Мотивация и психологическая защита

Девиантное поведение с социологической точки зрения - это разновидность ролевого поведения, которая служит естественной реакцией человека на возникающее в обществе противоречия. Точно также как и его противоположность нормативное поведение - тоже вид ролевого поведения, в основании которого лежит конформизм, т.е. согласие с общепринятыми нормами. Девиантность может быть определена только относительно конформизма - соглашательства с существующими нормами.

Конформизм (от лат. Conformis - подобный) - податливость личности реальному или воображаемому давлению группы. Конформизм проявляется в изменении поведения и установок в соответствии с ранее не разделяемой позицией большинства. Различают внешний и внутренний конформизм, а также нонконформизм. Нонконформизм - несогласие, непринятие норм, ценностей, целей, доминирующих в конкретной группе или в конкретном обществе. Внешний конформизм - демонстративное подчинение личности мнению группы с тем, чтобы избежать давления группы. При этом человек продолжает внутренне сопротивляться общей точке зрения. Внутренний конформизм - действительное преобразование индивидуальных установок личности в результате принятия позиции окружающих. Конформизм противоположен девиатности. Конформизм = внутренний контроль. Девиантность означает его отсутствие, поэтому требуется внешний контроль. Кто такой преступник? Это человек без тормозов. Он не приемлем для общества.

Рис.3. Сферы контроля

В начале 1990-х годовС.А. Завражин и К.В.Хартанович[24] решили эмпирически проверить теорию аномии и девиантного поведения Р.Мертона на современных российских юношах и девушках, живущих на периферии. В конце 1992 г. было опрошено около 250 человек в возрасте от 13 до 20 лет в городах Евпатории, Владимире и некоторых районных центрах Владимирской области. Вопросы в анкете подразделялись на два типа: первый измерял ценностные ориентации, убеждения, установки, настрое-ния, характерные для сегодняшней молодежной генерации на периферии, а второй должен был дать информацию о предпочтениях той или иной адаптивной реакции. Выяснилось, что около 30% респондентов постоянно испытывают скуку, апатию, иждивен-ческие настроения, утрату смысла жизни, и одновременно с тем - агрессивность.

Если еще не так давно молодые люди прежде всего верили в <светлое будущее>, коммунизм, партию, комсомол, то теперь старые ценности деформировались. Из опрошенных верят только в себя -37,4%, в Бога - 30%, в друзей - 17,2%, в родных - 12,7%. Сегодняшние юноши и девушки смотрят на жизнь прагматично, полагаясь больше на себя, своих родных и близких. Эмпирические данные натолкнули социологов на мысль, что процесс трансформации базисных ценностей российской молодежи как в центре, так и на периферии ориентирован на западный образ жизни, рыночную экономику, где поощряются индивидуализм, агрессивность, предприимчивость, материальный успех. Правда, западные модели еще не привилась в качестве общественного одобряемого поведенческого стандарта.

Между тем, многие молодые люди не могут ждать, пока общество ассимилирует новые культурные ценности. Отсюда их нонконформизм, повышенная конфликтность, девиантность. Так, из общего числа опрошенных более половины (52,7%) часто или очень часто конфликтуют с окружающими. Причем большинство (53,2%) выбирают малопродуктивные, <жесткие> (сила, крик, нецензурная брань, месть) способы разрешения конфликта. Отвечая на вопрос <Возникало ли у Вас желание совершить насилие над преступником?> 43,2% респондентов дали положительный ответ, 33,2% - отрицательный. Отношение к смертной казни у опрошенных почти такое же: 45,9% - <за>, 26,4% - <против>. Каждый третий высказывает неприязнь к представителям другой национальности. При этом этническая нетерпимость прекрасно уживается с культурной терпимостью к нецензурной речи (24,5% опрошенных), курению (27,4%), употреблению алкогольных напитков (37,2%), порногра-фии (47,7%).

Как видим, современные молодые люди, в отличие от их предшественников, поставлены в более жесткие условия выбора типа адаптации. Перед ними по сути стоит альтернатива: или приспособление путем девиации, реализуемое чаще всего как модификация инновационной реакции, реже - как проявление ретритизма, иногда мятежа, или конформизм как подчинение агонизирующим социальным нормам. В связи с этим показателен такой факт: 1/4 респондентов признает, что они со-вершали противоправные действия, но в целом оценивают это поведение как нор-мальное для своей возрастной когорты. Здесь обнаруживает себя феномен <институционализации девиации>, превращения ее в социально приемлемый и негласно одобряемый тип поведения[25].

Социология изучает в основном нормативную и статусную подструктуры, но не оставляет без внимания и мотивационную. В уголовном праве и в криминологии при изучении отдельных категорий преступлений преимущественное внимание может уделяться какой-либо одной подструктуре. К примеру, потребностно-мотивационная сфера - для сексуальных преступлений и серийных убийств; статусно-ролевая - для должностных преступлений, преступлений против органов правопорядка.

Если различия культур определяются различием их базовых ценностей, то различия личностей коренятся в характере их нравственных ценностей. Потребности и мотивы, статусы и роли, вообще говоря, не имеют моральной оценки. Конечно, они могут быть подвергнуты социальному сравнению и оценке. Скажем, потребность в творчестве для общества имеет большее значение, чем потребность в пище. Но нельзя сказать, что первая потребность хорошая, а вторая плохая. То же и со статусом: статус министра социально оценивается выше, чем статус простого милиционера. Но ведь известно, что все профессии важны, все профессии нужны.

Например, два человека с одинаковым статусом (учитель), одинаковыми потребностями (в материальных благах) и одной мотивацией (корыстной) в зависимости от своей системы ценностей выберут различные способы удовлетворения этой потребности: один станет рэкетиром, другой - репетитором. Известно, что выбор вида деятельности зависит от психологической конституции человека, его наклонностей - нормальных или извращенных. Неслучайно многие криминологи искажённость (деформированность) ценностно-нормативной сферы преступников рассматривают в качестве непосредственной причины преступного поведения.

К психологическим и нравственным извращениям относят в том числе сексуальные извращения (садизм, мазохизм, некрофилия), которые выступают ненормальной формой удовлетворения вполне нормальных сексуальных потребностей. Э.Фромм считал, что эти аномалии не ограничиваются сексуальной сферой, что садомазохистские проявления намного более обширны, что их источником является не биологическая природа человека, а культура деструктивного социума. Эти извращения, по Э.Фромму, являются одним из средств удовлетворения так называемых <экзистенциальных> потребностей, потребности в душевном спокойствии и безопасности (преодоление страха смерти, чувства беспомощности, одиночества и т.д.)

