Глава 18. Узнать все

Шерлок откинулся на спинку кресла Джона. Он казался погрузившимся в размышления, но на самом деле просто смотрел, как Джон за столом стучит по клавиатуре своего ноутбука, занимаясь приготовлениями к поездке: проверяет расписание поездов, бронирует билеты и гостиничные номера... Шерлок находил все эти бытовые мелочи крайне нудными, но вот почему-то наблюдать за Джоном ему было не скучно.

Возможно, после всего, что он только что наговорил, пришло время немного сместить приоритеты, подумал он.

С того самого дня, когда Шерлок впервые осознал, что его гениальность лучше всего проявляет себя в раскрытии преступлений, работа всегда оставалась для него на первом месте. Она была важнее, чем еда, сон, социальные нормы, — важнее всего на свете.

Но это было до Джона.

Несколько дней назад, когда он проснулся и обнаружил, что зрение вернулось, первым, что он увидел, было лицо человека, спавшего с ним рядом. Без сомнения, Джон подумал, что он немедленно выскочил из постели и понесся к документам, но все было не так.

Шерлок пролежал в постели еще почти час, глядя на Джона и споря с самим собой. Он чувствовал себя словно разорванным надвое. Логическая, рациональная часть его сознания, которая раньше управляла всем в его жизни, требовала, чтобы он встал и немедленно нашел практическое применение вновь обретенному зрению.

Вместе с тем впервые на своей памяти он чувствовал не менее сильное желание сделать совершенно нелогичную и эмоциональную вещь. Откинуть одеяло, полностью сосредоточиться на Джоне и изучить каждый дюйм его тела; добавить зрительные впечатления к тактильной карте, которая во всех деталях и интимных подробностях навсегда отпечаталась в его мозгу.

Ему было сложно примирить два образа — невидимого Джона, который любил его, и человека, в постели которого он лежал. Этот человек выглядел как его друг, просто друг — не партнер, не любовник, не тот, кто овладел им всего несколько часов назад.

Он хотел разбудить Джона и рассказать ему, что случилось. Хотел потребовать, чтобы Джон снова сказал: «Я люблю тебя», хотел увидеть выражение его лица, узнать, как движутся его губы, когда он говорит это, и как эти слова отражаются в его глазах.

Но ведь это было неправильно, разве нет? Тот человек, которым он был — или которым хотел быть, — должен вести себя не так. В конце концов выгнал Шерлока из постели именно страх. Зов папки с документами из гостиной не смог перебороть его интереса к Джону, но страх потерять себя потянул чашу весов вниз. Джон завладел его сердцем — а Шерлок даже не заметил, как это произошло. Что же еще он отнимет, если позволить ему?

Он снова взглянул на Джона, уткнувшегося в монитор и не замечавшего ничего вокруг себя. Нет, не так: он смотрел на Джона и не мог отвести глаз.

Он знал вкус кожи Джона под этой одеждой, мог с кристальной ясностью вспомнить, как ощущается под пальцами дорожка волос на его животе... Но он не знал, как она выглядит. Разумеется, он представлял ее себе и не сомневался, что его блестящий ум сконструировал исключительно точную картину, но все-таки это не было знанием. Неожиданно эта нехватка данных показалась ему совершенно невыносимой.

Все последние дни в физическом плане он держал Джона на расстоянии. Не настолько далеком, чтобы тот начал беспокоиться, но достаточном, чтобы дать ясно понять: в обычной жизни работа всегда останется на первом месте.

И Джон не спорил. Он не пытался настаивать, словно и не ожидал ничего другого. Похоже, ему и в голову не приходило, каких трудов стоит Шерлоку подчиниться требованиям разума и сосредоточить все внимание на деле.

Он по-прежнему страстно желал раскрыть дело; его тяга к разгадке тайн и поиску истины никуда не делась. Но в присутствии Джона слова «страсть» и «тяга» обретали совсем другое значение... Шерлок усмехнулся про себя: кажется, он стал гораздо лучше различать двусмысленности после своего знакомства с миром секса. Впрочем, «лучше» — не то слово: раньше он не замечал их вовсе.

Джон повел плечами, и Шерлок увидел, как напрягаются, перекатываясь под тонкой тканью, его мышцы. Потом он сцепил руки над головой и потянулся; взгляд Шерлока метнулся к краю футболки, который приподнялся, обнажая узкую полоску кожи... Слишком узкую.

Собственные слова Шерлока эхом отозвались у него в голове. Джон был в опасности, и она угрожала ему не только со стороны Мориарти. Просто сам Джон был не из тех людей, кто ведет спокойную жизнь. Конечно, Шерлок тоже, но это его не беспокоило.

Неужели страх оказаться во власти человеческих чувств затуманил его разум? Разве не должен он использовать все отпущенное им время, хвататься за каждую возможность? В конце концов, преступность вечна: род человеческий не оставит его без работы. А вот Джон, возможно, будет с ним не всегда.

