Да вот... разбойников-то оказалось миром не успокоить. В светлый праздник Всемилостивого Спаса служил митрополит Владимир в Придворном Храме Всемилостивого Спаса, что именовался и именуется Спасом-на-Крови. В храме, построенном волею Николая Александровича по задумке отца. В любимом храме Николая Александровича... служил митрополит Владимир и Алеша был ему помощником, вспоминая о батюшке. И заканчивалось уже служение, исполняли " Покаяния отверзи ми двери";, плакал Алеша, вспоминал, как бывал здесь с отцом на службах.. и народу было много в храме да вдруг треснули рамы, зазвенели битые стекла с оружием, бомбами да криками ворвалась в храм банда Керенского. Сколько их было! Со всего света собрал своих друзей Александр Федорович, чтобы отомстить митрополиту за унижение перед всем миром да чтобы Петербург запомнил, что такое террор! "Когда еще мужики приедут из деревень с решением о регентстве - куй железо пока горячо! Поддавай, ребята! " - взывал Троцкий с аналоя. "Взрывай, круши, громи!" - это уже другой герой Революции, Ворошилов! Там.. в Храме Всемилостивого Спаса погибли в тот вечер и митрополит Владимир, и отец Арсений Стадницкий, и много иных иноков. Вновь чудом спасся Алеша и вновь вынес его из огня под крылом своим митрополит Сергий Страгородский да нынче с ним еще рядом были Серафим Мещеряков да Евдоким Мещерский, коим с радостью было служить царской семье да церкви после пристыжения мучителей. Они бежали из храма, а чей-то просветленный голос все еще тянул "Множества содеянных мною лютых, помышляя окаянный.."
Вот такая она в самом деле была.. Революция.
Трое осталось в живых из отцов церкви после того погрома.. И Алешу надо было спрятать.. Когда же стали приходить в Церковь пиьсма от мирян об регенте и патриархе, со слезами читали иноки: из трех выбирали четвертого - митрополита Владимира Киевского и Галицкого. Что же в ответах мирянам писать: не может - убиенный. Посмертно признали его Патриархом и выпустил об этом Указ Синода патриарх Тихон... да ему тоже лютая зима выдалась.. ну об этом в следующий раз
Бежать им не удалось. Уже у здания Синода, где Сергий забрал ярлык Священного Синода и документы убиенного митрополита Киевского и Галицкого их схватили. И ярлык отобрали, и документы, и...
- Свистать всех монахов из Лавры сюда! - махнул рукой Троцкий: - Слушай, сосунок, если сейчас не подпишешь нам деньги - всех утопим!
Евдоким, епископ Северо-Американский, кричать начал, сзывать людей на помощь. Да ночь глубокая! Центр города! Кто ж там живет! Выскочил один помещик да тут же и полег под пулями, а злодеи в его дом отправились.. детей, жену вытащили, поставили перед Алешей.
- Либо подпишешь деньги, либо сейчас их замучаем!
Страгородский плакал. Нелегкая это доля убеждать девятилетнего мальчика не отдавать денег разбойникам. Нелегкая это доля позволять ему видеть и отвечать за гибель достойнейших.. Да вот только тут же... не добравшись до семьи стали мученически убивать Евдокима Мещерского, чтобы не кричал, чтобы не зал на помощь. Замер Алешка
- Не сдавайся, - кричит ему раздетый Мещерский из-под сапог и наганов: - Не сдавайся! Тебя не убьют! Помни: ты будешь жив и церковь будет жива, и страна будет жива. Чсть свою береги и дело отца! Выживешь - церковь спа...
Монахов сгоняли около часа. Путь из Лавры недолог..
- Неужели люди пойдут, не закроются? - переживал Серафим, епископ Костромской: - Неужели не дошла до них весть, что произошло...
- Монахи люди послушные, - горестно ответил Сергий: - Придут.. А в центре города из-за этих разбойников никто уже и не живет. Все в деревню уехали - к спокойной жизни. Армия за них.. Вот что плохо. Тяжелые времена наступают для церкви. Нам бы извернуться с тобой, да помочь Алеше сбежать.
Монахов в Лавре было 87... Одной шеренгой, в окружении солдат следовали они "на молебен к Патриарху".