Часто называемые в качестве антисоциальных потребностей алкоголь, наркотики не есть собственно потребности. Их лучше называть квазипотребностями: они не являются ни органическими (их нет у животных, они не нужны для поддержания жизнедеятельности организма), ни социальными, ни духовными. Они вторичны по отношению к потребностям и проявляются как результат неудовлетворённости этих потребностей - и социальных (отчуждение, непонимание и т.д.), и даже духовных (творческая несостоятельность, разочарованность в жизни и т.д.). Они же могут выступать в качестве средства удовлетворения других потребностей. Например, курение и алкоголь для многих подростков не есть потребность сама по себе. Это есть средство удовлетворения других потребностей: в общении, в самоутверждении, в признании со стороны неформальной группы. И причины антиобщественного поведения несовершеннолетних надо искать не в алкоголе как таковом, а в том, почему потребность подростка в общении удовлетворяют не законопослушные сверстники, не родители, а так называемые делинквенты.

Конечно, есть много случаев, когда тяга к алкоголю и наркотикам действительно начинает детерминировать поведение индивида. В этих случаях квазипотребности переходят на уровень биологических. Но тогда меняется и природа явления, проявляется болезнь, патология, требующие применения мер медицинского характера.

Таким образом, нет оснований утверждать о существовании качественно отличных, социальных и антисоциальных потребностей. Потребности, как объективно необходимые условия существования и развития человека, не могут быть антисоциальными, поскольку человек по своей природе - существо социальное. Антисоциальны, преступны не сами потребности, а средства их удовлетворения. И то, какое средство изберёт в данный момент субъект, зависит не от потребности как таковой, а от особенностей его личности и характера ситуации, которая содержит определённый набор реальных возможностей удовлетворения этой потребности.

Потребности человека тесно связаны с мотивами его действия, в том чисде девиантного. Следует различать понятие мотива и мотивировки. Подлинные мотивы поведения осознаются личностью далеко не всегда и далеко не полностью. Поэтому не бывает безмотивных преступлений, но бывают преступления немотивированные.

Мотивировка - это форма осознания мотива, рациональное объяснение причин поступка. Но мотивировка является не только формой осознания, но и формой маскировки подлинного мотива и оправдания своего поступка. Поэтому процесс мотивировки может протекать как на сознательном, так и на бессознательном уровне.

Чтобы обеспечить себе душевное спокойствие (важнейшая потребность личности), люди часто предпочитают не замечать подлинные мотивы своего поведения, объясняя его себе (и другим) благородными побуждениями. Таким образом, один мотив (подлинный, неосознаваемый) обеспечивает нужный для личности результат, другой (осознаваемый, оправдательный) обеспечивает необходимое для личности чувство самоуважения. Первым, кто начал исследовать неосознаваемые мотивы (и вообще проблему неосознаваемого и бессознательного) и защитные мотивировки был создатель психоанализа Зигмунд Фрейд.

Одним из важнейших положений психоанализа, обогативших современную психологию, является понятие <психологической защиты>.

Психологическая защита - система механизмов, направленных на минимизацию отрицательных переживаний, связанных с конфликтами, которые ставят под угрозу целостность личности. Подобные конфликты могут провоцироваться как противоречивыми установками в самой личности, так и рассогласованием внешней информации и сформированного у личности образа мира и образа Я.

Понятие "защитные механизмы" было введено Зигмундом Фрейдом для "общего обозначения техники, которую эго использует в конфликтах, могущих привести к неврозам"[26]. Фрейд любовно коллекционировал такие факты, как оговорки, забывания, описки и ошибки. В своей клинической практике он перевидал немало людей, находящихся в разладе с собой и миром. Они совершали иррациональные поступки, формулировали неадекватные мысли, демонстрировали иллюзии восприятия, и все это требовало объяснения. Похожие реакции оформлялись в диагнозы. С удивлением он обнаружил, что подобные диагнозы, причем не в менее выраженной форме, встречаются также у людей, которых принято называть здоровыми. Для объяснения этого Фрейд в 1884 году и ввел понятие психологическая защита. Он трактовал их как форму разрешения конфликта между бессознательными влечениями и интериоризованными социальными требованиями (запретами). Его дочь Анна Фрейд, автор классического труда "Я и защитные механизмы", развившая теорию своего отца, подчеркивала, что "эго"-защитные механизмы - бессознательны, и они отвергают требования инстинкта"[27]. А. Фрейд известна прежде всего как основатель детской психотерапии, и защитные механизмы она наблюдала у подростков.

П сихологическая защита сегодня признается и описывается во всех теориях личности, в разных подходах к человеку. И хотя типологии защитных механизмов различаются, а ответы на вопрос: "почему" совсем не совпадают с ответом Фрейда, в целом сохраняется определение защиты, предложенное Фрейдом. Защитные механизмы или психологические защиты - это совершенно неосознаваемые и достаточно характерные для человека систематические попытки, которые он предпринимает, чтобы защитить себя от неприятных переживаний, душевной боли и тревоги.

Исследования показывают, что информация о себе, противоречащая сложившемуся образу "Я", усваивается гораздо хуже, чем информация, подкрепляющая его, а иначе и вовсе не воспринимается. В частности, люди лучше запоминают те оценки своих качеств, которые совпадают с их самооценкой. Они стараются так объяснить свои промахи, ошибки и неудачи, чтобы это не разрушило уважения к себе, не унижало нас в собственных глазах. Для этого психика человека и вооружилась защитным механизмом. Они фильтруют информацию извне, пропуская лишь то, идет во благо целостности внутреннего мира - "Я-концепции" человека.

Таким образом, защитные механизмы обладают двумя очень важными для нас чертами:

· отрицают, искажают или разрушают реальность;

· действуют бессознательно, т.е. автоматически и молниеносно.

Ежедневно мы совершаем какие-то поступки, что-то говорим, о чем-то судим и как-то оправдываем свои действия. На первый взгляд, мы все это делаем сознательно, но всегда ли это так в действительности? В большинстве случаев здесь проявляются механизмы психологической защиты, с помощью которых наше <Я> позволяет нам преодолевать конфликты, порождающие тревогу.

