Драматургическая функция шумов

.. Критически настроенный читатель, который уже понял из об­щих положений монтажа, что почти все элементы экранного про­изведения так или иначе «работают» на драматургию, может возра­зить: зачем выделять отдельно драматургическую функцию?

В какой-то степени он будет прав, но есть примеры в истории кино, когда именно шум становился причиной, источником, побу­дительным началом рождения новых коллизий и поворотов сюже­та и действия.

Один из них вошел в классику экранного творчества. Фильм Ж. Дювивье «Большой вальс».

Молодой Штраус едет в коляске по Венскому лесу. Рядом с ним красавица-певица. Светит солнце. Поют и чирикают птички. Мер­но отстукивают ритм копыта лошадей. В такт поскрипывают рес­соры. Композитор переполнен чувствами. И в окружающих его зву­ках он услышал новую музыку, музыку чарующего вальса: «Тарам,-тарам,... тарам там-там...». Из многоголосья природы родился вальс «Сказки венского леса», который определил судьбу композитора ^и весь ход развития сюжета фильма.

Шумы в этом случае не косвенно, а прямо стали элементом ДР^а' матического действия, главенствующей составляющей содержания описанной сцены.

В мистических фильмах и фильмах ужасов многократно исполь­зовались различные звуки, которые задавали и определяли поступ ки всех персонажей произведения. Представьте себе, что в ваше доме каждый вечер ровно в полночь ни с того ни с сего раздается 164

непонятный и омерзительный скрежет железа. Через неделю вы нач­нете сходить с ума или сбежите в ужасе из этой квартиры. Вот вам и шумовая драматургическая опора сюжета.