Раджниитурам: Незаконный город

Через несколько месяцев становится ясно, что санньясины Ошо мечтают создать самодостаточную общину, где смогли бы жить до пяти тысяч человек; они намерены четыре раза в год проводить большие открытые фестивали и издавать книги Ошо. За весну и лето население общины быстро растет. Новоприбывшие селятся в палатках, создают крупное огородное и молочное хозяйство, начинают прокладывать трубы и электричество, асфальтируют дороги, укрепляют берега ручьев и разбивают сады на голых склонах холмов. Враждебность местных жителей к общине стремительно перерастает в бурную реакцию и агрессивные действия. Строительство запрещают, в адрес Ошо и членов его общины несутся угрозы, а в портлендской гостинице, купленной санньясинами, взрывается бомба. Губернатор Орегона открыто заявляет, что если местное сообщество не принимает санньясинов, то им, по его мнению, лучше просто уйти.

В 1982 году обитатели ранчо голосованием решают зарегистрировать общину как город Раджнишпурам в округе Васко. Администрация округа дает свое одобрение, но местная группа слежения за землепользованием под названием "Тысяча друзей Орегона" немедленно подает против общины судебный иск. Позже главный прокурор штата подвергает сомнению конституционность регистрации города, ссылаясь на то, что эта процедура противоречит тезису об отделенности церкви от государства. Христианские проповедники-фундаменталисты называют Ошо антихристом, а местные фермеры используют дорожные указатели с названием "Раджнишпурам" как мишени для упражнения в стрельбе. На "антираджнишских" митингах раздают майки и кепки с портретом Ошо в перекрестии оптического прицела.

Ошо обращается к властям с просьбой дать ему вид на жительство как религиозному учителю, но ему отказывают на том основании, что он хранит обет молчания и, следовательно, не может проповедовать. Однако после подачи жалобы это решение отменяют. К 1984 году в юридическом отделе Раджнишпурама работает уже более двухсот сотрудников, занимающихся десятками судебных тяжб. Документы, полученные благодаря "Положению о свободе информации", убедительно доказывают, что давление на федеральные власти и власти штата исходило от самых верхов, из администрации Рейгана, которая всеми силами пыталась разогнать общину и вышвырнуть Ошо из страны.

Они хотят уничтожить этот город и ссылаются на свои законы о землепользовании. Ни один из этих идиотов даже не пришел сюда, чтобы взглянуть, как мы используем землю. Неужели они смогут создать здесь больше, чем мы? Полвека этой землей вообще никто не пользовался - и все были счастливы, словно это и есть верное землепользование! Но мы начали тут многое создавать. Мы хотим, чтобы община сама себя обеспечивала. Мы сами выращиваем еду, овощи и фрукты. Мы всеми силами стараемся перейти на самообеспечение.

Пустыня... Порой мне кажется, что это просто судьба для таких, как я. Для Моисея все закончилось пустыней. И для меня все кончается пустыней, хотя мы, конечно, пытаемся сделать этот край зеленым. Мы уже сделали его зеленым. Посмотрите на окрестности моего дома - кажется, что это не Орегон, а Кашмир. Когда мы приехали, тут не было ни единого деревца. Вообще никакой зелени. Когда Шила привезла меня сюда, я был просто потрясен: голый дом и ничего больше. А я всегда любил сады. И всюду, где я жил, я разбивал прекрасный сад.

Невероятными усилиями мы превратили это место в цветущий сад. Люди трудятся по двенадцать, четырнадцать часов в сутки. Но никто не желает заглянуть сюда и посмотреть, что тут происходит. Сидят себе в Капитолии и твердят, что это нарушение законов землепользования. Если уж это противозаконно, то здешние законы о землепользовании - просто фальшивка, их нужно собрать да сжечь! Пусть сначала придут и посмотрят, а потом уж попробуют доказать, что это незаконно. Но они боятся сюда приходить...

Я всегда относился к Америке с уважением. Я считал, что это демократическая страна. Я думал, что тут с почтением относятся к личности, личной свободе и свободе самовыражения. Мне очень нравится американская Конституция. Но теперь я понимаю, что лучше бы нам сюда не приезжать. Я страшно разочарован. Конституция оказалась лицемерной. Красивые слова - личность, свобода, предпринимательство, самовыражение, - но это только слова. За ними прячутся все те же политики, все те же уродливые хари и подлые мыслишки - а я считаю, что в политику идут самые подлые люди на свете. Самые низкие и грязные, потому что они сами понимают, что не способны ни на что, если у них в руках не будет власти. Власть необходима только для того, чтобы вредить. Для добра достаточно просто любви и сострадания.

Ваш город - уникальное явление в человеческой истории. Городов было много, но кто слышал о незаконном городе? Никто. Это город, но он незаконный. Его не признают. Все делают вид, словно его нет. И вас тоже как будто нет.

Но я есть, я здесь и я намерен тут оставаться. Никто не заставит меня уехать... Я сам решу, где мне жить. Я добился того, что индийское правительство отказало мне в гражданстве, так куда же они меня отправят? Они могли бы выслать меня только в Индию, но я об этом заранее позаботился - в Индию меня не пустят. Теперь я увяз тут, на "Большом Грязном ранчо", и ничего с этим не поделаешь, меня отсюда и подъемным краном не выдернуть.

Но у этих дурней есть власть. Они стерли название "Раджнишпурам" даже с генеральных планов округа Васко. По мнению окружной администрации, тут нет никакого города. И если пять тысяч человек вдруг разом исчезнут, правительство Орегона не признает даже, что они исчезли, ведь для этого придется сперва признать, что они были, - а ведь нас тут нет!

И все же это в каком-то смысле даже хорошо. Раз нас нет в Орегоне, то, разумеется, нет и в Америке. Это рождение нового народа! Скоро мы составим собственную Конституцию и объявим о своей независимости. А что еще нам остается?