Механизмы психологической защиты достаточно многообразны. Они изучались З. Фрейдом, А. Фрейд, А. Адлером и многими другими учеными. А.Фрейд предложила считать защитными следующие "психодинамические" механизмы: Вытеснение (подавление); Регрессия; Образование реакции; Изоляция; Отрицание (аннулирование) совершенного действия, происходящего; Проекция; Интроекция; Обращение на собственную личность; Превращение в свою противоположность; Сублимация[28]. Особенность предложенного ею списка заключается в том, что в него включены те защитные механизмы, которые непроизвольно или частично осознанно используются преимущественно для защиты от внутренних фрустраторов. В дальнейшем этот список был дополнен новыми механизмами, направленными против внешних фрустраторов: Бегство (уход) от ситуации; Отрицание; Идентификация; Ограничение Я. Другие психологи добавили список следует дополнить следующими важнейшими защитно-адаптивными механизмами: Рационализация; Фантазия; Конверсия; Символизация; Перемещение. Психоаналитики К. Холл и Г. Линдсей выделяли две основные характеристики защитных механизмов: 1) они отрицают или искажают реальность; 2) они действуют на бессознательном уровне. Они полагали, что защитные механизмы могут искажать факты как внутренней, так и внешней реальности[29].

Среди главных механизмов психологической защиты можно выделить следующие: подавление, реактивное обучение, отрицание и отвергание, вытеснение, сублимация, проекция, рационализация и др. Сейчас психологи насчитывают более двадцати видов защитных механизмов, которые различаются по эффективности, зрелости и по конфликту, породившему их - лежит ли он в сфере влечений, моральных установок или внешней реальности.

Репрессия (или вытеснение, подавление) - фундаментальный защитный механизм, который исключает из памяти неприятные встречи, события, происшествия, травмирующие психику. Это благодаря ему мы вспоминаем о прошлом ностальгически - как о самой безоблачной поре жизни. Оно очищено и потому представляется нам как самое лучшее, что с нами было. Репрессия состоит в вытеснении желания или конфликтной ситуации в область подсознательного. Мы успешно забываем о невыполненном обещании, некрасивом поступке. Причем, это не лицемерие. Человек "честно" забывает, не видит, не знает.Подавление желаний - удаление желаний из сознания, так как его "нельзя" удовлетворить; подавление не бывает окончательным, оно часто является источником телесных заболеваний психогенной природы (головные боли, артриты, язва, астма, сердечные болез-ни, гипертония и т. п.). Психическая энергия подавленных желаний присутствует в теле человека независимо от его сознания, находит свое болезненное телесное выражение. Результатом подавления является демонстративное безраз-личие к данной сфере, реальности

Вытеснение означает замену недостижимой цели другой целью, вполне достижимой; переориентацию импульса или чувства с одного объекта на другой, более доступный. Это наиболее рано появляющийся вид защиты от внутреннего конфликта. Травмирующая информация не перерабатывается сознанием, а просто вытесняется в бессознательное, как бы забывается. Такое активное устранение из сознания болезненных чувств, неприятных воспоминаний, неприемлемых мыслей и желаний - наиболее эффективный способ защиты. Вытеснение можно проиллюстриро-вать классическим примером человека, который дает пинка своей собаке, вернувшись с работы, где он целый день должен был безропотно сносить недовольство и претензии своего начальника. Таким образом, неприятности по работе мы вымещаем на муже, жене, детях или собаке, но не начальнике - непосредственном виновнике. Вытеснение, как способ защиты, характерно для инфантильной, незрелой, истерического склада личности и очень часто встречается у детей. По З. Фрейду, "вытеснение" выступает основой для большинства других защитных механизмов, т.к. маскирование угрожающих импульсов и воспрепятствование их проникновению в сознание является первой операцией многих других более сложных механизмов защиты.

Отрицание реальности - частный случай вытеснения. Наше сознание не просто отвергает опасную ситуацию, а еще и заменяет ее на какую-нибудь воображаемую и безопасную. Это то самое <бегство> в грезы, фантазию, сказку, к которому многие из нас прибегали в детстве, а некоторые продолжают прибегать и до сих пор. Оно выражается в бессознательном отказе допустить существование определенных фактов или в изменении реальности с целью приспособить ее к своему поведению. Сказанное относится, например, к ребенку, который ночью идет по плохо освещенной дороге и при этом громко поет, или к человеку, который знает, что он неизлечимо болен, но продолжает при этом заниматься прежней работой, избегая всяческих разговоров о своей болезни и даже строя долгосрочные планы. Отказ признать, что тревожащая ситуация действительно существует или вызывающее тревогу событие действительно произошло, проявляется в форме ложных припоминаний. З. Фрейд считал, что механизм отрицания реальности свойствен прежде всего маленьким детям или людям с неглубоким интеллектом[30].

Сублимация - удовлетворение нереализованных желаний, прежде всего эротического и агрессивного характера, в другой деятельности, которая социально одобряется. При этом энергия перенаправляется на новые цели, в частности, имеющие культурный характер (художественное или интеллектуальное творчество). Она представляет собой разновидность вытеснения, прино-сящую человеку реальное удовлетворение. Oна заключается в том, что человек ориентирует свое поведение на достижение цели более высокой, чем та, которая была поставлена первоначально, но оказалась недостижимой. Подобное может произойти со всяким, кто остановил свой выбор на какой-то любимой профессии, продуктивно работает и добивается тем самым социального признания. Любимое занятие для таких людей своего рода замена удовлетворения психических побуждений, блокированных в детстве. Так, дети, у которых подавлялись садистские наклонности, могут стать мясниками или xиpypгaми. Сублимация считается обязательным элементом поэтического творчества: в стихах мы порой добиваемся того, чем не можем обладать в действительности или высказываем те чувства, в которых стесняемся признаться возлюбленной даме. По З. Фрейду, человеческая цивилизация является следствием проявления именно сублимации.

Замещение - перенос реакции с недоступного на доступный объект. Сотрудник, испытывающий раздражение на коллегу, но, не имея возможности его выразить, выпускает пар дома, набрасываясь на жену и детей или пиная попавшую под ноги кошку. Замещение действием более эффективно для личности, чем замещение словом. Ярость, гнев или сильное страдание легче преодолеваются через физические нагрузки: работа на стройке, мытье окон, стирка, вывоз мусора, перекапывание огорода, заготовка дров, перестановка мебели или интенсивные занятия спортом.