Разум Шерлока попытался увильнуть от этой страшной мысли, но он заставил себя вернуться к ней. Они играют в опасные игры; нерационально исключать возможность того, что одного из них или, возможно, обоих ждет неожиданный и преждевременный конец.

Джон встал, огляделся по сторонам и встретился взглядом с Шерлоком. Его лицо немедленно приняло озабоченное выражение.

— Ты в порядке?

— Да, — Шерлок сам слышал, что его голос звучит ниже обычного, и был поражен тем, как расширились зрачки Джона от одного-единственного слова.

Смерив его внимательным взглядом, Джон направился в кухню.

— Сделать тебе чаю?

Когда он проходил мимо, Шерлок едва удержался от того, чтобы не поймать его за руку и притянуть к себе.

— Да, пожалуйста, — ответил он, провожая Джона взглядом. Насколько опасно позволять привязанности к Джону влиять на его поведение? Шерлок не хотел чересчур сильно меняться. Меньше всего на свете он хотел становиться дружелюбным или, боже упаси, нормальным.

В последний раз на месте преступления он извинился перед Салли по собственному желанию, и это беспокоило его: слишком непохоже на его обычный стиль. Впрочем, поразмыслив, он понял, что сделал это лишь ради Джона. Сам он не чувствовал себя виноватым и ни в малейшей степени не сожалел о своей грубости. Эта мысль доставила Шерлоку несказанное удовольствие.

Он встал и направился на кухню. Джон стоял спиной к нему перед открытым холодильником, заглядывая внутрь. Одной рукой он придерживал дверцу, другой покачивал пакет с молоком, очевидно, размышляя, что приготовить и как уговорить Шерлока это съесть.

Шерлок, разумеется, не отказался бы набить чем-нибудь рот, но еда в настоящий момент его точно не привлекала. Он снова ухмыльнулся про себя: похоже, стоит понять, в чем соль, как сочинять двусмысленные шутки становится проще простого.

К сожалению, застать Джона врасплох было практически невозможно. Не успел Шерлок приблизиться и на пару футов, как он насторожился и обернулся через плечо, неуверенно улыбаясь.

— Хочешь чего-нибудь? — показал он на открытый холодильник.

— О да, — ответил Шерлок, пристально глядя на Джона. Несколько секунд он смотрел ему в глаза, потом сосредоточился на губах, а затем, воспользовавшись расстоянием между ними, медленно повел взгляд вниз, раздевая взглядом каждый дюйм его тела. Вниз, до самых пальцев ног, — и снова вверх. На обратном пути дыхание Джона стало намного чаще, а его джинсы показались Шерлоку гораздо теснее.

Джон прерывисто выдохнул.

— Чего ты хочешь? — спросил он с осторожной надеждой в голосе.

Шерлок медленно поднял голову, запоминая каждую деталь, и посмотрел Джону в лицо.

— Я хочу увидеть тебя без одежды, — его голос был низким, словно звериное ворчание, и все чувства Джона немедленно отразились на его лице, ясные, как текст на экране.

Сначала — откровенное желание: «О боже, да». Потом неуверенность, мимолетное сомнение: может быть, Шерлоку всего лишь необходимо присутствие голого мужчины небольшого роста для какого-нибудь эксперимента? Легким движением головы он отбросил эту мысль, и ее место заняла отчаянная надежда на то, что его желание взаимно, омраченная памятью о недавнем поведении Шерлока и сознанием того, что дело еще не закрыто.

И наконец — принятие. Готовность идти за Шерлоком туда, куда он поведет, даже если их желания не совсем совпадают. Джон поставил пакет с молоком обратно в холодильник, закрыл дверцу и прислонился к ней.

— Здесь? — поднял брови он.

Шерлок прикинул уровень освещенности в кухне. Совершенно недостаточный.

— В моей комнате, — решительно сказал он. — Но прежде всего — в какой сумке?

Джон непонимающе глянул на него, и Шерлок кивнул в сторону покупок на столе.

— В какой сумке, Джон? Сегодня моя очередь.

— Но как ты...

Шерлок вздохнул, мгновенно окинул взглядом гору сумок, безошибочно вытащил из-под упаковки бумажных полотенец пакет с эмблемой аптеки и повернулся к Джону.

— Только после вас, — пригласил он.

В спальне Джон взялся было за край футболки, но замялся с выражением неловкости на лице. Шерлок нетерпеливо вздохнул, сделал шаг вперед, но тут же заставил себя остановиться. Нет, нельзя думать только о своих желаниях. Он внимательно посмотрел на Джона: тот выглядел почти робким — таким Шерлок еще никогда его не видел. Он пробежался по мысленному каталогу своих тактильных воспоминаний — там этого выражения тоже не было.

— Что не так? — спросил он. — Ты должен мне ответить, это твое собственное правило.

Непонятное выражение на лице Джона сменилось знакомым — смущенным. Он выпустил футболку и провел рукой по волосам, потом отвернулся и сел на край постели.

— Я веду себя просто смешно. Ерунда, — он закинул руку за спину, потянул футболку вверх, и Шерлок чертыхнулся про себя, но все же сделал шаг вперед и остановил его.

— Нет, не ерунда, — сказал он. — Для меня важно все, что касается тебя.

Он пристально посмотрел на Джона и сел рядом.

— Да, я хочу увидеть тебя, но понять твои реакции не менее важно. Объясни.

Джон пожал плечами.

— Ты снова скажешь, что я идиот.

— Предположим, что я смогу удержаться от констатации очевидного факта, — нахмурился Шерлок. — Давай, выкладывай. Мне ты не позволял так увиливать.

Он представил себе, как поступил бы Джон в такой ситуации, и осторожно потрепал его по плечу. С легким смешком тот придвинулся чуть ближе и вздохнул.

— Просто ты такой... — он неопределенно взмахнул рукой вверх-вниз.

Да уж, не слишком информативно. Шерлок попытался подсказать:

— Гениальный? Неповторимый? Бесчувственный? Высокий?

На последнем слове Джон хмыкнул.

— Красивый, Шерлок, — он повторил свой жест. — Посмотри на себя. Ты самый потрясающий изо всех, кого я видел в своей жизни, а я... у меня есть шрамы, — Джон опустил голову. — Во мне и раньше-то не было ничего особенного, а сейчас я... а ты...

Он покачал головой.

— На меня это не похоже. Вообще-то я не застенчивый, но на меня еще никто никогда так пристально не смотрел... не посмотрит так, как ты, — он быстро взглянул на Шерлока и отвернулся. — А если тебе не понравится то, что ты увидишь?

Неуверенность в себе — вот что это такое, с изумлением понял Шерлок. Теперь понятно, почему он не распознал ее: Джон никогда раньше не выказывал ни малейших признаков сомнения, был ведущим в их отношениях.

— Ты идиот, — сказал Шерлок. Джон поднял брови, словно напоминая: «Я же говорил...» — И я тоже. Иди сюда.

Он скинул ботинки и вытянулся на постели во весь рост, приглашающе протянув руку. Помедлив, Джон присоединился к нему; теперь они лежали на боку лицом к лицу.

— Меня не привлекает никто, кроме тебя. Следовательно, ты для меня определяешь само понятие привлекательного. Твоя внешность не имеет никакого отношения к этому вопросу, хотя, конечно, с фактической точки зрения она для меня важна.

Похоже, уверенности Джону эти слова не прибавили. Шерлок покачал головой. Он был недоволен собой: почему все, что он говорит, звучит словно чертов учебник? Он попытался снова:

— Ты не эксперимент.

Это прозвучало ничуть не лучше. Слова явно вели в никуда. Он подался чуть ближе.

— Поцелуй меня, — потребовал он, и Джон наконец улыбнулся.

Шерлок отдался поцелую с облегчением. Вот так гораздо лучше... Он расслабленно обнял Джона за пояс одной рукой и почувствовал, как его напряжение уходит по мере того, как он перестает беспокоиться и сосредотачивается на том, что делает.

В следующий раз сначала целуй, а потом уже проси раздеться, сделал себе Шерлок мысленную заметку. В конце концов, не такая уж и сложная штука эти отношения: даже полные дебилы ухитряются как-то справляться...

Но тут пальцы Джона зарылись в его волосы, и мысли Шерлока начали путаться. Он не пытался бороться с этим. В последние дни он много целовал Джона, но каждый раз в его голове тикал таймер; он ясно отдавал себе отчет в происходящем. На этот раз он отпустил руль и с облегчением отдался на волю течения, уносившего его в тихую заводь, где не было никого, кроме них двоих, а все, кроме вкуса, запаха и прикосновений Джона, расплывалось туманом.

Они целовались долго. Шерлок запустил руки под майку Джона, погладил его спину и снова осознал, насколько остро хочет видеть то, к чему прикасается. Он потянул ткань вверх, и Джон тут же принялся расстегивать пуговицы на его рубашке.

Подождав, пока он закончит, Шерлок стянул с него футболку и швырнул ее в угол, где она очень удачно завалилась за стопку папок. Будем надеяться, что Джон не заметил, куда она упала, подумал Шерлок. Ее он совершенно точно не хотел видеть в ближайшее время.

Сделав выводы из своих ошибок, он немедленно перекатил Джона на спину, наполовину улегся на него и снова принялся целовать, не давая неуверенности ни малейшего шанса. Весь следующий час Шерлок изучал его, и это было замечательно.

Постепенно они избавились и от остальной одежды, и каждый раз он старался как следует отвлечь Джона. Он уже знал, что нравится Джону, от каких ласк тот вздрагивает и резко двигает бедрами, от чего с его губ срывается стон; но видеть воочию, как отражается все это на его лице, наблюдать, как отзывается его тело, как мускулы напрягаются под его ладонями... Это просто завораживало.

Он бы хотел посвятить больше времени шраму на плече, но Джон, похоже, стеснялся показывать его. Не беда, у него еще будет такая возможность. По крайней мере, теперь у него была полная исчерпывающая картина, ведь все веснушки, шрамы и чувствительные местечки были изучены. Он наложил эту карту на остальные — тактильную и чувственную, — которые мысленно объединил и сохранил. Завершив этот процесс, он тут же почувствовал себя гораздо лучше.

С удовлетворенным вздохом он улегся на Джона и улыбнулся. Джон засмеялся, но его смех скоро стих; возможно, решил Шерлок, глядя в его голубые глаза с расширенными зрачками, возбуждение просто не оставило места для веселья. Ему уже три раза приходилось прекращать свои ласки, давая Джону возможность немного прийти в себя, ведь тот не должен был кончить раньше, чем Шерлок будет готов. И уж точно не тогда, когда Шерлок не сможет смотреть на это.

— Ты по-прежнему чувствуешь себя беззащитным? — спросил он и тут же подумал, что это могло прозвучать нетактично. Может, ему стоило сказать «тебе неуютно» или что-то в этом духе? Джон ведь сдерживался в выражениях, и Шерлок был ему за это благодарен.

К счастью, если и он и дал маху, Джона это вроде бы не задело, потому что он снова захихикал.

— Шерлок, — сказал он, потянувшись за поцелуем, — все то безумно долгое время, что ты изучал каждый дюйм меня, — он улыбнулся, — у тебя так впечатляюще стояло, — тут он подался к Шерлоку бедрами, и они оба застонали, — что ты можешь быть совершенно уверен: со стеснением покончено, — закончил он и прижался еще теснее.

Шерлок почувствовал облегчение. На самом деле, он практически пытался скрыть свою эрекцию, опасаясь, что это будет выглядеть неподобающим образом, поскольку он должен быть полностью сосредоточен на Джоне. Это подтверждало предварительную гипотезу о том, что прятать что-то от Джона было неправильно. Сейчас он сделал окончательный вывод.

Когда с изучением было покончено — по крайней мере, на сегодня, — Шерлок почувствовал, что потребности его собственного тела наконец достучались до сознания и резко превратились в настоятельные требования. Он приподнялся и потянулся через Джона к аптечному пакету на тумбочке, а потом почти уронил его на пол, потому что в этот момент Джон воспользовался возможностью приникнуть к его соску.

Острое чувство пронзило все его тело, заставив его прижаться к Джону бедрами. Тот в ответ одобрительно замычал. Вариант был крайне занимательный. Шерлок не знал, то ли ему продолжать действовать согласно плану, то ли замереть в такой позе на сколько получится и наслаждаться этим невероятным ощущением.

Но решать ему не пришлось: Джон уперся коленом в постель, как рычагом, и опрокинул его, немедленно возобновив ласки губами и свободной рукой.

Шерлок чуть ли не извивался под ним: тянущее ощущение было невыносимо острым. Он чувствовал, как язык Джона касается кончика соска, обводит его, скользит по нему... потом ощутил осторожное прикосновение зубов к нежной плоти, и его затрясло. Джон ущипнул его за другой сосок почти болезненно, но не слишком, в самую меру, и в одно мгновение тот час, что Шерлок провел, подавляя свое возбуждение, обернулся для него почти крахом, потому что его несло к развязке с пугающей скоростью.

Джон принялся ласкать ртом другой сосок, а свободную руку опустил вниз и обхватил его член. Шерлок выгнулся на постели, стараясь сохранить контроль над собой, покидавший его стремительно и без предупреждения. Джон не должен был опять вести и заставлять его терять разум, хотя, конечно, он делал это просто блестяще. Все должно было быть совсем не так, он был готов и хотел сделать это, и, черт подери...

— Моя очередь!

Джон поднял голову, и Шерлок едва не всхлипнул от исчезнувшего восхитительного ощущения тянущего посасывания и покусывания, но пересилил себя, пристально взглянул на Джона и повторил еще раз:

— Моя очередь. Но только лицом к лицу. Я хочу тебя видеть.

Кивнув, Джон взял пакет, брошенный Шерлоком на одеяло, вытряхнул содержимое, вынул презерватив из упаковки и, не дожидаясь разрешения или одобрения, надел его на Шерлока — но аккуратно, чтобы не загораживать обзор, так что Шерлок мог видеть, как и что он делает. Потом он лег на спину, подложил под бедра подушку и потянулся за флаконом со смазкой. Но на этот раз Шерлок его остановил.

