Простой и эффективный Боде крем.
Очнулась она, разбуженная ослепительным светом. Жива или мертва?.. Где она?.. Не рай ли это?.. И вдруг отчетливо услышала знакомый пыхтящий звук аппарата искусственного дыхания… До нее долетали привычные слова: «инфузия», «давление»… По-прежнему из нее льется поток жидкости – Ниагарский водопад… И снова схватка… Теперь уже процесс необратим… – Сто десять на восемьдесят, – услышала Беатриче знакомый голос. – Пришла в сознание. – Отлично. Где она слышала этот голос? Ведь это… Она повернула голову, слабо проговорила: – Доктор Вагнер? – Да, это я. – Что это… как я… Доктор Вагнер подошел ближе и улыбнулся. – Вы в родильном отделении, фрау доктор. Ну и заставили вы нас поволноваться. Вы потеряли сознание, давление упало до предела, – по-видимому, следствие приема ингибиторов. Но сейчас все под контролем. Не волнуйтесь! Сейчас вам надо сконцентрироваться и подготовиться к родам… – А разве ингибитор не… – Новая схватка не дала ей договорить. Доктор Вагнер взял ее руку и помог согнуться. – Хорошо! Теперь тужьтесь! – Он улыбался. – Сначала нам показалось, что схватки блокированы, но вдруг по непонятным причинам они возобновились. – Показалась головка! – вскрикнула акушерка. – Так, хорошо! Еще раз, фрау доктор! Тужьтесь сильнее! Беатриче обхватила бедра, подтянула ноги и уперлась подбородком в грудь. – Хорошо! Тужьтесь! Тужьтесь! – В один голос кричали доктор Вагнер и акушерка. «А что я все время делаю?!» – хотела крикнуть в ответ Беатриче, но ей не хватало воздуха. – Прекрасно!.. Вы замечательно тужитесь! Это сказал доктор Вагнер. Она знает: стандартные фразы, их говорят каждой роженице. Но слова одобрения так приятно слышать, так важно. Тем более что она еще никогда не была в этой роли, слышит их в первый раз… «И не дай бог услышать во второй!» – подумала она. После таких мук только сумасшедшая опять решится рожать. Снова схватка… Беатриче тужилась изо всех сил… Голова трещит… «Нет, не выдержу!..» – Она корчилась от боли, силы на исходе… – Сейчас тужиться не надо! – скомандовала акушерка. И тут все пошло как по маслу: последняя схватка – и в следующий миг Беатриче услышала слабый, квакающий крик ребенка… – Девочка! – объявила акушерка и положила ей на живот крохотное, мокрое сморщенное существо. – Только на минуту! Сейчас девочку осмотрит детский врач. Беатриче трогательно взглянула на произведенное ею малюсенькое создание и погладила его по мокрым черным волоскам, прилипшим к головке размером не больше среднего апельсина… О господи! Родился новый человек – ее дочка!.. По щекам у нее катились слезы, она счастлива… Почти счастлива… Для полного счастья ей не хватает Али… Или Джинкима…
Через два часа Беатриче уже в чистой, для одной пациентки палате родильного отделения выглядывала из окна: в небе висит луна… Часы на тумбочке показывают половину второго… Все в порядке, все хорошо. Дочка ее – под наблюдением, в кювезе для недоношенных: так надо, это страховка. Появилась на свет недоношенной – семи с половиной месяцев, весит около двух килограммов, но, к удивлению врачей, вполне сформировавшийся ребенок. Беатриче неоднократно спрашивали о сроках беременности. Она все путалась в ответах, пока наконец врачи не сошлись в мнении, что гинеколог ошибся. Детский врач считала, что ребенок доношенный, а недостаточный вес – это результат стресса матери. Никто из медицинского персонала в открытую не задавал вопроса – как при современных возможностях медицины можно просчитаться почти на полтора месяца. Но, кроме стресса, другого объяснения не находили. Лишь сама Беатриче знала правду: произошло чудо. Или все-таки ее девочка родилась семи с половиной месяцев?.. В