- Привет! – открывается дверца, и Кул плюхается рядом. Улыбаясь, смотрю на него.
- Что? - не понимает этот глупыш моего взгляда и осматривает себя на предмет неправильно застегнутых пуговиц, или задом наперед надетой одежды. - Чего ржешь?
- Успокойся... просто выглядишь классно, - провожу языком по нижней губе.
- Пасиб.
Выезжаем на трассу и набираем скорость. Поднимаю вверх бровь.
- Да не за что! - лукаво улыбаюсь, - поджилки не трясутся?
- А, похуй, - обреченно машет он рукой.
- Чего?!- возмущаюсь я. - В смысле, похуй? Я?
Кул поворачивается ко мне.
- Том, ты – дебил. Разве ты можешь быть мне по… - взгляд голубых глаз, и я расплываюсь в улыбке.
- То-то же! - пожимаю плечами, - а я и не сомневался.
- В чем? Что завалишь меня, рано или поздно?
- И в этом тоже... не сомневался, что ты западешь на меня.
Вздыхает и, качая головой, отворачивается к окну.
- Скромный ты наш.
- Гы, знаю…
***
- Привет, малыш, замечательно выглядишь. Наконец-то я смогла убедить тебя сменить имидж, - моя мамуля подошла к самому выходу и прижалась щекой к моим губам, после того, как провела рукой по моей груди, где на тонком кашемировом свитере красовался логотип дорогой фирмы. - Рада, что меня посетил, дорогой.
- Мам, знакомься - это Кул.
- Здравствуйте, - заулыбался Кул.
Понимаю - перед моей маман тяжело устоять.
- Очень рада друзьям моего мальчика, - прощебетала она, - Симона, очень приятно. Потрепала Кула по плечу. - Том, всегда поражалась твоему вкусу.
- Мам, - я посмотрел на нее исподлобья.
- Ладно, не смущайтесь, проходите.
Она шла впереди и, оглядываясь на ходу, говорила.
- Том, я оставила чилл-аут, как ты и просил, у нас сегодня неплохое шоу. И сольный номер, - она глянула на меня, и я по этому взгляду понял, о чем она говорит.
Вернее о ком. Окей, заценим.
- Мам, а как зовут твоего солиста? Ты вроде не сказала.
Небрежно... как о погоде.
- Билл. Его зовут Билл, - она улыбнулась и остановилась возле свободного столика. Я по хозяйски уселся на мягкое сидение, и Кул скромно присел рядом.
- Я сейчас заказ сделаю, принесут, ну а потом сам заказывай, что захочешь, окей?
Киваю, и мамуля кладет на столик ключ.
- А это - от чилл-аута, - чуть улыбается. - Мне пора, а вы развлекайтесь. Но не напиваться, договорились? - взгляд ну уж очень строгой мамули, и я улыбаюсь.
- Конечно, ма!
- Все, милый, если что - знаешь, где меня найти, - снова касание щеки. - Приятно провести время.
- Спасибо, - и восхищенный взгляд Кула на плавно удаляющуюся шикарную фигуру.
- Рот закрой, - почти касаюсь уха друга, и он оборачивается.
- Такие отношения... Я в шоке. Мне не верится, что она - твоя мать!
- Знаю! Мне все завидуют, - раскидываюсь на сидении и оглядываю обстановку.
Классно. Впрочем, как и всегда.
Свет, музыка. Людей в меру, нет толпы, как в местах подешевле.
Приносят заказ, и мы начинаем расслабляться. Рассмотрел всех и вся, теперь переключаю внимание на Кула. На его уже осоловевшие глазки.
Я знаю, что этот парень влюблен в меня.
