностью закрытых вопросов чаще всего скрыты критерии экономичности и организационной простоты, формулируемые на уровне здравого смысла. Критерии, связанные с качеством информации, учитыва­ются лишь в виде экспертных мнений, основанных на предшеству­ющем опыте и творческой интуиции исследователя⁶.

В пособиях по методике и технике социологических исследо­ваний приводится множество критериев, помогающих начинаю­щему социологу лучше оценить достоинства и недостатки, напри­мер, закрытых и открытых вопросов. Можно прочитать об орга­низационных, экономических или технических критериях, по которым преимущества закрытых вопросов кажутся очевидными на уровне здравого смысла, не требующими ни эксперименталь­ной проверки, ни особых доказательств. Действительно, кодировка вопросов в процессе опроса, быстрота их машинной обработки, снижение доли неответивших, более простая техника заполнения весьма значимы для социолога, ограниченного плановыми срока­ми, кадровыми и финансовыми ресурсами и т.д. Не случайно ав­торы большинства методических пособий единодушно высказы­ваются в пользу закрытых формулировок⁷.

Сложнее обстоит дело с оценкой влияния формы вопроса на качество получаемой информации. Здесь нужны методические эксперименты, а они в нашей стране проводятся крайне редко. Методисту необходимо на одной и той же выборке провести два

опроса — с открытыми и закрытыми вопросами, сравнить их меж­ду собой, сделать корректные выводы. А чтобы не ошибиться, провести еще несколько экспериментов на других выборках и с другими по содержанию (но не форме) анкетными вопросами и в конечном счете убедиться, что именно форма вопроса, а не воз­раст, пол или образование, равно как и не содержание вопросов, влияют на итоговые результаты. Например, чтобы получить ин­формацию по таким критериям, как соответствие формулировки вопроса и вариантов ответов тезаурусу и структуре сознания оп­рашиваемых, нужно провести пробное исследование. Вопросы, которые предстоит «закрыть», следует давать в открытой форме-это минимальное требование для решения подобной методичес-кой задачи. Для более глубокого обоснования вопроса по этим критериям необходимы специальные социолингвистические и психологические эксперименты. Аналогично проверяется качество вопросов по таким критериям, как соответствие вопроса компе-тентности опрашиваемых, возможностям их запоминания, пред-ставлениям о престиже и т.д.⁸ Только по соответствию вопроса социально-психологическим и языковым возможностям опраши- ваемых списки критериев качества включают 12—14 позиций.

Выходит дело, социолог, столкнувшийся с расхождениями на- учного и здравого смысла на уровне языка респондента и попытав- шийся преодолеть его при грамотной формулировке анкетных воп-росов, часто становится заложником второго лишь потому, что ему лень, нет времени или возможности провести пилотаж либо мето-дический эксперимент о преимуществах разных форм вопроса. Они выбирает самый легкий и не всегда самый продуктивный путь.

1.2. Функции анкетного вопроса

Анкетный вопрос, если он интересно и грамотно составлен» представляет маленький теоретический шедевр. Удачно по этому поводу выразился известный специалист по конструированию анкет Л.Я. Аверьянов: «Вопрос — это своеобразная микротеория, определенная система знания, которая одной частью (вопроси-тельной) описывает известное и в основном наше прошлое зна-ние, а второй частью (ответной) охватывает некоторое незнание,

т.е. то, что мы хотим узнать. Когда мы спрашиваем: «Колумб ли открыл Америку?», то здесь имеются известное (Америка откры­та), неизвестное — (кто открыл Америку) и гипотетическое зна­ние (предположение, что это сделал Колумб)»¹⁰.

Как и научная теория, если уж мы проводим такое сравнение, анкетный вопрос в социологическом исследовании несет в себе важные познавательные и прочие функции. У анкетного вопроса их три — индикаторная, коммуникативная и инструментальная¹¹. Это как бы должностные обязанности анкетного опроса. Он дол­жен выполнять их неукоснительно или хотя бы постараться вы­полнить как можно лучше. В противном случае не стоит надеять­ся, что социолог получит надежную информацию.