- Бегом, бегом, - поддавал пару Ворошилов, кому плеткой по спине, кому по лицу.
Быстро прибыли к Смольному собору. Встали в линейку. По пять человек... Одну шеренгу, вторую, третью.. Будь, как мы Алеша. Подпиши золото. Может уже и рванул бы мальчишка за бумагами да крепко держит за плечо рука Сергия. Словно каменные пальцы сжали. И солдаты вокруг стоят.. И командующий войсками Петроградского военного округа расхаживает, и два градоначальника Петербурга, и генерал Корнилов, на чье день рождения Керенский Алешу приглашал десять дней тому как, веселится, и Керенский бутылку из рук не выпускает.. Все... Все, кто были той страшной ночью 25 февраля на Бородинской даче были здесь вновь. И зачем только следствие проводили, если они снова всех близких убили. Если они снова убивают.
А им уже и надоело расстреливать! А в заплыв! Кто Неву переплывет и вернется - тот жив будет! И царенка отпустят! 37 иноков осталось.. Первая тройка, вторая тройка, третья тройка! И все возвращаются! Ни один не сбегает!
- А ты не доплыл! - хохочет Керенский и пулю в лоб... Так не один из них и не доплыл.
А Алешу в Москву повезли. Там 53 монаха в Свято-Даниловом.. и епископ Московский Никон.. и в Троице-Сергиеву... Ну тут уже и до костров дело дошло! А меж тем Алешу и Сергия держат в тюрьмах. Надо же не разбойники в тюрьмах сидят, а разбойники людей в тюрьму сажают! Удивлялся Алеша Сергию да Сергий только смиренно улыбался. Он-то.. сын Альфреда и внук Виктории, по собственной воле, выбравший православие.. тоже ведь мог расплатиться.. Да какой пример будет мальчишке! Да и после гибели закадычного друга Арсения Стадницкого.. И в Орел! И в Самару! Везде прошлись Троцкий с Керенским! И во Владимир! Только в Ярославле вышла незадача. Прознал уже епископ Агафангел о делах столичных.. и о Лаврах, и о судьбе Соборян, и о назначении нового Патриарха Петра Полянского.. не просто так встретил гостей, а со своей армией: мирской да местной! Отбили они Алешу и Сергия.. а тут уже и католические священники подоспели для переговоров: что в России деется? Что творите? И послы Британии, и Германии объединились.. Июнь 1918. Как же Вы, господин Керенский, шлете представителей в суд мирской за ярлык государя: коль такое творите в стране? Что ж тут сказать еще можно... Костры потушили.. Петра Полянского с незаконного чина присвоения Патриарха сместили.. Выбрали местоблюстителем епископа Вильновского Тихона.. Июнь 1918 года. Алешу и Сергия заключили под домашний арест в Макарьевском монастыре. Мир ли впереди?
Впервые идея необходимости созыва Поместного собора возникла в 1904 году, после того, как ряд священников был лишен сана за неправомерное поведение в церковных местах. После же событий в Германской империи все больше и больше количество печалований от клира гласило о том, что количество Ленивцев, желающих полакомиться доходами церкви возрастает.
Русская православная церковь стояла перед нелегким решением: необходимости отказаться от приношений и даров мирян, последовав путем католиков. Решение это было непростое, не единоличное и требовало серьезной общественной продуманности. С учетом ошибок да множественности приходов, да дальности переездов.. Оно много лишь наездишь с бричкой да поездом да в лютые морозы? Не гоняли члены Священного синода своих подчиненных зимой, "немилостивое дело". Так и затянулся созыв Поместного собора на 10 лет.. а тут возьми и грянь отречение Николая. Да не просто отречение, а с предоставлением прав регентства над наследником! Так-то царским указом просто опекунство да финансовое заверительство передать, а церкви-то каноны нужно исправлять. Да не только свои, но и Константинопольского Экзархата, и Вселенского Собора. Одна беда пуще другой.
