Цивилизационная принадлежность России. Спорные проблемыОсновна: 1. Платонов В.Н., Гуськов С.И. Олимпийский спорт: Учебник (в 2 кн.). –К: Олимпийская литература, 1994. Додаткова: 1. Воробйов П.Г., Фірсель Н.Й. На славу спорту в ім’я честі. – К.: Веселка, 1976. –264с. 2. Хавин В.Н. Все об олимпийских играх. - 2 изд., доп. - М.:Физкультура и спорт, 1979. - 607 с. МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ Московский государственный институт электроники и математики (Технический университет)
Кафедра истории и политологии
МЕСТО И РОЛЬ РОССИИ В МИРОВОЙ ИСТОРИИ
Методические рекомендации к изучению курса «Отечественная история»
Москва 2006
Составитель к.и.н., доцент Родионова И.В.
Место и роль России в мировой истории: Метод. рекомендации по курсу «Отечественная история» / Моск. гос. ин-т электроники и математики; Сост.: И.В. Родионова. М., 2005. С. 29.
Даются рекомендации по изучению темы «Место и роль России в мировой истории». Рекомендации могут быть использованы студентами для подготовки к семинарским занятиям, зачётам и экзаменам по курсу «Отечественная история».
ISBN 5-94506-133-6
Место и роль России в мировой истории План. Цивилизационная принадлежность России. Спорные проблемы.. 3 1.1. Россия – конгломерат цивилизаций. 3 1.2. Россия – внутренне расколотая цивилизация. 4 1.3. Россия – европейская страна, общество западного типа. 5 1.4. Россия – самобытная и самодостаточная цивилизация. 7 Факторы специфики России. 9 2.1. Геополитический фактор. 9 2.2. Природно-климатическое влияние. 13 2.3. Социогосударственный фактор. 16 2.4. Этнический фактор. 19 2.5. Религиозный (конфессиональный) фактор. 20 Место России в мировом сообществе в начале XXI века. 22 4. Рекомендуемая литература. 27 Цивилизационная принадлежность России. Спорные проблемы Тема «российская цивилизация» (её особенности, идентичность) является одной из основных в современной отечественной исторической науке. Исследователи стремятся осмыслить прошлое и настоящее нашей страны прежде всего опираясь на цивилизационный подход. Остановимся на некоторых наиболее чётко выраженных позициях. 1.1. Россия – конгломерат цивилизаций Крайней является точка зрения Л.И. Семенниковой, согласно которой Россия – это конгломерат различных цивилизаций[1]. Она признает существование «русской цивилизации», фундамент которой сложился в период Московского государства (XV – XVI вв.) на основе синтеза различных традиций: древнерусской, византийской, мусульманской, классически восточной, однако отрицает существование цивилизационной целостности России. Российская империя, по её мнению, являлась «сегментарным обществом», в состав которого входило множество народов с различной цивилизационной ориентацией (православно-христианской, западно-европейской, мусульманской, буддийской и др.). Устойчивость этого образования «обеспечивалась за счет мощного государства и доминирования русского народа в унитарной общественной системе». Эволюция западных (Финляндия, Польша, Прибалтика) и восточных (Средняя Азия) регионов Российской империи могла идти по нескольким направлениям, что и сказалось на их цивилизационной ориентации при распаде цивилизационного целого в 1917 и 1991 годы. 1.2. Россия – внутренне расколотая цивилизация В своё время Н.А. Бердяев, характеризуя влияние «восточного и западного потоков истории» на российское общество, говорил об их «столкновении и противоборстве», а отнюдь не об интегрированности и синтезе. Именно эта противоречивость влияний ведет к «поляризованности русской души», к культурному расколу, к резким перепадам во внутренней и внешней политике государства. В 1937 г. Н.А. Бердяев писал: «Историческая судьба русского народа была несчастной и страдальческой, и развивался он катастрофическим темпом, через прерывность и изменение типа цивилизаций»[2]. По его мнению, в русской истории нельзя найти органического единства, философ насчитывал «пять различных Россий»: Киевскую, татарского периода, Московскую, Петровскую, императорскую и, наконец, новую советскую. Современный отечественный историк А.