— Позволь мне, — сказал он.

И Джон ему позволил. Он рассказал, как нужно согнуть палец и что именно нащупать, и когда он нашел искомое, реакция Джона была восхитительной, и Шерлок запомнил и метод, и реакцию. Потом они перешли к двум пальцам, а потом пришло время — и он взглянул Джону в лицо и увидел его взгляд, тот взгляд, что говорил ему: «Ты для меня весь мир». И Шерлок почувствовал, что он больше не одинок и больше никогда не будет один.

Ему срочно понадобилось наклониться и поцеловать Джона, и Джон поцеловал его в ответ и направил его, но не так как, будто он инструктировал Шерлока, а как будто он просто не мог больше ждать. Шерлок толкнулся в него и почувствовал, как плоть Джона подается и смыкается вокруг него. Джон закинул голову и застонал, и Шерлок входил в него, пока не оказался внутри весь, до самого конца. И Джон окружал его, и стискивал, и держал его так крепко, как будто он был чем-то дорогим, чем-то драгоценным, а вовсе не психом.

— Ты во мне, — прошептал Джон приглушенно и почти с благоговением, — ты внутри меня, — повторил он, как будто не мог в это поверить. Он выгнулся. — О боже. Я тебя люблю.

И Шерлок впервые увидел, как он произносит эти слова. Он оперся на одну руку, а другой стал сжимать и ласкать Джона, а потом начал говорить. Неважно, что он говорил на самом деле, потому что один только звук его голоса заставлял Джона терять голову. Шерлок видел, как рушится его самоконтроль.

Но он не хотел, чтобы его слова были лишены смысла, так что он перечислял все те моменты, когда Джону удавалось его удивить. Список был поразительно длинным, если учесть, как сложно удивить Шерлока. Было ясно, что ему не удастся добраться и до его середины, даже до четверти, потому что Джон задыхался и стонал под ним, а Шерлок старался сосредоточиться на своем списке, а не на том, как ему хорошо с Джоном. А потом он взглянул вниз, и это была ошибка, потому что... О боже, ни в коем случае нельзя терять контроль, потому что он очень-очень сильно хочет увидеть, как Джон кончает, значит, надо собраться как следует...

Удерживать свой вес на одной руке становилось тяжело, и Джон оттолкнул его руку и взялся за дело сам. Боже, Шерлок так хотел посмотреть на это, но боялся, что это лишит его остатков разума, так что он оперся на обе руки и сосредоточил внимание на лице Джона. А потом понял, что нет необходимости делать все сразу, прямо сейчас и сию секунду — потому что у них будет еще время, когда он сможет понаблюдать за тем, как Джон это делает. Мысленный образ Джона, принимающего душ, заставил его растерять все мысли и слова. Он замолчал, и Джон посмотрел на него. Его лицо было так близко и на нем было написано такое отчаянное желание, что Шерлок убыстрил движения, понизил голос и сказал:

— Мой.

Он посмотрел Джону в глаза и позволил всей своей жажде обладания отразиться на его лице.

— Ты мой и всегда будешь моим.

И на этом все закончилось. Джон сдался, его тело содрогалось, и Шерлок заставил себя не закрывать глаза и смотрел так долго, как только смог. И когда он взглянул вниз, в то место, где их тела соединялись, то почувствовал, как тает его выдержка. И он просто позволил этому случиться. Джон словно вытянул из него оргазм, вывернул его наизнанку, и Шерлок внезапно обрадовался тому, что его сердце в таких крепких и умелых руках, потому что он не был уверен, что смог бы справиться с такой силой чувств в одиночку.

* * *

— Так что произошло между тобой и Антеей? — спросил Джон, закидывая свою сумку на багажную полку. Он окинул взглядом вагон, но поблизости от них никто не сидел — поездка первым классом имела свои преимущества.

— Прошу прощения? — Шерлок притворился, что не понимает вопроса, но Джона это не обмануло ни на секунду. Хотя детектив уже успел развернуть свой ноутбук и озабоченно стрекотал клавишами, разумеется, мысли Джона он видел насквозь.

— Ты и Антея, — терпеливо повторил Джон. — Пока ты ходил за годовым запасом никотиновых пластырей, — он неодобрительно покосился на сумку Шерлока, — она мило болтала со мной на платформе. Но вот появляешься ты — и она моментально утыкается в свой «блэкберри», а меня именует исключительно доктором Ватсоном. В чем дело?

Шерлок поднял взгляд от ноутбука. На какое-то мгновение Джону показалось, что он вообще не ответит, но вдруг он склонил голову набок и уточнил:

— Я должен говорить?

— Что ты имеешь в виду?

Шерлок взмахнул рукой от него к себе.

— Я о правилах отношений. Отвечать обязательно? — пояснил он.

