Повествующал о том, как Гао Цю отправил войска по трем направлениям и о том, как Ху‑Янь Чжо применил способ цепного наступления конницы

 

Итак, командующий Гао Цю, обращаясь к Ху‑Янь Чжо, спросил:

– Кто же эти люди, Которых вы предлагает отправить во главе передовых отрядов?

– Я хотел бы предложить командира охраны в роде Чэньчжоу по имени Хань Тао, – почтительно ответил Ху‑Янь Чжо. – Он Уроженец Восточной столицы и происходит из семьи потомственных полководцев. Хань Тао владеет большой палицей, утолщенная часть которой имеет форму жужуба. Народ прозвал его «Непобедимым». Этого человека нужно поставить во главе центрального передового отряда. Лучше его не найдешь. Затем есть еще один человек – это командир охраны в городе Инчжоу, по имени Пэн Цзи. Он также уроженец Восточной столицы. Его предки в течение нескольких поколений были военачальниками. Оружие, которым он владеет, это пика с тремя зубцами. В военном искусстве ему нет равных. Народ прозвал его «Полководец – глаз неба». Этот человек может быть помощником командира передового отряда.

Выслушав его, Гао Цю остался очень доволен и сказал:

– Ну, если передовые отряды поведут такие командиры, как Хань Тао и Пэн Цэн, то можно не сомневаться в том, что обнаглевшие разбойники будут истреблены.

Он тотчас же приказал составить указ, собственноручно подписал его и немедленно отправил из императорской канцелярии людей в города Чэньчжоу и Инчжоу разыскать там командиров Хань Тао и Пэн Цзи и вместе с ними срочно прибыть в столицу.

Не прошло и десяти дней, как названные командиры явились в столицу и прошли в управление, где встретились с Гао Цю и Ху‑Янь Чжо.

На следующий день Гао Цю со всей своей свитой отправился на императорский учебный плац: там производились учения и смотр войскам. После этого он в сопровождении командиров вернулся в управление и вместе с членами тайного совета и военачальнвками устроил совет, на котором обсуждались предстоящие военные действия. Обращаясь ко вновь прибывшим командирам, Гао Цю спросил:

– Сколько бойцов в ваших войсках?

– В наших войсках насчитывается до пяти тысяч всадников, – сказал Ху‑Янь Чжо, – а вместе с солдатами наберется до десяти тысяч человек.

– Тогда возвращайтесь сейчас к себе, – сказал Гао Цю, – отберите из своих войск три тысячи самых лучших всадников и пять тысяч пеших бойцов. А после этого соедините свои силы и выступайте в поход, чтобы истребить разбойничье гнездо в Ляншаньбо.

– Все наши конники и пехотинцы хорошо обучены и опытны, – сказал почтительно Ху‑Янь Чжо. – Бойцы у нас крепкие, кони выносливые, так что вам, ваша милость, беспокоиться нечего. Единственно, что может задержать нас на некоторое время, так это недостаток в одежде и боевых доспехах. Поэтому, чтобы не оказаться невольным виновни какой либо оплошности, я просил бы вас, ваша милость, дать нам на подготовку еще немного времени.

– Ну, если дело обстоит так, как вы говорите, – ответил на это Гао Цю, – то вы втроем можете отправиться в столичный склад вооружения и взять оттуда любого оружия, одежды и боевых доспехов столько, сколько вам понадобится. Вы должны оснастить свои войска так, чтобы они могли с честью сражаться с врагом. В день выступления в поход я пришлю особого чиновника, который произведет смотр вашим войскам.

Получив такое распоряжение, Ху‑Янь Чжо пошел со своими людьми на склад вооружения. Там он прежде всего отобрал три тысячи кольчуг для бойцов, а для коней пять тысяч щитов из выделанной кожи. Кроме того, он взял три тысячи железных шлемов, две тысячи пик, тысячу сабель, огромное количество луков и стрел и более пяти тысяч ракет и пищалей. Всё это было погружено на повозки.

В день выступления из столицы командующий Гао Цю приказал дать им три тысячи боевых коней и всех троих военачальников наградить слитками серебра и кусками атласа. Всей армии было выдано продовольствие и вознаграждение. Получив, таким образом, всё необходимое для победы, командиры распростились с Гао Цю и остальными членами тайного совета и взяли курс на город Жунин.

В дороге ничего особенного не произошло. Как только они прибыли в Жунин, Ху‑Янь Чжо отправил Хань Тао в Чэньчжоу, а Пэн Цзи в Инчжоу, чтобы они привели оттуда свои войска в Жунин. Не прошло и полмесяца, как все три отряда были собраны вместе.

Тогда Ху‑Янь Чжо распределил между ними полученное на складе снаряжение: кольчуги, шлемы, знамена, пики, седла, а также изготовленные для цепного строя цепи, панцыри и другое военное снаряжение.