С. Ахиезер развивает тему конфликта, раскола российского общества[3]. Занимая промежуточное положение между Востоком и Западом, Россия развила неорганичность, неустойчивость своего цивилизационного положения. Это проявляется в различных формах дезорганизации общественной жизни, которая, по мысли исследователя, постепенно стала традицией России. Так, под влиянием дезорганизации наше общество четыре раза в истории распадалось: погибла Киевская Русь, государство разрушилось в так называемое Смутное время начала XVII в., распалось в 1917 г. и в 1991 г. В стране периодически поднимались народные восстания. Одним из мягких вариантов концепции «недоцивилизованности» России является позиция Б.С. Ерасова[4]. По его мнению, недостаточная степень интеграции и развитости различных культур определяла ведущую роль государства (империи) в обеспечении единства и функциональной состоятельности России. Государство в России выступает как «заменитель» цивилизации, компенсируя недостатки цивилизационно-неполноценного организма. «Смешение, переплетение и наложение не только противоречивых, но и взаимоисключающих ориентаций пронизывало всю культурную жизнь России, раздирая её не только по сословиям и классам, но и субкультурам и по крайним ориентациям – между нигилизмом и апокалипсисом, «двумя культурами», «белыми» и «красными» и т.д.»[5]. Особенно катастрофические формы, считает Б.С. Ерасов, разрыв принял в России в XX в. в условиях модернизации. Социальные катаклизмы, сопровождавшие переход к новым общественным отношениям, происходили во многих странах, но у нас они приняли наиболее радикальный и длительный характер, даже по сравнению с крайностями азиатских революций. Главную причину автор, как и А.С. Ахиезер, видит в отсутствии в российском обществе устойчивых механизмов социальной регуляции, которые могли бы обеспечить хотя бы относительные стабильность, единство и преемственность в развитии общества. Помимо указанных в российской общественной мысли существуют две наиболее чётко выраженные точки зрения, оформившиеся ещё в XIX веке. 1.3. Россия – европейская страна, общество западного типа В 1840-е годы русская мысль разделилась на два потока. И разделение это произошло по вопросу о самобытности России. Формируются два больших мировоззренческих лагеря – «западники» и «славянофилы». Кружок «западников» сложился около 1840 г. вокруг профессора Московского университета Т.Н. Грановского. В него вошли А.И. Герцен, В.Г. Белинский, К.Д. Кавелин, В.П. Боткин, М.А. Бакунин и другие. «Западники» впервые открыто заявили о том, что Россия – это часть общей европейской цивилизации, и потому Запад и Россия должны развиваться по одним и тем же экономическим, социальным и политическим законам. Поэтому «западники» решительно отвергали любые рассуждения об особом пути развития России. Основой западничества является идея «прогресса» в том виде, как она была сформулирована западно-европейской мыслью XVIII века. Человечество, по мнению «западников», развивается (от низшего к высшему, от простого к сложному) по единым для всех народов законам, они неизбежно проходят одни и те же ступени развития. На вершине этой лестницы находится Западная Европа. По их мнению, вплоть до начала XVIII в. Россия находилась в стороне от всемирно-исторического развития. Вступление её в этот процесс «западники» связывали с реформами Петра I, приобщившими Россию к европейской цивилизации. Однако отставание России от Запада продолжало сохраняться. По убеждению «западников», для того, чтобы его преодолеть, необходимо было способствовать распространению европейского просвещения и проведению европейских реформ в России. Именно «западники» впервые открыто отказались от традиционного для России духовного наследия православия. Поэтому деятельность западнического кружка положила начало появлению в России либерализма как особого политического течения, оппозиционного властям и отстаивающего необходимость проведения в России либерально-буржуазных преобразований по западному образцу. Из западничества же выросла и вся будущая российская революционная демократия, проповедовавшая социализм. Идеи западников нашли широкое распространение в XX веке. Советская историография отечественной истории базировалась исключительно на западной концепции. Вариантом западничества является теория модернизационных эшелонов развития, согласно которой Россия по тем или иным причинам отстает от западных стран. Периодически предпринимаются попытки ликвидировать или хотя бы сократить это отставание. Именно в таком ключе трактуются все крупные реформаторские преобразования различных эпох в истории нашего государства. При этом подчеркивается их незавершенность, половинчатость. Следствием указанного подхода является стремление постоянно соотносить уровни социально-экономического, политического развития России и стран Запада, фиксируя российские несоответствия западному «стандарту» и рассматривая их как отклонения от общецивилизационного пути развития. Привлекательность европейской цивилизационной принадлежности России, на первый взгляд, очевидна. Уровень и определенные черты образа жизни, сложившиеся в Западной Европе, являются притягательными для части россиян (и не только россиян). Этот взгляд на исторический путь России, как отмечал русский мыслитель второй половины XIX в. Н.