Впрочем, собрать Собор все же было необходимо и 19 августа 1916 года, на заседании Синода было озвучено решение: собрать Поместный Собор ровно через год, В последний праздника Спаса и с молитвою Божию, вручив Богу последние приношения Спаса, приступить к рассмотрению вопросов: первому - о приношении церкви от мирян, второму - о приношении церкви от государя. Вот так красиво предполагаемая повестка дня и именовалась да устроили нелюди погром в царском доме в Прощенное Воскресенье! Не Прощенное Воскресенье вышло, а Лютое. До сих пор содрагался митрополит от увиденного в Чистый понедельник в загородном подмосковном доме Николая Александровича. И как их назвать после содеянного? Нехристями? Разбойниками? Ленивцами? И как выяснить кто же там был? Мал Алеша да неразумен... Может и всех упомнил.. да ражве же можно поверить в то, что там творилось.. Как же людям объяснить. Анафема да и только. И как же не усмотрели... Как же не ожидали такого...
- Придется называть господин Председатель Правительства, - буркнул себе под нос председатель Священного Синода и усмехнулся: - Хотя лучше поинтересоваться будет... у кого-нибудь.
Путь с Гороховой до присутственных мест на Дворцовой площади был совсем недолгий, но ведь совершенно непонятно было куда идти! Николай II обычно принимал его в своем рабочем кабинете, в здании Малого Эрмитажа. Керенский же, в ответ на 18 прошение о приеме, пригласил митрополита в Зимний дворец!
- Словно я иностранный посол какой, - буркнул он Алеше перед выходом.
- А может там будет целое правительство! - улыбнулся мальчика, пытаясь поддержать митрополита: - Ведь в главном присутственном зале!
И как ни странно малыш угадал! Причудливо, не по-царской форме одетым лакеем чудеса на входе в Зимний дворец только начались! Как никогда государственное присутственное место было весело, многолюдно и фривольно. Тут и там обнаруживались барышни, остатки вина в бокалах и лужах, остатки еды и человеческих испражнений. Настроение митрополита портилось с каждым шагом. С последнего визита сюда, с 29 апреля, когда он в последний раз принес на подписание "Правителю" решения Синода состояние дворца не просто ухудшилось, состояние дворца ужасало!
- Может быть я и не зря припугнул анафемой всех слуг, - снова усмехнулся митрополит: - Глядишь еще чуток поживут в таком беспорядке - сами да съедут.
С этими мыслями вошел митрополит в Главный присутственный зал. Керенский полулежал на троне.
- Ну что? Принесли свое прошение о проведении Поместного Собора? - спросил он вяло и жестом Цезаря, просящего чару с вином, дал понять митрополиту, что хотел бы получить в руки бумагу. Ну, ту самую... что принесли...
К сожалению ли, к счастью ли, но чаша терпения митрополита в этот миг переполнилась. Взлетев орлом по ступеням трона, он за загривок стащил Керенского и, раздосадовано протащил его по полу за трон. Туда, где и в прошлый раз было не убрано, а ныне и вовсе лежала большая куча мусора.
- Документ!? - ревел митрополит, тыкая Керенского в кучу мусора. Керенский, слегка злоупотребивший вином перед тем, добавлял к затронью некоторые испражнения: - Вот тебе документ! Чтобы через неделю у меня на столе лежал циркуляр об устройстве Правительства и отчет Чрезвычайной комиссии об убийстве государя. Можешь, слова у меня списать, а не у германцев. Как спишешь - подпиши.
Митрополит огляделся, раздумывая куда положить бумагу, Чисто было только на седалище трона.
- Тьфу ты, - не выдержал председатель Священного Синода: - Понадобятся слова или решите взяться за ум - пришлете ко мне нарочного за бумагами. Если не сделаете за неделю, то лишаю Ваше правительство чина поминовения.
Через неделю курьер, присланный от Керенского, забрал Акт о созыве Поместного Собора. Стадницкий, провожавший его до дверей, посмеялся митрополиту по возвращении:
- Не поверите, отче! На золоченой бричке приехал! Белая! С золотым узором! Ну, царь в такой не ездил!
Второй же курьер, привезший документы на подпись спустя несколько недель, едва не заставил Синодальный клир впасть в грех уныния. Был тот курьер из числа наемных убийц, которых ловили у дома председателя Священного Синода. Теперь же отпущенный, он не просто пребывал на свободе, а являлся доверенным лицом Керенского. Начальник жандармерии в ответ на запрос заявил митрополиту, что вина преступника не доказана и отпущен он по просьбе командующего войсками Петроградского военного округа генерал-лейтенанта С. С. Хабалова.