Индикаторная функция состоит в том, что вопрос обеспечива­ет получение искомой информации, а не какой-либо другой. По­добное требование может показаться тривиальным, если исходить опять-таки из житейских представлений, будто человек, задающий вопрос, знает, о чем спрашивает. Ведь человек в чужом городе не будет опрашивать прохожих о смысле жизни, если ему нужно выяснить путь до ближайшей столовой. Однако в социологичес­ком опросе соотношение искомой информации и анкетного воп­роса не столь очевидно. Например, в начале 1960-х гг. охотно за­давали вопросы о величине затрат времени на различные виды деятельности с учетом их регулярности, периодичности, частоты. Например, «Сколько примерно книг Вы прочитываете в течение года?», «Сколько часов в среднем в неделю Вы тратите на обще­ственную работу?». Однако сравнение ответов с результатами ис­следований бюджетов времени, основанных на ежедневной само­регистрации фактических затрат времени, показывало существен­ные расхождения. Оказалось, что вопросы типа «Сколько времени Вы тратите...» измеряют вовсе не фактические затраты времени, а их самооценку респондентом, которая далеко не всегда отвеча­ет фактическому положению дел. Вопрос здесь измеряет не изу­чаемую характеристику, а нечто другое.

Подмена индикаторов встречается значительно чаще, чем мож­но предположить. В исследовании образа жизни задавался откры­тый вопрос: «Что означает для Вас «хорошо жить»?» Содержание индикаторной функции данного вопроса состояло в выяснении «позитивной жизненной программы», «концепции жизни» опраши-

ваемых. Однако вопрос измерял не жизненную программу, а жи-тейскую ситуацию на момент опроса¹². Обеспечение индикаторной функции связано с обоснованием формулировки вопроса относи-тельно измеряемой характеристики (индиката). Когда индикат оп-ределен, то можно оценить, является ли сформулированный воп-рос его индикатором, может ли он дать искомую информацию. Рассмотрим вопрос: «Знаете ли Вы, сколько колонн объединяет Ваше автохозяйство (парк, автокомбинат)?» 1. Знаю. 2. Знаю по наслышке. 3. Не знаю. Если индикатом выступает самооценка респондента, то данная формулировка обеспечивает индикатор ную функцию. Если индикатом является информированность рес-пондента (фактическое знание), то формулировка не обеспечива-ет индикаторную функцию. Во-первых, респонденты, имеющие неверные знания, могут не подозревать об этом и отметят поэи-цию «знаю». Во-вторых, респонденты из престижных соображе-ний могут скрыть свою информированность. Таким образом, по-добная формулировка не дает искомой информации. Для ее по-лучения вопрос следует поставить в экзаменационной форме либо для смягчения контрольной ситуации разработать тест на изме-рение уровня информированности.

Способность вопроса изучать измеряемую характеристику, а не какую-либо другую, называется обоснованностью вопроса. Ее си-нонимами выступают понятия валидности и релеватности.

Применяется также априорное обоснование индикаторной функции вопроса (до начала исследования), которое основано на логических доказательствах связи индиката и индикатора через определение понятий. Кроме того, производится апостериорный контроль индикаторной функции вопроса с помощью анализа полученных ответов¹⁴. Возможно также обоснование индикатор-ной функции вопроса в пилотажном исследовании с помощъю методического эксперимента.

Коммуникативная функция вопроса обусловлена природой со-циально-психологического общения. Любой вопрос появляется только тогда, когда имеется его адресат, от которого получают информацию. В опросе коммуникативная функция обеспечивает связь между сознанием исследователя и обыденным сознанием респондентов. Достигается это при помощи перевода познаватель-

ной задачи вопроса на уровень обыденной лексики респондента. Адекватность перевода обеспечивается учетом социально-психо­логических особенностей опрашиваемого: его информированно­сти и компетентности, памяти и аналитических способностей. Критерием оценки коммуникативных возможностей вопроса вы­ступает однозначность понимания его смысла респондентами, искренность и достоверность ответов.

