История и проекты

Мозговые центры возникли в начале ХХ века в США и бурная история прошедшего столетия была тесно переплетена с ними. Они сыграли немалую роль в поисках путей урегулирования после Первой мировой войны.

"Фабрики мысли", особенно плотно взаимодействующие с правительством при сохранении формальной независимости от него, образуют, если можно так выразиться, "прогосударственный" сектор аналитических центров, отличающийся повышенным уровнем авторитетности. В нем больше всего отставных политиков, и он финансируется преимущественно за счет бюджетных средств. Одним из самых характерных примеров такой "прогосударственной" организации является Институт Брукингса. Эта организация была основана еще в 1916 г. бизнесменом и филантропом Робертом Брукингсом в качестве Института правительственных исследований (Institute for Government Research), причем одновременно Брукингс профинансировал также учреждение еще двух центров: Экономического института (Institute of Economics) и Школы Роберта Брукингса (Robert Brookings Graduate School). В 1927 г. эти три организации были объединены в единый Институт Брукингса.

 

В 1910 г. в качестве исследовательской организации был основан Фонд Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for International Peace), одним из важнейших направлений деятельности которого стала организация исследований по вопросам внешней политики США и международных отношений. Президент Фонда Карнеги Элиу Рут входил в американскую делегацию на Версальских переговорах об условиях завершения войны, и по его инициативе в американские предложения была включена идея учредить – параллельно с Лигой наций – постоянный международный суд, воплотившаяся в создание Международного суда в Гааге.

Директор отдела экономики и истории Фонда Карнеги Джеймс Шотвелл в 1945 г. возглавлял делегацию неправительственных советников на Конференции в Сан-Франциско, где разрабатывался Устав ООН. Он выступил инициатором ряда поправок в первоначальный проект Устава ООН, в частности поправки, касающейся создания постоянной Комиссии ООН по правам человека.

А в 1994 г. во время самой острой фазы противостояния США и Северной Кореи, грозившего перерастанием в военный конфликт, Фондом Карнеги был организован визит в Пхеньян американской правительственной делегации, а затем бывшего президента США Джимми Картера, заложившие основу Рамочного соглашения, позволившего сделать первый значительный шаг в налаживании двусторонних отношений и урегулировании северокорейской ядерной проблемы.

Инициативы Фонда Карнеги содействовали ликвидации режима апартеида в Южной Африке. В 1980-е годы Фонд Карнеги в течение восьми лет проводил регулярные встречи в Вашингтоне с участием представителей различных сил Южной Африки: государственных ведомств, общественных и религиозных движений, профсоюзов и бизнеса, а также лидеров освободительного движения в изгнании – где была выработана договоренность о мирном демонтаже режима и отмене расовой сегрегации в этой стране.

 

В 1916 г. был создан Институт Брукингса (Brookings Institution)6. Оба эти центра до сегодняшнего дня остались в ряду наиболее влиятельных научно-аналитических центров Соединенных Штатов.

 

Институт Брукингса, например, сумел выступить в роли одного из главных разработчиков «плана Маршала» (1947).

