Вот уже третий день они ехали по темному лесу, за это время ничего интересного не произошло. Гермиона откровенно скучала, ей уже надоело разглядывать природу, и она со скучающим видом сидела в седле. Девушка вспомнила первую ночь после выезда из дворца, а затем и утро. Тело ее тогда ужасно ломило, отвыкшая от верховой езды, она ощущала себя разобранной на различные детали. Хорошо хоть Лизель перед сном тогда заставила ее хоть немного походить, иначе бы Гермиона в то утро не встала, не говоря о том, чтобы снова сесть на лошадь.
Теперь же тело ломить не перестало, но ощущение боли притупилось, почти полностью исчезнув. Зевнув, девушка осмотрелась, все то же самое: могучие стволы деревьев поднимались ввысь, возвышаясь над людьми на десятки и десятки метров. Хоть лес и был погружен в вечный сумрак, Гермиона не чувствовала давящего превосходства тьмы, которое, по идее, должно было у нее возникнуть.
— Давайте остановимся на привал, нам давно пора обедать, — вывел девушку из задумчивости голос Нейрины, которая уже спешилась и доставала из одной сумки скатерть, из другой — еду.
Все остальные тоже слезли с лошадей, подтягиваясь и разминаясь после долгого сидения. Лизель тут же принялась осматривать лошадей, через минуту к ней присоединился Дайген, что-то ворча под нос. Малфой и Белзенкар о чем-то тихо разговаривали, не обращая ни на кого внимание. Гермиона прислонилась к вековому дубу, закрыв глаза. Она вот уже два дня ощущает в себе что-то, не поддающееся объяснению, это настораживало, но не давало никаких причин для беспокойства.
— Гермиона, я слышала недалеко журчание воды, ручей должен быть неподалеку, принеси воды, пожалуйста, — попросила Нейрина.
Взяв пустые фляги, девушка отошла от лагеря, прислушиваясь к звукам природы. Ее острый слух быстро уловил слабое журчание к северу от нее. Осторожно пробираясь сквозь заросли, подобрав при этом полы плаща, она медленно продвигалась к ручью. Наконец, он показался, кристально чистая, голубоватая вода с серебристым звоном текла между древних деревьев. Наклонившись, Гермиона зачерпнула ладошкой немного воды, тут же ее выпив. От ледяной жидкости зубы заломило, но девушка продолжила пить. Напившись вдоволь, она опустила фляги в воду, наблюдая, как они медленно раздуваются, становясь тяжелыми.
Несколько лучей осеннего солнца проникли сквозь густые, уже пожелтевшие листья. Гермиона почувствовала, как все тело окутывает тепло, она ощущала себя свободной, способной на многое. Девушка достала фляги из воды, и тут же вскрикнув, уронила их на траву. Ее руки окутало серебряное облачко с фиолетовым оттенком, Гермиона в испуге смотрела, не зная, что делать. Она продолжала ощущать спокойствие и свободу, но вид окруженных серебряным туманом рук пугал. То, что девушка ощущала в себе последние два дня, требовало выхода, причем немедленно. Теперь это облако ее полностью окружило. «Выпусти, выпусти силу на волю, не противься, — шептал Гермионе чей-то голос, похожий на перезвон колокольчиков. — Почувствуй вкус истинной магии, направь свою силу на создание, а не на разрушение, как в прошлый раз». И Гермиона послушалась, чувствуя, как кто-то ее направляет, помогая высвободить магию наружу.
Все вокруг начало зеленеть, стали распускаться цветы, разнося вокруг приятный аромат, зашумели птицы и звери, подходя ближе к девушке, окруженной сиянием. Она чувствовала каждый цветок, который распустился, каждое движение обитателей леса, потом у нее закружилась голова, и девушка без сознания упала на мягкую, пружинистую траву.
— Гермиона, очнись, — кто-то несильно тормошил ее, вытягивая из пространства между реальностью и сном. — Гермиона.
Она приоткрыла глаза, увидев перед собой Нейрину, та обеспокоенно вглядывалась в лицо девушки. Неподалеку от них стоял Белзенкар, внимательно разглядывая зеленые листья и траву, а так же распустившиеся цветы.
Гермиона медленно поднялась, чувствуя во всем теле странную слабость и вялость, хотелось спать.
— Что случилось? — прошептала она.
Старик внимательно на нее посмотрел.
— Похоже, твоя магия развивается гораздо быстрее, чем я думал, — наконец, проговорил он, затем снова оглянулся. — Довольно интересный способ ее выразить, как ты смогла все это сделать?
— Мне кто-то помогал, — медленно, подбирая слова, ответила девушка. — Чей-то голос сказал, что лучше создавать, затем кто-то меня направлял, а потом… потом я потеряла сознание.
Белзенкар и Нейрина тревожно переглянулись, что не ускользнуло от внимания Гермионы.
— Что это значит? Вы знаете, кто это был? — последний вопрос был, скорее всего, утверждением, она беспокойно принялась ходить по кругу, не обращая внимания на усталость.
— Гермиона, успокойся, это всего лишь лесной дух, просто они никогда не делают что-то просто так, это нас и беспокоит, — мягко проговорила Нейрина. — Пошли в лагерь.
