НАСТАВЛЕНИЕ 130

Дадите ли вы в руки ребенка кусок динамита и молоток, чтобы он смог позабавиться? Пошлете ли вы своего возлюбленного одного в логово тигра, зная, что при испуге он подвержен головокружениям? Станете ли учить своего товарища обращаться с огнестрельным оружием, зная, что тот в припадке гнева может обратить это оружие против вас или, что еще хуже, против более слабых товарищей?

Если вы совершите одну из указанных ошибок, то как вы будете оправдываться перед божественным законом? Вы скажете, что вашему поступку нет оправдания. Но еще более невозможно получить прощение Посвященным правого пути, если бы они повели какого-то ученика выше подготовительной ступени оккультизма, зная, что он не способен пройти ее испытаний.

Когда бы вы ни услышали от малодушного и трусливого, исключенного или не заслуживающего доверия ученика заявление, что он прошел через разные Ордены Храма и не нашел там того, чего искал, или же был обманут; когда бы вы ни услышали любого рода извинения и оправдания его неверности, вы всегда с уверенностью можете сказать: «Друг мой, ты исчерпал все свои силы и не способен к дальнейшему продвижению в этой жизни».

Сам факт его неверности клятвам Посвящения и, следовательно, измена товарищам вычеркивает его имя из списка учеников в момент совершения этого деяния. «Его внутреннее зрение затемняется, а сердце его ожесточается, дабы не смог он увидеть и понять», что прежние его товарищи вступают на его путь и стараются идти по нему дальше. И это заставляет его отвернуться от своего Учителя и отказаться от получения тех знаний, которые в такой ситуации могут лишь причинить вред ему самому и его сотоварищам, не давая ему возможности загладить этот вред. Этот милосердный закон, говоря символически, ослепляет его, то есть подавляет в нем желание продолжать старания в прежнем направлении и «ожесточает его сердце», лишая устремлений по этой линии и направляя их в иное русло.

Неужели вы полагаете, что Учителя Мудрости, которым открыты все сердца, открыли бы тайны оккультизма какому-нибудь распутнику, соблазнителю женщин, лжецу или вору, когда для озарения необходима абсолютная чистота тела, ума и цели?

Неужели было бы разумно, если бы Учителя Мудрости открыли доступ к неограниченной мощи предательнице Их доверия, жестокой, двуличной, никчемной и тщеславной женщине, чье страстное желание отказаться от проявлений пола или же, напротив, чрезмерное снисхождение к ним, совершенно обессилило ее, и кто видит в каждой другой женщине врага или же средство для достижения своих целей? И все же, как ни зловредны эти качества, многие их обладатели устремляются к самым вратам Мудрости, гонимые своим желанием более богатой и изобильной жизни. А когда им отказывают в дальнейшем продвижении, они злобно обрушиваются на тех, кто, насколько это было возможно, вел их по тропе исканий, и начинают со всею страстью и пылом отрицать существование и возможность всего того, что недоступно их воображению.

К несчастью, оказывается, что именно со слов таких людей истинный оккультизм осуждается большинством. Но здесь, для их же блага, снова вмешивается милосердный закон, ибо тот факт, что это большинство не имеет достаточной способности распознавания, чтобы поступить иначе, нежели просто принять такие утверждения и руководствоваться ими, прямо указывает, что оно также не способно усвоить божественную мудрость.