В 1940-е и 1950-е годы в самих США появилось много новых «мозговых центров». Продолжало расти влияние экспертов на формирование внешнеполитической линии и подготовку решений в экономической, политической и военной сфере. Одновременно американские центры стали влиять на разработку политики и направленность интеллектуальных поисков международно-политического профиля в других странах. Идеи, сформулированные специалистами из американских экспертно-идеологических центров, умело вбрасывались в интеллектуальный оборот других стран, а затем проникали и оборот политический. В ряде случаев американские идеи по сути становились элементами официальных доктрин союзников США и многих развивающихся стран. Иногда такие результаты оказывались достижимыми без явной государственной поддержки со стороны администрации Соединенных Штатов.
США обладали достаточными ресурсами для развития национального экспертного сообщества. Кроме того, американские специалисты участвовали в формировании данного сообщества в странах, в стабильных отношениях с которыми американцы были особенно заинтересованы. Публикации американских аналитиков нередко задавали набор идей, их политическую ориентацию, понятийный аппарат, с помощью которого осмыслялись международно-политические реалии большинством их коллег из Западной Европы, Японии, Канады и других стран.
Исключение отчасти составляли Франция и Великобритания. Первая – в силу специфики системы подготовки и принятия внешнеполитических решений, в которой ученые и идеологи, осуществляющие экспертизу, фактически являлись государственными служащими. Они работали штатными консультантами в правительстве и внешнеполитических органах или занимали преподавательские и исследовательские должности в наиболее влиятельных государственных университетах и связанных с ними научных центрах.
Вторая – в силу того, что как и США, но не в таких масштабах, уделяла значительное внимание разработкам в сфере международных отношений и развитию научно-политического сообщества. Великобритания располагала для этого достаточным количеством кадров, а также хотя и не очень многочисленными, но достаточно сильными собственными экспертно-аналитическими структурами. Их костяк составляли такие государственные аналитические центры, как Чэтэм-хаус, Королевский институт объединенных служб по исследованиям в области обороны и безопасности (Royal United Services Institute for Defense and Security Studies – RUSI), а также некоторые исследовательские структуры, не имеющие статуса государственных, но тесно связанные с разработкой британской политики. В этом качестве выступает работающий в Лондоне с 1958 г. Международный институт стратегических исследований (International Institute for Strategic Studies – IISS).
Соответственно, помимо США, только во Франции и Великобритании (точнее, в рамках англоговорящих стран Содружества) во второй половине ХХ в. смогли сложиться и выжить сколько-нибудь значимые школы международных исследований и теории международных отношений.
В рамках американских исследовательских центров тем временем развивалась специализация. Прежде всего среди них выделилась созданная в 1949 г. Корпорация «РЭНД» (RAND Corporation – сокр. от Research and Development). Эта организация быстро стала одной из ключевых аналитических структур по вопросам международной безопасности и военно-политическим проблемам США. Оставаясь формально частной, корпорация работала в тесном контакте с государством, выполняя крупные заказы администрации, конгресса и министерства обороны США.

Одним из первых и наиболее знаменитым транснациональным «мозговым центром» стал созданный в 1968 г. Римский клуб. Он объединил экспертов из США и Западной Европы и сочетал в себе многие черты международного «мозгового центра», ассоциации, неправительственной организации. По сути, он стал первым вненациональным научно-аналитическим центром, смысл работы которого состоял в разработке глобального политико-экономического и социально-демографического прогноза. Организаторы Римского клуба претендовали на идеологическую независимость выносимых им суждений, хотя фактически деятельность клуба с момента создания отличалась либерально-реформистской направленностью.
Римский клуб стал своего рода лабораторией научно-идеологического поиска решений глобальных проблем. Под таковыми в тот период понимались наиболее крупные препятствия на пути стабильного развития мировой экономики и международных отношений в соответствии с представлениями западной части международного сообщества.

Еще более влиятельным транснациональным «мозговым центром» первого поколения стала Трехсторонняя комиссия, созданная в 1973 г. по инициативе директора «Чейз Манхэттэн банка» Д. Рокфеллера и американского политолога З. Бжезинского. Этот неофициальный международный институт совмещал в себе черты политической ассоциации, «мозгового треста», и элитного дискуссионного клуба. Он объединил не только экспертов, но и политиков, влиятельных бизнесменов, руководителей крупнейших корпораций из США, Западной Европы и Японии.

Трехсторонняя комиссия стала разработчиком и распространителем доктрины «трехсторонности» (трилатерализма) – по сути концепции «олигархического подхода» к проблеме управления глобальным политическим и экономическим развитием, основанного на объединении действий элит трех географических центров индустриально развитых демократий. По мнению идеологов комиссии, «глобальная ответственность» налагала на Западный мир в целом обязанность соблюдать единство в «общем политическом планировании по вопросам, представляющим взаимный интерес с целью выработки представлений о политической перспективе, разделяемых всеми правительственными кругами трех составляющих сообщества».
Транснациональные центры отличались не только направленностью аналитической работы, но и организационными особенностями. Зачастую они имели несколько штаб-квартир в разных странах. В отличие от национальных экспертных структур, деятельность которых финансировалась капиталом стран происхождения, спонсорами транснациональных центров стали только ТНК.
С появлением транснациональных центров произошли изменения в политике фондов, финансирующих исследовательские проекты в области экономических и политических наук. Они стали активнее выделять средства на разработки не только в государствах своего базирования, но и в других странах, причем не только западных.
На пороге 1980-х годов в западном научно-экспертном сообществе стали заметнее «мозговых центры» нового типа. Они в отличие от своих предшественников «первого поколения» (национальных и транснациональных) не слишком сильно настаивали на научной объективности своей аналитической продукции и не отрицали собственных идеологических предпочтений. В литературе центры такого типа называются – «пропагандистскими мозговыми центрами» (advocacy think tanks), хотя в действительности работа всех аналитических центров неизбежно в большей или меньшей степени окрашена идеологией.