Подняв фляги с водой, Гермиона повернулась к Белзенкару.
— Что еще за лесные духи, я о них не слышала раньше?
— Просто духи, они есть везде, в лесу — лесные, в пустыне — песчаные, в воде — водяные, в долинах — долинные, в пещерах — пещерные. Их очень много, есть еще духи воздуха и огня, но все они редко показываются людям, говорят с ними. Я очень давно последний раз разговаривал с ними, — глаза старика затуманились воспоминаниями.
— Что значит: ничего не делают просто так?
— Дух может тебе помочь, но потом что-то забрать, как в плату за помощь, даже если ты ее не просила, но подобное происходит редко, чаще человек сам договаривается о плате. Хотя с другой стороны еще реже духи помогают, не требуя цены. Поживем, увидим.
— Как вы можете так спокойно об этом говорить! — взволнованно воскликнула девушка.
— Они никогда не потребуют чего-то ценного и необходимого, не волнуйся, — успокоила ее Нейрина.
Беспокойство немного поутихло, но не исчезло. Девушка снова почувствовала усталость и сонливость. Впереди показался лагерь. Все вопросительно смотрели на пришедших.
— Небольшое происшествие, — проговорил Белзенкар, в ответ на вопрошающие взгляды. — Ничего страшного.
Гермиона с облегчением присев, не проронив не слова, принялась за еду.
— Ты выглядишь усталой, — заботливо проговорила Лизель, смотря на девушку.
— Этого не избежать, — вмешалась Нейрина. — Гермиона, тебе надо с кем-то поехать, во время пути ты уснешь, и я хочу, чтобы в этот момент тебя кто-нибудь придерживал.
— Со мной все нормально, — слабо запротестовала в ответ принцесса, краем глаза она заметила, как на нее пристально смотрит Малфой, он явно хотел знать ответы на свои вопросы.
— Чтобы восстановить силы, потребуется несколько дней, — хмыкнул Белзнекар, вскакивая на лошадь. — Ну что, поедешь со мной?
— Нет, — перебила его Нейрина. — Твой конь устал, я чувствую его ауру, у Дайгена кобыла жеребая, правда, срок еще маленький, но все равно… Драко, возьми Гермиону к себе.
Девушка попыталась возразить, но ее остановил железный взгляд темноволосой женщины. Гермиона подошла к Малфою, который уже успел вскочить в седло и протягивал ей руку. Его взгляд ничего не выражал, но она была уверенна, что как только они поедут, то он примется задавать вопросы. Вздохнув, девушка приняла его руку, боком садясь на лошадь. Драко крепко обхватил ее за талию, притягивая к себе. На секунду она напряглась, а потом расслабилась, что, в конце концов, он ей сделает? Ведь он, как ни крути, ее Защитник и должен…
Гермиона задумалась об их отношениях, что они из себя сейчас представляют, и пришла к неутешительному выводу, так что совсем запуталась. С одной стороны они все еще продолжали ругаться, обзываться и угрожать друг другу, с другой: оба чувствовали связь, которая возникла между ними. Она-то девушку и смущала, порой Гермиона не знала, как себя с ним вести, хорошо хоть, что за три дня они редко разговаривали — это дало небольшую передышку. Теперь же она не знала, как он себя поведет, будет ли издеваться или окажется вполне миролюбивым. Иногда девушка из-за этого сильно раздражалась: почему она всегда должна была подстраиваться под его настроение? В общем-то, ответ был ей известен: когда у Малфоя хорошее настроение, то он тогда таким милым становится, что не хочется все портить, а когда он бывает язвительным и жестоким, то она и сама говорит с ним в таком же тоне.
— Что там произошло? — голос Малфоя вывел ее из задумчивого состояния, судя по тону, настроение у него было сегодня хорошее, хотя это еще не точно.
— Моя магия, я ее снова использовала, — тихо отозвалась Гермиона.
— Каким образом?
— Неважно… - она почувствовала, что ее клонит в сон.
Наверное, парень ощутил ее состояние и поэтому не стал задавать еще вопросы, но девушка знала, что он не успокоится, пока не узнает все, что случилось возле ручья. Она положила голову ему на грудь, чувствуя, как сон медленно обволакивает ее сознание. Уже во сне Гермиона обхватила талию своего Защитника руками, плотнее к нему прижимаясь, чтобы согреться, так как подул холодный ветер.
Драко смотрел на доверчиво прижавшуюся к нему девушку. На его губах повисла легкая усмешка… усмешка над собой; над тем, кого он из себя представляет. Он снова думал о Гриффиндорке, об их отношениях теперь, когда столь многое произошло и изменилось. Драко знал, что теперь его мнение о ней сильно переменилось: он мог продолжать ее ненавидеть, обижать, обзывать, язвить, но он не мог ее презирать, потому что было не за что. Девушка изменилась и дело не только во внешности, дело в ее характере. Драко понимал, что ей придется убить своего отца, и знал, что она это сделает. В пророчестве говорилось, что “ключ” станет Равновесием, так оно и будет. Она научится убивать, но в ней еще и будет сострадание. Девушка хорошо видит ту грань, где простое убийство переходит в насилие, где человек становится чудовищем, и она никогда ее не переступит… чего нельзя сказать о нем. Эту дозволенную грань Драко переступил еще в детстве, и как подозревал, обратно дороги нет. Редко кто видел в нем что-то другое, чем наследника своего отца, а теперь и Темного Лорда, безжалостного Драко Малфоя, он как мог, старался это оправдать. Но Гермиона увидела, хоть и не много, зато гораздо больше чем другие. Может, поэтому он был с ней более мягок, чем с другими, да и то далеко не всегда.
