Профессия и дело

В руководимой им «лаборатории эмоций» П.В. Симонов исследовал на специально поставленных экспериментах силу сопереживания боли «другого» у животных и человека. Отка­зывается ли животное и человек от потребности «для себя» (в свойственной им привычке, в некотором «комфорте» обста­новки) для того, чтобы избавить от боли «другого»? Оказа­лось; одни отказываются, другие - нет. В результате проверки этого вопроса разными исследователями и в разных вариациях эксперимента П.В. Симонов пришел к выводу, который он называет «законом два к одному». На каждых двух, не склон­ных отказываться от собственного комфорта, приходится один отказывающийся; из первых двух один сравнительно легко поддается «перевоспитанию» - и делается также «отказываю­щимся». Следовательно, в градациях силы потребности «для себя» при столкновении ее с потребностью «для других» из трех у каждых двух потребность «для себя» настолько силь­нее, что при альтернативных обстоятельствах потребность «для других» ею ликвидируется, и она, значит, уж никак не может быть главенствующей, руководящей поведением.

Впрочем, и без этого известно, что людей, озабоченных собою и ставящих свои интересы выше чужих, больше чем всяких иных. А.М. Горький даже с преувеличением выразил это в письме к Ф.И. Шаляпину: «Все живут напоказ, и каж­дому ужасно хочется показать себя честным человеком. - Это верный признак внутренней бесчестности» (316, т.1, стр.383).

Вероятно, на деле все же не одна «бесчестность» господствует в человеческом обществе и «закон два к одному» ближе к истине, чем категоричность А.М. Горького. Добросовестная деловая дея­тельность людей и многочисленные случаи компромиссов, сдер­живающих человеческий эгоизм, амортизируют распространен­ность и силу потребностей «для себя» - об этом речь уже была, и мы остановились на том, что плодотворность (значит, и целесооб­разность) компромисса определяется квалификацией.

Во многих делах и профессиях высокий уровень умения делает безразличной побудительную причину - «исходную» социальную потребность, скрытую за данным случаем ее трансформации. Отличительный признак таких дел и профес­сий - достаточность сознания и подсознания для успешного владения ими. Более того, в некоторых профессиях вторжения в работу сверхсознания (творческой интуиции, импровизаций) вредны и опасны. Таковы, например, профессии водителя го­родского транспорта, пилота.

Но есть профессии, настоятельно требующие участия в ра­боте не только сознания и подсознания, но обязательно также и сверхсознания. Таковы в первую очередь все профессии «открывателей нового», непосредственно вытекающие из сущ­ности идеальных потребностей, и в той мере, в какой они держатся своего содержания. Это - профессии художников и ученых, когда и поскольку они действительно создают новое. К идеальным потребностям мы специально об­ратимся в следующей главе, но при рассмотрении потребнос­тей социальных можно отметить, что если художник и ученый в своей работе обходятся без сверхсознания и уклоняются от обязанности открывать новое, одним этим они вреда никому не приносят, кроме самих себя. Художественная и научная продукция, лишенная нового, может служить удовлетворению потребностей социальных, а ее художественная или научная бесполезность безвредна.

Серьезнее обстоит дело в профессиях, связанных непосред­ственно с людьми и с сугубо индивидуальным в человеке, а потому также требующих работы сверхсознания, интуиции. В профессиях этих автоматизм, шаблон и всякое игнорирование неповторимого в человеке может вести к пагубным последствиям.

Профессия врача в этом смысле как бы переходная: в простейших случаях медицинской практики достаточно стерео­типных знаний и навыков, а интуиция и сверхзнание не нуж­ны; практикой этой продуктивно могут заниматься люди с главен­ствующей социальной потребностью «для себя». Но в случаях тяжелых заболеваний, во всяких редких сложных болезнях, когда требуется врачебное искусство, - самые лучшие стандарты и шаблоны сознания не могут привести к успеху. Врача нельзя, разумеется, винить в отсутствии творческой интуиции, но ведь это положения не облегчает. Облегчает то, что высококвали­фицированный, знающий врач, обладающий доминирующей социальной потребностью «для себя» и работающий поэтому без интуиции, то есть в пределах только сознания - «для себя» может избегать трудных случаев, может помогать дру­гим, может популяризировать достижения медицины.

Деятельность воспитателя и учителя с главенствующей по­требностью «для себя» на любом этапе воспитания и обучения представляется вредной принципиально и неизбежно. Форми­рование человека - его знаний, навыков, умений, характера -все то, как протекают трансформации его потребностей, - все это процессы, очевидно, чрезвычайно сложные, во всех случа­ях неповторимо индивидуальные. Всякий шаблон, стандарт, всякий формализм во вмешательствах в этот процесс неизбежно дают отрицательный результат. В сущности, все, что назы­вают злом, происходит от болезней и уродств в трансформа­циях естественных потребностей и возникает именно на пер­вых этапах воспитания и обучения как следствие шаблонов и стандартов. Эти пагубные стандарты чаще всего суть испор­ченные плоды обобщений плодотворного опыта и подлинных знаний. В их применении подразумевается потреб­ность «для других» с внесением интуиции и находок сверхсоз­нания. Они превратились в шаблоны и штампы чисто созна­тельным и «разумным» применением даже как добросовестным делом, но с превалирующей потребностью «для себя», т.е. применением без участия сверхсознания.

Гл. Борисов в статье «Толстой - педагог» пишет: «По­скольку, - говорил Л.Н. Толстой, - «дело преподавания есть искусство», то любые достижения в нем являются лишь ступе­нью к новым высотам. Но все усилия учителя окажутся тщет­ными, если не будет он беззаветно любить детей. Совершен­ный учитель - тот, кто соединяет в себе любовь к делу и ученикам» (36, стр.214-215).

«Беззаветная любовь» - это, в сущности, сильная господ­ствующая потребность в том ее качестве, в котором она -потребность роста и развития, а не нужды, не обязанности. Такая потребность мобилизует все наличное вооружение чело­века; значит - и сверхсознание. А воспитание и обучение -педагогическая деятельность вообще - без него не может быть плодотворной, как и любая деятельность, в которой не все может быть рационально в буквальном смысле - т.е. провере­но логикой разума и прошлым опытом.

Это все те профессии и специальности, которые включают в себя учет, организацию, обработку конкретных взаимодей­ствий реальных людей - каковы они есть со всеми их общими и индивидуальными качествами, свойствами, способностями.

Сверхсознание (интуиция) является индикатором устойчи­вой доминанты - главенствующей потребности, характеризу­ющей человека. В чем и когда он бывает наиболее н а х о д ч и в? Чем преимущественно интересуется? Что любит? Чем упорнее всего увлекается? Это - его главенствующая потребность, в ней пробуждается и присущее ему сверхсознание. В ней он талантлив - в меру отпущенного ему природой. Если речь идет о работнике театра, то уместен и следующий вопрос: где пробуждается его интуиция - на сцене или за кулисами - в коридорах и кабинетах? Там он и талантлив.