КОММУНИКАЦИЯ И КОНЦЕПЦИЯ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА. СОЦИАЛЬНАЯ РЕАЛИЗАЦИЯ ИНФОРМАЦИИ И УМНОЖЕНИЕ НОВОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СО-БЫТИЯ
Коммуникация все более пронизывает различные стороны жизни человека. Информация, циркулирующая по каналам коммуникации, преобразовывает общество в информационное. А.И.Ракитов сформулировал основные характеристики этого общества. Их смысл в терминологии, приближенной к нашей, таков. 1. Возможность для любого субъекта макро- и микросоциальной среды получить любые информацию и знания, необходимые для жизнедеятельности, воплощения личного и социального творчества. 2. Наличие для этих целей соответствующей современной технологической базы. 3. Наличие инфраструктур, способных обеспечить создание необходимых национальных информационных ресурсов и адекватной научно-производственной творческой макро- и микросреды для их использования в целях умножения новости человеческого со-бытия. 4. Ускоренная автоматизация и роботизация всех сфер производства и управления. 5. Радикальные изменения в самой социальной микросреде по развитию сферы информационной деятельности и услуг. Другими словами, - обеспечение всего социокультурного цикла соответствующими каналами коммуникации и обслуживающим персоналом. Формирование такого общества связано с информационно-компьютерной революцией. В ней необходимо выделить ряд глобальных процессов, способстующих возникновению этого общества. Это: электронизация, компьютеризация, медиатизация, и, наконец, информатизация всего общества (А.И.Ракитов. Философия компьютерной революции. М., 1991, с. 32-33). Эти и подобные ей технократические концепции информационного общества оставляют, как правило, вне своего внимания качественный аспект той информации, которая циркулирует и должна циркулировать по каналам МК. Априорно предполагается, что это - сущностно-содержательная научная информация, неукоснительно развивающая творческое мышление, нравственную и эстетическую способность мирочувствования, потенциал новаторства и изобретательства. По сути, одна идеологическая парадигма меняет другую. Если коммунистическая идеология благостно рисовала грядущее с позиции ликвидации отчуждения человека от результатов своего труда, его перевоспитания с позиций пролетарской сознательности, то технократические концепции уводят внимающую аудиторию (как макро-, так и микросреду социума) в сторону автоматического процветания массового сознания в результате расцветшего всеми цветами обилия разнородной и разносторонней социальной информации. Другими словами: главное - ликвидировать отчуждение от информации, и необходимый уровень сознательности будет достигнут, богатства польются полным потоком. Это из того же кладезя бравурных слоганов минувшей эпохи. Наш тезис состоит в том, что коммуникация должна содержать информацию о новом, которое приносит поток времени (не без нашего участия) в смысле мета-новости того или иного факта, явления, начала, в значении основных точек определенных социально-исторических процессов, из которых расходятся от этой мета-новости пучки новостей более предметного и локального характера. Только такая новостная коммуникация позволяет осознать и прочувствовать новость каждому индивиду на глубоко личностном уровне и подвигает его на совершение собственного поступка - нравственной, политической ли, научно-производственной или художественной направленности. У человека есть в этом случае, как говорил в Риторике поступка М.М.Бахтин, не-алиби бытия. А криминал и аморальность, проистекающие не в последнюю очередь от псевдоновостного плюрализма щекочущих нервы сообщений, - это не бытие, это антибытие. У человека в нем - бесспорное алиби бытия. Нужно строго отличать при актах коммуникации простые изменения в обществе - от развития. Развития, в котором могут быть и нисходящие ветви. (И.Т.Исаев. Диалектика и проблема развития. М., 1979, с.143). Показ нисходящего, но не пристрастно и сокрушительно, а объективно и с возможной социальной перспективой, если она хотя бы чуть-чуть наблюдается, в конечном итоге способствует восходящему раз-витию, раз-ветвлению, то есть прогрессу (с лат. - успех). Сравните - у М.