Я. Данилевский, «признает бесконечное во всём превосходство европейского перед русским и непоколебимо верует в единую спасительную европейскую цивилизацию; всякую мысль о возможности иной цивилизации считает даже нелепым мечтанием... Под таким внешним политическим патриотизмом кроется горькое сомнение в самом себе, кроется сознание жалкого банкротства. Он как бы говорит себе: я ничего не стою; в меня надобно вложить силу и вдунуть дух извне, с Запада;...авось выйдет что-нибудь вылепленное по той форме, которая одна достойна человечества, которая исчерпывает все его содержание»[6]. Рассматривая этот вопрос, не следует забывать, что сама западная цивилизация формировалась без России и является исторической ступенью эволюции германо-романской цивилизации, возникшей географически в той части Европы, которую принято называть Западной. Позиции современных западников подвергаются сегодня острой критике, подчеркивается главный недостаток данного подхода – игнорирование своеобразия российского общества. 1.4. Россия – самобытная и самодостаточная цивилизация Достаточно влиятельным является подход, утверждающий самобытность России.Первой теорией этого направления можно считать концепцию, созданную в XV веке и вошедшую в историю под названием «Москва – третий Рим».Её автор – монах (или настоятель) Псковского Елеазарова монастыря Филофей (ок. 1465 – 1542), изложивший свои идеи в посланиях великому князю Василию III Ивановичу. В этих посланиях обосновывалосьучение о России, как «Третьем Риме», позднее названное теорией «Москва – Третий Рим».«Третий Рим» – это последнее воплощение мистического странствующего христианского царства.(По мнению Филофея Рим языческий обожествил самого себя в лице кесаря и пал под ударами варваров в 476 году. Второй Рим – Византия, пошёл на согласие с католиками и пал под ударами мусульман в 1453 году.В религиозно-политическом смысле на Московскую Русь возлагалась величайшая историческая ответственность – она после падения Константинополя стала единственным защитником православия от военно-политического и религиозного натиска и с Запада и с Востока. Старец Филофей не связывал идею «Третьего Рима» только с Москвой, как это произошло позднее. «Третий Рим» – это и всё Русское царство, и Русская Церковь, наследница единой апостольской Церкви первых восьми веков её существования. Филофей пришел к выводу, что суверенное Московское государство самим Богом избрано для утверждения авторитета православной религии. Православие, по мнению Филофея, единственно правильная вера, обеспечивающая человеку путь к спасению, а государству – к процветанию. Поэтому представляется верным положение немецкого исследователя Л. Люкса о том, что «теория Третьего Рима должна была вдохновить московских царей не на покорение мира, а на защиту чистоты и внутренней силы православия»[7]. Следует отметить, что идеи посланий в целом не были новыми, они уже носились в воздухе, и Филофей лишь сумел чётко сформулировать направление умов своей эпохи. Идейными наследниками воззрений Филофея стали славянофилы. Славянофильская концепция истории России возникла на рубеже 30-х и 40-х годов XIX века. Ещё А.С. Пушкин в начале 30-х годов писал: «Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европой,... история её требует другой мысли, другой формулы». Славянофилы отстаивали идею национальной самобытности России. Основателями славянофильства считаются А.С. Хомяков и И.В. Киреевский. В славянофильский кружок также входили: П.В. Киреевский, К.С. Аксаков, И.С. Аксаков, Ю.Ф. Самарин, А.И. Кошелев, Д.А. Валуев, В.А. Панов, Ф.В. Чижов, А.Н. Попов и другие. К славянофилам были близки В.И. Даль, А.Н. Островский, А.А. Григорьев, Ф.