- Видно, не врал, Алеша, что был человек в папахе..., - вздохнул митрополит Киевский, выслушав доклад Стадницкого: - Значит, и другие были...
27 августа 1917 года граф Фредерикс, перевозивший архивы Синода и царских документов в Лондон, возвратился в Россию. Возвратился с ним и князь Григорий Распутин два года пребывавший в командировке с Лондонской военной экспедицией в Африке. До коронации императора Ульманиса оставалось четыре дня и вся страна пребывала в ожидании. Прежде же коронации был назначен День поминовения императрицы, совмещенный с церковным праздником Успения Пресвятой Богородицы. "Завтра! 28 августа! День поминовение нашей усопшей императрицы Александры Федоровны, жены императора Карла I Ульманиса!" гласили расклеенные во множестве на улицах Москвы и Санкт-Петербурга плакаты. "Императрица Александра Федоровна полюбила молочного промышленника Карла Ульманиса с первого взгляда. Ее привлекли заботы Карла о детях и семье, - гласили газетные статьи: - и его потрясающая прекрасная внешность. Даже не зная о его древней императорской крови, она была поражена его благородством, внешним и внутренним. Долго она скрывала свою страсть от императора, но в один из дней покаялась царевичу Алексию, что есть у нее более любимый мужчина, чем его отец, и более любимый сын, чем он, Алексий. Раздосадованный Алексий отдал приказ солдатам и они убили императора и императрицу, не раздумывая о том, что исполняют приказ ребенка, ведь для них он являлся - особой царственной крови. Карл Ульманис, находившийся недалеко и заслышавший выстрелы, ворвался в дом отставленного императора, но спасти уже никого не смог. После произошедшего вернувшийся в свой разум царевич благородно подписал на Карла I трон и удалился с покаянием в церковь. Ныне страна пребывает в руках разумного императора ибо сложно назвать разумными династию Романовых после содеянного царевичем Алексием."
- Я не верю, - просипел военный разведчик князь Григорий Распутин: - Я два года не был в стране, что могло произойти!? Почему люди не выходят на улицы!? Почему не сражаются за царя!? Кто его короновать будет!? Он же в Лондоне в тюрьме посажен был о чем все газеты писали!?
Путь его пролегал к графу Шуйскому, руководителю Комисси по расследованию убийства императора. У графа же Фредерикса были более серьезные заботы. Оставалась еще часть государственного архива, отказанного ему Керенским для перевозки, транспортировку которых еще необходимо было организовать.
- А что, - пожал плечами Керенский: - Перевозите. У нас теперь новая династия. Рюриковичи, а Вас уже все признали безумным. Так что хоть в Лондон, хоть в Берлин.. можете даже в Париж! Я все равно выиграю суд: мы уже нашли тех солдат, которым царевич отдал приказ. И, если Алеша добровольно не подпишет нам Указ о престолонаследии - мы привезем на суд в Париж свидетелей. Все Ваши карты биты!
Фредерикс молчал и просматривал реестры архивов. Был ли он рассержен? Побывав уже в семье Танеевых-Распутиных он прекрасно знал о том,что не только митрополит Владимир и вся высшая иерархия церкви уничтожены в Придворном Соборе Всемилостивого Спаса 19 августа, но и прежде в июле были уничтожены и расстреляны министр финансов Иван Павлович Шипов и управляющий Государственным банком Алексей Владимирович Коншин за отказ в выделении средств Керенскому и его правительству.
- Вы хотя бы издаете Указы о расстрелах? - взорвался Фредерикс после многочасовых насмешничеств Керенского: - Где все эти люди? Где они захоронены? По какому закону наказаны!? Где бумаги!?
Керенский рассмеялся.
- Бумаги!? - он выхватил из рук Фредерикса листок и схватив со стола пера начеркал на обороте: "Велю казнить графа Фредерикса за вопросы!" и довольный собой протянул лист Владимиру Францевичу: - Вот держите! Приказ о Вашем расстреле! Армия его выполнит и Вы сами не узнаете когда! Заметьте, там нет ни числа, ни подписи! Но с Вами это случится, как с Александром Вторым или с Плеске! Нас мно-о-о-ого! Мы разбойники и нам не нужны бумажки!
Владмир Францевич нахмурился:
- Но для коронации Вам все же требуется Указ о престолонаследии с подписью Алеши? И Вы даже не задумываетесь о том, что в данном случае, в случае малолетства императора Указ должен быть подписан поручителями. Вы даже в газетах уже написали о том, что Алеша подписал Указ. Значит, законы Вы все-таки стараетесь соблюдать.
- Поверхностно, - потянулся Керенский:- Для общества. Чтобы закрыть всем глаза..
Владимир Францевич перевернул бумагу с "приказом" о собственном расстреле. Это был Указ о назначении времени миропомазания Николая Александровича. Миропомазание, стоит заметить, проводилось отдельно от коронации и обозначалось отдельным Указом. Подобная же бумага была ярчайшим историческим фактом разбойничьей власти.
"Вот уж Бог сподобил вчитаться", - усмехнулся про себя Владимир Францевич. Вслух же спросил:
- Простите, а миропомазание господина Ульманиса уже было?
У князя Григория дела обстояли не лучше. Дома у графа Шуйского документов о расследовании, конечно же,никаких не оказалось, а в присутствие он идти отказался, мотивируя свое нежелание нерабочей неделей в честь коронации.
- Неделю подождать необходимо, всего лишь, Гриша, - улыбался тортоподобный граф: - Через неделю присутствие открою и все тебе покажу. И все расскажу. Успокойся. Алесандр Иванович наш от случайной пули пострадал. В канцелярии с солдатом поспорил и тот не выдержал. Сгоряча. Ну да мы того солдата нашли уже, наказали. Анечке его привели в доказательство.
- Ладно, - помрачнел Распутин да оставив дом графа Шуйского направился прямо в присутствие Тайной императорской канцелярии его Величества: - Уж какой-никакой, а солдатик там на часах стоит. Пусть попробует меня не впустить.
Солдатика-то к Анне Александровне не приводили. Прибыл лично Ульманис с князем Львовым да устроили в доме обыск. Изъяли все документы отца да требовали рассказать, где находятся письма с финансовым содержанием.
- Помилуйте, - говорить Анна Александровна: - Как же можно среди всей переписки выбрать только финансовое содержание.
- Вот и батюшка Ваш так говорил, - смеется Ульманис: - Да плохо кончил.
. Уже после Фредерикс воевал с ними да отбирал документы. Послов подключил. Что-то отбрал, что-то не удалось. Более всего волновали Ульманиса и Львова бумаги, связанные с финансовой перепиской да финансовыми расходами. Их-то до сих пор не отдали. К суду готовились.
В Тайном присутствии и впрямь людей не было. Ни солдатика, ни швейцара. Григорий Александрович же даром, что разведчик и проникнуть в здание труда ему не составило. Многое он там обнаружил: и бумаги по следствию о Николае Александровиче, и имена следователей, ведших дознания да расследования. Думал-думал, Григорий Александрович: переписать бумаги, переписать ли имена да сгреб все в кучу да подмышкой вынес. Так и ходил три дня через тайное окошко. Да из премьер и секунд-майоров, проводивших расследование по делу о гибели императора Николая Александровича, в живых никого уже не было. Только заполненные бланки о гибели императора да действительных статских советников, членов Государственного совета, оставшихся верными императору, в количестве 30 человек. Были в тех списках и Минист юстиции Щегловитов, и Министр полиции Белецкий и высшие чины жандармерии, прибывшие в Клин, 1 марта 1917 года по прошению военного министра Дмитрия Савельевича Шуваева. Многие же высшие полицейские и военные чины были расстреляны при попытке организовать следствие по делу императора. Последним такая участь постигла Директора Департамента Артиллерии Военного министерства Михаила Алексеевича Беляева. Его заявление о принятие на себя функций управляющего Департаментом по особым делам Министерства полиции было обнаружено князем среди бумаг.
1-го же сентября в Санкт-Петербургских газетах появились новости о коронации нового императора. Как писалось, коронация прошла успешно, правда, никто из императоров да королей на коронации присутствовать не смог, ибо в Европе ведется большая война. Да и священников не стал звать "наш великий Карл Ульманис", ибо католик, но "это даже хорошо.. католичество императора поможет примирить дерущихся королей Европы и поможет возглавить их". Указ же о престолонаследии опубликован не был, поскольку "император наш Карл" пожалел царевича и решил "не травмировать малыша публикацией его почерка в газетах". Однако, было опубликовано психиатрическое освидетельствование царевича за подписью управляющего Психоневрологической клиникой Фриндлендом И.П. Возвражения Владимира Михайловича Бехтерева к статье о том, что он управляет Психоневрологической клиникой и доктора Фриндленда ни среди его учеников, ни среди его служащих не имеется в газете "Ведомости" не приняли. Да в тот же вечер, когда получив отказ на публицкацию возражений Владимир Михайлович возвращался домой на него было совершенно покушение. Газеты же еще несколько месяцев пестрели фотографиями нового императора и его семьи по случаю коронации. Поздравлений от зарубежных императоров в газеты не поступало.
Все перепуталось в те дни и в Москве, и в Санкт-Петербурге, и в самой Российской империи. Миропомазание, обычно совершавшееся в Благовещенском Соборе Московского Кремля было перенесено в Санкт-Петербург, а "храмом" для служения был избран... Таврический дворец! И это не удивительно... Священников ни в Санкт-Петербурге, ни в Москве после "расстрела на Водный Спас" и начавшихся бесчинств троцкистов в монастырях найти было невозможно. Другим изменением было перенесение сроков. Миропомазание обычно происходило за два месяца до коронации. Сейчас же новые правители задумали провести его с опозданием на месяц. Правда, новые правители не избежали попытки поклона в сторону церкви. Миропомазание было назначено на 27 сентября 1917 года, на Великий церковный праздник, Воздвижение Креста Господня. Было установлением даты откликом на беспокойство общества о беспорядках вокруг церкви или же простой игрой с общественными вкусами было неясно. Всех нас, конечно, интересовал вопрос: а кто будет совершать чин миропомазания и будет ли он совершен? Совершать церковную службу в дворце выглядело как-то нелепо.
- Уж не знаю как они смеют признавать Алешу сумасшедшим, - вздохнула Анна Александровна Распутина, у которой мы с Алешей, приглашенные на миропомазание, поселились: - Устраивают коронацию в Храме, миропомазание во дворце.
- И это перебив всех священников, - поддакнул ей супруг, князь Григорий Распутин.
Стоит честно признать, что семья князя была всегда моим любимым пристанищем. Князя я знал еще с его кавалергардских времен. Их беспечная дружба с императором и способность к шуткам над такими же кавалергардами, как они сами, имела неоднократную славу. Знакомство же с Анна Александровной состоялось, когда государь и Министр Финансов предложили ей пост Главы Департамента Государственного Казначейства.
Впрочем, я отвлекся от своих записей. В Санкт-Петербург меня привела авантюра, задуманная князем Григорием Распутиным и двоюродными братьями Натаниэлем и Эдвардом Эдмондом Ротшильдом. Разгневанный после событий 25 февраля Натаниэль всячески стремился привлечь к суду клику Керенского, но доказательств записанных на пластинках Георга V было недостаточно, так утверждали юристы. Для экспертизы голосов необходима была, по-меньшей мере, фонографическая запись, удостоверяющая принадлежность голоса, заверенная юристами и самим обвиняемым или подозреваемым, но даже наличие подобной записи не давала уверенности в удачном исходе дела. Криминалистическая экспертиза не обладала возможностями для анализа фонографических записей на предмет выяснения записанных голосов и идентичности обвиняемых. Исключение составляли те записи, когда жертва сама именовала своих убийц, и записи, где некто именовал себя тем или иным лицом.
- Я думаю необходимо использовать все возможности этого удивительного миропомазания, - горячился черноволосый и чернобровый Натаниэль: - Мария Федоровна написала мне, что на миропомазании принято представлять себя перед митрополитом. Посему произнесение собственных имен, так или иначе может послужить идентификации голосов на фонографических записях! Если получить подобные личные заверения получится (а Мария Федоровна полагала, что нет большего заверения, чем заверение митрополита), то в дальнейшем общество будет занимать лишь вопрос научного доказательства идентичности фонографических записей. Ну а так, как митрополитов в России не осталось, то для банкиров и юристов заверений Натаниэля Ротшильда, я думаю, будет достаточно. Хотя для избежания различных юридических проблем мне лучше иметь еще двух или трех свидетелей событий и заверений о собственных личностях этих господ. И уже вторым нашим удачливым шагом могут стать личные признания этих господ, если нашему другу, князю Распутину удастся его задумка.