Регрессия - это возврат на более раннюю стадию развития, к более примитивным способам реагирования, нормам поведения и мышления. Истерические реакции типа рвоты, головной боли, сосания пальцев, детского лепета, излишней сентиментальности, <сюсюканья>, требования к себе внимания, больше, чем обычно, предпочтения <романтической любви> и игнорирование сексуальных отношений, внезапно появившейся веры в колдунов и магию, способных помочь в трудной ситуации - вот лишь неполный перечень проявления регрессии, как способа защиты от конфликта, у взрослого человека. Устойчивые рег-рессии проявляются в том, что человек оправдывает свои поступки с позиции мышления ребенка, не признает ло-гики, отстаивает свою точку зрения, несмотря на правоту аргументов собеседника, человек не развивается психичес-ки, и порой возвращаются детские привычки (грызть ног-ти и т. п.).

Так же как и вытеснение, это один из самых ранних механизмов психологической защиты. К примеру, дети на любое негативное изменение ситуации реагируют как бы <возвратом> к прежним более ранним привычкам (перестает проситься на горшок, плачет по ночам, требует, чтобы его качали и т. д.).

Этот механизм пускается в ход, когда мы не в силах принять реальность такой, какая она есть, не в состоянии с ней справиться, когда необходимо уменьшить тревогу или, когда другие защитные механизмы <не срабатывают>. Возвращение к ранним стадиям развития позволяет взрослому вести себя как и ребенок. Замужняя женщина, вступив в конфликт с мужем, так, как раньше в доме родителей, когда она была маленькой: начинает плакать, ожидая получить утешение и защиту. Обычно при реализации этого механизма уменьшается уровень притязаний. Обращение к более раннему и незрелому поведению при совладении с тревожащей ситуацией служит для того, чтобы снять с индивида субъективную ответственность за ее разрешение или воспроизвести ситуацию эмоциональной безопасности, бывшую в детстве. Действие механизма "регрессии" З. Фрейд объяснял тем, что с его помощью индивид в ситуации фрустрации возвращается на одну из более ранних стадий психосексуального развития, в которой осталась зафиксированной часть психической энергии.

Проекция состоит в наделении других людей собственными чувства-ми, которые нам кажутся неприемлемыми. Старой деве, с ее подавленными, но не уничтоженными сексуальными влечениями, представляется, что все вокруг только и думают о сексе и ведут себя аморально. Механизм проекции прекрасно объясняет такие явления, как ханжество (ханжа проецирует на других свои аморальные подозрения), национальные и расовые предрассудки (ненавидимой этнической группе приписывают собственные отрицательные черты). По З. Фрейду, индивид маскирует свои неприемлемые импульсы, приписывая их другим, при этом угроза осознается, но воспринимается как идущая не от собственного Оно, а от других. Проекция позволяет возложить на кого-нибудь другого, например, вину за свои ошибки или недостатки[31]. Но возможна и такая ситуация, когда индивид приписывает другим свои положительные качества, отрицая тем не менее их у себя.

Рационализация заключается в поиске удобных причин для оправдания невозможности совершить тот или иной поступок или, наоборот, в поиске убедительного обоснования неприемлемого поведения. Это нарочито разумное, надуманное, <притянутое за уши> объяснение человеком своих желаний, поступков, в действительности вызванных причинами, признать которые, значило бы перестать уважать себя, как личность. Человек привлекает здесь всю силу интеллекта для того, чтобы оправдать самого себя. Посуду мыть - не мужское дело, ответит муж на просьбу жены. Рационализация всегда связана с оправдательным отношением к себе. В свое время Фрейда удивило свойство людей направлять интеллектуальные способности на оправдание действий, совершаемых ими по причинам, о которых они сами не имели понятия. Человек, потерпевший неудачу, успокаивает уязвленное самолюбие, снижая ценность объекта, к которому он стремился. Отвергнутый любовник может объявить, что девушка "не его круга", либо не так красива, как он думал раньше. <Эта девочка слишком глупа, чтобы тратить на нее время>,- говорит молодой человек, ухаживания которого остались без внимания.

По З. Фрейду, необходимость "рационализации" возникает при чрезмерном давлении со стороны Сверх-Я, при этом у Я резко снижается способность к собственному развитию, т.к. вся психическая энергия тратится на поиск социально приемлемых причин для реально осуществленных недопустимых действий.

Реактивное обучение предполагает принятие человеком чувств и поступков, противоположных тем, что были вытеснены им, с целью еще более сильного их подавления. Этот защитный механизм лежит в основе многих черт характера. В наибольшей мере он присущ слишком мягким и слиш-ком сострадательным людям, к примеру, матерям, чересчур озабоченным опас-ностями, которые могут угрожать их детям.

Формирование противоположной реакции - неприемлемой для сознания реакции на противоположную, например, любви на ненависть, а ненависти на любовь. В период полового созревания первые ростки влечения к девочкам неосознанно дают о себе знать тем, что мальчики дергаются за косы, дерутся, обзываются, намеренно подчеркивая, как они их терпеть не могут. У молодоженов очень быстро любовь переходит в ненависть именно потому, что последняя - высшая степень и органическое продолжение первой.

Изоляция - способ защиты, при котором содержание конфликта отделяется нами от тех переживаний (а они могут быть очень сильными), которые с ним связаны. Мы можем, казалось бы, спокойно и бесстрастно, как бы наблюдая со стороны, прокручивать в памяти неприятную сцену и не чувствовать при этом ровным счетом ничего. Этот вид защиты хорошо известен психиатрам как <синдром отчуждения>, который часто наблюдается у людей, переживших сильный шок, например, потерю близкого человека или стихийное бедствие. Так наше подсознание как бы оберегает нас от слишком сильных переживаний, угрожающих психическому здоровью.

Идентификация - неосознаваемое следование образцам, идеалам, что позволяет справиться с чувством собственной слабости или неполноценности. Идентификация может произойти абсолютно с любым, даже не обязательно одушевленным предметом, главное условие - чтобы он был сильнее вас, чтобы принимался и одобрялся обществом. Например, стремление маленького мальчика во всем подражать отцу далеко не всегда означает безусловную любовь к нему, зачастую так проявляет себя подсознательный страх ребенка чем-то вызвать недовольство отца, его гнев. Кстати говоря, и такое частое в наше время явление, как толпы фанатов, окружающих известную поп-диву, имеет в своей основе механизм идентификации: так проявляет себя смутное ощущение собственной никчемности, невостребованности, непонятости, и личность подростка, пытаясь уйти от внутреннего конфликта, находит для себя удобный вариант защиты - походить на кого-то, кто кажется ему сильным и значимым.[32]

Сочувствие - стремление завоевать внимание других людей, чтобы повысить собственную самооценку, не заботясь о каких-либо реальных своих достижениях.