И. Тютчев. Славянофилы считали, что правильное развитие России возможно лишь по пути, отличному от европейского. В основе его должны были лежать общинное устройство и православие (как единственно истинное направление в христианстве). А.С. Хомяков первым сформулировал понятие «соборности», ставшее впоследствии одним из краеугольных камней русской философской мысли. По убеждению славянофилов, русский человек в отличие от западного не был заражен индивидуализмом и стяжательством. Поэтому в будущем России предстояло воплотить в жизнь идеал общества, основанного на солидарности и христианском братстве. Для достижения этого идеала необходимо было восстановить социально-культурное единство русского народа, нарушенное реформами Петра I, и вернуть Россию на путь её самобытного развития. Славянофилы опасались, что дальнейшее бездумное копирование исторического опыта Запада, насаждение выработанных в иных условиях правил общественного устройства, культуры и быта будут иметь катастрофические последствия для Отечества. К.С. Аксаков выразил эту мысль так: «Опасность для России одна: если она перестанет быть Россиею»[8]. Славянофилы заявили о том, что Россия – это отдельная, самобытная цивилизация, которая должна искать собственные пути в мировой истории. * * * Последнее десятилетие развития общественной мысли привело к оформлению различных концептуальных моделей (применительно к российской истории). Разнообразие точек зрения можно свести к двум основным подходам. В первом случае, образ России противопоставляется идеалу цивилизации, Россия лишается цивилизационной целостности (или полноценности) и превращается в «конгломерат цивилизаций», «неоднородное сегментарное общество», «расколотое общество» (Б.С. Ерасов, И.Г. Яковенко, Л.И. Семенникова, А.С. Ахиезер и др.). Во втором, идеям цивилизационной недоразвитости и «межцивилизационности» России противостоит концепция, в рамках которой Россия рассматривается как локальная цивилизация. Среди сторонников цивилизационного подхода, разделяющих представление о самобытности России существует несколько точек зрения. Одни видят в ней центр православной [9] или же славянской цивилизации [10], тем самым «втягивая» в её цивилизационную орбиту государства с преимущественно славянским населением. В истории XX века концепция находит некоторое подтверждение: все славянские государства после Второй мировой войны вошли в сферу влияния СССР. Другие, видимо, учитывая многонациональный состав населения России, действующий на протяжении всей её истории особый механизм межэтнического взаимодействия, выделяют особую российскую цивилизацию [11]. 2. Факторы специфики России Особенности российской цивилизации определяются следующими факторами: – геополитическим, – природно-климатическим, – социогосударственным, – этническим, – религиозным (конфессиональным). 2.1. Геополитический фактор Геополитический фактор оказал исключительное воздействие на особенности Российской цивилизации и специфику её развития. Судьба любой страны во многом определяется величиной территории и географическим месторасположением. От геополитической характеристики зависят устойчивость развития, благосостояние, процветание населяющих данную страну народов. Поэтому в течение многих столетий государства, в том числе Россия, стремились укрепить свое положение, обеспечить будущее путем достижения территориальной самодостаточности – шла борьба за выход к торговым путям и, прежде всего, к морям, к удобным проливам, долинам судоходных рек, к районам с крупными залежами полезных ископаемых и т.п. Обычно отмечаются следующие геополитические условия, повлиявшие на специфику русской истории: 1. обширные, слабо заселенные территории, занимающие промежуточное между Европой и Азией положение; 2. изначально незащищенная естественными преградами граница; 3. оторванность (на протяжении почти всей истории) от морей (и соответственно от морской торговли); 4. благоприятствующая территориальному единству исторического ядра России речная сеть. 1. Обширная территория. Равнинный характер местности, отсутствие непреодолимых естественных преград способствовали тому, что население получало возможность передвигаться и расселяться на огромных территориях. Недаром В.