— Нет, Шерлок! — в изумлении Джон покачал головой. — Нет, конечно, не обязательно. Просто я удивился, вот и все.

Про себя он подумал, не стоит ли поискать в магазинах книгу вроде «Отношения для чайников», пока такие вопросы не вошли у них в привычку. Но Шерлок по-прежнему сверлил его испытующим взглядом, поэтому он попытался объяснить:

— Ну, допустим, так: если мне стоит о чем-то знать, ты должен рассказать. Все остальное я буду очень рад услышать, но говорить ты не обязан. Как тебе такая формулировка?

— Дай определение: что значит «стоит знать»?

Джон возвел глаза к потолку.

— Шерлок, ну где твой здравый смысл? Если сомневаешься, представь себе ситуацию наоборот. Что бы ты хотел знать, если бы речь шла обо мне?

— Все, — немедленно ответил Шерлок.

Джон вздохнул.

— Ладно, пример неудачный, — он задумался на несколько секунд. — Хорошо. Если что-то может повлиять или влияет на меня и наши отношения — рассказывай мне об этом. Во всем остальном поступай как хочешь, — Джон иронически усмехнулся. — Должны же у тебя быть какие-то тайны... В конце концов, не ты один виноват в том, что вокруг тебя их уже ни у кого не осталось.

Шерлок улыбнулся и снова повернулся к ноутбуку. Минут через десять он начал:

— Вскоре после того, как Антея начала работать на Майкрофта, он прислал ее ко мне, чтобы попросить о помощи в одном расследовании, — не поднимая глаз, он продолжал печатать. — Один из членов королевской семьи оказался втянутым в дело о предполагаемой краже из особняка на Итонской площади, так что действовать надо было быстро и без шума, не вмешивая полицию.

— Скандал в Белгравии! — не удержался Джон, и Шерлок поморщился.

— О да, спасибо, — вскинув голову, он пригвоздил Джона к месту скептическим взглядом. — Именно такой идиотский заголовок ты бы придумал для записи в своем блоге, если бы был со мной в то время и дело не было бы секретным.

— Так что насчет Антеи? — Джон пропустил оскорбление мимо ушей с легкостью, говорившей о солидном опыте.

С несколько смущенным видом Шерлок снова уставился в монитор.

— А, ну да. До того мы с ней не встречались, и она... как тебе сказать... — он явно не находил слов, — вроде как попробовала меня обольстить.

— Удивительно, что ты это заметил.

Шерлок скорчил гримасу.

— Не заметить было сложно, — быстро взглянув на Джона, он снова опустил глаза. — Я предположил, что ее подговорил Майкрофт, и высказал ему все, что думал об этом.

— Но он был не при чем? — догадался Джон.

— Вот именно.

— И ты сообщил Майкрофту о своем недовольстве...

— Да. При Антее, — он покачал головой. — Не очень хорошо вышло.

Ну вот, чертовски типичная ситуация, подумал Джон. Его Антея отшила, а Шерлоку, значит, сама вешалась на шею. Какой дурой она, должно быть, себя почувствовала, когда узнала, кого ей предпочли... Он улыбнулся про себя, представив себе, как Антея гоняется за Шерлоком вокруг кухонного стола с «блэкберри» в руке, а тот защищает свою честь, швыряя в нее самыми неаппетитными из своих экспериментов и пытаясь спрятаться за черепом.

Шерлок, казалось, потерял интерес к теме, но Джон продолжал размышлять.

— Тебе, должно быть, постоянно делают авансы разные люди, — предположил он. — И даже если на большинство из них ты не обращаешь внимания, кое-кого не заметить просто нельзя. Например, эту беднягу Молли. Я помню, как в день, когда мы впервые встретились, она приносила тебе кофе и переживала из-за помады. Только не говори, что не понимаешь, почему она это делала.

Шерлок лишь пожал плечами. Скучища.

— Значит, либо Антея вытворяла что-то совершенно из ряда вон выходящее, — Джон представил себе что-то вроде танца семи покрывал с использованием шарфов Шерлока, — либо ты разозлился не из-за этого...

Внезапно до него дошло.

— Твоя дедукция не сработала. Вот почему ты не хотел рассказывать мне.

Шерлок откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Ну конечно. А потом мне вдруг остро захотелось, чтобы ты позлорадствовал, — саркастически заметил он.

Джон решил, что пора сменить тему, вытащил из кармана небольшое устройство и протянул его Шерлоку.

— Держи. Кнопка вызова супермена.

Тот внимательно изучил прибор.

— Это передатчик, — констатировал он. — Мощный, с большим радиусом действия, но ограниченными функциями. Просто тревожная кнопка, — подняв глаза, он озадаченно взглянул на Джона. — А какого супермена она вызывает?