голове у нее все спуталось… Кажется, только что вместе с Толуем стояла у могилы Чингисхана, чувствуя у своего горла острие кинжала Ахмада… А уже в следующий момент проснулась в родильном отделении своей больницы, произвела на свет ребенка… Что же, все пережитое – это сон? А может бред, бред на почве беременности?.. Беатриче вздохнула, рассматривая камень, который держала в руке. Во время родов она так крепко сжимала его в кулаке, что на ладони отпечатались острые края. Как он прекрасен… Внимательно всмотрелась в камень: странно – тот и не тот… Выглядит как-то иначе и на ощупь немного другой… Чужой, непривычный… В дверь осторожно постучали. – Войдите! – Пожалуйста, извините! – Вошла молоденькая сестра. – Я принесла ваши вещи. Она повесила одежду в шкафчик, поставила сумку. Беатриче задумалась: она сама собрала эту сумку всего четыре часа назад. Но ведь все это происходило в другой жизни… – Вы уже видели свою дочку? – спросила сестра. – Да-да, – улыбнулась Беатриче. Видела это маленькое создание – такое мужественное, сильное… – Знаете уже, как ее назовете? – Нет… честно говоря, пока не думала об этом. Мне казалось, до родов еще далеко. Завтра подумаю. Сестра кивнула, улыбнулась. – Чтобы нормализовать давление, я на ночь поставлю капельницу, – пояснила она. – Если понадобится в туалет, пожалуйста, позвоните. Ни в коем случае не вставайте сами. Завтрак с семи до половины десятого. Буфет в конце коридора. Но завтра еду вам принесут в постель – вы должны выспаться и отдохнуть. – Спасибо, сестра. – Да, чуть не забыла. – Девушка опустила руку в карман халата. – Это выпало из ваших вещей в родильном отделении. Куда его положить? Она подняла голову: в ладонях сестры было голубое сияние… Вдруг все кругом снова завертелось… – Дайте его мне! – попросила она. Сестра положила ей камень на ладонь. Беатриче всхлипнула. – Вам что-нибудь еще нужно? – Нет, спасибо, сестра. – Доброй ночи. Беатриче осталась одна. Она смотрела на камень: вот он сверкает на левой ладони… Все его очертания, сколы ей так хорошо знакомы… Никаких сомнений: тот самый камень, который дала ей старая арабка. Но это значит…. Она разжала правую ладонь: нет, это не сон. В руке лежит другой сапфир – тот, что принадлежал Маффео. Теперь у нее два камня! «Я должна все выяснить! Мне необходимо это знать!» – повторяла себе Беатриче. Дрожащими руками сложила оба камня, пытаясь подогнать их друг к другу. Они совпали, как осколки только что расколовшегося единого куска. Сердце забилось, зазвенело в ушах. Невероятно! Так, значит, это не сон?.. Все случилось наяву?! И теперь у нее два камня… Но зачем?.. Она уткнулась головой в мягкую подушку… вспоминала: Хубилай, Маффео, Толуй… Предполагал ли Маффео, что она вернется с его камнем назад в свое время? И не затем ли попросил ее взять камень из гробницы? А что с Толуем – нашли его в усыпальнице, освободили из каменного плена? Или он сгинул, погиб мученической смертью в гробнице своего прадеда?.. – Не думай ни о чем таком! – раздался бархатистый голос. – Все хорошо кончилось. Как громом пораженная, Беатриче подняла голову. – Саддин?! О боже… но… как ты здесь очутился?! – Не беспокойся, это сон. – С улыбкой Саддин сел на край кровати. – На самом деле меня здесь нет. Беатриче вновь погрузилась в забытье… Вдруг ее обволокло знакомым теплым ароматом амбры и сандала… – Скажи мне, что с Толуем? – Отец его вовремя подоспел и освободил мальчика. С ним все в порядке. – Так я не ошиблась, и стражники пустили в ход оружие?! Саддин улыбнулся. – Нет, стражи оживают только в сказках. Хубилай шел за вами по пятам – не желал оставлять тебя и Толуя одних в степи. Он и привел с собою воинов. Вовремя