Инструментальная функция вопроса связана с соблюдением специальных требований, предъявляемых к его измерительным возможностям, построению шкал и индексов, формируемых на базе блоков вопросов. Речь идет о таких оценках, как точность и устойчивость измерений, проводимых с помощью вопросов шкального типа.

Выделение и оценка инструментальной функции вопроса свя­зана, во-первых, с освоением традиций психологической практики тестирования и психодиагностики. Эти традиции развивались па­раллельно с освоением психологами методов математической ста­тистики, применяемых для обработки и анализа результатов из­мерения психических и психофизиологических реакций¹⁵. Во-вто­рых, представления об инструментальной функции вопроса возникли в связи с адаптацией к социологии принципов метро­логии (науки о качестве измерения), сложившейся в рамках есте­ственных и технических наук¹⁶.

1.3. Логическая структура вопроса

Логическая структура вопроса определяется наличием в нем двух обязательных элементов: а) базисной информации о том, что известно; б) указанием на недостаточность известной информа­ции и необходимость ее восполнения или уточнения. Например, социолог задает вопрос: «Как Вы думаете, что мешает рабочим правильно отнестись к повышению норм выработки?» (после чего приводится список возможных причин). Базисная часть вопроса содержит следующую информацию, которая полагается известной: ^а) нормы выработки повышаются; б) все рабочие неправильно относятся к повышению норм выработки; в) существуют причи­ны, вызывающие неправильное отношение. Требуется выяснить

(искомая информация) мнение опрашиваемого о причинах непра-вильного отношения.

Из приведенного примера видно, что подобный вопрос, как и| большинство других, основан на предварительных предположени-ях о том, что именно известно автору вопроса и респонденту. Однако такие предположения не всегда правильны. В тех случа-ях, когда социолог ошибается в определении базисной части воп роса (известной информации), появляется «эффект внушения». Такой вид методической ошибки (внушающий вопрос) часто свя-зан с проявлением субъективного отношения социолога к пред-мету, о котором идет речь в вопросе. В нашем примере это про-является в оценочном суждении «все рабочие неправильно отно-сятся к повышению норм выработки». Содержание отрицательной оценки «неправильное отношение» имеет различный смысл для различных групп опрашиваемых и для самого социолога. Если часть респондентов не согласна с базисной частью вопроса (не считает, что все рабочие неправильно относятся к...), то они впол-не резонно сочтут, что вопрос к ним не относится, и не будут на него отвечать. Кроме того, возможно, что «неправильное отноше-ние к повышению норм выработки» будет воспринято как соци-ально неодобряемое поведение, а это приведет к неискренним ответам. Цена логической ошибки — снижение качества инфор-мации, ее недостоверность.

Возможность появления «эффекта внушения» бывает связана с утвердительными формулировками базисной части вопроса («Вы повышаете свою квалификацию?»), когда отрицательный ответ может неявно ассоциироваться с социально негативной оценкой Эффект усиливается, когда вопросам предпосылается специаль-ное вступление, раскрывающее установку исследователя: «Неправ-да ли, Вы повышаете свою квалификацию?» или «Развитие науч-но-технического прогресса требует постоянного повышения ква-лификации буквально от всех работающих. А когда Вы в последний раз повышали свою квалификацию?»

Иногда «эффект внушения» используется намеренно в качестве специального приема для снятия психологического барьера и по-лучения «острой» информации, которая может затрагивать пре-стиж опрашиваемых, их чувство самоуважения. Например, «Из-вестно, что даже в самых удачных семьях время от времени воз-никают конфликты по разным поводам. Бывают ли в Вашей семье неприятности или конфликты из-за следующих причин?». Здесь базисная часть вопроса направлена на снижение предполагаемо-го психологического барьера, содержание которого состоит в убеждении, что конфликт в семье — это плохо (стыдно, неприлич-

но). Это убеждение вовсе не способствует откровенной беседе с посторонним (интервьюером, анкетером).