Аскетизм - отрицание, отказ себе в любом физиологическом удовольствии: еде, сне, физических упражнениях, сексуальном удовлетворении. Аскетические тенденции, проявляясь после достижения половой зрелости, позволяют контролировать интенсивность сексуальных влечений. С видом полного превосходства подростки отрицают все "грязное", физиологическое, словно в результате достигают чего-то весьма полезного.

Идентификация с агрессором - бессознательное копирование человеком агрессивного поведения "вышестоящей" личности, которая давила и мучила его в детстве или делает это сейчас. При этом агрессивное поведение реализуется в отношении подчиненных или собственных детей. Дети, воспитанные авторитарными родителями, сами становятся тиранами для своих детей. Армейская дедовщина держится исключительно на этом феномене: новобранцы (<духи>) в течение первого года службы терпят измывательства от старослужащих (<дедов>), а через год превращаются в мучителей для нового призыва парней. В китайской народной сказке смелый юноша, убивший дракона, сам превратился в дракона.

Альтруистическая уступка - вместо того, чтобы удовлетворять собственные потребности, индивид старается помочь другим удовлетворить их потребности, часто аналогичного статуса.

Инверсия - подмена действия, мысли, чувств, отвечающих подлинному желанию, диа-метрально противоположными поведением, мыслями, чув-ствами (например, ребенок первоначально хочет получить любовь к себе матери, но, не получая этой любви, начина-ет испытывать прямо противоположное желание досадить, разозлить мать, вызвать ссору и ненависть матери к себе);

Десенситизация - ослабление чувствительности по отношению к провоцирующим чувство страха раздражителям. Американские психологи предлагают составить в иерархическом порядке список из 15-20 дискомфортных факторов, связанных, например, с экзаменами. Последним в списке должен находиться наименее тревожащий, первым - наиболее неприятный фактор. Например: I. процесс сдачи экзамена; 2. "вытягивание" билета, 3. ожидание перед аудиторией; 4. проезд из дома до места экзамена, 5. утро перед экзаменом, 6. вечер перед экзаменом, 7. неделя перед экзаменом, 8. месяц перед экзаменом, 9. репетиция экзамена на время, 10 репетиция экзамена - без ограничения времени, II. заметки об экзаменах в газетах, 12. услышать слово "экзамен", 13. услышать слово "тест", 14. ряды пишущих людей, 15. писчая бумага, 19. ручка, 20. карандаш. Надо зримо представить себе каждый фактор по очереди, начиная с № 20 (карандаш). Если ощущение психологического комфорта и покоя не нарушается, то последовательно продвигаться дальше. Если на каком-то из кадров этого своеобразного фильма вы споткнетесь, то следует прервать его "просмотр" и вернуться назад - на 1-3 позиции. Если снова дойдя до "тревожащего" кадра вы испытываете дискомфорт, надо прекратить "просмотр фильма" и заняться релаксацией, прежде чем двигаться дальше. Когда вам удается представить себе саму ситуацию экзамена и не испытать при этом ощущение страха, то у вас имеются хорошие шансы на успех. Практические советы по самой технике сдачи экзаменов: не заниматься самокритикой во время подготовки и ответа, никаких самоуничижительных комментариев, использовать позитивные самокомментарии, которые настраивают на конструктивный подход[33].

Интроекция - присвоение общественных ценностей и стандартов, чтобы они перестали действовать как внешняя угроза. Проявляется в том, что у индивида происходит повышение собственного социального статуса за счет "срастания" с различными институтами власти. По Ш. Ференци, интроекция это - включение, через "идентификацию", в структуру Я элементов внешнего мира для перенесения на них эмоционального заряда.

Избегание - попытка избежать встречи с объектами, которые вызывают неприемлемые желания.

Старик, наблюдая за рыбаком, увидел, как тот поймал трех рыб, из которых двух, что были побольше, выбросил назад в реку, а одну маленькую положил в садок. - Странно, - обратился он к рыбаку, - почему ты больших рыб выбросил, а маленькую оставил? - Да у меня дома нет большой сковороды.

Уход в болезнь - человек отказывается от ответственности и самостоятельного решения проблемы, оправдывает болезнью свою несостоятельность, ищет опеки и признания, играя роль больного.

Компенсация - восполнение своих психических или физических недостатков или слабостей подчеркиванием желательных черт характера или достижений в другой области. По А. Адлеру, при компенсации комплекс неполноценности устраняется из сознания за счет целенаправленного развития психических или физических функций, приводящего к переживанию чувства адекватности.

Гиперкомпенсация - восполнение собственной слабости через усиленное развитие соответствующей области, возможно, в ущерб другим областям (заикающийся Демосфен). По А. Адлеру, при гиперкомпенсации не просто происходит избавление от чувства неполноценности, но-за счет достижения какого-либо общественно значимого результата - приобретается позиция доминирования в отношении других.

Вначале психологическая защита рассматривалась только как форма разрешения конфликта между бессознательными влечениями и социальными требованиями и запретами и как механизм разрешения внешних конфликтов, адаптации. В современной психологии термин <психологическая защита> трактуется значительно шире. Это целая система привычных реакций человека, которая помогает устранить, или, если это невозможно, свести к минимуму негативные, травмирующие личность переживания. Переживания эти, как уже говорилось, связаны как с внешними, так и с внутренними (<не в ладах сама с собой>) конфликтами, и, как следствие, с чувством тревоги, дискомфорта.

Действием защитных механизмов нередко объясняется рассогласование мыслей, слов и действий. Социологам приходится сталкиваться с ними в своих исследованиях. Начальник спрашивает работника, почему он не выполнил порученное неделю назад задание. А тот искренне удивляется: он бессознательно забыл то, что ему неприятно (репрессия). В середине 1980-х годов одесские социологи под руководством проф. И.М.Поповой провели исследование: они попросили рабочих назвать из числа имеющихся у них на предприятии профессий ту, которая им нравится больше других, а затем мотивировать выбор. Отмечая профессию вальцовщика, респонденты указывали, как на фактор ее привлекательности, не то, что там платят больше (ориентация на материальные вознаграждение считалась в те годы "низменным" побуждением), а то, что эта работа "общественно значимая, интересная, разнообразная" (хотя ничего такого в действительности не было). Таково типичное действие механизма рационализации.