Вебера, целерациональное социальное действие направлено на успех. Именно в этом движении со-стоит новость человеческого со-бытия: у каждого общества, человеческой общности, группы (макросреды, микросреды), отдельного человека есть и свои достижения, есть и периоды отступлений и невезений. В этом и заключается бытие людей. Но в со-бытии посредством коммуникации, то есть в общении людей через восприятие информационного события, люди должны искать выход из подобных положений на пути человечества ко всеобщей разумной оболочке Земли - ноосфере. Интенсификация разработки в СМК определенных негативных тем (агрессивность, биологизм поступков, стремление уйти из со=бытия в со-блазны (от блажь - дурь, блазн - наведение на грех (В.И.Даль), аморальность личности и целых обществ и т.д. приводит к тому, что коммуникация не отвечает изначальной своей сути - развивать и возвышать человека на примерах справедливости, добролюбия, радушия (по старинному - радодушия). На примерах красоты жизни как таковой и красоты жизни отдельного человека. Леонид Леонов рассказывает в заметке Фотострасть, опубликованной в журнале 30 дней в 1927 г., как в ярославской деревне на родине его матери происходила незамысловатая крестьянская свадьба. Я вознамерился было снять одну презанятную, в повойнике, старуху, но, значит, чрезвычайным городским видом своим с аппаратом на штативе слишком нарушил старинное благолепие праздника. Все, хозяева и гости, обступили меня, недобро загалдели, и была острая минута, когда я опасался за целостность своего Тессара... - Вот сымешь нас, а потом в газетке пропечатаешь: как замечательно, дескать, живут мужички, - лучше нельзя! Видали в газетках. А ты и дырявые крыши наши сымай, чтобы все видели.... Этот эпизод хорошо иллюстрирует, с одной стороны, скромность, антирекламность и антипиарность русского народа, его мудрость и философичность (делу - время, а потехе - час), а с другой - стремление будущего великого писателя сохранить в памяти личной и памяти исторической частицу красоты народа, как сохраняли ее русские фотолетописцы А.Карелин, М.Дмитриев, К.Булла и многие другие. В этой презанятной, в повойнике, старухе, писатель увидел новость, ощутил со-бытие свое с народом и захотел передать его нам. Но даже рассказ Л.Леонова - поступок, а поступки обладают, как указывает М.Бахтин, своим провоцирующим коммуникативным действием, своей определенной риторикой. Вопросы для самопроверки 1. Основные характеристики информационного общества.
ТЕМА 14
Говоря о том, что информационная насыщенность сообщения коммуникации заключается в его непредсказуемости и оригинальности, необходимо подчеркнуть, что таковые качества информации могут обладать двояким действием. Философы (например, П.Лазарсфельд и Р.Мертон) отмечают наркотизирующий эффект информации как таковой на личность человека. Индивид в условиях информационно-технического изобилия привыкает потреблять новое (скорее - новенькое в неимоверных количествах, лишь бы это были какие-либо свежие (свеженькие) сообщения, факты о мире и о нас, грешных, его населяющих. И чем более непредсказуемо и оригинально выглядит и проявляется человек в этих сообщениях, тем более эффективно работают чисто биологические и эмоциональные раздражители ЧСЗ (читателя-слушателя-зрителя). Это явление проявлялось и в начале эры технических коммуникаций (публикации на темы людей о двух головах, других аномальных явлений в мире живой и неживой природы). Но современные СМК достигли немыслимой прежде изощренности и разнузданности в показе всевозможных человеческих пороков и извращений, чему способствует и развитие самих электронных технологий и сверхоперативность каналов коммуникации. Аудиторию интересуют в Госдуме уже не содержательные моменты дискуссий, а драки и потасовки, в Правительстве - не факты о принимаемых мерах, а перетасовки и прогнозы возможных перетасовок. Ведь это тоже новости, как мы уже отмечали, но новости особого рода, как бы выхолощенные, не репродуктивные. Фотография политика уже и не привлекает внимания, если он не моргнул, не сморщил лицо в гримасе и т.д. В СМК с легкой руки западных медиатехнологов искусственно создаются положения, когда сопутствующие негативные эффекты становятся основной целью осуществления коммуникативного воздействия - воздействия в первую очередь на биологические, а не разумные начала человеческой психики. ЧСЗ приятно чувствовать себя более благородным, чем он есть на самом деле, глядя на кривого, или неуклюжего, или замороченного государственного человека. В 70-е годы Г.