О. Ключевский говорил, что «история России есть история страны, которая колонизуется»[12]. Границы государства постоянно расширялись, при этом плотность населения была очень низкой, особенно в его азиатской части. Новые земли осваивались ещё со времен Древнерусского государства, с XVI в. – Сибирь и Дальний Восток. В XVI – XVII вв. заселялись южные районы Европейской России, в XVIII в. – Северное Причерноморье. На XVIII – XIX вв. выпало хозяйственное освоение Заволжья. В XIX – XX вв. осуществлялось переселение из Европейской России в Сибирь, Среднюю Азию, на Дальний Восток, Северный Кавказ и т. д. Из-за слабой заселенности страны русские в процессе колонизации не имели нужды отвоевывать себе «место под солнцем», поскольку земли хватало на всех. Ещё один немаловажный факт: разреженность поселений в некоторой степени ограждала, в отличие от утесненных народов Европы, от колоссальных эпидемий. 2. Незащищенная естественными преградами граница. Крайне осложнил историческое бытие народа такой фактор, как естественная открытость границ русских земель для иноземных нашествий с Запада и Востока. Русские территории не были защищены естественными преградами: морями, горными цепями. Поэтому россияне, расселившиеся на обширных пространствах Европы и Азии, становились объектом вековых притязаний ближних и дальних соседей, начиная с набегов кочевников и вплоть до современной экономической экспансии[13] транснациональных монополий. Угроза военных вторжений и открытость пограничных рубежей требовали от русского и других народов России колоссальных усилий по обеспечению безопасности страны: огромных материальных затрат, а также значительных людских ресурсов. В интересах безопасности осуществлялась концентрация сил народа: вследствие этого роль государства чрезвычайно возрастала, формировался мобилизационный тип развития. Величайшим бедствием для Отечества стало вторжение войск монгольских ханов в XIII в. Шло массовое истребление и порабощение населения, разрушение крупных городов – центров культуры. Полностью было уничтожено население Рязани, Владимира, Торжка, Козельска. Сожжены Суздаль, Москва, Ярославль, Киев и другие города. Монголо-татарское нашествие надолго и искусственно задержало экономическое развитие русских земель. Только в последней четверти XIII в.состоялось 14 крупных вторжений, сравнимых с разорением русских земель в ходе похода Батыя. Крупные вторжения сопровождались бесчисленными мелкими набегами для личного обогащения разного рода царевичей, темников и других. Владимирские и суздальские земли опустошались в тот век пять раз, южнорусские (курские земли) – семь раз. Ордынцы четыре раза разрушали Переяславль-Залесский, по три раза Суздаль и Муром. Следует подчеркнуть, что понятие «разрушить» город имеет разный смысл в русских летописях и в европейских хрониках. Например, Фридрих Барбаросса «разрушил Майнц» путем уничтожения крепостных стен. А при разрушении Милана жители были расселены в окрестных деревнях. Разрушение же русских городов, по свидетельству летописца, имело иные последствия: «Множество мертвых лежаша и град разорен, земля пуста, церкви позжены», «люди избиша от старца до сущего младенца»[14]. Была уничтожена городская Русь, т. е. Древнерусская киевская цивилизация. Городов на Руси даже в конце XVII в. было намного меньше, чем в канун татаро-монгольского нашествия и общая численность населения к концу XVII в. не достигла предмонгольского уровня (11 млн.). (Население Руси в канун нашествия превышало 12 млн. человек.). Киев – один из крупнейших городов тогдашней Европы, насчитывавший не менее 50 тыс. жителей, был практически стерт с лица земли, останки убитых было некому убирать даже шесть лет спустя после нашествия. Население частью было уничтожено, частью угнано в рабство и на невольничьи рынки. Практически все Среднее Поднепровье запустело. И дань, возложенная на оставшихся в живых, была такой, что даже крестьянин начала XX в. выплатить бы её не смог. Это был настоящий грабеж, практически не оставлявший населению деревень и городов возможностей не только для расширения производства, но и для обычной жизни.Поэтому можно удивляться, как люди выживали в условиях монголо-татарского ига. С другой стороны, неудивительно, что выживали немногие. И такое положение сохранялось более двух столетий. При этом, как указывал А. Дж. Тойнби, помимо татарского ига Русь терпела убытки и «от западных соседей, не преминувших воспользоваться ослаблением Руси, для того, чтобы отрезать от нее и присоединить к западно-христианскому миру западные русские земли в Белоруссии и на Украине. Только в 1945 году России удалось возвратить себе те огромные территории, которые западные державы отобрали у нее в XIII – XIV веках»[15]. На тот же факт западной экспансии обращает внимание и Н.