Особое значение психологическая защита приобретает в юношеском возрасте, поскольку этот возраст связан с увеличением напряжения из-за необходимости выбора жизненного пути и профессионального самоопределения. Результаты исследования Т.В. Тулупьевой[34] показали, что в юношеском возрасте присутствуют все виды психологической защиты, однако степень выраженности их неодинакова. Наиболее ярко выражена проекция. Причина связана с применяемым родителями механизмом воздействия на ребенка - воспитание через подражание образцам. Следующим по интенсивности механизмом выступает рационализация. Она считается одним из зрелых видов защиты и по мере усложнения личности ее значение растет. Регрессия, замещение, вытеснение занимают последние места. Регрессию и вытеснение считают примитивными видами защиты, и невысокие оценки по этим видам защиты могут свидетельствовать о достаточном развитии личности. У девушек больше выражен защитный механизм по типу реактивное образование, а у юношей - вытеснение. Поскольку реактивное образование подразумевает подмену негативного импульса или чувства на социально одобряемый, то можно предположить, что девушки чаще скрывают от самих себя мотив собственного поведения. Возможно, причина лежит в том, что девушек больше осуждают за проявление каких-либо негативных чувств в отношении к другим людям и они чувствительнее к внешнему осуждению. Со временем девушки научаются скрывать осуждаемые импульсы и чувства, заменяя их на противоположные. У юношей он на последнем месте.

Корреляционную связь с возрастом имеют такие виды психологической защиты, как вытеснение, замещение, реактивное образование, проекция и рационализация. С увеличением возраста уменьшается вытеснение и проекция, которые считаются примитивными видами защиты. Это свидетельствует о развитии и совершенствовании личности. С возрастом больше всего увеличивается реактивное образование. Можно предположить, что чем старше юноша или девушка, тем более значимым становится для них мнение окружающих. К этому возрасту они уже достаточно хорошо распознают то, какие чувства и импульсы являются положительными, а какие - отрицательными. Поскольку проявление неодобряемых чувств может изменить оценку окружающих и самооценку, отрицательные чувства заменяются на противоположные, для получения одобрения и сохранения самооценки. Чем старше юноша или девушка, тем больше проявляется рационализация и замещение. Полученные Т.В. Тулупьевой[35] данные свидетельствуют, что 16 лет - возраст максимального проявления регрессии и компенсации.

В настоящее время психологическая защита рассматривается как частная форма копинг-поведения, т.е. поведения, направленного на приспособление к тем или иным обстоятельствам жизни и, в частности, на преодоление эмоционального стресса. Кроме того, она интерпретируется еще и как способ снижения тревоги, чаще всего генерализованной, возникающей в ответ на напряженную эмоциональную ситуацию, систематически и закономерно возникающей в жизнедеятельности человека (например, в семье).

Но у нее есть и минусы: войдя в привычку, регрессия, рационализация или вытеснение приобретают невротическую форму и используются в таких ситуациях, где они не нужны, где человеку лучше проявить активность, побороться с трудностями, попытаться изменить причины, которые спровоцировали стресс. Иными словами, привычка уходить от реальности и жизнь в иллюзорном мире может окончиться полным крахом человека как самостоятельной личности[36]. Психиатры доказали, что с определенным типом психических заболеваний связаны вполне конкретные механизмы психологической защиты, а именно с истерией - вытеснение, с неврозом навязчивости-механизмы образования реакций, эмоциональной изоляции и <делания не имевшим места>, с паранойей-проекция[37].

За счет реализации психологических механизмов, как правило, достигается лишь относительное личностное благополучие. Но нерешенные проблемы приобретают хронический характер, так как человек лишает себя возможности активно воздействовать на ситуацию, чтобы устранить источник отрицательных переживаний. Наиболее позитивную роль психологическая защита имеет тогда, когда возникающие проблемы малозначимы и не стоят того, чтобы ими вообще заниматься.

Оно проявляется повсюду: успех человек приписывает своим достоинствам, а неудачу - обстоятельствам; позитивные качества приписывают своей группе, нации, стране, а негативные - чужой и т.д. Не только рационализация, но и другие защитные механизмы отвечают за поведение людей, превращая его в непредсказуемый предмет социологического исследования.

Чтобы посмотреть в себя, требуется больше мужества, чем для всего другого, что делает человек в жизни. Серен Кьеркегор

Механизмы психологической защиты могут сослужить пользу в качества способа преодолеть тревогу лишь в том случае, если человек прибегает к ним достаточно редко - пока не найдет более рациональный способ разрешения конфликта. А что произойдет, когда человек слишком часто? У него развивается состояние, которое Фрейд назвал неврозом. Если прибегать к психологической защите всякий раз, когда ситуация тревожит вас, формируется неадекватное поведение: кто-то моет руки десять раз на дню, другой испытывает необъяснимую боязнь темных мест, третий остерегается встречаться с девушками и т.д.

Итак, психологическая защита - это система, направленная на ограждение сознания от неприятных, травмирующих переживаний, сопряженных с внутренними и внешними конфликтами, состояниями тревоги и дискомфорта. Карл Роджерс говорил, что защитные механизмы нужны человеку, когда его непосредственный опыт рассогласуется с его представлениями о себе. Эти механизмы проявляются в тенденции сохранять привычное мнение о себе, отторгать или искажать информацию, расцениваемую как неблагоприятную и разрушающую привычные представления о себе и других.

Психологическая защита, как показали опыты Э.А.Костандова, проявляется уже на уровне психофизиологических механизмов восприятия. В эксперименте определялись пороги опознания слов у правонарушителей. Слова демонстрировались на экране короткое, но постепенно увеличивающееся время. Та минимальная продолжительность времени, при которой субъект успевал прочесть и повторить предъявляемое слово, и называется порогом опознания. Слова были как эмоционально нейтральные (стол, небо, дерево), так и эмоционально окрашенные, связанные с правонарушениями (суд, нападение, месть). Все испытуемые разделились на две группы. Одни опознавали эмоционально окрашенные слова позже нейтральных, т.е. порог опознания эмоциональных слов у них был повышен. Другие же опознавали эти слова раньше нейтральных, т.е. порог опознания у них был понижен.

Оказалось, что правонарушители из первой группы испытывают страх перед наказанием, стремятся преуменьшить вред от своего поступка. Повышение у них порога опознания свидетельствует о проявлении феномена психологической защиты, посредством которой психика ограждается от восприятия нежелательных внешних сигналов. Нарушители из второй группы испытывали чувство раскаяния и угрызения совести. Они не прибегали к психологической защите, и слова, напоминающие о преступлении, воспринимались ими раньше нейтральных. Это ещё раз говорит о том, что чувство вины принципиально отлично от страха перед наказанием.

