Взгляды Джефферсона

Томас Джефферсон (1743–1826), подобно многим именитым современникам, сочетал занятия философией с государственной и общественной деятельностью. Самое крупное свое произведение он посвятил историко-государственному устройству родного штата Виргиния («Заметки о штате Виргиния», 1785), самое известное его произведение – Декларация независимости США (1776). Сын провинциального плантатора, он успешно прошел многие ступени политической карьеры от практикующего юриста и милицейского чиновника графства до губернатора штата, а затем и президента страны. В его политических предпочтениях наблюдается известная эволюция от радикальных, нередко утопических программ до умеренных либеральных принципов. Значительны заслуги Джефферсона в деле просвещения и пропаганды свободомыслия – он был автором Закона штата об установлении религиозной свободы (1777), президентом американского философского общества, опекуном университета, построенного в штате Виргиния по его собственному архитектурному проекту. Общественное обучение (от начальной школы до университета) он считал таким же неотъемлемым атрибутом демократической республики, как и естественные права человека, как право народа на самоуправление. Уже в первой своей значительной работе «Общий обзор прав Британской Америки» (1774), опубликованной в виде анонимной брошюры как обращение к английскому королю, молодой философ и публицист обосновывал тезис о необходимости вернуть народу «права, полученные по законам природы». Характерно, что обращение к королю за содействием писалось «языком правды» и было «лишено выражений раболепия». Существенно также, что сам король характеризовался «не больше как главный чиновник своего народа, назначенный законом и наделенный известной властью, чтобы помочь работе сложной государственной машины, поставленной для того, чтобы приносить пользу народу, и, следовательно, подверженный контролю со стороны народа». В «Заметках о штате Виргиния» Джеффер-сон высказывается по вопросу о будущем демократии в Америке. Его не оставляет надежда, что человечество вскоре «научится извлекать пользу из всякого права и власти, которыми оно владеет или может принять на себя». Собирая народные деньги и оберегая свободу народа, не следует в то же время доверять их тем, кто заполняет учреждения законодательной, исполнительной и судебной властей, особенно когда они не испытывают никаких ограничений. Джефферсон убежден, что в скором времени «коррупция в этой стране, как и в той, откуда мы происходим, охватит правительство и распространится на основную массу нашего народа, когда правительство купит голоса народа и заставит его заплатить полной ценой. Человеческая природа одинакова на обоих берегах Атлантического океана и останется одинаковой под влиянием одних и тех же обстоятельств. Настало время остерегаться коррупции и тирании, пока они не завладели нами». Защищая право на свободу вероисповедания, Джефферсон относил его к разряду естественных прав и потому непереуступаемых никакому правительству. Республиканские принципы в организации и деятельности государства должны пронизывать последовательно все уровни – организацию и деятельность федерации (по вопросам внешней и общефедеральной политики), штата (по отношению к гражданам), а также округа, района и отдельного прихода (по местным вопросам). Полемизируя с Юмом относительно происхождения всякой справедливой власти и ее носителей (большинство, меньшинство, отдельные личности), он держался принципа правления большинства, полагая, что лекарством от зла, приносимого демократией, является еще большая демократизация, поскольку от народа можно ожидать несправедливостей в целом меньше, чем от правящего меньшинства.

34) Политико-правовые взгляды просветительства и либерализма.

С конца 60-х гг. с разрешения и по инициативе императрицы в России стали издаваться различные журналы. Девизом журнала "Всякая всячина" (1769—1770 гг.), которым негласно руководила Екатерина II, было выраженное намерение издателей "вселить человеколюбие в сердца и души помещиков и смягчить страдания крепостных".

Особое место среди издателей и журналистов того времени занимал Н. И. Новиков (1744—1818), издатель журналов "Трутень", "Живописец" и др. Новиков обличал пороки тогдашнего общества, произвол и взяточничество чиновников и судей, казнокрадство, низкопоклонство дворян перед заграницей. "Трутень" затрагивал проблему противоречия сословного неравенства и естественного равенства людей. В журнале высмеивались помещики, которые больны "мнением, что крестьяне не суть человеки", не слышат "вопиющего гласа природы: и рабы — человеки".

