Грозить софоре, указывая на тут

Начальник, желающий укротить подчиненных, прежде должен им внушить глубокий страх, чтобы тот служил предостережением. Это эффективный прием для полководца, который командует незнакомым ему войском.

Генерал Ян Су славился строгим обращением с воинами. Накануне сражения он внезапно устраивал расследования ошибок, совершенных его подчиненными, и каждый раз приказывал казнить с десяток человек. На месте казни, стоя перед потоками крови, струившимися по земле, он непринужденно разговаривал и смеялся.

Перед началом сражения он посылал вперед одну — две сотни воинов с заданием разгромить передовые отряды противника. Если это задание не было выполнено, он предавал казни всех, кто участвовал в нападении. Затем Ян Су посылал более многочисленный отряд. Если и это т отряд не добивался успеха, он тоже отдавал приказ перебить его до последнего человека. После этого вся армия, напуганная свирепым нравом командира, бесстрашно шла в бой и побеждала. Ян Су не проиграл ни одного сражения в своей жизни.

— Или воины боятся не выполнить приказ полководца и не боятся противника.

— Или воины не боятся не выполнить приказ полководца и боятся противника. Воины не боятся двух вещей сразу.

В древности:

— Тот, кто мог казнить половину войска, распространял свою власть на весь мир.

— Тот, кто мог казнить три десятых войска, распространял свою власть на удельное владение.

— Тот, кто мог казнить только одну десятую войска, должен был повиноваться другим.

Родственник царя Тай Гун получил удел в восточных областях государства. Прибыв на место, он стал расспрашивать о достойных мужах округи, желая выбрать себе советника. Ему указали на некоего отшельника, прославившегося своими добродетелями и обширными познаниями. Тай Гун трижды предлагал ему должность советника в своей свите, но то т неизменно отказывался. И тогда Тай Гун приказал казнить отшельника.

Об этом узнал советник царя и приехал с упреком:

— Как можно было, едва приехав в удел, казнить одного из прославленных местных мужей?!

— Тот человек, — ответил Тай Гун, — сказал мне: "Я не служу царю и не принимаю князей. Я пашу свое поле, пью воду из моего колодца и никого ни о чем не прошу". Я опасался, что этот человек своим поведением будет сеять в области беспорядок и учить людей не повиноваться власти. Поэтому я казнил его первого";.

Очевидно, Тай Гун имел в виду не в буквальном смысле "сеяние беспорядков" и "обучение неповиновению властям", а нечто другое, но не менее важное.

Сам отшельник никоим образом ничего нелояльного не делает. Но своим троекратным отказом он фиксирует свою самодостаточность и независимость от власти. Поскольку он — человек известный и уважаемый, о его жизненной позиции и факте троекратного отказа узнают другие люди. Они будут пересказывать это друг другу. И это вдохновит других, поместит в их зону ближайшего развития менее лояльное по отношению к властям поведение, чем было до сих пор. А кто- то встанет и на путь независимости от власти с оружием в руках. Такое тоже возможно. Подобно тому, как легенда о Робин Гуде вдохновляет на бандитизм крепких физически, но не окрепших духовно, молодых (и не очень) людей.

Если бы отшельник был человек недалекий, его трудно было бы в чем-либо упрекнуть.

Но поскольку он — человек мудрый, с него другой спрос, он обязан предвидеть все негативные для страны последствия своего поступка.

По преданию, законы древней династии Инь сурово карали того, кто выбрасывал золу из очага прямо на улицу. Ученик Конфуция Цзы Гун был немало удивлен этим обстоя тельс твом и попросил разъяснений у учителя. Конфуций ответил:

— Дом Инь в самом деле знал, как править государством. Когда золу выбрасывают на улицу, частичка золы может попасть в глаз прохожему. И прохожий, у которого засорится глаз, непременно рассердится, а рассердившись, полезет драться. Драка же — дело серьезное, которое затрагивает честь семьи и всего рода. В результа те маленькая пылинка может привести к гибели большого рода. Вот почему здесь было необходимо суровое наказание.

Люди страша т ся суровых наказаний. Зола же — вещь пустяковая. Заставить людей быть бдительными в мелочах, чтобы избежать сурового наказания, — в этом, поистине, заключается мудрость управления.

Суть стратагемы "Грозить софоре, указывая на тут* заключается в применении наказания к малой части подчиненных, чтобы предостеречь и удержать от нарушения (с последующим наказанием) большую или более важную часть подчиненных. Искусство построения этой стратагемы требует:

— правильного выбора этой "малой части";

— ясного и легко фиксируемого нарушения;

— предусматривающего жесткого наказания за него;

— неотвратимости «обещанного» наказания;

— обеспечения широкой и адекватной информируемости о случившемся.

Здесь мы должны сделать оговорку. Речь идет не о том, чтобы схватить кого попало и жестоко наказать его в назидание другим. Такая позиция противоречила бы ясности наказания.

Вы можете спросить, а как же случай с отшельником?! Какая уж тут "ясность наказания".

А мы уже говорили, что с него "другой спрос". То, что ясно одному, может быть не ясно другому. Но и наоборот. То, что не ясно одному, должно быть ясно другому. В этом, собственно, и заключается "другой спрос".

Стратагема обеспечивает экономию наказаний при установлении или обеспечении порядка, когда часть подчиненных рассматриваются (а возможно, таковыми и являются) как враги.

Однажды в Хабаровске, году в 1991-м или 92-м, мои коллеги и ученики попросили меня выступить перед детьми, которых они обучали менеджменту. Во время этой встречи мне задали «детский», но, как это часто бывает, очень непростой вопрос:

— Если бы вы были в стране Самым Главным, какой бы первый приказ отдали. Приказ № 1?

Я задумался. В ответе на любой, не вполне корректный вопрос всегда есть элемент риска. Ведь когда ответ уже дан, корректнос ть вопроса обсуждать уже поздно. Но и уходить от ответа, глядя в восторженные от предстоящего знания детские глаза, было бы неправильно.

И я рискнул:

— Я бы приказал собрать в Москве побольше милиции и нещадно штрафовать и пешеходов и водителей за всякое движение на красный свет, штрафовать до тех пор, пока не добился бы видимого невооруженным глазом результата!

Посыпались вопросы:

— А почему? Для чего?

— А для того, чтобы вся страна ожидала, чтобы услышать и выполнить приказ № 2