С.Оганов относил все эти эффекты преимущественно к буржуазным моделям коммуникации (Г.С.Оганов. Как гримируется Серый Волк. М., 1980). Ныне все модели перемешались, но буржуазные, представляемые системами СМК буржуазного общества, лидируют. А ведь Г.С.Оганов еще 20 лет назад отмечал, что каждая из этих систем вопреки здравому смыслу не столько связывает человека с внешним миром, сколько предлагает ему заведомо искаженную замену реальной связи. В подобных случаях возникает иллюзорное чувство знания, хотя фактически это увод от истинного знания, от действительной новизны и новости исторических процессов, поступков и личностей, их совершающих, в сторону дешевых и непритязательных формальных новаций и изысков. Такие внешние переструктурирования и трансформации текстов, как отмечал в статье Феномен культуры Ю.М.Лотман, обладают тоже новизной, как всякий перевод текста с языка на язык. Обладают они и непредсказуемостью, могут вызывать сами по себе эстетические эмоции. Но нравственность... Учат ли они добру? Учат ли они постигать истину? Чаще всего - это игра форм, сюжетов с заменой одних предполагаемых положений на другие. В силу того, что между реальностью и сознанием человека возникает ряд опосредующих, чисто биологических звеньев, не контролируемых ЧСЗ, создается возможность отрыва сознания людей от их бытия. Другими словами, включая телевизор, они выключают себя из действительного со-бытия, каким является коммуникация иного рода. Она, как мы уже говорили, ориентирована на сущностные, а не видимые лишь внешне, экзотически и аномально, вплоть до безнравственности, проявляющиеся изменения социальной действительности. Даже если ЧСЗ в неформальной коммуникации с окружающими, или в интерактивном контакте по каналам ТВ и Интернета обсуждает подобного рода информацию, предлагая свои альтернативы, коммуникация не прорывается в сущностный мир бытия человека. У такого зрителя причастность к подобного рода событиям - это мнимое, иллюзорное со-бытие. Эта интеллектуализированная связь между фактами действительности и индивидом не превращается в деятельность, направленную на объекты информации, отмечал еще в 70-х годах Ю.А.Шерковин. Индивид начинает смешивать некоторое неупорядоченное и однолинейное знание о наличии определенных проблем, часто далеких от магистральных жизневекторов, с действиями по решению этих проблем. Таким образом, коммуникационное воздействие заметно поднимает уровень информированности ЧСЗ, но при этом преобразует некоторую часть нервной энергии, необходимой для активного участия в социальных процессах, в пассивное знание. О таком переборе разнородной научной информации, приводящему к пассивному знанию, писал в своих журналистских материалах известный английский автор детективного жанра и оригинальный мыслитель Г.Честертон. С количеством всякого рода непотребной человеку информации исследователи связывают и так называемый эффект приватизации. Если ЧСЗ не в состоянии реагировать на обилие сведений, с которыми он физически не может быть в со-участии, со-бытии, он переключается на те сегменты социальной информации, в которых он действительно чувствует себя соучастником (спорт, реклама, разного рода игры и непритязательные шоу, и, разумеется, мыльные сериалы). Серьезные политические и нравственные проблемы отводятся в сторону, ЧСЗ адаптируется к такому положению, привыкает к нему и расценивает эти проблемы как не существующие для его практической деятельности. Крис и Лейтес описали этот эффект еще в 1947 г. на материале реагирования американской аудитории на сообщения о зверствах немецких фашистов. Затем была война в Корее, во Вьетнаме - эффект приватизации продолжал срабатывать в сознании американцев. В нашей стране мы столкнулись с ним во время войн в Афганистане и Чечне. Если ЧСЗ и вслушивался, всматривался в радио- и телеприемники, то стремился ловить сенсационные сообщения, а не осмысливать происходящее. К этому давали повод сами коммуникаторы - журналисты, строя показ и повествование на благодатных драматических и скандальных коллизиях и упуская факты, пусть пока малозаметные, но способные дать целый веер новостей, способных побудить аудиторию к раздумьям и искренним переживаниям Чеченской трагедии. Вопросы 1. Каковы две стороны непредсказуемости для потребителей информации? 2. Что писал Г. Оганов о буржуазных моделях коммуникации?