Новиков не выступал против крепостничества как системы, считая его, подобно сословному строению общества, неизбежным следствием и формой разделения труда. Однако знакомство с реальным положением дел в деревне, приложение естественно-правовых, нравственных оценок к крепостническим отношениям, приверженность масонским идеям всеобщего равенства людей побуждали его к радикальным для того времени выступлениям. В 1772 г. в журнале "Живописец" (издание "Трутня" было прекращено по цензурным условиям) опубликован "Отрывок путешествия в*** И *** Т***" (предполагаемая расшифровка — "Издатель Трутня"), впервые в русской публицистике описывающий быт крепостных. Вопреки официальной точке зрения о господстве в деревне добрых помещиков автор рассказывал о нищете и угнетении крестьян, непомерных поборах и бесчеловечном обращении с крепостными жестоких и глупых помещиков."Бедность и рабство повсюду встречались мне в образе крестьян", — пишет посетитель деревни "Разоренная". Защищаясь вскоре от нападок, "будто сей листок огорчает целый дворянский корпус", Новиков пояснял, что порицается лишь "Дворянин, власть свою и преимущество дворянское во зло употребляющий". Сатира Новикова не шла далее обличения отдельных пороков существовавшего строя; с самого начала издатель "Трутня" объявил, что "против Бога и правления... в наше время никто ничего не напишет, кто хотя искру понятия имеет". Тем не менее статьи Новикова сразу же вызвали угрозы официозных изданий; его журналы закрывались, их издатель подвергался преследованиям.

При Екатерине II был открыт относительно широкий доступ в Россию иностранной литературы, в том числе радикальной по содержанию; выбор для перевода различных произведений, опубликование их с примечаниями издателей и переводчиков стали одной из форм выражения и пропаганды политико-правовых идей различных направлений.

В 1768 г. отставной военный, секретарь одного из департаментов Сената Яков Павлович Козелъский* (1728 — после 1793) опубликовал книгу "Философические предложения", представляющую собой нечто вроде хрестоматии, в которой по определенной системе изложены выбранные автором "полезные для человеческого рода истины".

По мнению Козельского, внимания достойны лишь четыре философа: Руссо, Монтескье, Гельвеций и некий аноним (Шефтсбери). "Первый из них, бессмертия достойный муж, как высокопарный орел превзошел всех бывших до него философов".

В книге воспроизводятся идеи о договорном создании государства и общества для обеспечения людям "гражданской вольности и собственности имения", о необходимости соединения "особенной пользы каждого человека с общею пользою для всех". Наилучшим признается общество с таким распределением имуществ, чтобы "одни люди не могли презирать и утеснять других", где труд обязателен, а "для труда человеку довольно восьми часов в сутки". С одобрением и симпатией воспроизводятся демократические идеи: "В республиканском правлении общая польза есть основание всех человеческих добродетелей и законодательств".

Составив сборник высказываний западных просветителей, автор "Философических предложений" отводил от себя обвинение в чрезмерном свободомыслии и как бы следовал способу, каким был составлен "Наказ" Екатерины II; его произведение, однако, противостояло екатерининскому "Наказу" как выбором мыслителей и их идей, так и теми выводами, какие следовали из философских посылок. В "Философических предложениях" немало скрытой полемики с идеологами "просвещенного абсолютизма", критических намеков на крепостническую действительность.

Идеей естественного права Козельский обосновывал вывод, что "закон, который дозволяет пленника продать, купить, сделать рабом и содержать его произвольным образом, не основан ни на каком праве, ни на справедливости". Намек на указ Екатерины, запретивший крепостным подавать ей жалобы на помещиков (1767 г.), слышится в таком рассуждении: "Несносно то в человеке, когда он причиняет своему ближнему обиду, а то вдвойне еще несноснее, ежели он не терпит, чтоб обиженный жаловался на обиду". Вопреки официально поддерживаемой идее о необходимости прежде просветить ("выполировать") народ, а затем уже даровать ему свободу, Козельский утверждал: "Выполировать народ иначе нельзя, как через облегчение его трудностей".