Драко провел рукой по ее мягким волосам, думая, что всего две недели назад они напоминали воронье гнездо… Он тихо хмыкнул, затем посмотрел вперед, где ехали остальные члены их маленькой группы.
Парень почувствовал, как девушка зашевелилась, вероятно, она просыпалась. Он ухмыльнулся, представив ее реакцию, когда Гермиона поймет, что обнимает его, и принялся терпеливо ждать полного пробуждения.
Гермиона медленно выходила из сна, чувствуя рядом с собой что-то теплое. “Почему я сижу?” — эта была первая мысль, которая посетила ее голову. Не открывая глаз, она начала вспоминать, как заснула. “Малфой!” — девушка мысленно выругалась, не трудно было догадаться, кого она сейчас обнимает. И что теперь делать?
Наверное, парень понял, что она не спит, он достаточно для этого наблюдателен, поэтому Гермиона просто отстранилась. Она почувствовала, как ветер быстро скользнул в пространство между ними, это заставило ее поежиться от холода.
— Сколько я проспала? — глухо спросила Гермиона, смотря вперед, где ехали остальные.
Она почувствовала, как Малфой пожал плечами:
— Около четырех часов, может немного меньше, — он ближе к ней наклонился. — Теперь, может, расскажешь, что тогда случилось?
Девушка раздраженно вздохнула, знала же, что не отстанет! Она как можно короче рассказала о случившемся, но его вопросы гораздо увеличили ее повествование. Дальше они ехали молча, Гермиона увидела далеко впереди свет: очередная поляна, где стоит дом для путешественников, значит, скоро ее мучения в обществе Драко Малфоя закончатся.
Она быстро взглянула в его лицо, заметив задумчивый взгляд, обращенный в никуда. “Интересно, о чем он думает?” — не то чтобы это было важно, просто не часто девушка видела у него подобное выражение лица. Гермиона тоже задумалась: что она знает о своем спутнике? Да практически ничего, он жестокий и холодный, властный, настоящий лидер. Она ничего не знала о нем, как о личности… Малфои никогда не говорили о себе, о своем прошлом, а Драко был истинным Малфоем.
За раздумьями девушка не заметила, как взор парня обратился на более реальные вещи, он внимательно всматривался в лицо девушки, его взгляд пристально следил за ее выражением. Он заметил, как она едва заметно нахмурилась, а затем мотнула головой. Забавно было наблюдать, все чувства были написаны на лице.
Наконец, Гермиона заметила его цепкий взгляд, она, немного повернувшись, вопросительно посмотрела на него.
— В чем дело?
— Ни в чем, — теперь он заглядывал ей в глаза, заметив там признаки раздражения.
— Может, хватит на меня смотреть, — ага, в голосе тоже звучало раздражение, — я не картина в музее или еще что-нибудь.
— Разве я сказал, что ты картина? — он вопросительно приподнял бровь.
— Просто хватит на меня смотреть, — ему показалось, или голос вправду звучал устало и как-то обреченно.
Драко ухмыльнулся, может, она и устала, но в глазах, метавших молнии, он этого не заметил.
— Тебе как, просто поклясться или на крови, а может заверение в письменном виде? — издеваясь, поинтересовался он.
Гермиона сердито свела брови: начинается, их беседа снова перешла в обычное русло, сейчас пойдут оскорбления. Нет, она слишком устала, чтобы выслушивать очередную порцию словесного яда в свой адрес!
Проигнорировав его вопрос, девушка отвернулась, молясь, чтобы они быстрее оказались на поляне. Вскоре она почувствовала, как он провел рукой по ее талии, другая перешла на спину. Это было довольно приятно — но! — опять эти игры! Гермиона бы смутилась, но слишком устала для этого, как и для того, чтобы быть вежливой или что-то подобное.
— Перестань, — передернув плечами, проговорила она.
Девушка почувствовала, как парень напрягся, сжав руки, но ей было все равно. Наконец, они подъехали к поляне. Рядом с двухэтажным деревянным домом стояли остальные их спутники, уже спешившиеся. Белзенкар разговаривал с высоким чернобородым мужчиной, выражение лица которого было хмурым, но довольно честным. Они зашли в дом, где им показали их комнаты. Гермиона сразу же легла спать, так как это было единственное, на что у нее хватило сил. “Почему я в этот раз так сильно устала, когда у меня получилось отшвырнуть Малфоя, такого не было?” — решив завтра спросить об этом Белзенкара или Нейрину, девушка погрузилась в сон.