Требования к базисной части вопроса таковы: а) ее информа­ция должна быть в равной степени известна и социологу и опра­шиваемому; б) она должна однозначно пониматься и социологом и респондентами; в) она должна быть свободна от влияния явных и неявных ожиданий социолога по поводу социально одобряемых и неодобряемых ответов.

Вторая группа логических ошибок вызывается нарушением связи базисной части вопроса с его второй частью (с указанием на неизвестную информацию и на область поиска ответов). Су­щественной особенностью вопросов, с которыми работает социо­лог, является создание во второй части указания на неизвестную информацию с вариантами возможных ответов. В разговорной речи вопросы задаются, как правило, в открытой форме, т.е. без указания возможных вариантов ответов.

Первоначально практика социологических опросов была свя­зана с применением открытой формы вопросов. Однако необхо­димость статистической обработки ответов потребовала унифика­ции высказываний, т.е. разработки закрытых вопросов. А это оз­начает стандартизацию второй части вопроса (области поиска ожидаемых ответов). Варианты ответов снабжают сейчас кодами, которые респондент обводит кружочками, выбирая то, что совпа­дает с его мнением. Опрос и кодировка ответов для обработки на ЭВМ объединены во времени для экономии труда кодировщиков.

Своеобразной платой за такую «рационализацию» стали логи­ческие ошибки при согласовании базисной и «надстроечной» ча­стей. Например, в вопросе «Приходится ли Вам работать сверху­рочно и в выходные дни?» (часто, редко, иногда) базисная часть включает два основания: сверхурочная работа и работа в выход­ные дни. А информация ожидается только по одному основанию, причем неизвестно, какому. Респонденты могут работать сверху­рочно, но не работать в выходные дни, и наоборот. Шкала воз­можных ответов не предусматривает соответствующих вариантов. Кроме того, респонденты могут часто работать сверхурочно, но редко — по выходным. Здесь одной шкалы недостаточно, в про­тивном случае ответ будет иметь более узкий смысл, чем базис­ная часть вопроса. Наконец, варианты ответов «редко» и «иног­да» трудно различимы по смыслу (они не содержат никаких эм­пирических критериев различения).

Третья группа логических ошибок связана с адресатом. Их рас­пространенность свидетельствует о том, что правила обыденного общения механически переносятся на конструирование в опросни-294

ке. В обыденной ситуации адресат полностью определен: к нему обращаются с вопросом. Социолог же при определении адресата исходит из более строгих требований, поскольку структура изучае­мого предмета (представленная в вопросах анкеты) не однозначно соотносится со структурой информированности респондентов. Ча­сто вопросы относятся к узким группам респондентов. В таком случае должны выполняться следующие требования: 1) обеспечи­вается возможность уклониться от ответа (варианты «не знаю», «не имею мнения», «затрудняюсь ответить»); 2) включаются вопросы-фильтры; 3) прямо обозначается адресат вопроса.

Возможность уклониться является принципиальным требова­нием. Оно позволяет выделить в совокупности опрашиваемых тех, кто считает себя некомпетентным. Среди социологов бытует мне-ние, будто не следует пользоваться неопределенными варианта-ми, поскольку респонденты «злоупотребляют» возможностью ук-лониться от ответа (а это затрудняет анализ и интерпретацию дан-ных). Однако возможность уклониться позволяет контролировать методическое качество вопросов. Напротив, ее отсутствие созда-ет опасность формального заполнения анкеты.

Указанные варианты ответов дают возможность разделить со-вокупность опрашиваемых на две группы: 1) располагающие ис-комой информацией и сообщающие ее социологу; 2) не распола-гающие ею или не пожелавшие ее сообщить. Если последняя груп-па достигает 15—20%, это тревожный сигнал для социолога, требующий методической доработки вопроса.