В книге содержатся намеки на справедливость и возможность насильственного уничтожения крепостничества. Козельский считал войну справедливой только в том случае, если ее ведут люди, "которые так обижены, что обида их стоит по справедливости войны", и если у них нет другого средства избавиться от несправедливостей. Подобно тому, как река с тем большей силой прорывает плотину, чем дольше было удерживаемо ее течение, люди, долго подвергавшиеся угнетению, "тем больше истощают наружу свою досаду", чем к более долговременному терпению были принуждены; обиженные "при способном для них случае очень мстительны" по отношению к угнетателям, и "по справедливости почесть их можно почти за невинных".

Козельский писал, что его "Философические предложения" противоречат "нынешним обычаям", а потому не избегнут порицания. Идеи своей книги он обоснованно противопоставлял макиавеллизму: "Макиавелли не умрет, проклинать его будут очень громко, а подражать очень тихо".

Крепостничество как экономически невыгодную для крупных землевладельцев систему порицали отдельные крупные землевладельцы.

Князь Д. А. Голицын (1734—1803), богатый помещик, дипломат и посол, был одним из первых дворянских либералов, считавших более выгодным для своего класса и для всего государства развитие сельского хозяйства, промышленности и торговли на основе свободного труда: "Пока существует крепостное право, Российская империя и наше дворянство, предназначенные тому, чтобы быть богатейшими в Европе, останутся бедными". Ссылаясь на историю Франции, Англии, Голландии, Голицын писал, что "искусства, ремесла развивались и нравы улучшались лишь в стране, где крестьяне пользовались правом собственности и свободы".

Голицын предлагал освободить крепостных с учетом "опасности как от неумеренной поспешности, так и от излишней медлительности". Крестьян предполагалось освободить за выкуп и без земли. "Земли принадлежат нам, — рассуждал Голицын. — Было бы вопиющею несправедливостью их у нас отнять".

Политические взгляды Голицына реакционны. Он крайне враждебно отнесся к французской революции, защищал "алтарь, трон, собственность", опрокинутые и замененные "химерами и крайностями, из которых излюбленными были неограниченная свобода, а также совершенное и абсолютное равенство". В специальном сочинении Голицын убеждал монархов Европы, что их короны уже шатаются, призывал их к борьбе против "беспорядка и анархии", охвативших Францию.

Дворянский либерализм выражал настроения и интересы тех крупных землевладельцев, которые выступали за создание условий для развития капитализма в России при сохранении таких устоев феодализма, как самодержавие и помещичья собственность на землю.

Одним из первых представителей либерализма буржуазного типа в России был профессор Московского университета Семен Ефимович Десницкий (после 1740 — 1789).

В произведениях Десницкого широко использовались достижения теоретической мысли других стран. Он высоко ценил книгу Гроция "О праве войны и мира", но резко критиковал чисто умозрительные построения ряда представителей естественно-правовой школы, особенно Пуфендорфа.

Вслед за Адамом Смитом, лекции которого он слушал в Глазго, Десницкий связывал развитие общества, государства и права с хозяйственным бытом народов, способом добывания средств к жизни. Он делил историю человечества на четыре этапа (состояния) — охотничий, пастушеский, земледельческий, коммерческое состояние. С переходом народов от одного состояния к другому связаны возникновение (с переходом к земледелию) и изменения государства и законов. В коммерческом состоянии земледелие, ремесло и искусства достигают совершенства; большое развитие получают торговля, купечество и право собственности. Все это предопределяет необходимость ряда изменений государства и права.

Созыв Комиссии для сочинения нового Уложения представлялся Десницкому подходящим временем и поводом для проведения в России хотя бы некоторых реформ, приближающих коммерческое состояние. Он написал "Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи" (датировано "30 февраля 1768 г."). Особенность изложенных здесь идей в том, что предлагается не "разделение властей" в смысле создания конституционной монархии с системой "сдержек и противовесов", а образование или реформа подчиненных неограниченному монарху учреждений, осуществляющих законодательную, судебную и исполнительную функции.

Поскольку развитие коммерции требует все большего количества законов, для их подготовки при монархе безотлучно должно состоять специальное учреждение. Им должен стать Сенат; Десницкий предлагал преобразовать Сенат в законосовещательный представительный орган (600—800 человек), избираемый ("по изволению монархов") на пять лет на основе высокого имущественного ценза.