А. Нарочницкая, которая отмечает, что с XI до XXI столетия именно Запад с острием из восточноевропейских католиков постоянно продвигался на Восток, а рубежи колыбели русской государственности едва удерживались, да и то с переменным успехом[16]. В XVI в. Русское централизованное государство воевало с Речью Посполитой, Ливонским орденом и Швецией 43 года, в XVII в. – 48 лет. Молодая Российская империя в XVIII в. провела в войнах с Швецией, Польшей, Пруссией, Турцией 56 лет. В XIX в. она воевала с наполеоновской Францией и королевской Великобританией, с Ираном и Турцией. В первую половину XX в. из 50 лет на войны с участием вооруженных сил России (СССР) пришлось 24 года. Россия (СССР) неоднократно спасала европейскую цивилизацию от уничтожения. Это имело место в годы монголо-татарского нашествия, было и в период борьбы с захватническими планами Наполеона, во время самой кровопролитной из войн – Второй мировой. В большинстве войн в силу объективных обстоятельств своего географического расположения Россия была вынуждена принимать на себя не только первый, самый сильный удар врага, но и нести самые тяжелые издержки военных конфликтов. Противник, вступая в пределы России изначально настраивался на крайне жестокое ведение войны. Сравним два высказывания. Наполеон: «Через пять лет я буду господином мира, остается одна Россия, но я раздавлю её»; А. Гитлер – «Я имею право уничтожать миллионы людей низшей расы»[17]. Колоссальные силы каждый раз требовались, чтобы страна возродилась. 3. Оторванность от морей. Немаловажное значение для нашей истории имело и то обстоятельство, что долгое время Россия была оторвана от морей и морской торговли. Борьба за выход к морю являлась одним из основных направлений развития. Только державы, имеющие выходы к морям, играли и до сих пор играют основополагающую роль в мировом балансе сил и являются системообразующими факторами в складывании всех систем международных отношений. Таковой державой сделал Россию её выход к Балтийским берегам на северо-западе, к Чёрному морю – на юге и к Тихому океану, что завершило освоение Сибири и Дальнего Востока. Для России географическое расширение и закрепление на морях было закономерным условием её выживания. Это осознанно или интуитивно чувствовали русские государи от Александра Невского до Петра I. Петр Великий немного ценил русское своеобразие, но первым осознал необычайный потенциал России и народа и прекрасно ощутил новые геополитические нужды государства, парализованного давлением Швеции и Польши, а с другой стороны – вассалом Турецкой империи – Крымским ханством. 4. Речная сеть. Но помимо неблагоприятных, был и благоприятный для исторического развития России геополитический фактор – специфика речной сети Восточно-Европейской равнины. Исполинские системы рек, которые почти переплетались между собою, составляли по всей стране уникальную водную сеть. До второй половины XIX в. подавляющая часть товаров перевозилась на судах и баржах[18]. Таким образом, речная сеть сплачивала страну и политически и экономически. 2.2. Природно-климатическое влияние Противоречивость природно-климатических характеристик территории обусловила целый ряд важных для населения России последствий, как положительных, так и отрицательных. Жизнедеятельность значительной части жителей страны осуществляется в неблагоприятной континентальной зоне, в суровых природно-климатических условиях, заставляя расходовать много усилий и ресурсов на обогрев помещений, теплую одежду, долговременное стойловое содержание скота и т.д. На экономику, весь жизненный уклад оказывает важное воздействие то, что около ¾ территории приходится на Север и зону рискованного земледелия, что при колоссальных расстояниях основные природные богатства сосредоточены там, где почти нет населения, что ограничен доступ к удобным океаническим зонам с их дешевыми транспортными артериями[19]. Влияние природно-климатического фактора на специфику русской истории отмечали практически все исследователи своеобразия русского исторического процесса (С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, М.К. Любавский и др.). Последним по времени остановился на этой проблеме академик РАН Л.