— Проехали, — Джон вздохнул. — Все время забываю, что отсылки к массовой культуре для тебя пустой звук. Это от Майкрофта. Слава богу, вооруженная охрана не будет ходить за нами по пятам, но парни будут где-то поблизости. Нажми на кнопку, и они прибегут, прилетят или что им там положено делать.

Шерлок протянул передатчик ему обратно.

— Пусть будет у тебя, — велел он. — Если на нас нападут, меня, скорее всего, будут обыскивать первым, что даст тебе возможность вызвать помощь.

Джон посмотрел на него.

— Ты же знаешь, что меня этим не проведешь. Просто хочешь, чтобы у меня было больше шансов спастись, если мы окажемся порознь.

— Значит, просто будем держаться вместе, — ответил Шерлок, не опровергая, но и не подтверждая предположение Джона. — Сколько уже можно ехать... — пожаловался он, подмигнул и, вытянув под столиком ногу, прижал ее к ноге Джона.

* * *

В первом месте, куда они приехали, их ожидал полный провал. Все нестыковки, привлекшие внимание Шерлока, объяснялись абсолютной некомпетентностью управляющего. Ничего из ряда вон выходящего.

Впрочем, вечером в гостинице, где они остановились, Шерлок нашел весьма эффективный способ отделаться от чувства разочарования. Много позже, когда Джон уже вернулся из душа — он оставил свет в ванной включенным, а дверь открытой, чтобы Шерлоку не пришлось просыпаться в темноте, — и уже уплывал в блаженную дремоту сытого сексом по горло человека, голос Шерлока вернул его к действительности.

— Моя мама сумасшедшая, как мартовский заяц, — сказал он.

Джон ничего не ответил, но перекатился на бок и положил голову Шерлоку на плечо, глядя на его силуэт в темноте. Тот смотрел в потолок.

— Я не имею в виду, что она эксцентричная, — добавил он. — Хотя и это всегда в ней было.

С минуту он молчал. Джон тихонько поглаживал его по плечу одним пальцем, просто давая понять, что он здесь и слушает его.

— Я навещаю ее каждый месяц, но она редко узнает меня, — снова пауза. — Она любит мюзиклы.

— «Мэри Поппинс», — тихо сказал Джон и увидел на губах Шерлока грустную улыбку.

— Это ее любимый. Должно быть, напоминает ей о Майкрофте.

Джон улыбнулся: эти двое, похоже, никогда не перестанут язвить в адрес друг друга. У него было несколько профессиональных вопросов, но он предпочел оставить их при себе. Разумеется, для нее делалось все возможное, а ему следовало думать в первую очередь о Шерлоке.

Несколько минут прошло в молчании. Джон снова перекатился на спину, поднял руку, и Шерлок нырнул под нее, уютно устроившись у него под боком и уткнувшись лицом ему в шею.

— Я скучаю по ней, — признался он.

* * *

Спустя два дня Джон, стоя в вестибюле небольшой гостиницы в Камбрии[13], с негодованием смотрел на экран своего телефона.

— Нет сигнала? — спросил хозяин гостиницы — он же администратор, бармен и, судя по стопке постельного белья в руках, возможно, прачка. — У вас одна из этих городских сетей, да? Здесь у нас они не работают.

— Ну и дела, — пробормотал Джон, убирая бесполезный телефон. Похоже, этот дом им придется искать по старинке.

— Он там, на холме, — объяснил ему хозяин-портье-бармен-прачка. — Имейте в виду, это очень уединенное место, самая глушь. Дом стоял пустой много лет, пока не въехали новые хозяева, — он с любопытством покосился на Джона и пожал плечами, словно говоря: пусть жильцы делают все что в голову взбредет, лишь бы платили. — Если не хотите ехать туда на машине, идите по тропинке, которая начинается за домом. Перейдете через брод, подниметесь на холм — и там он будет, мимо не пройдете. Идти пешком примерно час. Рейхенбахский дом — большое здание, снаружи выглядит впечатляюще, но внутри, должно быть, все обветшало.

Поблагодарив его, Джон направился обратно в номер, размышляя о том, вышел ли уже Шерлок из душа. Ответ на свой вопрос он получил незамедлительно: дверь перед самым его носом распахнулась, Шерлок схватил его за запястье, втащил внутрь, тут же захлопнул дверь и прижал его к ней.

— Шерлок! Ты... — начал Джон, но больше ничего сказать не смог, поскольку язык Шерлока неожиданно заполнил весь его рот. Его тело отреагировало со скоростью гоночного болида, получившего крепкий пинок по педали газа, но Джон сохранил достаточно самообладания, чтобы слегка отпихнуть Шерлока и оглядеть его с ног до головы.

— Ты не можешь открывать дверь в таком виде! — безнадежно заявил он, пока Шерлок стряхивал с себя его руки и тянулся к застежке его джинсов. — Ты же голый. И весь мокрый, — Джон опустил было взгляд на влажный перед своей рубашки, но моментально отвлекся на новое зрелище. — И... о господи... тверже камня, — задохнувшись, он развернулся, прижимая Шерлока спиной к двери, и упал на колени.