Здесь стоит уточнить, что датские родственники не стали беспокоить Марию Федоровну известиями о бесчинствах в церкви и все еще закрывали ей глаза на пленение Алеши, утверждая, что созданная в марта Всероссийская чрезвычайная следственная комиссия проводит активную работу.
- Правильно ли, мы ведем себя, господа, - усомнился я: - Главное ведь для нас - безопасность Алеши. Возможно, нам стоит прежде подумать о том, как освободить его. Он мог бы стать лучшим свидетелем.
- За безопасность Алеши уже обеспокоился Эдмонд и Джеймс Альфонс, которого на удачу, черти унесли в Америку. Мы предоставили господину Ульманису, Львову, Деникину и Алексееву предъявительские письма, в которых заверили, что их счета будут арестованы и национализированны правительством США в случае даже малейших физических увечий наследника.
Я был сильно удивлен тем, что у Деникина и Алексеева счета оказались в банках Соединенных Штатах Америки. Оказалось, что почти все мятежные генералы имеют банковские счета в Соединенных Штатах, некоторые счета Деникина были обнаружены и во Франции, и в Британии. Счета эти, впрочем, после суда 1918 года были заморожены, как доказанное наличие взяток со стороны генерала. Родственники Деникина не оставили попыток их восстановления.
Но вернемся к авантюре князя Распутина. План наш состоял в том, что многие из присутствовавших лично знавшие о дружбе императора и князя не воздержаться, чтобы высказать последнему недовольство и допустят вольности, рассуждая о событиях февраля. Здесь самая сложная роль отводилась супруге князя. Именно ей предстояло незаметно для публики опускать и поднимать иглу фонографа, записывая разговоры супруга.
Итак, в означенный час, 18-00 27 сентября 1917 года, мы прибыли на миропомазание нового российского императора Карла Фридриха Ульманиса. Белоколонный зал Таврического дворца был освобожден от депутатских кресел и вкруг были расставлены столы, накрытые белыми кружевными скатертями, явствами и вазами с цветами. Несомненно, никакого священника на подобном миропомазании присутствовать не могло. Да и новая власть, после событий вокруг Поместного собора и последовавшей выволочке от Джеймса Альфонса Ротшильда за разрграбление монастырей и унижение Алеши и Сергия всячески отрекалась от церкви. Научное осознание Вселенной было провозглашенно главенствующим над религиозным мировосприятием. Натаниэль, для получения необходимых ему заверений фонографических записей, решил сыграть на обратной от Джеймса Альфонса стороне. В письме Деникину он обозначил строгость родственника в отношении русских генералов излишней, всячески демонстрировал поддержку их анти-клерикальных устремлений и предложил себя в качестве "священника нового времени". "Иметь возможность миропомазать государя столь крупной державы тешит мое самолюбие, - хитрил Натаниэль: - Вам же, Антон Иванович, дозволение мне сыграть столь завидную роль позволит упрочить Ваше банковское положение и укрепит процентную выручку с Ваших вкладов. Со скромных 12 процентов до нескромных 15 или даже до роскошных 20. Все будет зависить от уровня приема и почестей, оказанных мне при участие в коронации". Письмо это Натаниэль не просто отправил Деникину, но и, прежде того, заверил его в Следовательном комитете, организованном британским правительством. Каково же было удивление банкира, когда в ответном письме генерал запросил 25 процентов за участие в миропомазании и 45 за возможность лично миропомазать "Его Российское Императорское Величество монарха, защитника государства, народа и веры". Впрочем, письмо генерала Деникина Натаниэль, не медля, передал в Следственный комитет, где по его просьбе, с приобщенного к делу документа сняли несколько копий.
- Зачем же его миром мазать, если он уже Его Императорское Величество? - съязвил князь Григорий, читая копию письма, привезенную Натаниэлем.
- А потому что он - Российское Императорское Величество, Гришенька, - улыбнулась Анна Александровна: - Было бы Его Величество Всероссийское, признанное другими государями, помазали бы до коронации.
