Обязательства Бремена при обратном приеме его в немецкую Ганзу

(3 августа 1358 г.)

 

Мы, консулы и община города Бремена, выражаем безмерную благодарность почтенным мужам, консулам приморских городов, а также других городов и рядовым купцам немецкой Ганзы Священной Римской империи за то, что они вновь благосклонно приняли нас в свою среду и допустили пользоваться вольностями и привилегиями названных купцов, хотя мы и были лишены этих вольностей в течение некоторого времени¹. Мы желаем довести сведения всех и каждого, кто когда-либо пожелает лично выслушать или увидеть настоящий документ, и публично заявляем этим документом, что хотим нерушимо и твердо соблюдать все без исключения нижеписанные пункты и статьи, по которым договорились и пришли к соглашению в городе Любеке: от нашего имени и с нашей стороны достопочтенные мужи и господа Генрих, по прозванию Донельдей, и Бернард Деттенгузен, специально посланные нами для данной цели сочлены нашей консульской коллегии, а со стороны купцов вышеназванной Ганзы собравшиеся в Любеке достопочтенные мужи, господа консулы города Любека и других городов.

А именно, во-первых, когда бы и сколько бы раз ни потребовали нас господа консулы нижеписанных городов, т.е. Любека, Висмара, Ростока, Штральзунда и Грейфсвальда, для успеха и пользы всех вышеупомянутых купцов на помощь и для обороны гавани, именуемой Норзунд, мы должны охотно послать туда хорошее, вполне снаряженное судно с 50 вооруженными людьми и прочим военным снаряжением на наш счет и риск; и если бы бог дал нам и нашим помощникам, таким же защитникам названной гавани, победу над пиратами и прочими грабителями, то полученную при этом добычу мы должны быть готовы охотно разделить с названными нашими помощниками по количеству людей, т.е. по доле на каждого мужа.

Затем, когда бы и сколько раз ни потребовали нас господа гамбургские консулы для обороны реки Эльбы, мы обязаны охотно послать для означенной обороны на Эльбу на судне сотню вооруженных мужей точно так же за наш счет и риск, и если бы мы и тут захватили добычу у грабителей, мы должны поделить поровну между нами и помощниками нашими, сообразно количеству и числу лиц так, как это выше сказано. А если окажет необходимым послать в вышеуказанные места не по одному, а по нескольку судов, мы должны это сделать без какого-либо возражения.

Равным образом мы хотим с признательностью выполнять и твердо соблюдать все пункты и пожелания, принятые и постановленные господами консулами вышеуказанных городов в качестве представителей всех вышеуказанных купцов; и если бы кто-либо из наших граждан безрассудно дерзнул поднять паруса и совершить со своими кораблями и товарами такие рейсы и посетить такие места, которые оказались бы под запретом со стороны вышеуказанных господ консулов и купцов, стало быть, нарушил соответствующие постановления и решения и не захотел соблюдать ни тех, ни других, у такого [нашего согражданина] надлежит конфисковать все его имущество, а самого лишить свободы, причем две части имущества, которое он имел при себе в том городе, где его поймали, должны отойти к вышеназванным купцам, а третья часть – господам консулам того города, где он был захвачен; все же остальное его имущество, которым он до поры владел в нашем вышеуказанном городе и в других местах, должно быть сохранено в неприкосновенности для передячи в распоряжение его наследников и ближайших родственников.

Равным образом настоящим обещаем и даем твердое обязательство в том, что будем ограждать вышеназванных купцов от ущерба. В отношении же всех тех преимуществ и договоров, которые мы имели и которыми пользовались до сих пор с тех времен, когда мы были лишены тех вольностей, какими пользуются вышеназванные купцы, разумеется, мы всецело за то, что такие преимущества и договоры не должны быть убыточными и опасными для вышеназванных купцов, так как всякие лукавые и зловредные оговорки совершенно исключены всем вышеписанным.

Точно так же, если, боже упаси, нам или кому-либо из нас, или нашим согражданам, или кому-нибудь от нашего имени, с нашего ведома, отбросив в сторону всякие церемонии, довелось действовать или выступать против вышеписанного, в таком случае, мы и преемники наши должны быть исключены на вечные времена из упомянутой Ганзы вышеназванных купцов и должны быть лишены всех прав вышеназванных купцов. В удостоверение всего вышеписанного к настоящему [документу] привешена печать нашего вышеназванного города...

 

¹ В течение какого именно времени в точности неизвестно. Есть основания полагать, что это время было довольно продолжительным.

 

Ганза. Штральзундский мир (24 мая 1370 г.)

 

Штральзундский мир завершил войну между королевством Дания и военно-торговым союзом городов Ганза. После поражения Дании в войне мир был заключен 24 мая 1370 г. в городе Штральзунд. По условиям мира Ганза достигла пика своего влияния и могущества.

 

Пусть знают все, кто прочтет или услышит этот документ, что мы, Ханнинг ван Пудбуск, правитель Датского королевства, Николай, архиепископ Лундский, Эрик, эпископ Одензесский, Николай, епископ Рошильдский (и 27 перечисленных [ниже] комендантов крепостей, рыцарей и оруженосцев), советники нашего милостивого государя, высокородного господина и князя, короля датского Вольдемара, по воле, приказу и доверенности нашего государя, в соответствии с нашими разумными обычаями и по доброй воле, посовещавшись со всем народом... постановили и договорились о прочном, полном и вечном перемирии во всех отношениях между нашим государем, его королевством, его воинами и слугами, с одной стороны, и городами Любеком, Ростоком, Штральзундом, Висмаром, Грейфсвальдом, Штетином, Кольбергом, Ней-Штаргардом, Кёльном, Гамбургом и Бременом; прусскими городами Кольменом, Торном, Эльбингом, Данцигом, Кенигсбергом, Брюнсбергом и всеми остальными прусскими городами; лифляндскими городами – Ригой, Дерптом, Ревелем, Перновым и другими; городами на Зюдерзее – Кампеном, Девентером, Утрехтом, Зволле, Гассельтом, Гронингеном, Зирикзе, Брилем, Мидельбургом, Арнемюйденом, Гардервииком, Зутореном, Эльбургом, Ставорном, Дортрехтом, Амстердамом, а также другими городами, владельцами замков, купцами и их челядью, которые занимаются военным делом и связаны военными законами, с другой стороны – так, как это изложено ниже:

1. Во-первых, что все бюргеры, купцы и их челядь и все те, на кого распространяются их теперешние и будущие права, могут посещать [все области] Датского королевства и Сконии; и что они могут привозить, и увозить свои товары по морю и по суше и беспрепятственно вести торговлю [во всех областях этих стран]; однако они должны платить полагающиеся при этом пошлины, которые описываются ниже.

2. На всем побережье Дании, Сконии и других областей Датского королевства всякие остатки кораблекрушения, найденные на берегу, будь то обломки корабля или какая-нибудь другая находка, объявляются принадлежащими им [немецкому купечеству], а именно: если кто-либо из одного из вышеупомянутых городов потерпит кораблекрушение у берегов этого королевства и обломки его корабля и остатки его имущества будут выброшены на берег в каком-нибудь месте этого королевства... и люди [бывшие на корабле] утонут или погибнут, это имущество может быть [подобрано и] сохранено ближайшим фогтом или другим начальником. Содержащиеся среди найденного ценные вещи он должен с ведома честных людей¹ отнести в ближайшую церковь, составить опись и оценку этих вещей и хранить их в целости до прихода наследников или тех, кто сможет предъявить на них законные притязания²; если они представят в течение года и дня письмо от того города, горожанами которого они являются, и доказательства того, что они являются законными наследниками этого имущества или могут предъявлять па него законные притязания, эти вещи должны быть целиком выданы им, и рабочим должно быть уплачено причитающееся им вознаграждение. Если кто-нибудь в этом государстве присвоит себе такие остатки кораблекрушения и откажется выдать их тому, кто имеет на них право, то следует заставить его подчиниться закону – он должен отдать взамен [присвоенного] другое имущество; это должно быть исполнено неукоснительно без доверенности истца³. Он должен, не взирая ни на что, возвратить имущество тому, кто имеет на него законное право.

Если шкипер будет вынужден бросить якорь или канат в море или гавани, ему должно быть разрешено беспрепятственно поднять якорь, когда он этого захочет.

3. Далее, пусть посадят вышеупомянутые города своих фогтов в поселениях в Сконии, Фальстербо и в своих поселениях в Дании; эти фогты имеют право суда по всем тяжбам и спорам над всеми, живущими в этом поселении, а также над всеми бюргерами и их челядью, где бы они ни находились, за исключением тех дел, которые судятся по Любекскому праву⁴, [то есть] всех уголовных дел, а также дел о ранах, нанесенных острым оружием. Исключается лишь тот случай, когда какой-нибудь город имеет высшие полномочия на основании грамоты датского короля.

4. Далее, все те, кто издавна живет в поселениях [Ганзы], пользуются правами и привилегиями, могут с их [ганзейских городов] разрешения и впредь оставаться в этих поселениях.

5. Далее, если немец нарушит датское право, то нельзя вызывать его в датский суд; жалобу на него следует принести немецким фогтам, согласно их праву.

6. Если захотят обвинить кого-либо [из немцев] или принести на него жалобу, то по этому делу следует обратиться к немецким фогтам, которые будут судить его по законам его города.

7. Далее, горожане ганзейского союза городов могут иметь [в своих поселениях] шесть трактиров в каждом поселении для [продажи] пива и меда; вино же в этих областях можно беспошлинно цедить и хранить в любом месте.

9. Далее, они могут свободно и беспрепятственно продавать в своих поселениях платяные ткани и полотно [холст] полотнищами, свертками и кусками.

10. Далее, они могут продавать холст локтями в лавках, торгующих тканями, причем с каждой лавки они должны платить [торговую пошлину] не более одного большого шиллинга.

11. Мясники, сапожники, мелочные торговцы, меховщики и другие ремесленники могут [беспрепятственно] заниматься своим делом и своим ремеслом⁵, но должны при этом платить по одному большому шиллингу за каждую лавку (bode); это относится к тем, которые не живут в поселениях [Ганзы].

12. Далее, вышеупомянутые бюргеры и. купцы могут иметь в Сконии свои трешкоты⁶ и рыбачьи лодки и беспрепятственно заниматься рыбной ловлей: за каждый трешкот они должны платить торговую пошлину не более одного большого шиллинга, независимо от своего местонахождения.

13. Они могут также иметь свои собственные повозки и беспрепятственно пользоваться ими; за каждую повозку они должны платить не более восьми грошей независимо от своего местонахождения.

14. Если повозка перевернется и причинит убыток [кому-нибудь], можно задержать лошадь, повозку и товары до тех пор, пока купец не возместит убыток.

15. С количества одежды и вина, которые можно увезти на четырех лошадях, надо уплатить тому, кто этим ведает, 1/2 сконийской марки. Тот, кто причинит вред этому товару, должен уплатить купцу соответствующее возмещение. Количество [товаров], которое можно увезти на двух лошадях, не облагается пошлиной.

16. Все купцы могут грузить и выгружать [товары] в любое время, но обязательно днем.

17. Всякий купец может иметь при себе оружие тогда, когда он сходит на берег или возвращается обратно на свой корабль, но только не тогда, когда он находится на постоялом дворе (herberghe); если он нарушит это – будет носить оружие в других случаях – он должен уплатить штраф в размере одной сконийской марки.

18. Далее, они могут иметь свои собственные ладьи и небольшие лодки; с каждой ладьи они должны платить одну сконийскую марку, а с небольшой лодки – 1/2 сконийской марки. Они могут грузить и разгружать их в любом месте и в любое время.

20. Далее, никто не должен уплачивать штраф за другого; каждый должен нести ответственность только за себя. Никто не должен также брать на себя чужую вину.

21. Слуга не должен портить или уничтожать имущество своего хозяина.

22. Если купец будет перевозить на корабле какой-нибудь товар из Сконии в Фальстербо, он не должен платить никакой пошлины. Если же товар будет перевозиться по суше, то с каждой повозки следует уплатить по одному артигскому пфеннигу⁷.

23. Если фогт захочет купить у купца товар, эта сделка может быть заключена лишь с согласия последнего, и фогт должен заплатить за товар ого обычную цену.

24. Далее, новую монету нашего государя короля должно пускать в обращение не раньше, чем за восемь дней до праздника св. Михаила. Каждым купец должен расплачиваться королевской монетой; тот, кто нарушит это и будет уличен, должен уплатить штраф в размере пяти сконийских марок.

25. Далее, ярмарка, находящаяся в Фальстербо, на побережье Зунда, должна оставаться там впредь и не может быть перенесена в другое место.

26. Следует взимать следующие пошлины: с сельди внутри страны – двадцать сконийских пфеннигов с ласта⁸; сельдь, которая перевозится морем вокруг страны по Зунду, не облагается пошлиной, но корабль, на котором перевозится сельдь, должен уплатить обычную пошлину – с каждых одиннадцати шиллингов стоимости сельди не более четырех гротенов⁹ большими или английскими или любекскими пфеннигами; далее сельдь перевозится беспошлинно. С одного ласта сельди следует уплатить государственной казне пошлину и размере двадцати сконийских пфеннигов. С воловьей или коровьей кожи – десять сконийских пфеннигов. С фунта сала двадцать сконийских пфеннигов. С бочонка масла – двадцать сконийских пфеннигов. С бочонка говядины – пять сконийских пфеннигов. С лошади, за которую заплачено более двадцати марок, – два артига. С куска платяной ткани, в котором до двадцати полотнищ, – одно эре. Циновка, ящики и постельные принадлежности не облагаются пошлиной.

27. Все немецкие купцы, имеющие земельные владения¹⁰ в Сконии и Фальстербо, могут свободно и беспрепятственно пользоваться ими, то есть постольку, поскольку они лежат на датской земле вне поселений немецкого купечества.

28. Если кто-нибудь умрет в этом королевстве, немецкий фогт или тот, кому он это поручит, имеет право передать имущество покойного его законным наследникам; если наследников не окажется, он должен передать это имущество тому, кто имеет на него право.

29. Далее, эта грамота не отменяет те грамоты и привилегии, которые были ранее даны датским королем. Все записанные здесь привилегии даются на вечные времена. Не следует также никого притеснять и предъявлять [незаконные] требования; за всеми должны остаться записанные здесь права и привилегии. Пошлину можно уплачивать по выбору: [давая] один любекский пфенниг за два сконийских.

Мы обещаем также королю и его преемникам и всем настоящим и будущим жителям королевства соблюдать и исполнять на вечные времена верой и правдой, без хитрости и лукавства то, что записано в вышеизложенных статьях и документах. Мы, горожане названных городов, купцы, владельцы замков и. их челядь, обещаем соблюдать это твердо, постоянно и непоколебимо, без всяких духовных и светских ограничений.

Вышеприведенные документы должны навеки прекратить всякие споры и раздоры¹¹ между нашим государем королем и Датским королевством, с одной стороны, и вышеназванными городами и их жителями, с другой стороны. А для большей надежности мы, Хеннинг ван Пудбуск, правитель Датского королевства, а также рыцари и оруженосцы и вышеупомянутые господа архиепископ и епископы, приложили каждый по своей доброй воле свою печать.

Составлено и записано в Штральзунде в 1370 году.

 

¹ В тексте: «bedderver lude».

² В тексте: «de dat gud myd rechte vorderen moghen».

³ В тексте: «one volborth das klegers».

⁴ По праву суда города Любека.

⁵ В тексте: «bruken erer veylinghe und eres ombachtes».

⁶ Трешкот – небольшое грузовое судно, которое обычно тянут бичевой.

⁷ Артиг (в Новгороде и Пскове – артуг) – шведская медная монета, имеющая хождение в северо-восточной части Балтийского моря. Равняется 1/3 эре.

⁸ Ласт – мера веса в прибалтийских странах, равная приблизительно 2 тоннам.

⁹ Гротен – (от groschen – грош) – мелкая серебряная разменная монета, находившаяся в обращении а Нижней Саксонии и Нидерландах; чеканилась в Бремене и Ольденбурге.

¹⁰ В тексте: «eghene erde hebben».

¹¹ В тексте: «twidracht unde schelinghe».

 

Договор Новгорода с Ганзой (март 1487 г.)

 

Торговые отношения Ганзы и Новгорода регулировались специальными договорами и уставом Ганзейского двора – «Скра». В договорах прописывались гарантии безопасной торговли – «чистого пути» ганзейским купцам – в Новгородскую землю, а новгородским купцам – по Балтике.

Договоры заключались в результате обычно сложных и длительных переговоров между Новгородом и Ганзой. В них подводились итоги предшествующего развития и санкционировались на какой-то последующий отрезок времени сложившиеся отношения. За каждым договором стояло реальное соотношение сил между Новгородом и Ганзой в соответствующий хронологический период. Изменения в этом соотношении отражались в нормах договоров.

Приводится текст договора 1487 г., изданного в Hanserecesse по копии, изготовленной в 1510 г. для посольства Иоганна Роде в Москву. Копия хранится в городском архиве Любека.

Договор 1487 г. – последний русско-ганзейский договор, заключенный перед закрытием ганзейского двора в Новгороде (1494 г.). В нем нашли решение некоторые важные вопросы, являвшиеся предметом борьбы Новгорода с Ганзой на протяжении всего XV в.

 

Договорная грамота Новгорода с ганзейскими городами о 20-летнем мире.

По божьей воле и по велению великого государя царя русского великого князя Ивана Васильевича всея Руси и его сына великого князя Ивана Ивановича всея Руси. Сюда в отчину великого князя, в Великий Новгород к наместникам великого князя в Новгороде, Якову Захарьевичу и Юрию Захарьевичу, к боярам и житьим людям, к купеческим старостам и к купцам, и детям купеческим, и ко всему Новгороду, отчине великого государя царя русского, приехали немецкие послы: от Юрьева посадник господин Тиман Геркен и господин Иоганн Гаке, ратман, от Колывани посадник господин Иоганн Рутерт и господин Лодевик Круфт, ратман, приехали послами от Любека, от Риги, Юрьева и Колывани и от 73 городов на сем поморье и заморских, и от всех купцов и всех немецких купеческих детей, и били челом великому государю царю Руси и наместникам в Великом Новгороде, Якову Захарьевичу и Юрию Захарьевичу, и докончали мир за 73 города немецких с наместниками великого государя в Новгороде, в отчине великого государя царя русского, и за всю державу новгородскую от благовещения до благовещения на двадцать лет, на следующих условиях.

Немецкому гостю приезжать в Великий Новгород со своим товаром водою и горою, торговать по старине, и путь иметь чистый, приезжать и отъезжать, по старым грамотам и по этой грамоте, по старому крестному целованию и по этому крестному целованию, безо всякой хитрости. Также новгородскому гостю и новгородцу ездить в Немецкую землю, в ее города, со своим товаром горою и водою, торговать по старине, приезжая и отъезжая по чистому пути, по старому крестному целованию и по этому крестному целованию, безо всякой хитрости.

А возникнет распря между шведами и великим государем, его отчиной Великим Новгородом, или между магистром, или с жителями Нарвы, немецкого купца из-за этого не задерживать.

А случится новгородскому купцу зло на море от злых людей, которые являются жителями 73 городов, то 73 городам их искать; а найдут они злых людей, то казнить их смертью и новгородскому купцу его товар возвратить. Если же случится зло от других злых разбойников, и 73 города узнают (об этом), то сообщить им о разбойниках наместникам великого государя в Великом Новгороде, отчине великого государя, по крестному целованию; а сумеют они схватить злых людей, то казнить их смертью и новгородскому купцу его товар возвратить. Также если случится ущерб в Новгородской земле немецкому купцу или его товарам, то наместникам великого князя в его отчине, в Великом Новгороде, искать злых людей; а найдут они злых людей, то казнить их смертью и немецкому купцу товар его возвратить. И из-за злых разбойников новгородских купцов не задерживать ни в Риге, ни в Юрьеве, ни в Колывани. А захочет новгородец погрузить свой товар вместе с немцем на один корабль или лодью, и случится зло или ущерб товарам на море, то немцу с новгородцем делить всегда, что останется, соразмерно доле каждого, без хитрости, по крестному целованию, с обеих сторон.

И великого государя наместникам в Великом Новгороде, в отчине великого князя, в Великом Новгороде, исправу дать немецким детям, по всем обидным делам по старым крестным целованиям, по этому крестному целованию, по старым грамотам и по этой грамоте, безо всякой хитрости. Также немцам из 73 городов исправу дать великого князя отчине, Великому Новгороду, и купцам в Великом Новгороде и купеческим детям по всем обидным делам по старым крестным целованиям и по этому крестному целованию, по старым грамотам и по этой грамоте, безо всякой хитрости; и во всех делах истцу знать истца по крестному целованию.

И в течение этого мира, который они заключили с наместниками великого князя в отчине великого князя, в Великом Новгороде, с немецкими детьми чьи имена стоят в этой грамоте, приезжать в Великий Новгород честным людям немецким послам от заморья и от сего поморья, от 73 городов, приезжать в Великий Новгород, чтобы говорить обо всех обидных делах купцов; а договорятся немецкие послы с великого князя наместниками в отчине великого князя, в Великом Новгороде, обо всех обидных делах купцов, то добро; а не договорятся, то послам иметь на обе стороны чистый путь, приезжать и отъезжать безо всякой хитрости, по старым крестным целованиям и по этому крестному целованию, по старым грамотам и по этой грамоте.

А немцам не причинять новгородскому купцу никаких насилий, ни в клеть сажать, ни в погреб, ни заключать в оковы, без исправы, по крестному целованию. Также наместникам великого князя в Новгороде немецкого купца ни заключать в оковы, ни мучить, без исправы, с обеих сторон безо всякой хитрости, по крестному целованию.

На всем этом и на этой грамоте по велению государя царя русского наместников великого государя в Новгороде, Якова Захаровича и Юрия Захарьевича, крест целовать великого князя боярам новгородским Григорию Михайловичу, Кузьме Остахеновичу, и купеческим старостам Ивану Елезаровичу, и Никите Леонтьевичу, за всех новгородцев, за отчину великого государя царя русского; также немецким послам крест целовать, от Юрьева посаднику господину Тиману Геркену и господину Иоганну Гаке, ратману, от Колывани посаднику господину Иоганну Рутерту и господину Лодевику Круфту, ратману, по приказу 73 городов за всех купцов немецких и за всех немецких купеческих детей, с обеих сторон, справедливо, без хитрости. И к этой грамоте наместники государя великого князя царя русского в Новгороде, Яков Захарьевич и Юрий Захарьевич, свои печати привесили и руку дали и немецкие послы 73 городов, от Юрьева господин Тиман Геркен, посадник, и господин Иоганн Гаке, ратман, от Колывани посадник господин Иоганн Рутерт и господин Лодевик Круфт, ратман, свои печати здесь привесили в году 1487 в марте.