С самого начала семестра, когда он только пришел к нам из колледжа. Уже тогда я ловил на себе его взгляды. Робкие, несмелые, но такие искренние и страстные, что становилось горячо внизу живота. Я просто его игнорировал. Нет, не игнорировал. Я усиливал в нем заинтересованность собой, не отвечая на эти взгляды. А сам потихоньку узнавал для себя нужную информацию от тех, кто сталкивался с ним раньше. И когда я узнал, что он девственник, мой интерес возрос до небес. Вот тогда я и подкатил к нему сам, на одной из наших курсовых вечеринок. Просто оказались на одном балконе вдвоем, и я просто жопой чувствовал, как этого мальчишку внутренне колбасит рядом со мной. Я почти не видел его лица, он стоял, прижавшись спиной к стене, и я сказал:
- Ты мне тоже нравишься… - так как будто это было продолжение разговора.
Он чуть помолчал. Я слышал, как он выдохнул дым.
- Я знаю, - ответил он, и у меня округлились глаза.
Ого! А мальчик не так и прост, как казалось...
- На мне это написано? - говорю так, чтобы не выдать своего удивления.
- Почти.
Затягиваюсь, тоже не спеша выдыхаю и поворачиваюсь к нему.
Смотрю в упор в его красивые глаза, даже такое освещение не умаляет их красоты.
- Хочешь секса со мной?
Усмехается и опускает глаза.
- Может быть…
- В смысле, может быть?
- Я еще подумаю, - прямой взгляд и наглая улыбка.
Киваю и, выходя с балкона, бросаю:
- Ну-ну, думай...
А через полчаса мы уже лизались с ним в закрытой ванной. Тогда не было ни минета, ни тем более траха. Просто вот такое пионерское вылизывание друг друга.
Кул оказался горячей штучкой, ну а когда он признался в том, что я и так знал – я отпустил его, обещая не торопить события.
Это было почти три недели назад. С того дня мы почти каждый день вместе. Уже исходили все гей-клубы, и моя нервная система скоро просто вырубится. Вот вчера я не удержался и оттянулся со шлюшкой.
Ну а сегодня я все-таки очень надеюсь на секс с этим парнем...
Где-то через час, после нашего прихода, на минуту стихла музыка, и погасло освещение.
Я понял - сейчас будет шоу. И не ошибся.
Заиграла завораживающая в своей красоте музыка, и на полуосвещенную сцену начали выбегать полуголые девчонки. Нежно, профессионально, приятно смотреть. Маман всегда умела выбрать лучших из лучших. Ну а потом, когда на сцене появилось НЕЧТО, я открыл рот. Этот красавец, с длинными черными волосами, практически закрывающими глаза, и белыми прядками в них, с красивым стройным телом и мейк-апом… Я смотрел на это чудо, и оторваться не мог от его плавных движений, взлетов и падений. Голый торс и рваные джинсы, сидевшие очень низко на бедрах, с почти открытыми ягодицами, которые было видно в этих разрывах. И полностью отрывающие татуировку внизу живота. Звездочка, самая обычная, без наворотов. Черная. Что-то такое щелкнуло у меня в башке, когда взгляд зацепился за эти лучики, даже и объяснить не могу, почему она на меня так подействовала. Наверное, потому, что захотелось коснуться ее пальцами, а может и не только пальцами. По спине прошла волна мурашек. Развевающиеся волосы и такие неподдельные чувства. Я видел только его.
Это был секс. ОН был СЕКС.
Это просто проникало в мозг и там и осталось.
На что-то другое внимание переключить сил не было. Хотя рядом с ним было не меньше десятка полуобнаженных нимф, и они были не менее прекрасны, но меня они не интересовали. Вот теперь-то я видел, что это - парень. Но какой! Как он двигался! Замирало сердце. Потом снова начинало биться в бешеном темпе, и становилось жарко в груди…
Его тело умеет говорить, умеет передать все эмоции, и это чувствовалось. А еще чувствовалось, что и в душе у него была та же самая грусть, что и в самом танце. Это завораживало и притягивало. Ко всему этому примешивалась прекрасная музыка, которая перетекала в его движения, и это уже был не просто танец и музыка, это было слияние прекрасного гибкого тела, чувственной души и прекрасных звуков.