Итак, в означенный час, 18-00 27 сентября 1917 года, мы с новым "митрополитом Российской государственности" Натаниэлем Ротшильдом, его двоюродным братом Эдмондом Эдвардом Ротшильдом и княжеской четой Распутиных прибыли на миропомазание. Братья Ротшильд отвели нашей тройственной с княжеской четой коалиции незавидную роль. В Гобеленной гостинной Таврического дворца, наказанные за противление новой "божественной" власти, мы должны были исполнять роль придворных шутов и, по принесение к нашим блюдцам неких денежных средств, крутить ручку трех механических пианино, доставленных Натаниэлем из своей старой и разрушенной усадьбы в Коршэме. Напротив наших пианино были установлены три новейших музыкальных автомата. Так мы символизировали разрушенные усадьбы и любовь императора Николая II к тяжелому ручному труду, ибо иначе Натаниэль не мог обозначить предоставленные ему Николаем Александровичем (написанные собственной рукой) запросы в Банк "Ротшильд и сыновья" по дактилоскопическому анализу банковских бумаг графа Родзянко на предмет отсутствия должных подписей от императора. Бумаги эти, правда, к глубокому сожалению Натаниэля принадлежали Главному совету Банка и изъять их было невозможно, но отказываться от таких клиентов, как Деникин и Родзянко наш хитрец не желал. Итак, наша тройственная коалиция символизировала разруху царского режима от тяжелого труда и отсутствия механизации, что немедля по моему установлению на пост у второго пианино и сообщил мне генерал Деникин. На мой вопрос о том, является ли его мнение, как генерала армии, разумным, учитываю то переоснащение и вооружение армии, которое провел Николай Александрович. Ответ его поразил меня настолько, что я даже забыл крутить ручку механического пианино и стоит признать, что это явно было к лучшему. Наш разговор был записан на установленную внутри фонографическую машину фактически без единой музыкальной помехи, кои во множестве присутствовали при записи многих других бесед того вечера. Более всего с откровениями подходили к князю Распутину. Особенно, усердствовал в выражаемом пренебрежении младший сын графа Голицына, Евгений. Эдмонд Эдвард и Натаниэль же во время наших "унижений" в Гобеленной гостинной во множестве принимали закладные в свои банки по "новой голосовой методе". "Новая голосовая метода" заключалась в том, что, принимая заявление на вложение средств в банк, для пущей безопасности Эдмонд и Натаниэль записывали и голоса будущих клиентов. Каждой подобной фонографической записи давался номер, который являлся паролем и ключом к банковскому вложению. И, конечно же, каждый желающий стать клиентом банка Ротшильдов должен был заверить, что на фонографическую пластинку записан его голос.
- Пусть не мы, но наши потомки несомненно изобретут способ идентификации голосов! - горячился уже вечером Натаниэль: - Было бы чудесно изобрести это в ближайшие десять лет или хотя бы двадцать! Тогда мы могли бы наказать преступников еще при жизни! Но на это, увы, немного надежды, наука развивается не столь быстро, как хотелось бы нам. А пока мы будем беречь полученные сегодня идентификационные записи пуще любого богатства.
Последняя фраза имела весьма оригинальный подтекст, ибо за этот вечер вложений в копилку Ротшильдов попало немалое количество картин, музейных экспонатов, книг, драгоценностей, считавшихся давно утерянными и для России, и для всего мира! Троцкий, принесший для коронации Ульманиса, корону Александра II, украденную из Таврического дворца в 1904 году, также вложил ее в Банк Ротшильдов. Была она значительно менее изувечена, чем корона Марии Мекской, обнаруженна позже, при поимке Троцкого в Испании. Очевидным было лишь отсутствие двух бриллиантов и двух 7-каратных рубинов на обруче. Но с того дня мне все также интересно, где находятся остальные короны Российских императоров и императриц, во множестве похищенные в бардаке творившемся в Первой Государственной Думе. Вот так удачно прошло для всех нас миропомазание нового императора в Таврическом дворце. Ведерко же с миром, установленное на столе, от которого нашу тройственную коалицию публично изгнали Эдмонд Эдвард и Натаниэль Ротшильд, по уверениям из письма Эдмонда, так и осталось не тронутым и пустовало также, как и пустовал в тот вечер весь стол "миропомазанников".
