Неделя после выстрела

— А что бы сделал ты?

Джон поднял взгляд от газеты, но Шерлок смотрел не на него, а на экран своего ноутбука, сидя в кресле с подтянутыми к груди ногами, — словно чертик на пружинке, готовый залезть в свою коробочку.

— С чем? — спросил Джон, но Шерлок не ответил. Как всегда.

Конечно, Джон знал, о чем речь, но Шерлок не хотел говорить об этом напрямую, лишь обстреливал его косвенными вопросами и уклонялся от ответов на них. Джон вздохнул.

— Ну, я бы скорее сломал ему шею, чем выстрелил бы в него, — ответил он. — Возникло бы меньше вопросов.

Шерлок вскинул голову с недоверчивым видом.

— Ты действительно мог бы сломать ему шею? На самом деле?

Джон пожал плечами. Кажется, шоковая терапия действительно работает лучше, чем деликатность и мягкость.

Шерлок переводил взгляд с его лица на руки и обратно.

— Иди ко мне, Джон, — сказал он, и в его глазах загорелся огонек, от которого пульс Джона пошел вразнос. — Иди ко мне сейчас же.

Джон ожидал немного другого эффекта, но этот его тоже устроил.

* * *

Гораздо позже, когда Джон уже засыпал, в полумраке спальни раздался голос Шерлока:

— Я не жалею.

Джон мгновенно насторожился, но заставил себя сохранить ровное дыхание и спокойный голос.

— Я знаю.

— Я сделал бы это снова.

Джон в этом не сомневался.

— Конечно, сделал бы.

Повисло долгое молчание, и Джон подумал было, что разговор окончен.

— Теперь ты смотришь на меня по-другому?

Вздохнув, Джон перевернулся на другой бок.

— С моей стороны это было бы лицемерно, не находишь?

— Я не об этом спрашивал.

— Тогда я отвечу «нет», — твердо сказал Джон. — Я считаю, нельзя оправдывать только то, что ты не готов сделать сам, — он глянул на Шерлока. Тот смотрел в потолок. — Не голосуй за смертный приговор, если не готов сам включить рубильник, не ешь бекон, если не в состоянии убить свинью. Я не говорю, что каждый перед завтраком должен обязательно зарезать по свинье, но если ты не в силах вынести даже мысли о том, чтобы сделать что-то, неправильно ожидать, чтобы кто-то другой сделал это для тебя.

Шерлок молчал.

— Ты же понимаешь, что твои доводы были ошибочными, — настаивал Джон. — Мориарти ни за что не пошел бы в тюрьму. Если бы ты не убил его, это сделал бы я, или пришлось бы возложить эту задачу на Майкрофта.

Он протянул руку и положил ее на плечо Шерлока.

— Но ты справился сам. Это был... смелый поступок.

— Он сказал, что поступил бы так же, — заметил Шерлок, и Джон внезапно понял, что в этом и есть суть проблемы. Именно эта мысль, застряв у Шерлока в голове, заставила его дрогнуть, как Мориарти, вне всякого сомнения, и рассчитывал.

— Может, и так, — ответил Джон. — Но разве он потерял бы сон из-за этого?

— Я не потерял сон, — возразил Шерлок, — я всегда спал мало.

Джон попытался оформить свои мысли в нечто связное.

— Послушай, это в кино плохой парень всегда вытаскивает пушку в последний момент, так что герою остается только защищаться и он чудесным образом оказывается оправдан, — сказал он, вспоминая бесконечные споры на тему «Хан выстрелил первым»[18], которые его приятели заводили после четвертой кружки пива. — В жизни все не так. Иногда тебе приходится делать трудный выбор и жить с ним.

Что-то в его тоне привлекло внимание Шерлока, и тот повернул голову, пристально глядя на Джона.

— Я ведь даже не спросил тебя, — в его голосе послышалось отчетливое: «Как я мог?». — Охрана вокруг дома... Себ... Хелен... Ты в порядке?

Джон скорчил гримасу.

— Конечно, я в порядке, — заверил он, но все-таки отвернулся, перекатившись на спину. — Это были враги, вооруженные и опасные, и все они стояли между мной и моей целью.

— То есть мной.

— То есть тобой, — признав это, Джон почувствовал облегчение. Да, Шерлок был важнее всего.

За этой мыслью сама собой пришла следующая: может быть, не стоит так демонстрировать Шерлоку свой обычный стоицизм? Джон вздохнул. Во многом он был гораздо более открытым человеком, чем Шерлок, но эту тему надежно держал взаперти.

Он поднял руку, пригладил волосы.

— Мне немного не по себе из-за женщины, — признался он наконец. — Это глупо, и Гарри обязательно дала бы мне по шее, но это так.

Он почувствовал на себе взгляд Шерлока.

— Это в нее ты выстрелил, войдя в дом? После этого выстрела Себ пошел на поиски?

Джон кивнул.

— Но она была вооружена? — уточнил Шерлок.

— О да, — Джон вспомнил неожиданно большой револьвер, нацеленный ему в голову, Женщина оказалась удивительно быстрой.

— И она убила бы тебя?

— Вне всякого сомнения.

Шерлок ничего не ответил, но Джон чувствовал его неловкость. Он снова вздохнул.

— Я мог бы просто вывести ее из строя. Выстрелить ей в плечо и отобрать пистолет. Я уже почти сделал так.

— Но?

— Но я не знал, сколько еще врагов в доме против меня одного. Даже раненый противник потенциально опасен: он может поднять тревогу, у него может оказаться другое оружие, которым он будет в силах воспользоваться. Риск был слишком высок.

Шерлок помолчал какое-то время.

— А Себ?

Джон фыркнул.

— Вот уж о ком я точно не буду жалеть. Ублюдок ползучий, — он помолчал. — Извини.

— Все в порядке, это точное определение, — с чувством сказал Шерлок. — Ты ему не особенно нравился. Из-за тебя он называл себя доктором Мориарти.

— Доктором? Ты серьезно? Звучит как-то дико.

— Еще бы. Его злили наши отношения, он сказал, что ты слишком много себе позволил.

— Возможно, он просто завидовал, — хмыкнул Джон. — Ведь когда он исчез, Мориарти и ухом не повел.

Шерлок не ответил, и Джон снова лег на бок, чтобы взглянуть на него. Детектив по-прежнему смотрел в потолок, но напряжение уже начало покидать его. Повернув голову, он улыбнулся Джону.

— Ты прав. Может, Себ и был предан Мориарти, но взаимности в этом чувстве не было, — он перекатился на бок, оказавшись лицом к лицу с Джоном, и положил руку ему на пояс. — Я не больше похож на Мориарти, чем ты на Себа, — решил он и почти моментально заснул.