Слияние нежности и страсти. Прекрасное и незабываемое...
Одно целое. Душа. Тело. Музыка. Танец.
По сюжету номера этот ангел умирает, и девчонки на руках уносят его со сцены. Это был безмолвный крик души. Я, как идиот, смотрел на это действо, пока Кул не прикоснулся ко мне.
- Том, кто это?
- Это Билл, - на автомате отвечаю я, а потом поворачиваюсь к нему, - он тут недавно…
Народ был очарован этим зрелищем. Все молча, наблюдали за происходящим на сцене, а потом, когда затихли последние звуки - все захлопали, некоторые даже кричали «браво».
Это действительно было классно. Но больше он не вышел.
Потом начался второй, где Билл не танцевал. И я, с усилием вспомнив, зачем я тут вообще, переключил внимание на друга.
Вернее попытался...
***
Что-то говорил, улыбался, а думал о НЕМ.
Курил, слушал Кула, а думал о НЕМ.
Смотрел на сцену, на двигающиеся фигуры на ней, а видел ЕГО.
Знаете, что такое трепет души?
Я тоже узнал, именно сейчас. Сидя с одним парнем, а думая о другом.
А душа трепетала в предчувствии. Чего?
Не знаю я. Но чего-то очень светлого и безумно чувственного. Это почти боль. Но такая сладкая.
Когда в одно время хочется и смеяться и плакать. Когда хочется молчать и орать одновременно.
Что это с тобой, Том?
Я не знал. Это радовало и пугало.
Никогда до этого я не чувствовал в себе столько противоречий сразу.
- Ты в порядке? – голос Кула, и я смотрю на него непонимающе, – ты не слушаешь меня совсем…
Почти тревожный взгляд голубых глаз.
- Да, в порядке, прости, задумался.
Чуть наклоняется и касается моей щеки кончиками пальцев.
- О чем, Том? – почти шепот.
- Пойдем? Я хочу тебя…
Робкая улыбка на губах, взгляд вниз и, через секунду, кивок головой.
- Пойдем…
Тушу сигарету, сгребаю ключ в ладонь, подхватываю курточку и иду вглубь зала.
***
Водоворот ощущений, бешеная мощь адреналина.
Нежность губ, рук, пальцев, влажная дорожка поцелуев.
Горячий шепот.
- Хочу тебя, Том…
Тело, влага языка во рту, на шее, жар дыхания…
И мысли - не тут, не с Кулом. Там, на сцене…
О НЕМ мысли, дрожь, закрытые глаза и взгляд в душу...
Взгляд темных глаз... в сознании, в мыслях...
Горячие губы, бархат кожи и впивающиеся в нее пальцы.
Ты расслаблен, ты доверяешь, ты хочешь. Ты открыт для меня, спасибо…
Пальцы. Узко. Боже, как же это невероятно...
Стон, бьющий в упор. И возносящий к наслаждению...
«Билл...»
Имя как выдох, когда нет сил сказать что-то другое.
Почему? Даже сейчас! Что это?
Твой образ. Твое тело. Взлетающая и тут же опадающая волна волос.
Открытые, как для поцелуя, губы, взгляд обращенный внутрь себя.
Внутрь души. Но убивающий наповал...
«Билл».
Вдох.
Упругость плоти, доверчивость юного тела. Экстаз...
- Да... Том, пожалуйста...
Конечно – да.
Нет возможности остановиться, и нет возможности такие ощущения испытать с НИМ.
Ощущения и желания. Здесь и сейчас. Другое с другим.
Секс, животная страсть, похоть… мой.
Сейчас – мой. Я так долго тебя хотел - и ты отдался.
Всего лишь хотел. И взял.
Толчок, вскрик и влажная от страсти и боли ладошка на моей шее.
Боже, как узко, и как горячо...