После того как все было готово к выступлению, командующий Гао Цю прислал из своего управления двух командиров, которые должны были произвести смотр войскам перед походом. Бойцам роздали награды, и Ху‑Янь Чжо, разделив все войско на три колонны, вывел его из города.

Головной отряд вел Хань Тао, за ним следовал отряд Ху‑Янь Чжо и, наконец, шел отряд под начальством Пэн Цзи. Вид выступившего войска был внушительный и величественный. Оно быстро двинулось по направлению к Ляншаньбо.

Между тем разведчики из Ляншаньбо, узнав о том, что к ним движется армия, поспешили сообщить об этом в лагерь. В это время в зале Совещаний день и ночь пировали в честь Чай Цзиня. В центре восседали Чао Гай и Сун Цзян, выше их – военный советник У Юн, а ниже – учитель Гун‑Сунь Шэн и остальные вожди.

Услышав о том, что на лагерь идет Ху‑Янь Чжо С двумя плетками из Жунина, они стали держать совет, как дать отпор противнику.

– Я слышал, – сказал У Юн, – что Ху‑Янь Чжо потомок Ху‑Янь Цзаня, знаменитого полководца в Хэдуне, времен основания династви, и большой знаток военного дела. Он настолько искусно владеет двумя металлическими плетками, что никто не может даже приблизиться к нему. Чтобы одолеть Ху‑Янь Чжо, мы должны выставить против него самого лучшего военачальника. А затем уже хитростью мы сможем взять его в плен живым.

Но не успел У Юн договорить, как его прервал Ли Куй:

– Я поймаю вам этого парня живым! – крикнул он.

– Да как же ты это сделаешь? – спросил Сун Цзян и продолжал: – Я вот что скажу вам. Давайте построим наши отряды пятью колоннами. Первой мы попросим командовать Громовержца – Цинь Мина, второй – Линь Чуна Барсоголового, третьей Хуа‑Юна, четвертой – Зеленую Ху Сань‑нян и пятой – Сунь Ли. Эти пять колонн должны вступать в бой с противником по очереди, подобно тому как движется колесо прядильного станка. Я и остальные десять братьев поведем главные силы. Левый фланг возглавят: Чжу Тун, Лэй Хэн, Му Хун, Хуан Синь и Люй Фан; правый – Ян Сюн, Ши Сю, Оу Пэн, Ма Линь и Го Шэн. Сражением на воде мы поручим командовать Ли Цзюню, Чжан Хэну, Чжан Шуню и трем братьям Юань. Пусть они на лодках оказывают нам поддержку. Ли Куя и Ян Линя мы вышлем с двумя пешими отрядами, которые устроят засаду по обеим сторонам дороги, а когда будет необходимо – выступят на помощь.

После того как Сун Цзян полностью распределил все силы, первая колонна во главе с Цинь Мином выступила из лагеря, спустилась с горы и, достигнув открытой равнины, выстроилась в боевом порядке.

Несмотря на зимнее время, стояла на редкость приятная и теплая погода. Они прождали день и, наконец, увидели подходящие правительственные войска. Передовой отряд возглавлял Непобедимый Хань Тао. Подведя своих людей поближе, он разбил лагерь. В этот день боевые действия так и не начались.

На следующее утро, как только рассвело, противники выстроились друг перед другом в боевом порядке. После того как три раза ударили в разрисованный боевой барабан, Цинь Мин, держа наперевес свою булаву в форме волчьего клыка, выехал вперед и остановился как раз против того места, где в рядах противника расступились знаменосцы. С другой стороны с копьем наперевес выехал командир передового отряда Хань Тао и, осадив своего коня, стал кричать и браниться.

– Сюда пришли войска самого Сына неба! А вы, вместо того чтобы сдаться, смеете еще оказывать сопротивление. Не иначе, как смерти своей ищете! Вот я сейчас сравняю ваш лагерь с землей и разгромлю его так, что и помину от него не останется! А всю вашу мятежную разбойничью шайку выловлю живьем и доставлю в столицу. Там‑то вас искромсают на куски!

Цинь Мин был по натуре горячим человеком. Он ничего не сказал, а, пришпорив своего коня и размахивая булавой, ринулся на Хань Тао. Хань Тао тоже подхлестнул своего коня и, выставив вперед копье, бросился навстреч Цинь Мину.

Более двадцати раз схватывались они, и, наконец, Хань Тао понял, что ему не под силу справиться с Цинь Мином. Но в тот момент, когда он собрался было повернуть своего коня и отступить, подошел отряд во главе с командующим Ху‑Янь Чжо. Увидев, что Хань Тао не может одолеть Цинь Мина, Ху‑Янь Чжо на подаренном ему вороном коне с белоснежными копытами выехал из рядов и, размахивая своими плетками, во весь опор помчался вперед. Конь нес его с диким ржаньем и храпом.

Только хотел Цинь Мин броситься вперед, чтобы сразиться с ним, как подошла вторая колонна во главе с Барсоголовым – Линь Чуном.