Но почему преступники, испытывая страх и осознавая противозаконность своего поступка, тем не менее нарушают правовой запрет? Один из возможных ответов на этот вопрос содержится в теории нейтрализации американских криминологов Грешэма Сайкса и Дэвида Матзы.

Данная теория исходит из того, что социальные нормы, призывающие к должному поведению, в большинстве своём не выражаются в категорической форме. Нормативная система - отнюдь не жёсткий свод правил, выполнение которых обязательно для любого в любых обстоятельствах, она обладает свойством гибкости. Есть заповедь < не лги>. Но ведь морально оправдана и <ложь во спасение>. Даже заповедь <не убий> не является абсолютной: она не распространяется на действия солдата на войне.

Подобного рода гибкость присуща и уголовному закону. В нём содержатся нормы, устраняющие ответственность по такого рода основаниям как невменяемость, необходимая оборона, крайняя необходимость, неодолимая сила и т.д. Преступное поведение в значительной степени определяется сознательным или бессознательным расширением сферы действия подобных смягчающих обстоятельств. Правонарушители не вырабатывают свою систему норм, а используют особенности существующей нормативной системы для оправдания своего поведения. Они, распространяя смягчающие обстоятельства на свой конкретный случай, <нейтрализуют> действие правовых норм в отношении себя. Оправдание своего поступка снимает для правонарушителя вопрос о собственной вине. Такое оправдание Г.Сайкс и Д.Матза называют нейтрализацией и считают, что она осуществляется пятью способами или приёмами.

1.Отрицание ответственности. Правонарушитель рассматривает себя как объект чьего-либо воздействия, как жертву обстоятельств (плохая семья, плохие друзья, материальные затруднения и т.д.), и этим подготавливает почву для отклонения от нормы, которую он в принципе не отвергает. Отрицание ответственности как бы разрывает связь между субъектом и его действиями, снимает вопрос о вине и последствиях деяния.

Уголовное право отвергает принцип <объективного вменения>, ответственность без вины: какими чудовищными не были бы последствия деяния, субъект не подлежит уголовной ответственности, если не установлена его вина (в виде умысла или неосторожности). Поэтому нарушитель, не отрицая факта содеянного и наступивших последствий, пытается доказать отсутствие своего злого умысла или переложить ответственность на других.

При опросе 74,0% осуждённых ответили, что нельзя человека осуждать за плохой поступок, если в его основе лежали хорошие намерения. Вероятнее всего осуждённые эту возможность <примеривают на себя>, на свой реальный случай. И ответы типа <осуждать можно, но сажать не надо> этот вывод подтверждают.

Но когда вина слишком очевидна, если ответственность за содеянное отрицать невозможно, нарушители применяют другой приём - отрицание вреда.

2.Отрицание вреда. Для нарушителя вопрос о преступности поведения тесно связан с наличием вреда или ущерба, причинённого его действиями. Причём этот вред может им толковаться самым различным способом: хулиганство как озорство, драка как выяснение отношений между своими, угон автомобиля соседа как неудачная шутка и т.д. Главное, что какого-либо ощутимого вреда его действия никому из посторонних не причинили. Действительный вред, с точки зрения преступника, был причинён ему самому (попал в колонию) или его семье. Как ответил на такой вопрос один осуждённый: <Своим преступлением я причинил вред только самому себе - у меня рухнули все планы на дальнейшую жизнь>. Этот человек был осуждён на 10 лет за зверское изнасилование.

Интересно отметить, что в данном случае нарушители склонны рассматривать в качестве преступных только деяния, говоря юридическим языком, с материальным составом, т.е. причиняющие конкретный реальный ущерб. Наличие же в законе формальных составов преступлений, предусматривающих ответственность за действия независимо от наступивших последствий, ими игнорируется. Если невозможно подвергнуть сомнению факт нанесения реального ущерба, нарушители прибегают к следующему приёму - отрицание наличия жертвы.

3.Отрицание наличия жертвы. Даже если нарушитель признаёт свою ответственность за неправильные действия и готов допустить, что они причинили кому-нибудь вред, он пытается акцентировать внимание на личности жертвы, представляя своё деяние как вид справедливого возмездия или наказания: жертва превращается в злодея, а преступник в благородного мстителя (вспомним Юрия Деточкина из фильма <Берегись автомобиля>). Данный приём можно назвать комплексом Робин Гуда: если вор у вора дубину украл, то это уже и не воровство, а восстановление социальной справедливости. Среди опрошенных осуждённых 45,4% считают, что не нужно быть справедливым с несправедливым человеком; 57,3% полагают, что нечестных людей нужно обманывать.

Широкому использованию такого способа самооправдания способствует его глубокая укоренённость в обыденной морали и народной культуре. Мораль любого народа порицает обман, но народный же фольклор утверждает, что обман обманщика не грех, а доблесть. Об этом же говорят и шедевры мировой литературы - от <Декамерона> до <Золотого телёнка>. Существует даже самостоятельный литературный жанр - <плутовской роман>.

Хотя снисходительное отношение к жуликам и мошенникам свойственно, видимо, любой национальной культуре (вспомним героев Д.Лондона или О.Генри), но у нашего народа это проявляется, пожалуй, наиболее ярко. Если некогда предметом нашей гордости были ракеты и балет, то теперь это место заняли отечественные мошенники. Ксерокс научил весь мир копировать, зато мы научили весь мир разбавлять бензин водой. С каким упоением мы обсуждали историю о том, как <наш> хакер А.Левин нагрел <их> Ситибэнк на сотни тысяч долларов. А разве не укрепляют национальную гордость великороссов слова представителя ФБР Дж.Муди, что российских преступников отличают ум, дерзость, хорошее образование, изобретательность и безжалостность? Так что хотя бы по жуликам, но мы опять <впереди планеты всей>.

Своеобразную социальную солидарность с преступниками в этом отношении проявляют как простые граждане, так и сотрудники правоохранительных органов. В обыденной морали оценка тяжести преступления во многом зависит от личности потерпевшего. Когда преступники сводят счёты друг с другом в многочисленных <разборках>, когда подрывают в машине очередного <вора в законе>, мы с удовлетворением говорим: туда им и дорога, воздух станет чище. Но это опасная позиция. И дело даже не в том, что она является по сути антихристианской, а, следовательно, аморальной. Во-первых, она отрицает универсальность права и неделимость понятия прав человека. Во-вторых, надежды на очищение воздуха иллюзорны. В процессе такой социальной селекции, если ему не препятствовать, взращивается порода ещё более опасных и жестоких преступников.

Если правонарушителю всё же не удаётся опорочить жертву, то применяется следующий приём - осуждение осуждающих.