Новые центры открыто ориентировались на воплощение своих разработок на практике. Крупные центры такого типа – появившийся в 1970-х годах в США Фонд наследия (Heritage Foundation) и британский Институт Адама Смита (Adam Smith Institute). К ним примкнула целая группа меньших неоконсервативных центров. К началу 1980-х годов они приобрели известность и влияние. Их работа опиралась на крупные финансовые пожертвования от фондов, корпораций и частных лиц. С приходом к власти кабинета М. Тэтчер в Великобритании (1979) и администрации Р. Рейгана в США (1981) эти центры стали получать государственные заказы, по сути превратившись в интеллектуальные центы американского и британского неоконсерватизма.
Правда, «неоконсервативная волна» коснулась и других центров. В 1980-х годах в США некоторые умеренные и академичные «мозговые тресты» – Американский предпринимательский институт общественных политических исследований (American Enterprise Institute for Public Policy Research), Институт Гувера (Hoover Institution), Гудзонский институт (Hudson Institute) и даже в некоторой степени Нью-Йоркское отделение упомянутого Совета по международным отношениям – приблизились к неоконсервативным позициям. Экономические идеи неоконсерваторов проникли в публикации «мозговых трестов» ФРГ, Франции, Нидерландов, Канады, Японии и других государств.

 

 

4. Аналитические центры в ХХІ веке

 

В 21 веке развитие аналитических центров носило поистине взрывной характер. Рост их количества определялся целым рядом важных факторов: информационной и технической революцией, ослаблением государственной монополии на информацию, возросшей сложностью и специфичностью политических вопросов, разрастанием государства и сферы его деятельности, кризисом доверия к выборным государственным чиновникам, усилением глобализации и увеличением количества государственных и негосударственных акторов, потребностью в своевременной и точной информации и анализе

Постоянным вызовом для аналитических центров является обеспечение своевременности и доступности политических исследований, которые эффективно информируют политиков, прессу и общественность о важнейших проблемах, стоящих перед страной. Прошли те времена, когда аналитический центр мог руководствоваться принципом: «изучить вопрос, написать доклад, и пусть они его сами ищут». Сегодня аналитические центры должны представлять собой гибкие и эффективные политические машины. The Economist характеризовал «хороший аналитический центр» как организацию, способную сочетать «интеллектуальную глубину и политическое влияние с умением подать себя, комфортной обстановкой и некоторой эксцентричностью». Те, кто не в состоянии внедрять и интегрировать новые технологии и коммуникационную стратегию, будут славиться своей «педантичностью» — и ничем кроме этого.

В 2008 году в рамках Программы «Экспертно-аналитические центры и гражданское общество» (The Think Tanks and Civil Societies Program) Университета Пенсильвании (University of Pennsylvania) инициирован глобальный исследовательский проект по изучению экспертно-аналитических организаций и их роли в государственной политике и развитии гражданского общества. Авторы проекта считают, что данная инициатива заложит основу для международных совместных усилий, направленных на создание региональных и глобальных сетей политических институтов и сообществ, которые позволят преодолеть разрыв между знаниями и политикой, повысить эффективность политических усилий в различных сферах общественной жизни, а также послужат укреплению демократических институтов и гражданского общества по всему миру.

Страна Количество центров

1 США 1830

2 Китай 429

3 Великобритания 287

4 Германия 194

5 Индия 192

6 Франция 177

7 Аргентина 137

8 Россия 122

9 Япония 108

10 Канада 99

11 Италия 92

12 ЮАР 87

13 Бразилия 82

14 Швеция 77

15 Швейцария 71

16 Мексика 60

17 Египет 57

17 Нидерланды 57

18 Израиль 56

19 Испания 55

20 Румыния 54

21 Бельгия 52

21 Тайвань 52

22 Боливия 50

23 Украина 47

24 Нигерия 46

25 Палестина 44

 

 

В десятку ведущих аналитических центров мира вошли следующие организации: