РЛЯ в первой пол.19в.
В 1803г. Шишков издал свое знаменитое “Рассуждение о старом и новом слоге российского языка”, в котором подверг критике карамзинский “новый слог”. Шишков подметил типичные черты “нового слога”: ориентацию на французский язык, пренебрежение национальной книжной традицией, манерную перифрастичность. Ш.выступает же за простоту и ясность лит.выражения и осуждает карамзинистов за искусственность, манерность слога. Принято считать, что Ш.не смог правильно разобраться в соотношении старославянского и русского языков, считал, что не было и нет двух разных языков, а были и есть только два разных слога – славенский (высокий) и простонародный (низкий). Существовали и другие кружки, занимавшиеся вопросами РЛЯ: такая радикальная группировка, как “Вольное общество любителей словесности, наук и художеств”, объединившее последователей и единомышленников Радищева. Они выступили против сентиментализма и “нового слога”. В “Северном вестнике”, “Журнале российской словесности”, “Цветнике” довольно заметно прослеживается линия как шишковского, так и карамзинского направлений при корректном отношении и к Шишкову, и к Карамзину. Особо следует сказать о статье “Северного вестника” против опубликованной в журнале “Патриот” рецензии Измайлова на драму писателя Н.И.Ильина “Рекрутский набор”. В этой статье обнаруживается определенная ориентация на язык народа, на демократизацию лит.яз. Измайлов, выступая с карамзинских позиций, критиковал драму, в частности, за “грубый язык”. В.В.Виноградов, обратившись к вопросам значения басенного языка Крылова в ИРЛЯ, констатировал, что вне рамок споров всех группировок остался самый важный вопрос: вопрос о народности языка. Неудивительно, что именно в это время начала разгораться борьба за пути развития национального лит.яз. и стилей нац.худ.литературы. Иосифляне, и особенно их глава Иосиф Волоцкий, были ближе к реальной действительности, касаясь деталей русского быта. В писаниях иосифлян есть и приметы разговорного русского языка, и самая пышная книжная риторика. Иосиф Волоцкий владел всеми выработанными формами речи, от высокого книжного до живого разговорного просторечия. В своих антиеретических посланиях Иосиф Волоцкий прибегает к пышной риторике, изобильно, не соблюдая чувства меры, использует различные словесные украшения, особенно метафоры, семантическим центром которых являются словосочетания типа буря печали, копие искушения. Как известно, в итоге борьбы заволжских старцев и иосифлян победа оказалась на стороне последних. Это определило их значительное влияние в идеологической и литературной жизни 16 века. В.В.Виноградов писал: “Пушкин утверждает многообразие стилей в пределах единой общенациональной нормы лит.выражения.” В 1822г. П. в черновом наброске “О прозе” сформулировал тезис, что главные достоинства прозы – точность и краткость, что “она требует мыслей и мыслей – без них блестящие выражения ни к чему не служат”. Основные преобразования: 1) В предпушкинской традиции слово выступало как самоценный компонент текста. В тексте же П. слово выбирается по признаку максимально точного обозначения предмета, максимально точного выражения мысли. Так, П.писал, что хотя слова усы, визжать, вставай, рассветает, ого, пора в “Полтаве” показались критикам низкими, бурлацкими, он никогда не пожертвует искренностью и точностью выражения. П. избрал принцип “нагой простоты”. 2) Подчеркнутая смысловая точность употребления каждого слова у П. сочеталась с принципиальным устранением из текста разного рода формальных словесных ухищрений и украшений. 3) В тв-ве П. было выработано еще одно качество: теснота связей субъектов, синтаксическое сгущение речи с ограничением протяжения синтагм и предложений. Как заметил Лежнев, пушкинская фраза – это сущ.+ глагол. У П. выразительность достигается глаголом в большей степени, чем эпитетом. 4) Сдвиг в структуре лит.текста – свободное сочетание и взаимопроникновение языковых единиц. Взаимодействие и смешение церковнославянизмов и рус.лит. и разговорно-бытовых выражений. Церковнославянизмы сталкиваются с русскими словами, обрастают “светскими” переносными значениями, заменяются русскими синонимами, сливаются с ними. Особенно это заметно и в “Евгении Онегине”, и в “Барышне-крестьянке”.
|