В. Милов, который при её решении опирался на наиболее солидную фактическую базу[20]. Территория, на которой образовалось русское централизованное государство, а затем Российская империя преимущественно находилась в зоне сплошных, величайших в мире лесов, заболоченных земель, со сравнительно небольшими тепловыми ресурсами. На севере, вдоль всего Северного Ледовитого океана, простиралась тундра, а южнее лесостепь, переходящая в огромные степные пространства. Климат России преимущественно континентальный с резким понижением зимней температуры по мере продвижения к востоку. В нашей стране находится полюс холода. Характерной чертой климата всегда был недостаток осадков, к тому же выпадавших в основном в течение двух – трех месяцев, что в хлебородных районах приводило к засухе, поражавшей страну примерно раз в три года. Ранние заморозки и снежный покров чрезмерно сужали период, пригодный для сельскохозяйственных работ. Русский крестьянин имел в своем распоряжении не более 130 рабочих дней в течение года. Из них 30 дней уходило на сенокос. То есть от посева до жатвы он имел примерно 100 рабочих дней, в то время как, например, во Франции нагрузка распределяется на 10 месяцев, во время которых в силу более мягкого климата возможны сельскохозяйственные работы[21]. Сравнивая два самых северных государства в мире – Россию и Канаду, – американский историк Р. Пайпс отмечает, что подавляющее большинство канадского населения всегда жило в самых южных районах страны, в трехсоткилометровом коридоре вдоль границы США, т.е. на 45°, что соответствует широте Крыма и среднеазиатских степей. К северу от 52-й параллели в Канаде проживало мало населения и почти отсутствовало сельское хозяйство[22]. А Российское государство образовалось на территории между 50 и 60° северной широты. Земли, расположенные в более благоприятных климатических условиях, были приобретены Россией лишь в конце XVIII в. (Северное Причерноморье, Крым, часть Кавказа). Находясь в жестком цейтноте, русский крестьянин должен был в течение 25 дней реально вложить в землю такой объем труда, который, работавшему в более благоприятных условиях европейскому крестьянину трудно было даже представить. Практически это означало, что русскому крестьянину приходилось трудиться почти без сна и отдыха, днем и ночью, используя всех членов семьи – женщин (на мужских работах), стариков и детей[23]. Восьмилетние дети трудились на тяжелой работе: во время вспашки полей колотушкой разбивали крупные комья земли, возили и разбрасывали навоз, участвовали в сенокосе. Крестьянину в Западной Европе ни в средневековье, ни в новое время такого напряжения сил не требовалось, поскольку удобный для сельскохозяйственных работ период длится там в среднем 8 – 9 месяцев. Продолжая сравнение с Канадой, Пайпс утверждает, что этой стране никогда не приходилось кормить большого числа населения, ибо те канадцы, которые не находили работу в народном хозяйстве, перебирались на временное или постоянное жительство в США. А России, по словам Пайпса, «приходилось полагаться на свои собственные ресурсы, чтобы прокормить население, которое уже в середине XVIII в. превышало население сегодняшней Канады»[24]. В начале XXI века, по-прежнему, большая часть территории Российской Федерации – заполярные и приравненные к ним районы. (Так, например, самый северный крупный город Канады – Эдмонтон лежит на широте Курска, и если в Канаде на этих широтах плотность населения не превышает 2-х человек на кв. км, то в России – не менее 20-и.) Говоря об урожайности, Р. Пайпс подчеркивает, что только при условии, когда одно посеянное зерно при уборке урожая приносит минимум четыре зерна, можно прокормить население. В Западной Европе этот уровень был достигнут еще в XIII веке, а в XVII веке в Англии уровень урожайности составил десять зёрен на одно посеянное, что, в свою очередь, сказалось на объемах вспашки земли и соответствующих трудовых затратах. В России же урожайность почти 400 лет была крайне низкой, да и достигалась она громадными затратами труда. В России и в конце XVIII века средняя урожайность зерновых культур колебалась в среднем в 3 – 4 зерна урожая на одно посеянное [25]. Общую ситуацию хорошо характеризуют слова русского философа И.