Да, секс, всего лишь секс. Как всегда. Как со всеми.
Выплеск страсти, энергии, желания, спермы, в конце концов…
Все как всегда. Все, как и раньше.
За исключение понимания, что я - первый. Тот, которого помнят всю жизнь.
Дрожь бьющегося под тобой тела, впервые в жизни ощущающего чужую плоть в себе, и не понимающего, куда девать то, что вырывается из тебя, повинуясь нахлынувшим нереально сильным ощущениям, несравнимым с теми, которые дарила собственная рука.
Кричи, не держи это в себе.
Кричи... я хочу знать, что тебе хорошо.
Хочу знать КАК тебе хорошо.
Да… стон. Почти крик. Победа чувств над разумом.
Ты умница, Кул... Отдаешься так как будто это твой последний раз в жизни. Спасибо…
Ты влюблен, и это чувствуется.
Несколько секунд нирваны. Рваное дыхание, перемешанное со стоном сквозь сжатые зубы.
И оргазм - горячей волной по телу… вскрик… выдох.
Несколько минут тишины, нет сил двигаться и что-то говорить.
То, что было нужно.
Тишина... Тишина?!
Только почему душа кричит о другом? Чего просит? Зачем?
Почти хрип от невозможности отказаться от этого наслаждения, от наслаждения не с ТОБОЙ…
Откуда этот трепет? Нега такая откуда? Господи, ну зачем мне все это?
Или за что мне все это? Что ты творишь со мной, душа?
И что мне теперь делать с этим?
ЧТО?
***
Вчера вечером я больше не видел Билла. Нет, вру, видел.
Когда только вышел из чилл-аута, на глаза попался мелькнувший белыми прядками знакомый облик, направляющийся к выходу.
Он был в кожаной курточке, с завернутыми до локтя рукавами, и с рюкзачком через плечо.
Красивый, гордый. Не смотрящий по сторонам.
А какими глазами на тебя смотрят все, малыш!
И я понял, что его сольный номер я пропустил. Замерло сердце. Видел, что он уходит.
- Я сейчас, Кул, – не знаю, зачем я это сделал, это был порыв.
Мне нужно было знать, куда это чудо направляется.
Опять вру, не куда, а к кому.
Выскочил на выход и успел заметить его, садящегося в черный BMW. А в этой тачке уже сидели двое мужчин.
И еще заметил, хотя скорее почувствовал, что эти мены не менее круты, чем эта новенькая, навороченная тачка. Засосало под ложечкой, даже губу прикусил с внутренней стороны, хотя и не сразу это заметил. Что все это значит? Кто эти дяди?
Кто ты сам, Билл?
Уехал. И не было возможности задержать, заговорить, прикоснуться. Да и не имею я на это права.
Мелькнул и растаял, как мираж. Даже теперь его танец кажется прекрасным миражом.
Исчез …
Но засел где-то глубоко внутри. Острой иглой.
Которую невозможно найти и вынуть. Теперь она будет там.
Теперь есть во мне то, что не даст спокойно дышать и думать.
Есть то, что колоть будет, днем и ночью. Всегда.
Пока тот, кто этой иглой вошел в тебя, сам не захочет ее или совсем извлечь, или хотя бы затупить острие, чтобы не было так надсадно больно.
Я лежал на спине, уставившись в девственно белый потолок своей спальни, и пытался понять, что же такое пришло в мою душу с появлением этого парня.
А ведь он еще даже и не знает, что он в моей жизни появился. Не знает.
Не знает, что с ним вместе так много всего появилось внутри меня. Внутри души. И всего за какие-то сутки...блядь, какие там сутки! Несколько секунд на лестничной клетке и минут десять в клубе.
ВСЕ!
И за это время, даже не общения, а просто наблюдения со стороны…
Закрываю глаза, и появляется его танцующий образ.
Как в замедленной съемке.
И отчего так часто бьется сердце?
