Последователи Робинзона
Что прекрасней таких приключений, Веселее открытий, побед, Мудрых странствий, счастливых крушений… Вс. Рождественский
У Робинзона Крузо оказалось много последователей, вымышленных — в книгах и действительных — в жизни. Увлекательная книга Даниеля Дефо вызвала много подражаний: «Новый Робинзон» Кампе, «Швейцарский Робинзон» Висса и др. Наверное, вам известны пять отважных смельчаков — инженер Сайрес Смит, корреспондент Гедеон Спиллет, моряк Пенкроф, негр Наб и мальчик Харберт, — которых аэростат занес на таинственный остров Линкольна (в романе Жюля Верна «Таинственный остров»). Это были почти настоящие робинзоны. Они выплавили из руды железо и сделали рабочие инструменты, изготовили порох, из сока сахарного клена варили сахар, принесли из леса Якамара дикие шпинат, салат, хрен, репу и посадили их в своем огороде. «Наб приготовил суп из агути, окорок дикой свиньи, приправленный благовонными травами, и вареные клубни травянистого растения, которое в тропическом поясе разрастается в густой кустарник…» Но все же и они недостаточно использовали природные богатства. Так, они ничем не смогли заменить хлеб. Помните замечательную находку Харберта? «В этот день шел проливной дождь. Колонисты собрались в большом зале Гранитного дворца. Внезапно Харберт воскликнул: — Посмотрите-ка, мистер Сайрес, — хлебное зерно! И он показал своим товарищам зернышко, единственное зернышко, которое сквозь дырку в кармане куртки упало за подкладку. В Ричмонде Харберт имел привычку кормить голубей, которых подарил ему Пенкроф. Вот почему в кармане у него сохранилось зернышко. — Хлебное зерно? — с живостью переспросил инженер. — Да, мистер Сайрес, но одно, всего одно. — Экая важность! — воскликнул Пенкроф. — Что мы можем сделать из одного хлебного зерна? — Хлеб, — ответил Сайрес Смит. — Ну да, хлеб, торты, пирожные! — подхватил Пенкроф. — Хлебом из этого зерна не подавишься. Харберт не придал особого значения своей находке и хотел было выбросить зерно, но Сайрес Смит взял его и, убедившись, что оно в хорошем состоянии, сказал, пристально смотря на Пенкрофа: — Знаете ли вы, сколько колосьев может дать одно зерно хлеба? — Один, разумеется, — удивленно ответил Пенкроф. — Нет, Пенкроф, десять. А сколько в каждом колосе зерен? — Право, не знаю. — В среднем восемьдесят. Значит, если мы посеем это зерно, то получим при первом урожае восемьсот зерен, при втором — шестьдесят четыре тысячи, при третьем — пятьсот двенадцать миллионов… 15 ноября была снята третья жатва. Сильно разрослось это поле за восемнадцать месяцев, с тех пор как посеяли первое зерно! Вскоре на столе в Гранитном дворце красовался великолепный каравай». Славные поселенцы острова Линкольна не обошлись все же без посторонней помощи. Добрый капитан Немо подарил им цинковый сундучок с инструментами, оружием, приборами, одеждой, книгами, посудой… и таинственно доставил хинин, когда заболел Харберт. В романе Жюля Верна «Школа робинзонов» Годфрею с Тартеллетом их кузина Фина подбросила на остров сундук с инструментами, одеждой, оружием. Кроме того, в нем были чай, кофе, чернила, перья и «Руководство кулинарного искусства». Везло же робинзонам на сундуки! Интересно рассказано Э. Сетон-Томпсоном в книге «Маленькие дикари» о том, как два американских мальчика, Ян и Сам, решили подражать природным робинзонам — индейцам. Они построили почти настоящий вигвам (шалаш), сделали индейские костюмы и вооружение, хорошо, по-индейски, научились разжигать костры, но все же целиком использовать лесные сокровища не сумели. За съестными припасами Саму приходилось делать «набеги» домой. «Рядом с кухней находилась кладовая. Сам пробрался туда и нашел там небольшое ведерко с крышкой. Он взял ведерко и, захватив по пути пирог с мясом, лежавший на полке, спустился по той же лестнице снова в погреб, наполнил там ведерко молоком, потом вылез через окно на двор и пустился наутек. В следующий раз он нашел в погребе записку, написанную рукой матери: «Врагам индейцам. В другой раз при набеге принесите назад ведерко и не забывайте накрывать кувшины крышками». Жить среди природы, пользуясь только ее богатствами, робинзоны, как видите, не умели. А вот индейцы, подлинные робинзоны, вся жизнь которых проходила среди лесов, только у окружающей их природы брали все необходимое для существования. Посмотрите, как вождь индейцев в «Песне о Гайавате» Лонгфелло использовал для постройки пироги различные деревья:
«Дай коры мне, о Береза! Желтой дай коры, Береза! Ты, что высишься в долине Стройным станом над рекою! Я свяжу себе пирогу, Челн себе построю легкий, И в воде он будет плавать, Словно желтый лист осенний, Словно желтая кувшинка… Дай, о Кедр, ветвей зеленых, Дай мне гибких, крепких сучьев, Помоги пирогу сделать И надежней и прочнее!» И, срубивши сучья кедра, Он связал из сучьев раму, Как два лука, он согнул их, Как два лука, он связал их. — Дай корней своих, о Тэмрак! «Дай корней мне волокнистых: Я свяжу свою пирогу, Так свяжу ее корнями, Чтоб вода не проникала, Не сочилася в пирогу! Дай мне, Ель, смолы тягучей, Дай смолы своей и соку: Засмолю я швы в пироге, Чтоб вода не проникала, Не сочилася в пирогу». И собрал он слезы ели, Взял смолы ее тягучей, Все в пироге швы замазал, Защитил от волн пирогу. Так построил он пирогу Над рекою, средь долины, В глубине лесов дремучих, И вся жизнь лесов была в ней, Все их тайны, все их чары: Гибкость лиственницы темной, Крепость мощных сучьев кедра И березы стройной легкость, А в волнах она качалась, Словно желтый лист осенний, Словно желтая кувшинка.
|