А. Ильина: «Из века в век наша забота была не о том, как лучше устроиться или как легче прожить; но лишь о том, чтобы вообще как-нибудь прожить, продержаться, выйти из очередной беды, одолеть очередную опасность…»[26] Проявлением указанного механизма выживания является и русская пословица: «не до жиру, быть бы живу». Необходимо подчеркнуть, что влияние природно-климатического фактора продолжает оказывать негативное воздействие на экономику и в наши дни. Использование техники, конечно, способно компенсировать краткость сезона сельскохозяйственных работ, но засуха и заморозки по-прежнему могут погубить значительную часть урожая. Д.Е. Сорокин отмечает, что высокая энергозатратность производимой в России продукции, в том числе, промышленной, резко повышает её себестоимость и, как следствие, снижает конкурентоспособность на внешних рынках. Отсюда следует, что при равной оплате труда непосредственных производителей российская продукция неизбежно будет или хуже или дороже товаров, произведенных в более благоприятной природно-климатической зоне. Выход из обозначенной ситуации Д.Е. Сорокин видит в развитии наукоёмких технологий, стимулировании инновационной деятельности во всех сферах экономики. Только опережающая разработка новых технико-технологических решений и их немедленное внедрение, развитие информационных технологий позволит современной России вписаться в мировую экономику в качестве активного субъекта, а не сырьевого придатка[27]. 2.3. Социогосударственный фактор На социокультурные и политические характеристикироссийской цивилизации вышеперечисленные факторы оказали большое влияние. В России сложились крепкие общинные традиции. Характеризуя существовавшую на протяжении столетий общину следует отметить, что в социологии давно выделены две главные формы общины: кровнородственная и территориальная, которые чаще всего рассматривают как последовательные этапы развития от первобытнообщинного строя к государственности. Но это неточно. На самом деле оба типа общины всегда сосуществовали во времени как в догосударственный, так и в государственный период (сосуществуют они и сейчас). Эти общины издревле так или иначе противоборствуют. Многие племена исчезли в борьбе за господство, в том числе друг с другом в рамках единого племени, другие порабощались завоевателями и утрачивали свою культуру и язык. У кочевых народов обычно преобладает кровнородственная община с резко выраженной внутренней иерархией, которая присутствует изначально: у разных поколений разные права, младшие члены семьи обязаны подчиняться старшим. Со стороны в неё можно попасть лишь в качестве зависимого человека, раба, да и сами младшие члены семьи располагают немногим большими правами. В кровнородственной семье чувство «крови» прививается почти насильно и отчужденность больших семей друг от друга часто выливается в прямую вражду, регулируемую обычаем кровной мести. У оседлых земледельцев чаще всего складывается территориальная община, в рамках которой родственные чувства слабее, дольше удерживается идея равенства и в семье, и в общине в целом. У большинства западноевропейских народов община изначально была кровнородственной (возобладал иерархический принцип соподчинения сверху вниз) и исчезла она уже в период раннего феодализма. А у славян, насколько можно проникнуть в глубь веков (с рубежа III – II тысячелетий до н. э.), была территориальная община, сохранявшаяся вплоть до XX столетия и с огромной силой воздействующая на национальный характер. Территориальные общины обычно держатся принципа равенства и внутри её и в отношении к другим племенам и народам. Они – выстраиваются снизу вверх, путем делегирования, вплоть до высшей власти; – открыты и для иноплеменников, которых принимают на положении свободных и равных; – легко ассимилируют и ассимилируются в иноязычной среде (прежде всего в рамках также территориальных общин). Территориальная община и будет тем главным, что определит специфику славянского менталитета на полторы тысячи лет после их бурного расселения чуть ли не по всей Европе в конце V – VII вв. Многие древние народы или их остатки растворились в славянских территориальных общинах: фракийцы, иллирийцы, венеты. Последние настолько, что в позднейшей традиции их и знали как ветвь славян, хотя таковой они изначально не были. Принцип равенства, связывающий территориальную общину, предопределяет специфическое отношение к частной собственности: она на протяжении веков остается подчиненной более важной коллективной, она лишь в тех сферах, кото
|
