МИНЫ И КОНТРМИНЫ

После того, как люди придумали порох, ожесточилась подземно-минная война.

В 1552 году царь Иван Грозный осадил город Казань.

Русские войска овладели речкой Казан-кой, отрезав татар от воды.

От перебежчика царь узнал, что татары ходят за водой в подземелье к «тайнику» — подземному ключу. Ключ протекал за городскими стенами.

Велено было тот ключ перекопать, чтобы воду в сторону отвести. Но снаружи подступиться к ключу не было возможности — тучами стрел засыпали татары землекопов.

Были у царя Ивана искусные минеры: воевода Василий Серебряный и Алексей Адашев. Помогал им англичанин Бутлер, по прозванию Розмысл. Они вызвались подкопаться под тайник.

Тридцать саженей прошел под землей Василий Серебряный с учениками. На десятый день кончил рыть и прислушался. Были слышны шаги татар, ходивших с кувшинами над галереей.

В конец галереи русские минеры заложили одиннадцать бочек с порохом — без малого тонну. Это было много больше, чем нужно, но минеры пороху не пожалели.

Взрыв превзошел все ожидания. Он не только засыпал родник, но и выломал часть городской стены.

Но татары не дали прорваться в город. Они отбили атаку, заделали пробой, начали рыть в городе колодцы.

Тогда царь приказал начать генеральный подкоп — сразу в двух местах.

Одну большую галерею, почти в двести метров длиной, повели под крепостную башню. Другую, на пятнадцатиметровой глубине под крепостным рвом, наполненным водой, повели к городским воротам.

Через тридцать девять дней обе галереи главного подкопа были готовы. В них заложили по четыре тонны пороху.

Чтобы не причинить беды своим, русские незаметно оттянули свои войска подальше от городских стен.

2 октября 1552 года, едва взошло солнце, грянул первый взрыв, разрушивший башню.

Кинулись татары прикрывать брешь.

Тут прогремел второй взрыв, сокрушивший ворота. Русские с двух сторон хлынули в город.

К полудню все было кончено. Казань была взята.

Подземные мины, или, иначе, минные галереи, стали грозою крепостей. Бывало, обложат крепость круговой осадой и сейчас же начинают рыть мину. Роют и посмеиваются: «Сидите, отсиживайтесь, голубчики, все равно до вас доберемся».

В крепости нервничают. Знают, что роют, видят, откуда идет подкоп, чувствуют, все ближе подползает к стенам подземная беда, а поделать ничего не могут.

Не остановить подземного врага ни пулей, ни картечью. Глубоко под землей идут враги в незримую и грозную атаку.

Не стерпел однажды комендант осажденной крепости, собрал своих офицеров и говорит:

— Мы здесь все пропадем, если будем сидеть сложа руки. Надо под землей перехватить врага и не допустить его к стенам. Надо рыть встречный ход!

Вырыли встречную галерею шагов в пятьдесят длиной.

Прополз комендант на четвереньках в самый конец и прислушался.

«Тук-тук-тук!» — едва слышно доносились глухие подземные удары. Это противник кирками и лопатами прокладывал путь к крепостным стенам.

Комендант приказал тащить мешки с порохом. Ими набили конец галереи.

«Тук-тук-тук!» — все явственней раздавались зловещие удары.

Прошел день.

«Тук-тук-тук!» — грохотало за земляной стеной; с шорохом сыпалась порода.

И тогда комендант ринулся прочь из коридора.

Грянул взрыв. Рухнули земляные своды, завалив неприятельских землекопов.

Рассвирепели враги. Кинулись восстанавливать галерею.

Но и в крепости не зевали: быстро продолжили встречный ход. Снова притащили порох. Снова взрыв!

И пришлось отступить врагам. Нашла коса на камень. Отбили подземную атаку.

С тех пор поняли, что встречные ходы, а иначе — контрминные галереи — это такая же важная часть крепости, как стены и башни.

Их стали строить заранее, вместе со стенами и башнями, И в московском Китай-городе были такие галереи. В старой Руси их называли «слухи».

Стоит крепость в поле, а под землей в глубину и по сторонам расходятся контрминные галереи, словно корни могучего пня. Заложены в них многопудовые заряды. Сидят в них испытанные слухачи. Хороший слухач шагов за пятьдесят услышит работу неосторожного врага.

Еще напряженнее стали подземные бои. Теперь осаждающий заранее знал, что наткнется на контрминную галерею. Первой задачей стало — неслышно, тайком подкопаться к контрминным галереям и сокрушительным взрывом засыпать подземную оборону.

Но и в крепости уже кипит работа. Проворно углубляют контрминные галереи, чтоб вновь неожиданно, на полдороге перехватить врага.

Роют друг другу навстречу и вслушиваются: кто кого опередит?

Глухо колотятся сердца.

Здесь тот осилит, чьи нервы крепче.

Рано взорвешь — плохо, заряд истратишь даром. А упустишь момент — тут тебе смерть.

Атакующий стремится побольше заряд заложить, чтобы прорвался взрыв наружу — получилась на поверхности земли воронка. Воронка — тот же окоп. Выгодно иметь свой окоп поближе к крепости.

А защитники — наоборот. Для тех воронка — неприятность. Не годится рыть окопы для противника. Вот и стремятся защитники так соразмерить заряды в контрминах, чтобы грянул взрыв под спудом, чтобы вспучилась земля под напором взрывных газов, а наружу взрыв не прорвался. Такой подспудный взрыв называется камуфлет.

На весь мир прославились своими контрминными галереями защитники Севастополя в знаменитую севастопольскую страду — 1854–1855 годов.

Руководил подземной обороной Севастополя инженер Мельников.

До начала войны контрминных галерей в Севастопольской крепости вообще не имелось. За семь месяцев минной войны саперы-севастопольцы прошли под землей в общей сложности семь километров. В это время противник не успел пройти и полутора.

Временами нельзя было понять, кто же, собственно, наступает. Русские контрмины не только задерживали продвижение врага, но отодвигали его постоянно назад, словно контрмины обороны — это и были наступательные мины атаки.

Такой энергичной, такой зубастой была эта оборона, что, казалось, саперы Мельникова гонятся под землей по пятам за отступающим в страхе противником.

Это беспримерный случай в истории подземной войны.