– Командующий Цинь Мин! – крикнул Линь Чун. – Передохните немного и посмотрите, как я сейчас схвачусь с ним разиков триста, мы еще увидим, чья возьмет. – С этими словами Линь Чун взмахнул своим змеевидным копьем и ринулся навстречу Ху‑Янь Чжо.

Цинь Мин отъехал влево и скрылся за холмом. Итак, Ху‑Янь Чжо вступил в бой с Линь Чуном. Это были достойные друг друга противники. Поединок их представлял яркое и красивое зрелище. Копье и плетки так и летали друг за другом, то сплетаясь в клубок, то рассыпаясь веером. Уже более пятидесяти раз схватывались противники, но все еще нельзя было оказать, кто выйдет победителем.

Но вот подошла третья колонна бойцов, и шедший во главе ее Хуан Юн, выехав вперед, крикнул:

– Командующий Линь, передохните немного и посмотрите, как я поймаю этого прохвоста!

Тогда Линь Чун повернул своего коня и отъехал в сторону. А Ху‑Янь Чжо, убедившись в том, что Линь Чун действительно силен в военном искусстве, тоже повернул коня и вернулся в свой строй. Линь Чун отвел отряд за холм и уступил место Хуа Юну, который с копьем в руках выехал вперед.

Тут подошел третий отряд войск Ху‑Янь Чжо, и из строя выехал Глаз неба – Пэн Цзи. В руках он держал наперевес трезубчатую пику, каждый зубец которой имел два лезвия, четыре отверстия и восемь колец. Он восседал на своем резвом рыжем скакуне, который мог пробежать без передышки тысячу ли. Выехав вперед, Пэн Цзи принялся поносить Хуа Юна:

– До чего же ты обнаглел, мятежник и разбойник! – кричал он. – Ну‑ка, давай сразимся с тобой и посмотрим, кто победит!

Эти слова привели Хуа Юна в дикую ярость, и он, ни слова не ответив, ринулся в бой с Пэн Цзи. Они схватывались уже более двадцати раз, когда Ху‑Янь Чжо, заметив, что Пэн Цзи не может устоять перед противником, припустил своего коня и, размахивая плетками, сам ринулся на Хуа Юна.

Но не успели они схватиться в третий раз, как из лагеря подошла четвертая колонна бойцов, во главе с Зеленой – Ху Сань‑нян, которая, подъехав к месту боя, крикнула:

– Командующий Хуа Юн, передохните немного! По смотрите, как я схвачу сейчас этого мерзавца!

Тогда Хуа Юн отъехал вправо и отвел свой отряд за холм. И вот, когда нельзя еще было сказать, чем окончится бой Пэн Цзи с Зеленой, подошла пятая колонна во главе с Сунь Ли. Сунь Ли расположил свой отряд в боевом порядке и, остановившись перед строем, стал наблюдать за боем Зеленой с Пэн Цзи.

Противники так яростно бились друг с другом, что подняли огромные тучи пыли, но все же боя не прекращали. Один из них сражался мечом с длинной рукояткой, другая – двумя мечами сразу. Уже более двадцати раз съезжались они друг с другом, как вдруг Зеленая развела свои меча в стороны и, повернув коня, поскакала прочь.

Пэн Цзи, решив одержать победу, припустил своего коня и погнался за ней. Тогда Зеленая в один чжан подвесила свои мечи к седлу и достала запрятанный у нее в одежде клубок красной веревки, которой было прикреплено двадцать четыре металлических крюча. Подождав, пока Пэн Цзи приблизится, она быстро обернулась и бросила веревку вперед. Пэн Цзи, совершенно не ожидавший этого, был захвачен врасплох и немедленно стащен с лошади.

Тут Сунь Ли подал своему отряду команду броситься вперед и схватить Пэн Цзи. Однако, увидев, что случилось, Ху‑Янь Чжо пришел в ярость и ринулся вперед на выручку Пэн Цзи. В это время Зеленая в один чжан пришпорила своего коня и бросилась навстречу Ху‑Янь Чжо, чтобы схватиться с ним. Ху‑Янь Чжо был до того взбешен, что, казалось, готов был проглотить девушку. Они схватывались уже более десяти раз, но, несмотря на все усилия, Ху‑Янь Чжо никак не мог одолеть ее. «Что за проклятая баба, – подумал Ху‑Янь Чжо. – Я схватываюсь с ней уже более десяти раз, а получается черт знает что!»

Он решил сделать вид, что в смятении допустил ошибку, дал Зеленой в один чжан возможность ринуться вперед, а сам, взмахнув своими плетками, ударил ими девушку. Но оба меча Зеленой были у нее на груди. Тогда Ху‑Янь Чжо взмахнул плеткой, которую держал в правой руке, и хотел ударить Зеленую по лбу. Но она была очень зоркой и ловкой. Когда плетка опустилась, она тотчас же взмахнула правой рукой, в которой держала меч, и плетка, ударившись о лезвие, со звоном рассыпалась на части. Тогда девушка повернула коня и отьехала к своему отряду.

Но Ху‑Янь Чжо пустился за ней вдогонку. Увидев это, Сунь Ли поднял копье и, пришпорив коня, с гиканьем ринулся ему навстречу. Но в этот момент подоспел Сунь Цзян с остальными десятью доблестными главарями и расположил свой отряд в боевом порядке. А Зеленая в один чжан отвела свой отряд за холм.

Когда Сун Цзян узнал о том, что Пэн Цзи Глаз неба захвачен в плен живым, он был чрезвычайно этим обрадовав и, выехав вперед, стал наблюдать за боем между Сунь Ли и Ху‑Янь Чжо.

Сунь Ли прикрепил свое копье к запястью и, взмахнув сделанной из коленчатого бамбука плеткой, поскакал навстречу Ху‑Янь Чжо. Оба соперника искусно владели одним и тем же оружием, и к тому же были совершенно одинаково одеты: голову Сунь Ли покрывал шлем, сделанный из переплетенных металлических полосок. На лбу – красный шелковый платок. Сунь Ли был одет в боевой шелковый халат темнозеленого цвета, вышитый узорами и черную украшенную золотом кольчугу. Он ехал на вороном коне и в руках держал плетку, сделанную из бамбука, с отверстиями в виде глаз тигра. Поистине Сунь Ли мог бы состязаться со знаменитым древним полководцем Юй‑Чи Гуном.

Голову Ху‑Янь Чжо украшал железный шлем со вздымающимся кверху рогом, а лоб был повязан платком золотистого цвета. На нем был надет боевой халат из темного шелка, расшитый семью звездами, и поверх черная кольчуга с инкрустациями. Ехал он на подаренном ему императором воронюм коне с белоснежными копытами. Ху‑Янь Чжо искусно владел двумя восьмигранными металлическими плетками тонкой резной работы. Плетка, которую он держал в левой руке, весила двенадцать цзиней, а в правой – тринадцать цзиней. Поистине он был похож на своего предка полководца Ху‑Янь Цзаня.

Оба соперника долго кружились перед строем, подаваясь то влево, то вправо. Уже более тридцати раз схватывались они, но все еще нельзя было сказать, на чьей стороне будет перевес. Зная о том, что Пэн Цзи уже взят в плен, командир Хань Тао отъехал к задним рядам своих войск и повел их в бой.

Сун Цзян, опасаясь, как бы войска противника не прорвались, указал своей плеткой вперед, и десять атаманов, каждый во главе своего отряда, ринулись навстречу врагу. А находившиеся в это время позади них четыре отряда бойцов разбились на две колонны и двинулись по направлению к противнику, стремясь зажать его в клещи. Но Ху‑Янь Чжо понял этот маневр и немедленно оттянул свои войска. Обе стороны крепко держали свои позиции, оказывая друг другу упорное сопротивление.

Почему же ни одной из сторон не удавалось одержать победы? Да потому, что бойцы Ху‑Янь Чжо шли тесным кольцом. Кони у них были кругом покрыты щитами и открытыми оставались только копыта. Бойцы были с ног до головы закованы в кольчугу и открытыми оставались лишь глаза.

А в отрядах Сун Цзяна броня боевых коней состояла всего лишь из намордников с красными султанами, медных бубенцов и фазаньих перьев. Стрелы, пущенные бойцами Сун Цзяна, не причиняли никакого вреда противнику, так как тот был крепко защищен. Между тем три тысячи бойцов правительственных войск, вооруженных луками и стрелами, тоже начали стрелять по противнику, и бойцы Сун Цзяна не решались приближаться к ним. Тогда Сун Цзян быстро скомандовал бить в гонг и собирать отряды. А Ху‑Янь Чжо отошел со своими отрядами назад и разбил лагерь.

Собрав своих людей, Сун Цзян повел их к западу от горы, расположился там лагерем и приказал устроить на стоянку солдат и коней. После этого он приказал бойцам привести к нему Пэн Цзи. Когда того привели, Сун Цзян велел охране отойти, сам развязал на нем веревки и, поддерживая, привел в свою палатку. Здесь они сели, согласно обычаю: один занял место гостя, другой – хозяина. После этого Сун Цзян совершил перед гостем поклон, Пэн Цзи в свою очередь поспешил ему ответить на приветствие поклоном и сказал:

– Я – ваш пленник и скорее мог бы ожидать смерти. По чему же вы, господин военачальник, принимаете меня с такими почестями, словно я ваш гость?

– Мы поселились здесь в Ляншаньбо лишь потому, что нам некуда больше деваться. Ведь все мы бежали, спасаясь от наказания. Сейчас, когда император послал сюда свою армию выловить нас, мне надлежало бы подставить шею и дать связать себя. Но это значило бы, что я поплачусь своей жизнью. Вот почему я вынужден был пойти даже на преступление и вступить с вами в бой. Умоляю вас простить мне мой невольный проступок.

– Я давно уже слышал о вашей гуманносги и справедливости, о безотказнюй помощи всем, кто нуждается или попал в беду, – отвечал на это Пэн Цзи, – но я даже думать не мог, что ваша справедливость простирается до таких пределов. И если вы считаете возможным сохранить мне мою ничтожную жизнь, то я почту своим долгом отдать ее, чтобы отплатить вам за ваше добро.

В тот же день Сун Цзян назначил людей, чтобы проводить Пэн Цзи Глаз неба в Ляншаньбо, где он должен был познакомиться с главарем лагеря Чао Гаем и остаться там. После этого он роздал награды командирам и бойцам и устроил совет, на котором нужно было обсудить план боевых действий.

А Ху‑Янь Чжо тем временем отвел свои войска и, разбив лагерь, стал совещаться с Хань Тао о том, как одержать победу.

– Сегодня, когда разбойники увидели, что мы подвели свои войска и тесним их, – сказал Хань Тао, – они поспешно бросили все свои силы для того, чтобы отразить наше наступление. Завтра мы снова двинем вперед все наше войско и, несомненно, одержим победу.

– Я и сам думал поступить так, – отвечал Ху‑Янь Чжо, – но решил предварительно договориться об этом с вами.

Он тотчас же отдал приказ трем тысячам всадников расположиться в одну линию, а каждое звено из тридцати бойцов соединить железной цепью. На большом расстоянии – стрелять в противника из луков, при сближении пускать в ход пики и прорываться прямо в расположение врага. Таким образом, всех всадников следовало разбить на сто звеньев, а пять тысяч пеших оставить в тылу для поддержки конницы. В заключение Ху‑Янь Чжо сказал Хань Тао:

– Завтра нам с вами не надо вызывать разбойников на бой, мы будем находиться позади и наблюдать. А если бой все же разгорится, разделимся на три части и ринемся вперед.

Итак, они решили выступать на рассвете.

На следующий день Сун Цзян снова разбил свои отряды на пять колонн и расставил их впереди. С отрядом в арьергарде находились десять главарей, а два отряда устроили по обеим сторонам дороги засаду.

Цинь Мин, который возглавил первый отряд, стал вызывать Ху‑Янь Чжо на бой. В ответ на это из рядов противника донеслись крики, но никто не выехал вперед сразиться с ним.

Пять отрядов из бойцов Ляншаньбо выстроились фронтом в одну линию. В центре находился Цинь Мин со своим отрядом, слева от него Линь Чун и Зеленая в один чжан, справа – Хуа Юн и Сунь Ли. Позади всех стоял Сун Цзян с остальными десятью главарями. Отряды были расставлены в полном боевом порядке.

На стороне противника они увидели около тысячи пеших бойцов. Там били в барабаны, издавали воинственные кличи, но никто не выезжал, чтобы вступить в бой.

Тогда у Сун Цзяна возникло подозрение, и он отдал секретный приказ о том, чтобы отряд, находившийся позади, отошел немного дальше. Затем он припустил своего коня и проехал в отряд Хуа Юна проверить, все ли там в порядке. Вдруг в стане врага раздались взрывы ракет, и он увидел, что отряд противника из тысячи человек расступился на две части и из образовавшегося прохода ринулись вперед один за другим три конных отряда, соединенные друг с другом цепью. С флангов начали стрелять из луков, а ехавшие в центре держали в руках длинные пики.

Сун Цзян пришел в смятение и приказал своим отрядам также начать стрельбу из луков. Но разве могли они противостоять противнику? Каждое звено противника из тридцати всадников, связанных друг с другом, бросалось вперед, и если бы даже один из всадников сразу не пожелал идти, он не смог бы этого сделать.

Итак, армия из этих звеньев уже заполнила собой все холмы и поля и со всех сторон наступала. А передние пять колонн Сун Цзяна, глядя на подобное зрелище, пришли в смятение и разбежались в разные стороны. Остановить их не было никакой возможности. Не могли их удержать даже стоявшие позади отряды. Сун Цзян сам растерялся и, повернув коня, также помчался с поля боя в сопровождении остальных десяти главарей.

А за ними по пятам гналось звено соединенных между собой всадников. Но в этот момент из камышей выскочили сидевшие в засаде Ли Куй и Ян Линь со своими отрядами и спасли Сун Цзяна. Вскоре беглецы достигли берега, где встретили Ли Цзюня, Чжан Хэна, Чжан Шуня и братьев Юань. Эти шестеро главарей, командовавшие боями на воде, приготовили суда и пришли на помощь. Сун Цзян быстро спустился в лодку и отдал приказ о том, чтобы суда были готовы оказать помощь всем остальным.

Между тем звенья всадников противника уже достигли берега и открыли беспорядочную стрельбу из луков. Но лодки были закрыты деревянными щитами, и вражеские стрелы не причиняли им никакого вреда. Лодки спешно переправились на мыс Утиный клюв, и люди высадились на берег.

После проверки было установлено, что большую часть бойцов они потеряли. К огромной радости все главари остались живы, хотя некоторые из них потеряли своих коней.

Вскоре показались Ши Юн, Ши Цянь, Сунь Синь и тетушка Гу, которые также бежали в горы, спасая свою жизнь. Они сообщили, что пехота противника движется вперед, разрушая все попадающиеся ей на пути дома и строения. Если бы не сигнальная лодка, которая пришла к ним на помощь, то все они – Ши Юн, Ши Цянь, Сунь Синь и тетушка Гу – были бы схвачены живыми.

Сун Цзян поговорил с каждым из главарей и постарался успокоить их. При проверке оказалось, что шестеро из них – Линь Чун, Лэй Хэн, Ли Куй, Ши Сю, Сунь Синь и Хуан Синь – получили ранение стрелами. А среди рядовых бойцов раненых было не счесть.

Когда Чао Гай, У Юн и Гун Шэн узнали о возвращении отрядов, они спустились с горы и стали расспрашивать, что произошло. Глядя на опечаленного Сун Цзяна, У Юн старался утешить его:

– Вы не расстраивайтесь, уважаемый брат! – говорил он. – В военном деле победа и поражение часто сменяют друг друга. Поэтому не надо так отчаиваться. Мы придумаем какой‑нибудь другой, лучший план и разобьем армию противника, использующую для наступления скованный строй.

Между тем Чао Гай отдал приказ о том, чтобы отряды, действующие на воде, соорудили укрепления, укрыли все суда в безопасном месте и днем и ночью были начеку.

Затем он пригласил Сун Цзяна подняться на гору, в лагерь и отдохнуть. Но Сун Цзян отказался идти туда и остался в лагере на мысу Утиный клюв. Он приказал забрать туда раненых главарей и там их лечить.

А теперь вернемся к Ху‑Янь Чжо. Одержав большую победу, он возвратился в свой лагерь и приказал расковать связанные звенья. Солдаты и командиры явились к нему за получением награды. Количество убитых у противника было огромно, а пленных насчитывалось свыше пятисот человек. Кроме того, было захвачено более трехсот боевых коней.

Ху‑Янь Чжо сразу же направил в столицу донесение об одержанной победе и наградил бойцов всех трех отрядов.

Командующий Гао Цю находился в своем управлении, когда дежурный доложил ему:

– Ху‑Янь Чжо прислал гонца с донесением об одержанной им победе над разбойниками из Ляншаньбо.

Гао Цю был чрезвычайно обрадован таким сообщением и на следующий же день отправился на прием к императору, где, выступив вперед, почтительно доложил об этом Сыну неба. Известие доставило императору большое удовольствие, и он приказал послать в награду командующему запечатанные императорской печатью десять фляг вина и шелковый халат, а также велел отправить туда сто тысяч связок монет в награду бойцам.

Получив этот приказ и вернувшись в управление, Гао Цю назначил чиновника для выполнения приказа императора.

А Ху‑Янь Чжо, между тем, узнав, что император послал к ним гонца, вместе с Хань Тао отьехал от лагеря на двадцать с лишним ли, чтобы встретить его. Проводив гонца в свой лагерь, он выразил благодарность за оказанную ему высочайшую милость и, приняв привезенные дары, устроил в честь императорокого гонца угощение. Вместе с тем он приказал Хань Тао раздать бойцам присланную награду, а также сообщил императорскому послу, что в лагере сейчас находится свыше пятисот пленных. После того как будут выловлены главари, пленные вместе с ними будут отправлены в столицу.

– А где же командир Пэн Цзи? – спросил гонец.

– Он погнался за Сун Цзяном, желая поймать его, но так далеко проник в расположение противника, что сам попал к ним в руки, – ответил Ху‑Янь Чжо. – Но теперь разбойники не решатся больше показываться. Я разделю свое войско и поведу наступление со всех сторон. Мы, несомненно, уничтожим это гнездо, освободим воды от разбойников, переловим их всех и разорим разбойничий стан. Беда только в том, что здесь кругом вода, и нет никакого пути к ним. Мы лишь издалека можем наблюдать за их укреплениями. Для того чтобы разнести это разбойничье гнездо, необходимы бомбометы. Мы давно уже слышали о том, что в Восточной столице живет бомбометчик по имени Лин Чжэн, по прозвищу «Потрясающий небеса». Этот человек большой мастер по изготовлению бомб, которые могут пролететь расстояние в четырнадцать – пятнадцать ли. Когда эти бомбы взрываются, сотрясаются земля и небо, рушатся скалы и обваливаются горы. Если бы мы могли доставить этого человека сюда, то легко разгромили бы лагерь разбойников. К тому же Лин Чжэн большой знаток военного искусства, в совершенстве владеет луком и мастер верховой езды. Когда вы, высокочтимый посланец, вернетесь в столицу, я очень прошу вас сказать об этом командующему Гао Цю и попросить его сейчас же направить Лин Чжэна сюда. Тогда в короткий срок мы разгромим разбойничье гнездо.