Учреждение "судительной власти" мыслилось как упорядочение системы профессиональных судей и организация суда присяжных, "если б монархи российские соблаговолили узаконить по примеру английскому". Десницкий — сторонник гласности судопроизводства, публикации в печати решений судов, учреждения адвокатуры, принципа состязательности. "Во многих государствах опытом дознано, что без споров в суде справедливости доходить иного средства другого никакого нет".

"Наказательная власть" должна осуществляться воеводами, ведающими местами заключения, исполнением приговоров, сбором подушных и пошлин. На воевод можно подавать жалобы в суд; обоснованные жалобы докладываются Сенату, "где воевода произвольному монарха штрафу и наказанию подвержен будет". Кроме того, в столицах и крупных городах предлагалось учредить "гражданскую власть" из купцов (большинство) и дворян, ведающую градостроительством и благоустройством, ценами, векселями, сбором пошлины и др.

Законодательная власть, рассуждал Десницкий, является первой и в полном значении принадлежит только монарху; однако исполнение законов зависит от организации и деятельности других властей. "Многие народы опытом дознали, что лучше не иметь иных законов, нежели имея, не исполнять".

Основной целью проекта было создание условий для упорядочения законодательной деятельности, а также (главное) организационно-правовых гарантий законности деятельности бюрократического и судебного аппарата самодержавной России.

Взгляды Десницкого на коммерческое состояние в России и на Западе своеобразны. В его трудах немало критических суждений о "сокровиществующих миллионщиках", использующих богатство, чтобы "пленить в послушание себе целый свет", делающих "нечувствительно тьмы народов от себя зависящими", у которых (как в Англии) "даже и самое правосудие может быть нечувствительно на откупе" и т.п. Но, оговаривает Десницкий, это результат "безмерной и худо управляемой коммерции", "весьма опасной коммерции, когда оная вся перевалится на руки немногих богачей".

В духе политики и идеологии "просвещенного абсолютизма" Десницкий одобрял государственное покровительство промышленности и торговле, поддержку мануфактур, учреждение банков, покровительство развитию наук и художеств; это относится к задачам "полиции", ведающей гражданским благоустройством и благосостоянием.

Десницкий признавал существование таких "природных прав" человека, как право на жизнь, здоровье, честь, собственность; он утверждал, однако, что исторические, географические и иные обстоятельства могут обусловливать такое развитие господской или отеческой власти, которая, как у римлян, была необходимой по политическим соображениям, "сколько бы ни казалась в теории противною натуре человеческой". Рабство у римлян, рассуждал Десницкий, было вызвано обширными размерами страны, наличием множества людей "подлого состояния", склонных к бунтам и возмущениям, которых по этой причине лучше держать в неволе.

Десницкий не выступал с осуждением крепостного права и не призывал к его отмене. О крепостных крестьянах России он писал: "Нет возможности без нарушения спокойствия государства дать оным земледельцам права и преимущества". Ссылаясь на екатерининский "Наказ", он предлагал "означить некоторый род собственности для крестьян", которой помещик для собственной выгоды награждал бы трудолюбивых.

Как почти все мыслители того времени, Десницкий осуждал продажу крестьян в розницу и предлагал определить законом, чтобы такие продажи или переводы крестьян в дальние деревни не делались без их согласия. При этом даже и весьма умеренные "учреждения для крестьянства", оговаривал Десницкий, необходимо сделать "с крайнею осторожностью" (их исполнение должно всецело зависеть только от "воли помещичьей"; они не должны "подать крестьянину поползновения к непослушанию и дерзости" и т.п.).

Возникший в России либерализм буржуазного типа отличался от дворянского либерализма, который не содержал программы политических реформ уже по той причине, что самодержавие выражало общие интересы дворянства, а каждый отдельный дворянин был в какой-то мере защищен от чиновничьего произвола своими привилегиями. Иным было положение торгово-промышленных сословий России, чьи экономические интересы и пожелания в середине XVIII в, не шли далее приобретения права владеть крепостными, однако в области политико-правовой состояли не только в одобрении политики протекционизма, но и еще более в стремлении получить хоть какие-то юридические гарантии и защиту от почти бесконтрольного произвола сановников, чиновников, военных, судей, помещиков.