ТЕМА 15 ИНФОРМАЦИОННАЯ НАСЫЩЕННОСТЬ КОММУНИКАТИВНОГО ДЕЙСТВИЯ И ЕЕ ЗАВИСИМОСТЬ ОТ СУЩНОСТНО-СОДЕРЖАТЕЛЬНОЙ СТОРОНЫ НОВОГО (ЕГО ИСТИННОСТИ, ДОБРОЛЮБИЯ, КРАСОТЫ, НРАВСТВЕННОСТИ) Мы уже говорили о количественных потоках информации, которыми обмениваются макро- и микросреды общества и которые не говорят ввиду лишь своих количеств об информационно-содержательной насыщенности этих потоков. В этой лекции подчеркнем ее прямую зависимость от сущностной стороны нового. В чем она заключается? Полагаем, что за критерий этого качественного насыщения значимости и ценности для человека информации надо взять предложенную М.М.Бахтиным систему ценностей действительной жизни и культуры. В эту систему входят научные, эстетические, политические (в том числе этические и социальные) ценности, а также ценности религиозные. Они должны сочетаться эмоционально-волевыми центральными моментами: я-для-себя, другой-для-меня, я-для-другого (М.Бахтин. Философия поступка. Цит. по Л.Н.Столович. Красота. Добро. Истина. М., 1994, с 435). Конкретный человек является ценностным центром, но для получения объективной ценностной реальности необходимо дать возможность создания ценностным центром диалогических отношений с опорой на систему основных ценностей. Отсюда вытекает, что коммуникация и должна быть своеобразным испытательным временем-пространством для проверки этих взаимосвязей структуры и ее элементов, что и составляет сущностно-содержательную сторону нового. В итоге - если в информации не присутствуют эти диалогические выходы на ценности действительной жизни и культуры, то она менее насыщена информационно и в лучшем случае развивает обширную, а не глубокую культуру человека (термины А.Моля). В рукописи, озаглавленной при публикации Автор и герой в эстетической деятельности, продолжившей искания, проявленные в работе К философии поступка, М.Бахтин подчеркивает, что каждый поступок определяется предметными мирами ценностей - от узкопрактических (жизненно-житейских) до узкоэтических, то есть в непосредственном отношении к добру и злу. В этом же аксиологическом (ценностном) аспекте понимал творчество, художественную коммуникацию А.Ф.Лосев, однако главной ценностью творческого коммуникативного акта философ считал борьбу за смысл. В 1985 г. была опубликована беседа с ним под названием В поисках смысла. А.Ф. Лосев ставит в ней проблему соотношния смысла и факта, несколько изменяя основную формулу и проблему аксиологии - соотношения ценности и факта. Подразделяя науки на науки о смысле и науки о фактах он пишет: Факт ведь тоже есть смысл, - по той простой причине, что нет вообще ничего кроме смысла. Однако факт есть особый смысл... Именно факт есть меонизированный смысл, смысл в ином, в инобытии, непрерывно и сплошно текучий и изменяющийся смысл. (А.Ф.Лосев. Из ранних произведений. М., 1990, с. 156-157). Можно сколько угодно задаваться вопросом, какой такой особый смысл в череде скандальных, криминальных фактов, ставших основой социальной информации сегодняшнего дня. Но ответ будет один: Мы-для-себя. Вопросы 1. Смысл коммуникации по А. Лосеву. 2. Смысл коммуникации по М. Бахтину.
|