4.Осуждение осуждающих. Нарушитель может переместить внимание со своих действий на действия (или личность) осуждающих его людей: те, кто меня осуждает, сами плохие и несправедливые люди (судья взяточник, милиционеры-садисты). Когда нарушитель видит явную (или мнимую) аморальность других людей, ему легче преуменьшить неблаговидность собственного поведения.

Недаром в исправительных колониях наибольшей популярностью пользуются газетные статьи и телепередачи о преступлениях и аморальных поступках сотрудников правоохранительных органов и представителей власти. Если чиновники берут многомиллионные взятки, строят роскошные дачи и при этом остаются безнаказанными, то почему в тюрьме оказался я? Ведь моя вина по сравнению с их виной ничтожна. Значит, общество поступило со мной явно несправедливо, и тем самым освободило меня от всех моральных обязательств перед ним. Правильно замечено, что осуждённым вина общества перед ними нужна не меньше, чем обществу раскаяние преступников.

Когда все вышеперечисленные способы не срабатывают, нарушители прибегают к следующему приёму - обращение к более важным обязательствам.

5.Обращение к более важным обязательствам. Внешний и внутренний контроль может быть нейтрализован также в результате того, что требования общества в целом приносятся в жертву интересам группы, к которой принадлежит нарушитель. Он вовсе не обязательно отвергает официальную нормативную систему, а скорее рассматривает себя как человека, столкнувшегося с нравственной дилеммой, которая, к сожалению, может быть разрешена только нарушением <неразумного> закона (я не мог бросить друга, я не мог показаться трусом и т.д.). В этом проявляется прагматическое отношение к морали и праву: нормы следует соблюдать, но до тех пор, пока это выгодно, пока позволяют обстоятельства.

Правовой прагматизм подтверждают исследования правосознания преступников. При изучении правосознания обычно используют методику коллизий, или казусов. В этих коллизиях имеет место конфликт норм: общественных и групповых, групповых и личных и т.д. Конечно, выбор возможного поведения при решении казуса не предопределяет действительное поведение. Но выбор говорит о степени значимости той или иной ценности и, следовательно, показывает вероятность реального поведения в соответствии с этой ценностью.

Осуждённым была предложена следующая коллизия: <Десятиклассник был свидетелем разбойного нападения своих приятелей, но никому ничего об этом не сказал>. Осуждённые должны были оценить поведение действующего лица коллизии и выбрать вариант своего поведения в аналогичной ситуации.

В решении казуса наблюдается закономерность: осуждённые дают больше правильных оценок поведения других лиц и меньше правильных вариантов своего возможного поведения. Прагматическое отношение к морали в том и проявляется, что при положительном отношении к норме (выбор правильного варианта поведения для других), одновременно наблюдается готовность нарушить её при неблагоприятных (с точки зрения нарушителя) обстоятельствах.

Утверждения типа <я не хотел этого>, <я никому не причинил вреда>, <они сами это заслужили>, <я это сделал не для себя>, часто применяемые правонарушителями в своё оправдание, сама потребность в нём говорит о том, что в противоправном поведении нарушители руководствуются не какими-то особыми ценностями и нормами. Они усваивают не нормы субкультуры, а используют свойства существующей нормативной системы для обоснования и оправдания своего поведения.

Конечно, защитные механизмы, как бы ни были они сильны, недостаточны для того, чтобы полностью нейтрализовать воздействие усвоенных субъектом ценностей и неодобрительную реакцию на его поступки со стороны других лиц. Но широкое использование личностью защитных механизмов показывает её неспособность к трезвой самооценке, объективному анализу своего характера и поведения. Самооценка, важнейший компонент самосознания личности, не только является показателем её критичности, но и существенно влияет на регуляцию поведения. Исследования показывают, что самооценка преступников отличается меньшей критичностью по сравнению с законопослушными гражданами, характеризуется неадекватностью, причём преобладает завышенная самооценка.

На первый взгляд может показаться, что теория субкультур и теория нейтрализации противоречат друг другу. Первая говорит о том, что преступники создают свою нормативную систему, в которой совершение преступления является морально оправданным (или не требует такого оправдания вообще). Вторая - что преступники используют свойства официальной нормативной системы для оправдания своего поведения.

Но дело в том, что ни та, ни другая теория не являются универсальной теорией преступного поведения, они описывают отдельные стороны и закономерности такого поведения. Каждая из них истинна, но в пределах своей области. Поэтому они являются не несовместимыми, а дополнительными по отношению друг к другу.

В настоящее время в России на делинквентное поведение молодёжи значительное воздействие оказывают социально-экономические факторы, иногда называемые социальными издержками проводимых экономических реформ. Наиболее уязвимым оказался такой важнейший институт социализации как семья. Стремительное обнищание значительной части населения, безработица, рост пьянства и алкоголизма ведут к распаду семьи. Распад семей имеет следствием значительный рост среди несовершеннолетних безнадзорности, бродяжничества, попрошайничества, вовлечения их в аморальную и преступную деятельность. Резко обострилась проблема социального сиротства, т.е. фактического отсутствия семьи при живых родителях, уклоняющихся от воспитания детей, лишённых родительских прав или находящихся в местах лишения свободы. Увеличилось число правонарушителей из таких социально неустроенных групп как мигранты и вынужденные переселенцы.

Поскольку, как мы уже отмечали, процесс социализации и процесс формирования делинквентного поведения у несовершеннолетних совпадает во времени, основным направлением в предупреждении делинквентного поведения несовершеннолетних является общесоциальная профилактика, имеющая целью создание условий, способствующих нормальному формированию личности подростка. Ею должны быть охвачены все основные сферы социализации: семья, школа, трудовой коллектив, сфера общения и досуга. Продуманная социальная политика государства, включающая помощь семье в воспитании детей, улучшение воспитания в школе, совершенствование трудового воспитания, создание условий для проведения содержательного досуга - все это содержит значительный антикриминогенный потенциал. Центр тяжести в профилактической работе с несовершеннолетними должен быть перенесён с субъектов из правоохранительной системы на государственные и общественные организации.

Социальная значимость проблемы подростковой делинквентности обусловливается особым местом подрастающего поколения в обществе. Задача охраны жизни, физического и нравственного здоровья будущего нации, всемерная социальная и правовая защита законных прав и интересов несовершеннолетних и молодёжи является приоритетной во внутренней политике любого цивилизованного государства. Всякое нормальное общество особо болезненно реагирует на поражённость преступностью именно социальной группы несовершеннолетних.