Посланец императора обещал передать их просьбу и на следующий день отправился в обратный путь. Здесь нет надобности распространяться о том, как он ехал. Вернувшись в столицу, он явился к командующему Гао Цю и, доложив о выполнении возложенного на него поручения, подробно передал просьбу Ху‑Янь Чжо прислать ему в помошь Лин Чжэна, мастера по изготовлению бомб, для того чтобы успешно завершить начатое ими дело.

Выслушав его, командующий Гао Цю тотчас же отдал приказ вызвать помощника начальника склада оружия, мастера Лин Чжэна.

Лин Чжэн был уроженцем Яньлина. В Сунскую эпоху он славился изготовлением бомб, и за это народ прозвал его «Потрясающий небеса». К тому же он был большим знатоком военного дела.

Лии Чжэн тотчас же явился по вызову командующего Гао Цю и, получив бумаги, в которых указывалось, что он назначается боевым командиром, собрал необходимые вещи, оседлал коня и двинулся в путь.

Здесь надо сказать еще о том, что порох, взрывчатые вещества, разные пищали, а также каменные ядра для бомб и лафеты для бомбометателей, в общем все, что было еще необходимо, Лии Чжэн погрузил на подводы. Кроме того, он захватил с собой также и обычное вооружение – кольчугу, шлем и прочие предметы. В сопровождении охраны в тридцать – сорок человек, он выехал из столицы и направился в Ляншаньбо.

Прибыв в лагерь, он прежде всего явился к главнокомандующему Ху‑Янь Чжо, а затем представился командиру передового отряда Хань Тао. После этого он подробно расспросил о том, как далеко на воде расположен лагерь разбойников и где находятся наиболее важные укрепления противника. Затем он приготовил три вида бомб для обстрела: первый назывался – ветровые бомбы, второй – бомбы «золотое колесо» и третий – шрапнельные бомбы. Затем он приказал собрать все лафеты, после чего их доставили на берег озера, чтобы подготовить к метанию бомб.

А Сун Цзян в это время находился в лагере на мысе Утиный клюв. Вместе с военным советником У Юном они совещались, каким образом разбить противника, но ничего определенного не могли придумать. В это время от разведчиков поступило сообщение о том, что в стан противника из Восточной столицы прибыл мастер по изготовлению бомб Лин Чжэн, известный под прозвищем «Потрясаюший небеса», который устанавливает сейчас на берегу лафеты для бомб, чтобы обстреливать лагерь.

– Ну, это не страшно! – сказал, выслушав его, У Юн. – Здесь кругом вода, огромное количество заливов и проливов. Кроме того, Ваньцзычэн находится очень далеко от воды и если бы бомбы летели даже с неба, то и тогда не смогли бы достичь стен города. Оставим пока наш лагерь на мысу Утиный клюв и посмотрим, что они смогут сделать, а затем еще раз обсудим, что предпринять.

После этого Сун Цзян и остальные покинули лагерь на мысу Утиный клюв и переправились в главный стан. Там их встретили Чао Гай и Гун‑Сунь Шэн, и когда они все вместе собрались в зале Совещаний, Чао Гай спросил:

– Как же нам теперь бороться с противником?

Не успел он договорить, как они услышали разрывы бомб под горой: три взрыва подряд, один за другим. Две бомбы упали в воду, но одна угодила прямо в лагерь на мысу Утиный клюв.

Когда Сун Цзян увидел это, его снова охватило отчаяние, а остальные главари даже в лице изменились от страха.

– Если бы кто‑нибудь заманил Лин Чжэна к берегу и там мы смогли бы поймать его, то тогда можно было бы думать о том, как победить противника.

– Может быть, послать на лодках Ли Цзюня, Чжан Хэна, Чжан Шуня и трех братьев Юань и приказать им действовать следующим образом… – сказал тут Чао Гай. – А Чжу Туна и Лэй Хэна послать им в помощь. Пусть они на берегу поступают, как им будет приказано.

А сейчас рассказ пойдет о том, как шестеро главарей, командующих боем на воде, получив приказ овоих начальников, первым делом разбились на два отряда. Ли Цзюнь и Чжан Хэн, захватив с собой человек пятьдесят бойцов, умеющих отлично плавать, на двух быстроходных лодках тайком отправились по густым зарослям камыша. Вслед за ними на более чем сорока маленьких челноках выехал второй отряд во главе с Чжан Шунем и тремя братьями Юань.

Однако расскажем вначале о Ли Цзюне и Чжан Хэне. Подъехав к противоположному берегу, они высадились там и, подкравшись к бомбометам, с гиканьем бросились на них и стали переворачивать. Перепуганные солдаты поспешили доложить о случившемся Лин Чжэну.

Тогда Лин Чжэн, захватив с собой две ветровых бомбы, а также копье, сел на коня и во главе отряда в тысячу человек бросился в погоню за противником. Ли Цзюнь и Чжан Хэн со своими людьми поспешили уйти.

Преследуя противника, Лин Чжэн с отрядом подъехал к заросшему камышом берегу и тут же увидел на воде более сорока небольших челноков, которые выстроились в одну линию. В челноках находилось свыше ста бойцов противника.

А Ли Цзюнь и Чжан Хэн в это время уже успели прыгнуть в лодки, но умышленно задержались и не отъехали от берега, а когда увидели, что туда приблизилось войско противника, с криком бросились в воду; Чжэн подошел к берегу, и его бойцы прежде всего ринулись к лодкам. Но находившиеся это время на противоположном берегу Чжу Тун и Лэй Хэн подняли невообразимый шум, начали кричать и бить в барабаны. Захватив большое количество лодок, Лин Чжэн приказал всем своим людям погрузиться в них и преследовать противника.

Когда лодки достигли середины озера, в отряде Чжу Туна и Лэй Хэна стали еще громче бить в барабаны и гонги, и в тот же миг из воды вынырнуло человек пятьдесят бойцов. Они ухватились за кормовые весла, и лодки мгновенно наполнились водой. Тогда они уцепились за края и перевернули лодки. Все вражеские солдаты очутились в воде.

Лин Чжэн хотел было плыть обратно, но вдруг кормовое весло исчезло под водой. В тот же момент по обеим сторонам лодки из‑под воды показались два главаря. Одним рынком они перевернули лодку, и Лин Чжэн полетел в воду. А в воде находился Юань‑эр, который схватил Лин Чжэна и приволок его прямо к противоположному берегу. Там уже собрались остальные главари, которые, встретив их, связали Лин Чжэна и препроводили его в главный лагерь.

Таким образом, в воде было захвачено в плен более двухсот солдат, половина отряда правительственных войск потонула, и лишь немногим удалось спастись бегством.

Когда Ху‑Янь Чжо узнал о случившемся, он тотчас же бросился со своими войсками в погоню за противником. Но все лодки уже переправились на мыс Утиный клюв и их не могли достать даже пущенные из луков стрелы. Ху‑Янь Чжо сгорал от злости, но ничего не мог сделать. Долго еще бесновался он, но в конце концов вынужден был отвести свои войска обратно.

А тем временем главари, захватившие Потрясающего небеса – Лин Чжэна, доставили его в лагерь.

Предварительно они послали вперед человека, чтобы сообщить о своей удаче. Сун Цзян вместе с остальнымиIвождями вышел им навстречу ко вторым воротам. Быстро подойдя к Лин Чжэну, он развязал на нем веревки.

– Говорил же я вам, чтобы вы доставили командира со всеми полагающимися почестями, почему же вы обошлись с ним столь бесцеромонно?! – выговаривал он сопровождавшим Лин Чжэна бойцам.

Лин Чжэн почтительно поклонился, поблагодарил за милость и за то, что ему сохранили жизнь. Приветствуя Лин Чжэна, Сун Цзян собственноручно поднес ему чашу вина и, после того как церемония знакомства была закончена, поддерживая Лин Чжэна под руку, пригласил его пройти в лагерь.

Когда они пришли туда, Лии Чжэн увидел, что Пэн Цзи стал одним из главарей лагеря, но ничего не сказал на это. А Пэн Цзи стал убеждать его:

– Главари Чао Гай и Сун Цзян выполняют волю неба и укрепляют справедливость. Они собирают вокруг себя всех достойных героев и ждут того времени, когда государство призовет их и они смогут отдать все свои силы на благо родины. Раз уж мы оказались здесь, то должны выполнять их волю.

Сун Цзян принес свои извинения.

– да я и не против того, чтобы служить здесь, – отвечал на это Лин Чжэн, – но у меня в столице остались мать, жена и дети, И если кто‑нибудь узнает обо мне, то все они будут казнены, Как же мне быть?

– Ну, в этом отношен вы можете быть совершенно спокойны, – сказал Сун Цзян. – Через несколько дней они будут доставлены сюда.

– Ну, раз вы все так хорошо предусмотрели, господин начальник то, даже если мне придется умереть, я смогу спокойно закрыть глаза, – отвечал Лин Чжэн, кланяясь и благодаря Сун Цзяна.

– Ну, а теперь надо устроить пиршество, – сказал Чао Гай.

И вот, на следующий день, когда в зале Совещаний собрались все главари, распивая вино, Сун Цзян обсуждал с ними, как одолеть цепной строй противника. И когда казалось уже, что никто не предложит ничего хорошего, Пятнистый леопард – Тан Лун поднялся и стал говорить:

– Я, человек ничтожный, хочу предложить вам план. Только для выполнения его мне понадобится одно оружие. Тогда я со старшим братом смогу прорвать цепной строй всадников противника.

– Уважаемый брат, что за оружие вам необходимо и кого хотите вы пригласить для выполнения своего плана? – спросил тогда У Юн.

Тан Лун не спеша сложил руки и, выступив вперед, назвал оружие и имя человека.

Вот уж поистине:

 

Сл