— Почему ты так изменился? — спросил Джон немного позже, когда мир снова встал на свое место, а он устроился в объятиях Шерлока.

— Я совершенно не изменился! — немедленно возразил тот. — Я — это я, все остальные по-прежнему считают меня жутким грубияном.

Тихо рассмеявшись, Джон запрокинул голову, чтобы заглянуть Шерлоку в лицо; похоже, вопрос задел его за живое.

— Я имею в виду, со мной, — пояснил он. — В первые дни после того, как к тебе вернулось зрение, ты держал меня на расстоянии вытянутой руки... Все нормально, — быстро добавил он, — я понимаю твои приоритеты, ничего другого я и не ожидал, я вовсе не жалуюсь.

Шерлок обнял его с улыбкой, но потом его лицо посерьезнело.

— Я не знаю, сколько нам с тобой отпущено времени, Джон, — сказал он, соскользнув чуть вниз, так что они оказались лицом к лицу. — Мы ведем опасную жизнь, — он пожал плечами. — Такие уж мы люди.

Он поднял руку к лицу Джона.

— Я знаю, что выгляжу внезапно помешавшимся на сексе, но это не... — Шерлок вздохнул. — Я не всегда буду таким... если мы выживем. Дело не в сексе, честное слово. Дело в тебе: в эти минуты я ближе всего к тебе, мы крепче всего связаны, — его взгляд шарил по лицу Джона, снова заучивая наизусть его черты. — Я люблю тебя, Джон, — добавил он.

— Шерлок, ты меня пугаешь, — Джону стало не по себе. — Ты что-то знаешь? Что-то должно случиться? Скажи мне.

Шерлок покачал головой.

— Нет, Джон. Никаких причин. Я от тебя ничего не скрываю, честное слово, — потянувшись вперед, он поцеловал его. — Может быть, дело просто в том, что я вышел из душа и увидел, что тебя нет.

Джон фыркнул.

— Во всем виноват мой чертов телефон, — сказал он. — Похоже, «Тройка»[14] плохо ловит за городом. У меня совсем пропал сигнал, и я вышел попробовать на улице.

Шерлок нахмурился, скатился с кровати и пошел за своим телефоном.

— В Лондоне у нас таких проблем не было, — пожаловался он, стоя перед окном и поворачивая телефон под разными углами.

Джон швырнул в него подушкой.

— Ради бога, надень на себя хоть что-нибудь, пока не распугал всех овец!

Двадцать минут спустя они отправились в путь по склону холма. За руки они не держались, но шли рядом, то и дело соприкасаясь плечами. Примерно через час, когда дорога вывела их в поле, Джон услышал крик.

— Доктор Ватсон! — раздался сзади задыхающийся голос. Они остановились, обернулись и увидели нагонявшего их парня, раскрасневшегося от усилий. Хватая ртом воздух, он обратился к Джону:

— Доктор Ватсон, — очевидно, он знал, кто из них кто, — я насчет вашей сестры... Уф, извините, — он согнулся, упираясь руками в колени и пытаясь отдышаться. Джон глянул на Шерлока. Тот смерил парня презрительным взглядом, очевидно, вычислив, что курение сведет его в могилу не позже чем к пятидесяти годам.

— Так что с моей сестрой? — поторопил он. Во что Гарри ввязалась на этот раз?

— Не знаю, — парень все еще задыхался. — Я работаю в гостинице. Сразу после того, как вы ушли, нам позвонили и сказали, что ваш мобильный телефон не отвечает.

Джон в очередной раз мысленно проклял свою сотовую компанию.

— Они сказали, что это срочно, и оставили номер, по которому вам надо перезвонить, — парень по-прежнему тяжело дышал. Курит, да еще и зарядку не делает. Возможно, пятьдесят лет — чересчур оптимистичный прогноз.

Разрываясь между двумя желаниями, Джон беспомощно взглянул на Шерлока.

— Не глупи, Джон, — сказал тот. — Конечно, тебе надо идти.

— Вернемся вместе, — предложил Джон, — а попозже сходим еще раз.

Шерлок недовольно поморщился.

— Я уже больше чем на полпути, — напомнил он. — Хотя бы поднимусь наверх и осмотрю дом снаружи. Внутрь без тебя не пойду. Договорились?

Джон был не слишком доволен, но желание вернуться в гостиницу и выяснить, что стряслось с Гарри, становилось все сильнее. Да, иногда она выводит его из себя, но она его сестра и он не может просто так отмахнуться от ее неприятностей — вдруг произошло что-то серьезное? В конце концов, парень вызвался проводить Шерлока, сказав, что ему не помешает моцион, что было истинной правдой.