успели – видели, как ты исчезаешь. Беатриче тяжело вздохнула. – А что с Ахмадом? – Этого фидави, безумного приверженца ассасинов,[4]– отвечал Саддин с презрительной миной, – Хубилай велел схватить прямо в гробнице. Его казнили сразу по возвращении в Тайту. Толуй дал последний знак палачам. – Почему Ахмад так поступил? Зачем так жаждал завладеть камнем? – О, разве нам дано понять фидави – этих безумных фанатиков? Знаю только, что он хотел отомстить за разгром своего Братства, учиненный одним монголом. А мстил всему монгольскому народу. Эти одержимые бесом безумцы вбили себе в голову, что могут действовать от имени Аллаха и вершить судьбы людей. Какие еще злодейства замышлял Ахмад, не знает никто. Известно только, что убийство Джинкима, отравление Маффео, обман и казнокрадство – все это его мерзкие дела. – Это он убил Джинкима? – Да. Но он был не один. Зенге тоже казнили. Но не за убийство Джинкима, а за другое. Сейчас это неважно. Главное, что негодяй казнен. Третьему соучастнику не могли предъявить улик. Он утверждал, что действовал по поручению Джинкима и шпионил за Зенге. – Саддин сделал паузу. – Доказать обратное не смогли. И вот Зенге в последнюю минуту в присутствии палача проклял его. До конца дней своих тот слыл подлым лжецом, терпел вечные насмешки сограждан. Беатриче вздохнула. Страшнее наказания для Марко не придумать – людское презрение ужаснее смерти. – А что со мной? – тихо спросила Беатриче. – Я выполнила свою задачу? Саддин улыбнулся. – Да, выполнила. – Но я не довела до конца расследование убийства Джинкима. – Это и не входило в твою задачу. – Может быть… но я… – Сейчас у тебя два камня. – Что ты хочешь этим сказать? Саддин снова улыбнулся. – Мне пора уходить. Насколько я тебя знаю, ты попыталась бы все разузнать у меня. А мне поручено лишь одно… – Он взял ее руки и, поцеловав их, прижал к своему лбу. – Ты хорошо справилась со своей задачей. Храни оба камня и никому не говори о них. – Он поднялся и исчез. Беатриче даже-не удивилась, видя, как он проходит сквозь стену. Ведь это во сне…
Когда она проснулась, сестра измеряла ей давление; потом вышла из комнаты. Беатриче взглянула на часы: половина третьего. Она спала ровно час. Подняв обе руки, внимательно посмотрела на камни, словно опасаясь, что их у нее отнимут. Теперь у нее два камня… Она твердо верит – это они нашли ее, а не она их. Согласно легенде гнев Аллаха, обрушившийся на Фатиму, разбил ее глаз на мелкие осколки. И сколько таких кусочков еще разбросано по свету?.. Беатриче смотрела в темное окно. Ну что ж, все завершилось благополучно. Толуй, Маффео… Когда-нибудь она разгадает тайну – почему ей достались оба камня. Что это – чей-то умысел, чья-то воля или чистая случайность?.. Но сейчас не до того – ей предстоит выполнять другую задачу. В нескольких метрах от нее лежит крохотное, нежное создание – ее маленькая дочка. Часть ее самой – и в то же время самостоятельный человечек. Эта кроха в ней нуждается, как никто другой… Всегда, вечно она будет любить ее, свою доченьку!.. Только что висевший в небе лунный серп исчез, и на его месте появилось загадочное созвездие. «Глаз Фатимы!..» – шептала Беатриче и улыбалась созвездию, как живому существу.
[1]На самом деле Авиценна (Али ибн-Сина; 980—1037) – перс. – Здесь и далее прим. перев.
[2]Религиозная секта фанатиков-исламистов в средневековой Персии. Возглавлялась так называемым Старцем Горы.
[3]Хюлегю, или Хулугай, брат Хубилая, – основатель монгольской династии иранских ильханов; получил земли от Хубилая.
[4]Орден убийц, основанный Хасаном ибн-Саббахом. Религиозная каста, отличавшаяся крайней агрессивностью.
Простой и эффективный Боде крем.
|
